Doki Doki: Liberation

Глава XLI

      — Что? Кто это сказал? — Дет, ты о чём? Вернувшись в мир, я словил на себе пристальные взгляды японок. Ну и, конечно, Леры. — А, неважно. Мне показалось кое-что. Девчонки переглянулись и продолжили ужинать. Опустив голову вниз, я обнаружил, что уже съел свою порцию. — Тишина в столовой! – Ольга стала стучать ложкой по стакану, пока гвалт не затих. – После ужина, всем строиться поотрядно перед столовой! Повторяю, перед столовой, по отрядам! И сторем идём на костровую! Лера, как ранее назначенный специалист, выводила перевод маленькими буквами перед собой, что выглядело довольно эпично. — Младшие отряды впереди, старшие сзади, – продолжала давать указания вожатая. – Дорога идёт через лес, но там темнеет раньше, так что внимательно смотрим, чтобы никто из малышей не отстал. Всем понятно? — ДА!!! Я аж вздрогнул от неожиданности. — Строиться! – скомандовала Ольга Дмитриевна. И народ повалил на выход. Я дождался, пока все всё доедят, и мы вышли вместе, одни из последних. На площадке, перед столовой, царила неразбериха. Пионеры спешили на костёр и от этого путались ещё больше. Вскоре, скучковался и наш отряд. Ко мне подошли Мику и Алиса. — Дета, почему ты нам не сказал, что ты так хорошо поёшь? – начала Мику. — А… Ну… Это разве хорошо? — Что, на комплимент напрашиваешься? – вставилась Двачевская. Ха-ха, кстати, да. — Нет, я просто не думал, что вам так понравятся песни из будущего. — А ты, в будущем, состоишь в какой-то из тех групп, песни которых ты пел? Ну и вопрос… — Хах, нет, Мику. Это— — А вообще? — Нет, – отрезал я. – Это не совсем моё. — Понятно… Но песни ты выбрал классные! Особенн— — А что твоё? – спросила меня Алиска. — Я, в основ— — Разбейтесь на пары! – крикнула вожатая почти мне на ухо. – Что вы, глупее малышей? В стороне переминался с ноги на ногу растерянный Серёга. Без Шурика он чувствовал себя некомфортно. — Семён? – окликнула меня Ольга. — Да? — Ты с Серёжей становишься в зад. .... — Вот как в зад, так сразу я, – озвучил я внезапно всплывшую шутку. Вожатая засмеялась, а Эл засмущался. — А это как? – спросил он. — Да очень просто: идёте замыкающими и следите, чтобы никто не сходил с тропы и не отходил в сторону. — А если мне в кустики отойти приспичит? – спросила Уля издалека, подслушав наш разговор. — А если в кустиках волк – зубами щёлк? – сказал я вторую шутку. — В кустиках ёжики! – подключилась Алиса. Все захихикали. Кроме Электроника. — А ёжики при чём? – недоумённо спросил он. — Это Двачевская опытом делится, – откровенно засмеялся я. — А, понял, – улыбнулся Сыроежкин. – Не дурак. — Идиоты! – рявкнула Алиска и швырнула в меня сосновой шишкой. Я засмеялся ещё сильнее. — Ладно, посмеялись – и хватит. Из колонны не выходить, до костровой терпеть, – с акцентом на последних словах, сказала Ольга. – А то вместо праздника получится чёрт знает, что. ДРУЖИНА, Р-РАВНЯЙСЬ! СМИР-РНО! ВПЕРЁД, ШАГОМ МАРШ! ПЕСНЮ ЗА-АПЕ-Е-ЕВАЙ! Колонна качнулась и, печатая шаг под строевую песню, двинулась в путь. Нашему старшему отряду крупно повезло: мы видели всех, а на нас никто не оглядывался. Поэтому, шагать в ногу нам было необязательно. И песню горланить тоже. Как только мы вошли в лес, песня затихла сама собой. Было слышно только дружный топот десятков ног по лесной дороге. — «Лер, ну, как тебе?» Сестрёнка оглянулась и улыбнулась. — «Очень атмосферно». — «И так каждую неделю, прикинь?» — «Да тебе тут весело было!» — «…» На костровую мы вползли уже во тьме. Осветив командами местность, мы позволили отрядам