Скорчившийся мальчик

      Они вместе спустились на лифте, сразу выходя на парковку. Алекс больше не имел желания выступать и украдкой посматривал на кроссовки. Ему они были нужны. Стыдно нуждаться в таких привычных вещах. Надо что-то сделать и помириться с отцом. Подработку дворником он потерял еще когда травмировал руку, хотя ему честно оплатили больничный, сущие копейки, но все же. В целом, нужно выбрать одно из двух, либо начать полагаться на Ярослава, либо пойти на поклон к Михаилу Степановичу. Он перебивался как мог и все резервы подошли к концу, а без Яра давно бы уже остался на мели. При мысли, через что ему придется пройти, чтобы заслужить это самое прощение, становилось тошно. С другой стороны, он не настолько глуп, чтобы не понимать, что он вязнет в Ярославе, как оса, неосторожно присевшая на блюдце с медом. Ему лишь позволь, только подпусти, ни сантиметра уже занятой территории Ярослав обратно не уступал, Алекс достоверно знает об этом еще с лета. Его любовник открыл машину с брелка, и Алекс привычно расположился на переднем сиденье, пристегиваясь.       - Такой роскошный дом, а парковка мизерная, - проговорил вслух студент то, о чем неоднократно задумывался про себя.       - Нормальная парковка, три подземных этажа, куда уж больше, - возразил мужчина, заводя машину.       - Все равно, даже если три, помещается то машин двадцать - двадцать пять, - продолжал парень и обратил внимание, что Яр пристально на него смотрит. – Ты чего?       - Это моя парковка, Алекс, - спокойно сказал мужчина.       - В смысле твоя? – сильно смешался пацан. – И все машины что ли?       - Машины по-разному, охрана здесь паркуется, домработница и другой персонал, моих здесь парочка, - объяснил Яр, трогая автомобиль с места.       - И лифт тоже твой? – совсем занервничал парнишка.       - Нет, им пользуются владельцы еще четырех квартир, - обыденно, как о несущественных пустяках рассказывал Ярослав. – Ты переедешь ко мне?       - Не понял? – не успел переключиться Алекс.       - Переезжай ко мне.       Каникулы у парня закончились и, хотя он не рвался из квартиры Ярослава, однако никто не обещал, что так и продолжится. Расчетливого Яра полностью устраивало, что Алекс живет с ним по умолчанию и говорить вслух о переезде опасно. Вдруг взбрыкнет. Его задача не только обеспечить комфорт себе, нужно заботиться о пацане, сам он справляется не очень. Откровенно предлагая, Яр старался избежать ложного положения для Алекса. Лучше, когда условия честно объявлены вслух. А так, вроде живешь, но никто не звал. Раскачивать нервную систему пацану больше, чем уже есть, не нужно. Пусть знает, что Ярослав хочет его видеть рядом постоянно, рад ему, любит его. Ярослав четко понимал, что лишает себя защиты и рычагов для манипуляции и, пожалуй, Алекс был единственным, от кого ему не хотелось защищаться и кому не хотелось угрожать. Увы, сколько слоев брони он бы с себя не снял, орудий не отвел, он опасен для парня, как сколопендра для мыша, просто от природы. Ярослав тщетно пытался справиться с сердечным ритмом, пока ждал ответа. Сейчас не получится, он попробует еще, будет спрашивать, пока не получит правильный ответ.       - Надо вещи из общаги забрать, - соглашаясь, но отказываясь прямо это признавать и преувеличенно заинтересовавшись пейзажем за окном, негромко сказал парень.       Уступив в основном, по остальным пунктам Алекс бился насмерть. За ним нельзя заезжать после занятий, ни на какой машине, ни на этой или попроще. Он соберется сам, может понадобиться пара дней, и переедет на такси. Ярославу пришлось приложить усилие, чтобы не предложить оплатить переезд. Не добился он и однозначного ответа, нельзя ли уладить с вещами и жильем уже сегодня. Раздраконенный пацан, возмущенный помстившимся ему недоверием к его организаторским способностям, потребовал остановиться почти за два квартала до университета и птицей вылетел из мерседеса. Проводив молодого бунтовщика взглядом, Ярослав улыбнулся сам себе, плавно вливаясь в общий поток дорожного движения, особенно оживленного с утра.       