Голосовые сообщения

Пальцами, ставшими синими из-за холода, девушка что-то быстро печатала в телефоне. Ей было плевать, что сидеть в короткой юбке на ледяном полу — отопление в квартире до сих не дали — чревато последствиями для здоровья. О нем Мона перестала думать уже давно — какой смысл, если кашель или больное горло будут ничем по сравнению с синяками и порезами на теле? Школьница, всхлипывая, вздыхает и откидывает телефон в сторону. Согнув колени, она утыкается в них лицом и даёт волю эмоциям. Тихие всхлипы сменились громким плачем, смешиваясь с ругательствами в сторону обидчиков. Перед ними Мона вести себя так не может — слезы или обзывательства приведут к синякам похуже, она знает не понаслышке. Мона не знает сколько продлилась ее истерика — десять, двадцать минут или час? В себя девушка пришла, когда на телефон пришло уведомление и она точно знает от кого сообщение. Вскакивает с пола и вытирает рукавом блузки оставшиеся слезы, улыбается, а затем смотрит обратно и вздыхает, увидев пятна от туши, которые придётся застирать самостоятельно — стиральной машинки в квартире не было. С глупой улыбкой — такая мелочь не испортит ее настрой — Мона зашла в ванную и начала раздеваться. Растегнув блузку, она повернулась к зеркалу и ужаснулась — тушь растеклась по лицу, от помады остался лишь контур, а тело было покрыто старыми и новыми синяками. Девушка так бы и смотрела на себя, если бы не второе пришедшее на телефон уведомление, которое было слышно через приоткрытую дверь. Мона покачала головой, чтобы отвлечься от навязчивых мыслей и продолжила раздеваться, параллельно снимая резинки с волос. В ванной вода была прохладной, но к этому быстро привыкаешь. И Мона привыкла. Расслабляясь под струями воды, взгляд привлекло лезвие от бритвы, которое она забыла убрать вчера в тумбочку. Секунда, две — пальцы сжимают острый предмет, оставляя порезы. В ее ситуации люди быстро привыкают к боли. Мона не привыкла. Вода стала холоднее, поэтому школьница закрыла кран и встала. Капли стекали с ее волос и тела, она наскоро вытерлась полотенцем и надела растянутую домашнюю футболку, которую утром оставила на тумбочке. Порезы она замотала кусочком ткани, найденным там же, и наконец-то дошла до коридора, чтобы взять телефон в руки. Мона не ошиблась, ей действительно писал Скарамучча, а это означает, что его занятия закончились и тот готов посвятить свободное время девушке. Школьная форма была благополучно откинута в сторону — стирать ее сейчас она не намерена. Достав тёплый плед, Мона укуталась в него и легла на диван. Синяки и порезы ныли, не давая забыть о них, но парень в переписке был гораздо важнее. От кого: [скар ♡] [вск занятия закончились] [я устал сильно] [что так?] [аякс задолбал] [все пары не давал спокойно посидеть] [хаха, сочувствую] [ты теперь свободен?] [да] [как у тебя дела?] [не очень] [я чертовски устала] [снова в школе проблемы] [?] [да] [но это неважно] [мона] [рассказывай] [чуть позже] [спой мне что-нибудь] [пожалуйста] [ладно] [только этот идиот уйдёт] [жду] [голосовое сообщение] [спасибо] [расскажешь как день прошёл?] [голосовое сообщение] [голосовое сообщение] И девушка слушает. Внимательно, вслушиваясь в каждый вздох и шорох. Скарамучча рассказывал об учебе, глупых одногрупниках, особенно уделяя время соседу Аяксу, который на фоне кричит, прося называть его Тартальей и здоровается с малышкой Моной. [и тебе привет, тарталья;)] [голосовое сообщение] И так ежедневно. Мона ждёт после школы сообщений, и во время переписки ее сердце бешено стучит. Влюбилась? Возможно. Скарамучча единственный, кто готов ее выслушать, успокоить и спеть любимую песню. Девушка никогда не надеялась на встречу в реальности, никогда не отправляла своих фотографий. Лишь одно голосовое, в котором сказала, что влюбилась в его голос. Он рассмеялся в ответ. Кто же знал, что Мона будет лишена даже этого? Дождь. Грязь. Слезы. В грязном переулке, недалеко от школьной заброшки, лежала девушка. Одноклассники слишком далеко зашли со своими издевательствами, в этот раз доведя ее до нынешнего состояния: губа рассечена, под глазами расцветал фингал, руки и ноги в синяках. Знают, что родители Моны ничего не сделают, знают, что учителя закроют глаза, знают... — Ненавижу, — тихо всхлипывала, прижимая сломанный аппарат к груди, — эти суки телефон разбили. У родителей денег нет. Да и плевать им. Вначале Скарамучча не обратил внимание на ее исчезновение. Девушка - подросток, что ожидать? Может, парня себе нашла, загружена подготовкой к экзаменам, ссора с родителями. Через неделю парень начал волноваться, а через три – уже пытался найти в соц. сетях ее друзей. Он осознал простую правду. Скарамучча не знал о ней ничего. Фотографий никогда не отправляла, друзей не упоминала, город, в котором жила, тоже.. — Где же ты, Мона? Будто никогда и не было. Единственное, что подтверждало существование девушки — переписка с единственным голосовым от нее.