расположиться вокруг заранее сложенного высоченного костровища. Японки были в восторге. Кай, в принципе, тоже. Нечасто можно увидеть такое. Ольга Дмитриевна уже стояла в центре поляны, нетерпеливо поглядывая на пионеров: — Ну, что вы, как неживые? Шустрее, не на работу же идёте! Даже отсюда я слышал, как Лера перевела просьбу вожатой. — Шнеля-шнеля, найн арбайтен, гитлер капутлер! Ха-ха-ха-ха-ха… — Разговорчики в строю! – крикнула Ольга и, вычислив Ульяну, покрутила пальцем у виска: – Ум есть?! У нас зарубежные гости в лагере, а ты паясничаешь! — Ща исправлюсь! – И малая гордо оттараторила: – Ленин жил, Ленин жив, Ленин будет жить! Вожатая подняла глаза к небу в поисках подсказки, а потом, видимо, её получив, показала кулак, скроила зверскую рожу и чиркнула себя ребром ладони по горлу. — Тихо, я сказала!! — Есть, гржднинначальник! – сказала Ульяна последние слова и заткнулась. Наконец, толкотня и гул прекратились, Ольга откашлялась и начала торжественную речь: — Дорогие совята! Вот и подошла к концу наша смена, и сегодня мы отмечаем её окончание большим пионерским костром! Но перед тем, как в небо взовьётся его пламя, я бы хотела подвести итоги прошедшего отдыха. Боковым зрением я видел, как полумрак разделяют светящиеся белым английские слова. — Прежде всего, хочу отметить, что такой дружной смены я уже давно не видела. Вы все молодцы, мне и всему коллективу вожатых было очень приятно с вами работать! — И нам тоже приятно, очень! – поддержала её Славя и зааплодировала. В наступившей тишине, её робкие хлопки вызвали хихиканье в рядах пионеров, но кто был поумнее, сообразил, чем это чревато, и захлопал тоже. Те, кто вообще ничего не понял, подхватили по инерции, и через несколько секунд, уже вся толпа шумела и одобрительно посвистывала. — Ну всё, спасибо, разрешите, я продолжу! Балаган затих. — Так вот… На чём я остановилась?.. А, да. Эта смена была необычна ещё и тем, что вместе с советскими пионерами, в «Совёнке» отдыхали дети из далёкой, притом, капиталистической страны, – Японии! И все мы за это время сдружились, и теперь Моника, Юри, Сайори и Нацуки расскажут о нас своим друзьям у себя дома! — «Ага, мечтайте…» — «Согласна». — Про Мику забыли! – крикнула откуда-то Алиса. — Да, и Мику тоже. Но Мику в Союзе уже бывала, а девочки приехали в первый раз. — Приехали, как же… – озвучила Юри мысль всех нас. — Зато, действительно, уникальная возможность. Больше такой, скорее всего, не будет, – ответил я ей. — Хочу отметить, в связи с этим, пионера старшего отряда, Семёна. Или же ДетаСкопа. Хех, приятно. Мы, вшестером, дружно переглянулись. — Без его помощи, а точнее – настоящей работы в качестве переводчика, всё могло бы быть совсем не так хорошо, как есть сейчас. Иначе, нам бы пришлось загрузить Мику в четыре раза больше, чем положено. Так что, Семён-ДетаСкоп, от имени всего лагеря выношу тебе благодарность! — Благодарю, – чуть громче ответил я. — Также спасибо тебе и твоей сестре, Кайлин, за развлекающие номера и фокусы, которые происходили не только на сцене! Это было неожиданно и приятно для всех нас. А, да, ты же не веришь в это дело… — Без проблем, – ответили мы в унисон. И, переглянувшись, улыбнулись друг другу. — К сожалению, не могу этого не сказать, но… Не всех пионеров я могу похвалить. Не буду называть имён, но некоторые… э-э-э… несознательные ребята не смогли оценить отдых в лагере. Они предпочли сбежать домой, чем огорчили и товарищей, и вожатых, и своих родителей. — Позор предателям! – крикнул кто-то, но его сразу же зашикали