Пойман с поличным

Швейцария, 1921 год. — Ну и где твоя короткая дорога? — немного ворчливо произнесла Вера, оглядываясь на сестру. — Это она и есть. Не бурчи, мы уже почти пришли, — ответила Софья. Она шла, аккуратно придерживая коробку с пирожными, чуть медленнее Веры, чтобы ненароком не упасть на дороге, покрывшейся в некоторых местах льдом. Несмотря на то, что старшая сестра прямо с утра была практически всем недовольна, у Сони было чудесное настроение. Она приехала домой на каникулы, послезавтра Рождество, они отправились в любимую кондитерскую за любимыми пирожными — ну что может быть лучше! Родители специально освободили несколько дней, чтобы встретить Рождество всем вместе, Вера тоже тут, рядом, а у Мити сегодня был последний учебный день в гимназии, а дальше у него тоже начинались рождественские каникулы, так что на ближайшие несколько дней вся семья будет в сборе, чему Софья просто не могла не радоваться. Каждый раз уезжая на учёбу в другой город, она так сильно по ним скучала! — Если бы мы шли как обычно, то уже как минут десять были бы дома, — не унималась Вера, — я же говорила, что через ту улицу мы не выйдем, а теперь столько обходить нужно! Такими темпами Митя быстрее нас дома окажется и мы не успеем принести пирожные к его прихо… — внезапно девушка замолкла на полуслове. — Ты чего? — спросила Софья. — Скажи, ты тоже это видишь? Тут Соня повернулась туда, куда так заинтересовано смотрела её сестра, и от удивления чуть не раскрыла рот. — Вот это мы удачно не туда свернули… — протянула девушка, невольно признав, что она действительно увела Веру не той дорогой. В конце улицы, куда сейчас смотрели обе девушки, стояли два человека. В одном из них легко угадывался их брат. А вот вторым человеком была очень симпатичная девушка, приблизительно Митиного возраста. Они стояли у калитки какого-то дома, она что-то восторженно и мило щебетала, а Митя стоял рядом, слегка склонив голову, потому что спутница была на полголовы ниже его, слушал и смущённо улыбался. — Ты думаешь о том же, о чем и я? — медленно спросила Вера сестру. — Да, — подтвердила Соня и хихикнула, — возьмём его с поличным. Вера улыбнулась. Все-таки, кто бы что ни говорил, но и в правду, никто не поймёт тебя лучше родной сестры. Митя отдал сумку с учебниками, которую помогал нести, Катарине. Девушка лучезарно улыбнулась, пожелала счастливого Рождества, на секунду задумавшись, поцеловала его в щеку и попрощалась. Он же слегка порозовел, с мечтательной улыбкой проводил её взглядом, подождал, пока за ней закроется калитка и стукнет входная дверь дома, развернулся и… тут же весь его мечтательный настрой испарился, и покраснел он ещё сильнее, потому что чуть дальше по дороге стояли его старшие сестры. И судя по тому, как они одинаково по-хулигански улыбались… они видели всë. Дмитрий вздохнул и подошёл к ним, увлекая их идти дальше по улице, чтобы не проводить этот разговор прямо под забором дома Катарины, не хватало ещё, чтобы она невзначай их услышала, выйдя на улицу. Парень в порыве захлестнувших его эмоций не подумал о том, что вряд ли девушка-немка поймёт их разговор на русском языке. — Как вы… откуда… в общем, что вы здесь делаете? — Да мы тут… гуляли, — лукаво сказала Вера, — видим, ты стоишь. Видно, тоже неплохо проводишь время. — Это не то, о чем вы подумали. — А что мы подумали? — хитро спросила Соня. — Я… она… я просто помог ей донести учебники. — Слушай, ты такой милый, когда врешь. — Я не вру! — Ну да, Соня, он действительно не врёт, — ухмыльнулась Вера, — сумку с учебниками он же нёс. Так что это правда. А вот насчёт остального просто недоговаривает. Митя вздохнул. — Так что, ты не скажешь, кто она такая? — Как её зовут? — Вы вместе в гимназии учитесь? — Давно вы… гуляете? — Мама с папой об этом знают? — Почему ты нам о ней не рассказывал? Сестры, поочерёдно перебивая друг друга, закидывали Митю вопросами, не давая ему ни секунды для ответа. Парень вздохнул ещё раз. Что-то подобное он предвидел, все-таки дочери талантливого и опытного сыщика никак не могли