Алекс сдал зачет, на фоне происходящих у него в жизни событий, почти не почувствовал обычного мандража. Старательно поприсутствовал на лекции-консультации перед экзаменом. Заняло четыре часа. Первым делом сбегав к коменданту, заплатив положенное и выслушав предупреждение, что обратно его не примут ни за какие коврижки, начал собирать вещи. Привычная обстановка комнаты, разделенная на троих, показалась ему вдруг не столько убогой, сколько совершенно чужой. Он не заметил, как отделился от общажного сообщества, не завязав здесь ни с кем близкого знакомства. Соседи по комнате, опухшие от выпитых за новогодние праздники высокоградусных напитков, следили за его сборами не слишком доброжелательными взглядами.       - Куда переезжаешь? – начал один, неприятно растянув губы в подобии оскала. – Отец денег подкинул?       Не сообразивший подтвердить Алекс, отрицательно помотал головой. Имущества у него было немного, но куда больше, чем ему казалось, две сумки набиты почти доверху, по счастью есть третья.       - Зачем ему отец, когда есть папочка? – ощерился второй.       - Ты это о ком? – заметив, наконец, напряжение в комнате, вскинулся пацан, отвлекаясь от сборов и поднимаясь во весь рост.       - Мы о том мужике, который тебя на тачке катает, - на всякий случай объединившись в обвинениях с соратником, ядовито выплюнул сокурсник. – Сколько раз надо жопу подставить, чтобы заиметь такой телефончик, как у тебя?       - А ну повтори, - выдвигая вперед челюсть и сжимая кулаки, рявкнул Алекс.       - Завали, петушок.       Может Алекс плохо дрался, то есть при сравнении с Ярославом, но, вообще говоря, мужчины не так уж хорошо владеют этим искусством, как принято считать. Ни один из третьекурсников не служил, необходимых навыков у них не было. Более спортивный, в прошлом постоянно занимающийся теннисом и плаваньем, длинноногий и длиннорукий Алекс имел явное преимущество перед противниками, тем более начавший приятельскую беседу сосед не спешил присоединяться к драке. Алекс получил кулаком в глаз, но больше ничего существенного с ним не произошло, в ответ повалил противника на пол и молотил, пока их не растащили подоспевшие студенты из других комнат. Вырвавшись из чужих рук, Алекс начал сбрасывать в сумку оставшиеся вещи сплошным комком, прыгающими руками рванул молнию, только чудом не выдрал с корнем застопорившуюся было собачку.       - Сволота дырявая, - орал его противник, делая характерные движения, будто рвался в бой, тем не менее продолжая оставаться в безопасных объятьях держащих его парней.       - За своей задницей следи, сука, - рыкнул напоследок Алекс, хватая за ручки и в охапку сразу все свое барахло и толкнув плечом стоявшего в проходе зеваку, навсегда покинул общежитие.       Доехав до дома Яра, он немного успокоился, но был еще на взводе. Мужчина сам и сразу открыл ему дверь, переступая порог Алекс ощутил дикую неуверенность, путь назад он себе синим пламенем испепелил, а вдруг у них не выйдет. Ярослав подождал, когда разуется, потом подхватил его под подбородок, поворачивая к себе левой стороной лица, обозревая синяк.       - Что случилось? – совершенно спокойно поинтересовался.       - Легкое недопонимание, - сказал Алекс, недовольно высвобождаясь. Мужчина решил отпустить ситуацию для ясности, мало ли, дело молодое, парень у него горячий. Взял его руку, перевернув ладонью вверх и вложил в его пальцы совершенно новенькую связку ключей на кованном железном кольце с таким же кованным карабином на сильной пружине вместо брелка.       - Это для тебя, - пояснил Яр, длинные пальцы пацана сомкнулись на предмете.       - Спасибо, - поддаваясь настрою мужчины, Алекс наконец выдохнул и на время перестал нервничать.       - Есть хочешь? – на самом деле нисколько не сомневаясь, предположил Яр. - Пойдем накормлю.       Настоящее совместное проживание Алекса поначалу настораживало, но продуманный Ярослав аккуратно избегал острых углов и непреодолимых препятствий. Когда в доме рады тебе, это чувствуется. Каким-то непостижимым образом Яр несмотря на радушие, сумел показать, что парень вовсе не в гостях. У Алекса естественным образом оказалось место для его вещей, прямо в гардеробной при их общей спальне. Он давно облюбовал гостевую спальню на солнечной стороне, чтобы заниматься и там появился обустроенный письменный стол, со всеми нужными разъемами к ноутбуку, телефону, различным USB-зарядкам. Они спали вместе, выезжали из дома вдвоем, проводили вечера в общей гостиной. Ярослав не гонял его по квартире, позволяя оставаться одному сколько требуется. Тактильный парень сам приходил к нему, обнимался и ластился. Немного шокирующей оказалась первая встреча с приходящими домработницей и горничными. Прекрасно выглядящая женщина лет пятидесяти на вид, скромно представилась и проявила предупредительность, быстро, но незаметно свернув деятельность подчиненных.       Сессия его убивала, отвращение к различным видам бухгалтерского учета, экономики и прочему достигало пиковых высот. Алекса на физическом уровне тошнило от того, что приходилось буквально зубрить наизусть, потому что его мозг отказывался вникать в дисциплины. Ярослав показал себя прекрасным сожителем, но Алексу требовалось больше. Полученные из интернета сведения по тематическим отношениям, его собственные желания и внешнее давление от нелюбимой учебы кипели внутри него в едином котле и требовали выхода. Ярослав не станет над ним смеяться, не назовет чокнутым и скорее всего, не откажет.       Спустя неделю после праздников, студент вернулся домой первым, быстро списался с Яром, узнав, что тот уже едет и на подходе. Терпение и подготовка не входили в число сильных сторон Алекса, впрочем, он посетил душ и выполнил все необходимые процедуры. Зачем-то оделся не в спортивную одежду, которую они чаще всего носили дома, а в джинсы и пуловер. Ярослав застал его в гостиной, не успел скинуть с себя даже пиджак официального костюма, предельно собранный, строгий и умопомрачительно привлекательный. Он сразу заметил, что парень психует. Алекс глянул на него широко раскрытыми и отчасти испуганными глазами и решительно шагнул навстречу. Порывисто обнял, прижавшись к нему и лихорадочно зашептал на ухо:       - Выпори меня ремнем, прямо тем, который сейчас на тебе.       Ярослав немного отстранил его от себя, чтобы заглянуть в лицо и оценить серьезность намерений. Парень задыхался от собственной смелости и дико нервничал, но резко отвергать его нельзя, в любом случае он остановится, как только потребуется. Опустил обе руки ему на талию, слитным, по сути, превратившимся в одно движение расстегнул на нем ремень и выдернул его из шлевок. Довольно грубо и с профессиональной точностью обвязал кожаной полоской руки в запястьях, используя пряжку, чтобы затянуть как следует, развернул к себе спиной, толкнул к углу дивана, примотав свободной частью ремня к будто бы специально приспособленной деревянной части спинки. Расстегнул болт и молнию на ширинке и сдернул с него джинсы вместе с трусами.       - Слава, - беспомощно позвал его пацан, слабым дрожащим голосом.       - Только то, что попросил, - уверил его Яр, наклоняясь и целуя в затылок, потом погладил его пальцами между ягодиц, прямо по дырке, заставив инстинктивно поджаться. – Я люблю тебя.       