и продолжения не последовало. — Но не будем о грустном. Давайте лучше ещё раз вспомним, насколько много в этой смене оказалось творческих, талантливых ребят! Какие замечательные номера они подготовили к концерту! ДетаСкоп и Кайлин, переведите, пожалуйста, Нацуки, что мы очень тронуты тем, что она специально для концерта написала стихотворение. Мы повернулись в девочке. — Нацуки, – начал я, – Ольге и всему лагерю очень понравилось твоё стихотворение. — Мы все очень тронуты тем, что ты специально для концерта написала его. Нацуки заулыбалась. — Ещё и прочла так, что все поняли, о чём речь… Кроме меня. — …Нацуки, пожалуйста, прочти нам его ещё раз! Переводить не потребовалось, так как Кай ещё продолжала рассекать тьму белыми субтитрами. — Прямо здесь? – спросила Нацуки. Я, в свою очередь, показал над собой русский перевод. — Да, здесь, когда костёр будет гореть! – пояснила вожатая. – Теперь хочу обратиться к девочкам из старшего отряда. Вы проделали большую работу: интернациональным коллективом написали, отрепетировали, придумали постановку и исполнили отличную песню. Хоть и не всё пошло у вас по изначальному плану, но зато получилась и песня, и комедия в одном флаконе. Думаю, публика не очень расстроилась! В отличие от некоторых. — Так что, у нас, как всегда, победила дружба, и пусть это послужит вдохновляющим примером для детей всего мира! Ура! — УРА!!! – радостно заорали пионеры. — А теперь, самое время зажечь наш прощальный костёр! Почётное право быть факелоносцами представляется лучшим пионерам из каждого отряда. Ребята, подойдите ко мне, пожалуйста! Выпихнув в центр отличившихся, те подошли к физруку, который уже приволок на костровую кучу самодельных факелов, конкретно воняющих керосином. Из нашего отряда, как интернационального, выдвинули двух кандидаток: Славю и Нацуки. Борян, показав, как пользоваться факелами, поджёг их, и, убедившись, что все стоят на безопасном расстоянии от костра и друг от друга, дал команду поджигать. Факелы дружно ткнулись в подножие деревянной пирамиды, и пламя с рёвом взметнулось к ночному небу. Я, разумеется, выключил источники освещения. — Взвейтесь кострами, синие ночи; мы – пионеры, дети рабочих! – завела Мику звонким голосом. Остальные подхватили песню, пока костёр пылал во всю мощь. Но по мере уменьшения пламени, уменьшался и патриотизм. Уже после того, как в «Солнечном круге» кто-то спел припев на свой очень видоизменённый лад, официоз скоропостижно скончался, и началось настоящее веселье. Сначала Алиска, под гитару, спела про битву с дураками. Наконец, Ольга вытолкнула в центр упиравшуюся Нацуки, и той пришлось ещё раз прочесть свой стих. Я максимально сконцентрировался, так как в прошлый раз я ни черта не услышал. — … — … … ….. Что за… — «Ты тоже слышишь какие-то помехи?» – раздалось в моей голове. — «Лер, у меня мурашки бегут по всему телу… Почему?» — «Они не сочинили стих. Поэтому его не существует». … — «А что мы тогда слушаем?» — «Мир завис. И он не отвиснет, пока ты не перестанешь сосредотачиваться на стихе Нацуки». Вот заразы. Что, сложно было стишок написать? — «Это может быть какой-то пасхалкой?» — «Вряд ли. Это просто набор рандомных звуков». — «То есть…» — «Да. Мы этого никогда не узнаем». — «А если подойти к ней?» — «В листке будет или пусто, или так начёркано, что ни на один иероглиф написанное не будет похоже». Меня пробрала дрожь. Нацуки закончила читать стих и поспешила юркнуть за широкую спину Саныча. Пошли аплодисменты. Капец. После того, как выступления пошли одно другого