обойтись без допроса с пристрастием. — Я не рассказывал вам, не рассказывал родителям, потому что здесь абсолютно не о чем рассказывать. Мы просто… друзья. — М-м-м… и поэтому она тебя поцеловала? По-дружески? — Да! — горячо воскликнул Митя и тут же покраснел ещё сильнее, смутившись своей эмоциональности. Они завернули за угол, и Соня внезапно громко и восторженно ахнула, чуть не выронив коробку с пирожными. — А эту твою подругу случайно не Катарина зовут? — быстро спросила она. — Да, — ответил Митя удивлённо, — откуда ты знаешь? Сестра загадочно улыбнулась и сказала: — Да так, снился мне один сон… Но что в нём было, не скажу, даже не упрашивай. Придёт время, сам всё узнаешь. Сердце у Мити затрепетало. Он был привычен к тому, что Сонины сны практически всегда сбываются. Не все, конечно, но как она говорила, есть просто сны, которые ничего не значат, а есть другие. И она всегда их отличала друг от друга каким-то внутренним ощущением. Значит, она видела во сне Катарину… и говорила она об этом с совершенно довольным видом, не похоже было на то, что это был плохой сон. Это значит… что-то это точно да значит, и он обязательно подумает об этом позже, а сейчас не время поддаваться эмоциям и таять, как пломбир под июньским солнцем, от одной лишь мысли, что Соня видела вещий сон, где у них с Катариной было всё хорошо. Все-таки сестры ещё не закончили своё наступление, и нужно было сконцентрироваться, чтобы окончательно не сдать все позиции. — Не понимаю, почему ты не расскажешь о ней родителям, — Вера решила, что обязательно расспросит Софью о её сне, но только позже, а сейчас хотела вернуться к другой волнующей теме, — думаю, мама была бы только рада. Да и у папы не возникло бы таких проблем с твоей девушкой, как с нашими поклонниками. — Да, не думаю, что при твоей избраннице папа стал бы чистить свой револьвер, чтобы её напугать, — хихикнула Соня. — Подождите, я думал, что та история с револьвером — это чистая случайность, — непонимающе пробормотал Митя. Девушки переглянулись между собой. — Это, скорее всего, официальная версия, — Соня улыбнулась, предаваясь воспоминаниям, — но я благодарна папе за этот шаг, а то Фредерик был жутко настойчивым и нормальных слов не понимал. Я уже и не знала, как от него отвязаться. Да, Штольман до сих пор всё отрицал и списывал просто на нелепое совпадение нескольких случайностей, но любому, кто знал его достаточно хорошо, было трудно поверить в это. Сначала дочь ходила несколько дней хмурая, потом призналась, что её начал напрягать ставший внезапно настойчивым приятель Фредерик. Парень в свои пятнадцать не понимал слова «нет» или никак не хотел понимать. И стоит ли после этого считать случайностью то, что когда Фредерик в следующий раз караулил Софью около их дома, его позвали пройти внутрь? Случайно ли в тот момент дома оказался один лишь Штольман? О чем эти двое разговаривали, оказавшись наедине? Об этом история умалчивает. Но факт остаётся фактом, вид грозного Штольмана, методично проводящего чистку своего револьвера и говорящего о своей дочери, настолько… впечатлил молодого человека, что больше он Софью не беспокоил, даже наоборот, обходил стороной, едва завидев её издалека. Митя усмехнулся. Да, папа никогда не давал девочек в обиду, и если видел, что им требуется помощь, то никогда не медлил и действовал сразу и наверняка. Они ещё немного обсудили эту тему, и юноша был рад тому, что сестры вроде как переключили своё внимание с него на что-то другое, тем более, что они уже почти подходили к их дому. Ему не хотелось пока никому говорить о Катарине, даже родителям. Не хотелось торопиться, хотелось убедиться, что всё действительно так, как он думает, что это всё не его фантазии. И только он подумал, что всё обошлось, и сестры оставят и больше не будут поднимать эту тему, как Вера внезапно состроила преувеличенно умиленное лицо, потрепала его по голове и сказала: — Поверить не могу, наш Митюша вырос! Рядом Соня заливисто рассмеялась, а Митя в который раз вздохнул. И как выдержать неделю каникул с ними двумя?..