Мужчине пришлось отойти ненадолго в спальню, взять самое необходимое и оставляя парня немного подумать о том, чего он хочет. Отходит по заднице, а потом еще и отымеет, возмущался про себя пацан, будто сам не готовился. Ярослав застал Алекса в той же позе, разве ноги немного подобрал под себя и даже дыхание выровнял. Яр сел рядом с ним, так что Алекс мог следить за ним, повернув голову, не торопясь снял с себя ремень, медленно расстегнув пряжку и потащил за нее, высвобождая.       - Вырываться не надо, Алекс, - внушительно проговорил Ярослав. – Воспринимай фиксацию, как опору, не тяни руки. Ты сможешь остановить меня в любой момент, достаточно одного слова: «хватит», например, или «перестань», простого «нет» будет достаточно.       Выдавил на пальцы довольно много прозрачной и гладкой смазки без запаха, подвинулся поближе и начал разминать тугие мышцы ануса, продолжая:       - Сдвинь ноги и держи так, береги яички, малыш, попаду по ним мало тебе не покажется, - закончив растяжку, мужчина взял в руку тяжелый металлический плаг среднего размера и слегка проворачивая поместил его внутрь пацана. – Постарайся расслабить мышцы, у тебя скорее всего с первого раза не получится и ничего страшного в этом нет, но попробуй, тогда меньше повреждений и куда больше ощущений. Я ударю тебя пятнадцать раз.       - Мне нужно считать? – показывая, что слушает и нахватался знаний по верхам, спрашивает студент.       - Нет, вовсе не обязательно, - слегка улыбаясь общепринятому и присутствующему буквально в любом произведении заблуждению. – Я посчитаю за тебя. Счет применяется обычно, когда ударов много и топ контролирует не особо знакомого саба, проверяя, как он реагирует и не вырубился ли он.       Говоря с ним, Ярослав работал с ремнем, обрызгал всю его поверхность антисептиком и тщательно вытер салфеткой, пройдясь по всему полотну и с обеих сторон. Взял пряжку, уложив ее в центр ладони и начал наматывать ремень на руку, пока не остался конец такой длины, который его устраивал, на самом деле потребовалось всего два оборота.       - Готов?       - Да, - подтвердил Алекс.       Мужчина кивнул, встал и зашел к нему за спину, теперь Алекс смотреть не мог и его сразу пробрало мурашками, разбежавшимися по спине, рукам, ногам и заднице. Ярослав засунул ему руку между ног, коснувшись мошонки, не ожидавший парень вздрогнул всем телом.       - Сдвинь ноги, - более строго повторил Яр, наглядно показав, что его пожелание не исполнено.       Алекс послушался и на его зад, сразу на две половинки хлестко приземлился кожаный язык ремня. Было больно, совсем не поглаживание, он вскрикнул и подался вперед от ремня, кожа мигом повлажнела от проступившего пота. Ярослав бил мерно, через одинаковые промежутки времени, будто в голове у него щелкал точнейший метроном, отсчитывающий мгновения и он учился бить, сначала используя его наяву, как музыканты используют, чтобы набрать нужную скорость на инструменте. К четвертому удару Алекс разобрался, пятый уже сумел встретить, уловив ритм. Ему не нравилось, задница горела от полученных ударов, но он не думал останавливать. С каждым ударом свитая внутри тугая пружина накопившегося стресса слабла, будто Ярослав сумел нащупать в его существе специальную отдушину и через нее негатив утекал тонкой струйкой, освобождая его и заменяя ясной и понятной слепящей чистотой боли. Где-то к концу, на десятом или двенадцатом неприятные ощущения сменились и удары начали приносить с собой новые очаги жара, тонущего в общем пламени, стало не то, чтобы хорошо, но лучше. Теперь Алекс не избегал, подавался навстречу, продолжая вскрикивать и утыкаясь мокрым от непроизвольно текущих слез лицом в спинку дивана, вернее в мягкую ее часть.       