краше, народ уже стал делиться на кучки, и торжественное мероприятие превратилось просто в уютные посиделки у костра. Мои мысли невольно возвращались к недавним событиям в лесу, о которых даже Лера не знает. Как же я накосячил… Или не накосячил?.. С одной стороны, я снова убил. С другой, я защищал девчонок. И себя… Но не перестарался ли я? — Hi. Передо мной стояла Юри. Кай ушла к Мику, Алисе и Лене, которые её позвали, видимо, чтобы похвалить за отлично спетую песню. — Привет, Юри. Как ты? — Сумасшедший денёк, да? — Не то слово… Может, присядешь? Я сдвинулся влево, освобождая место, которого и так было в избытке. Но Юри улыбнулась, поняв меня правильно. Она села и уже привычно положила голову мне на плечо. Я, в свою очередь, привычно приобнял её за талию и притянул чуть ближе. — А ты по-прежнему пахнешь земляникой! Кажется, я хочу тебя съесть! – улыбнулся я, смотря на девочку. — А вы очень хорошо смотритесь вместе. Я поднял голову. Алёна рассматривала меня и Юри, ничуть не стесняясь. — А Лена считает, что ты ей не пара. — Лена много чего считает. — Это да… Я думаю, она лезет не в своё дело. — Да, пожалуй. — Что она говорит? — Я тебе потом расскажу. А что она тебе ещё рассказывала? — Мы мало общаемся, – Алёна увела глаза в землю. — Вы же, вроде, сёстры. Почему мало? — Были сёстрами, но теперь уже нет. В смысле? — В смысле? А разве такое бывает? — Ты знаешь, что она не всегда может себя контролировать? — Допустим… – я почувствовал напряжение в словах Алёны. – А ты это к чему? — Просто будь внимательнее. ..... — Ладно. Спасибо. Алёнка важно кивнула и направилась к Уле. — Расскажешь? – Юри снова опустила свою голову на моё плечо. — Алёна говорит, Лена очень недовольна тем, что мы вместе. И то, что я, вроде как, отклонил её признание в любви. — Тебя это беспокоит? — Честно? Юри кивнула. — Нет. Вообще без разницы. — Ну и хорошо, – улыбнулась она. – Мне с тобой так уютно… Никуда бы не уезжала. — А хотела бы? — …А зачем?.. — Ну… Ты же видишь всё в первый раз, не то, что твоя Япония. Кстати, как ты там? — Я? – испугалась Юри. — Конечно, ты. — Не знаю даже, что рассказать… Учусь, читаю. Ты бы и не обратил внимания на меня, если бы— — Неправда. Но, всё-таки… Если мы вернёмся в своё время, то ты хотела бы продолжить общение? — А ты? — А я спросил первым. Ещё немного так попереведя стрелки друг на друга, Юри всё-таки объяснила, в каких соцсетях её искать, и по каким критериям. В какой-то момент, к нам присоединились Нацуки и Сайори, а потом и вовсе увели Юри, оставив меня в гордом довольном одиночестве. Я оглядел поляну от нечего делать. Ульянка с Алиской что-то пели под гитару – короче, были при деле. Наблюдая за японками и за своей сестрой, я стал рассматривать возможные варианты решения проблема замкнутого цикла. Пока я думал и сопоставлял факты и ожидания, костёр уже потерял прежний вид: деревянная пирамида уже прогорела и рухнула в общий пепел. — Ребята, вы как, хотите ещё посидеть? – спросила всех Ольга. – Или назад будем собираться? — ХОТИМ!!! — Тогда нужны добровольцы – принести каких-нибудь веток, а то костру, максимум, полчаса гореть осталось. Желающих объяснить, какие именно ветки искать, нашлось множество. А вот идти в тёмный лес никому не хотелось. Пионеры выжидали, в надежде, что кто-то другой вызовется добровольцем, и смотрели друг на друга искоса, переводя взгляды. В принципе, немного прогуляться – неплохая идея. — Я схожу. Вожатая просветлела. — Отлично! Кто ещё поможет ДетаСкопу? — Давайте, я. Я немного не ожидал такого