Правильно бить ремнем тяжело, импровизированный девайс должен приходить на тело как можно ровнее, иначе боковые части оставляют на коже значительные повреждения, по сравнению с остальным следом. Впрочем, насколько идеально не клади, боковые части впиваются все равно, получается полоска с более грубым и ярким кантом по краю. И только безумцы и особые полусумасшедшие ценители бьют вдвое сложенным ремнем, потому что верхняя часть свернутого полотна приходит на тело боком всегда, что абсолютно недопустимо. Ярославу нравится контроль, он очень напряжен и тоже взмок, стараясь свести причиняемый вред к минимуму. Он не переодевался, только пиджак скинул с плеч, тут же, возле дивана. На пятнадцатом отчетливо видел, что не добил, но продолжать не стал, самое последнее дело увеличивать количество ударов во время взаимодействия, лишняя увлеченность здесь никому не на пользу. Ничего, программа не окончена, он уверен, что сможет подарить мальчику спейс, пусть не такой глубокий, рановато ему еще с головой окунаться.       Яр бросил девайс на пол, приспустил свои классические брюки с отглаженными до остроты стрелками, вынул плаг, мазнул еще смазки, натянул презерватив и въехал в парня по самое основание, вырвав такой же вскрик, как от ремня.       - Молодец, - похвалил Ярослав парнишку, цепляя за отросшие, хотя и не до той длины, что хотелось, пряди на макушке, потянул на себя, заставляя запрокинуть голову и чуть прогнуться в пояснице. – Хорошо принял, Алекс.       Дал несколько секунд привыкнуть к проникновению, а потом уже не останавливался, взяв с разгона бешенную амплитуду, прекрасно зная, что ткань его брюк тревожит и саднит полосы на красивой заднице его парня. Не забывая ни о чем и одновременно почти сходя с ума от внутренней гладкости и жара любимого, Яр освободил его руки, позволив ему покрепче уцепиться за подушку, потому что от заданного ритма, они вполне могли слететь с дивана и им была необходима любая дополнительная опора. Не столько возбужденный во время порки, сколько чувствующий некоторое напряжение в паху Алекс быстро наверстал и первый же достиг разрядки, помогать ему не потребовалось. Зажав его совсем безжалостно, жестко придавив к многострадальному предмету мебели, Яр последовал за ним спустя минуту и несколько сильных толчков. Крепко обхватил его обеими руками со спины и уткнувшись носом в мокрый затылок, постоял так немного, потом отстранился. Алекс бессильно растянулся на подушках, тяжело дыша.       - Ты, не уходи только, - охрипшим от криков голосом попросил Алекс, его затягивало в мягкую, обволакивающую со всех сторон, приятную тьму.       - Куда же я от тебя уйду? – удивился Ярослав.       Заранее подготовленным влажным полотенцем обтер пацана сначала сзади, потом спереди. Смазал заживляющей мазью ягодицы и запястья, накрыл Алекса огромным пледом.       - Подвинься, малыш, - велел Яр, но ощутимого успеха не добился, парень побарахтался на одном месте и снова затих, тогда сдвинул его ближе к спинке сам, укладываясь рядом и забираясь к нему под плед. Одежду снимать не стал, растянул узел галстука и на этом успокоился. Парнишка мелко дрожал.       - Замерз? – посочувствовал Ярослав, обнимая любовника. – Ничего, так бывает после порки, температура поднимается и немного морозит, скоро пройдет.       Они пролежали вместе недолго, с полчаса. Алекс пришел в себя и посмотрел на Ярослава начисто вымытыми болью и слезами потрясающе яркими голубыми глазами.       - Пойдем чаю попьем со сладким, - умиротворённо предложил Ярослав, любуясь своим мальчиком. – Еще раз следы смажем и сразу на кухню.       Запястья парень подал добровольно, когда же дело дошло до зада, начал кутаться в плед.       - Ты что? Я тебя всего видел и почти везде целовал, - стягивая с него ткань убеждал Яр, довольно собственнически добавляя про себя, что где не целовал, обязательно еще поцелует.       Алекс сдался. Пока он не сказал ни слова, кроме просьбы не оставлять его одного. Вытерпел прохладную мазь, втертую в ягодицы мягкими массирующими движениями. Взгляд его упал на использованные ремни, завязанный узлом презерватив и кусочки фольги от упаковки.       - Ты будешь его носить? – стесняясь, спросил он.       Ярослав махом сориентировался, неправда, что только топам позволено отмечать своих сабов особыми вещами и только они имеют право на метки.       - Этот нет, - ласково пробегаясь пальцами по волосам студента сказал Яр, сразу заметив, как не понравился ответ. – Он нам не подходит, солнце. Мы на ближайших выходных съездим в магазин и купим там подходящий, вот его я буду носить для тебя, не снимая.       - Ладно, - напрягшийся было пацан, снова расслабился. – Я пойду оденусь.       Плед потащил за собой, за ним волочился длинный хвост плотной хлопковой ткани. Мужчина не стал его преследовать, ему нужно немного пространства, наскоро прибрался в гостиной и пошел на кухню готовить чай. Дождавшись пока выпьет добрую половину большой кружки и съест пару конфет, приступил к самому главному:       - Расскажешь мне, что случилось?       - Ничего, - пацан подобрался, словно его вспугнули. – Захотелось. Нельзя?       - Можно, - не позволил втянуть себя в спор Ярослав и зашел немного с другого бока. – Но неужели такая тайна?       - Ненавижу учебу, ясно, - не выдержал и с вырвавшейся наружу агрессией, выдал пацан. – Бухгалтерию эту проклятую.       - Я тебе могу помочь с предметом или репетитора можно, - начал было утешать мужчина.       - Я все сдал, - оскорбившись, грубо прервал его Алекс.       Ярослав его очень внимательно слушал и пристально отслеживал реакции, парня буквально трясло от затронутой темы. Отбросив мысль рассказать пацану о важности высшего образования, опять переключился на основное:       - А чего тогда хочешь?       - Мосты хочу строить, - неожиданно выдал парень, отводя глаза и отворачиваясь.       - Ну, ты для этого учишься в правильном месте, только факультет не тот, - вполне резонно заметил старший любовник.       Алекс пронзил его быстрым и коротким взглядом, как двумя кинжалами голубой каленой стали ударил и вскочил на ноги. Яр вскочил следом и аккуратно заставил его снова опуститься на стул, надавив на плечо.       - Не бегаем, Алекс, разговариваем. Помнишь? Ты сам так в прошлый раз решил, - уговаривал Яр. – Переведись, год потеряешь, начнешь на втором курсе со второго же семестра. На первом всем одно и то же читают, хвосты за второй можно подобрать до конца года. Сходи на кафедру. Или, давай я устрою?       - Там обучение дороже стоит, отец не станет платить, если узнает, вообще прекратит, - привел свои старые страхи в виде аргументов студент и зло усмехнувшись добавил. – Предложи мне денег, как обычно.       - Не будь дураком, я тебе не ожерелье с изумрудами предлагаю, - довольно жестко возразил Ярослав. – Я могу, значит можешь и ты. Это очень незначительная сумма, на самом деле.       - Почему ты меня полюбил? – вдруг резко сменил тему Алекс.       - Не знаю, - смутить Ярослава получалось не часто. – Ты красивый, меня сначала тянуло к тебе чисто физически, я не уловил момент, когда пропал с головой.       - И никто никогда не знает, - утвердительно сказал Алекс. – Завтра меня разлюбишь и останусь я ни с чем.       - Или ты встретишь любовь всей своей жизни, - не выдержал и подколол его любовник, в себе он был уверен. – Так, как ты представил, не будет, малыш. Мы с тобой не дети, не расстанемся лютыми врагами, чтобы не встретиться никогда. Даже если ты завтра уйдешь от меня, я тебя поддержу, ты спокойно доучишься и встанешь на ноги. Хочешь я сразу все обучение оплачу?       - Не надо, - отказался почти побежденный Алекс. – Я спрошу у методиста.       - Нет, не так. Либо ты сделаешь, либо я сам займусь, - выдвинул жесткие условия привыкший к такому Ярослав.       - Не прессуй меня, - заворчал Алекс. – Сказал попробую.