ответа. — Хорошо, тогда, идите. — «Ну, что, погнали?» — «Разумеется! Поговорим о завтрашнем дне!» Встав с насиженного бревна, я направился к Лере, которая уже ждала меня на выходе. Она закинула руку мне за плечо, и я кивнул в сторону леса: — Летс гоу. Ночной лес окутал нас совершенно иной атмосферой. Стоило отойти от костра на пару десятков метров, и густая листва заглушила гам ребятни, словно сменив место и время. — Ну, что думаешь обо всём этом? — О чём именно? О тебе и Юри? Я на секунду остановился, не ожидав такого вопроса. — Эм-м… Н-ну, давай обо мне и Юри. — Окей. Кажется, это её не так сильно смущает. — Почему именно Юри? — Ну… Как бы… Ты знаешь, что в список моих любимых персонажей входит и Юри тоже. — Да, знаю. — Типа, почему не Сайори? — Типа, да. — Знаешь… Лера… Мы остановились и посмотрели друг другу в глаза. — Мне Юри нравится чуть больше, чем Сайори.. в одних обстоятельствах, и наоборот – в других обстоятельствах. — Ага, то есть сейчас не то время, чтобы проходить рут Сайори, амирайт? — Т-типа такого. Сайори лучше приспосабливается к новым обстоятельствам, чем Юри, и ты это знаешь. — Конечно, знаю! Но что ты будешь делать, когда игра закончится? — … — Проходить весь цикл заново? — Боже, нет! – сразу ответил я. – Только не это! — Тогда, что ты предлагаешь? Тебя ведь за этим послали сюда, чтобы ты получше узнал каждую из девочек. — Предлагаю, чтобы ты вышла из игры и создала резервную копию. Когда я снова зайду обратно, ты просто подставишь загруженную копию. — А как быть с… — С чем? — «Со скриптом». — А, это… А что, он не позволит? — А что, то, что произошло за последние дни, было предусмотрено? — Тоже верно… Я думал об этом… — И как? — Нам нужно найти окно консоли. Оно спрятано где-то в мире. — Есть идеи, гд— Её голос прервал странный рык. Я, автоматически, закрыл ей рот рукой. — «Что это?» – спросил встревоженный голос. — «Похоже на… Я не знаю». — «То ли волк, то ли медведь…» — «Медведь? Здесь?!» Хотя, если я не видел здесь медведей, это не означает, что их нет. Рык повторился. Он явно не человеческий. — «Слушай, мы же, вроде, за ветками шли…» — «Ага…» — «Что думаешь делать, солнце?» — «Давай возвращаться». — «Окей. – Я огляделся. – …А откуда мы пришли?» — «Что?..» Мы что, заблудились?! Медленно пятясь назад, мы не сводили глаз с кустов, из которых продолжало доноситься грозное рычание. — «Ты помнишь хотя бы сторону света?» — «Может, ты влезешь на дерево и посмотришь?» Я подумал. — «Да, так и сделаю!» — «Это животное нас преследует…» — «Я тоже заметил. Давай, на ноль, прыгаем наверх». Я слегка похлопал по ветке. — Три. Два. Один… Ноль! Мы синхронно схватились за ветку, которая росла над нашими головами, и быстро стали карабкаться вверх. — Вижу! – закричала Лера. – Он там! – И махнула рукой на северо-восток. — Отлично! Тогда, мы спуска— Я не договорил, так как ветка, на которой я сидел дольше, чем положено для неё, треснула, надломилась и полетела вниз вместе со мной. Всё произошло буквально за секунду. Рефлекторно взяв соседнюю ветку, я обломал и её, так как был слишком близко к её концу. И вот, с треком, я падаю вниз… с двумя ветками… — Дета! Схватившись телекинезом за любую опору, я вслепую стал обдумывать дальнейший план действий. Маленькие ветви исхлестали мне лицо, а большие пару раз долбанули меня по спине и голове, из-за чего развернули мне представление мира. Благодаря этому, я прекрасно полетел под приличным углом, сбив по пути ещё одну ветку и получив два раза в живот. Финальный огрев по затылку окончательно лишил меня сознания.