Коты и отчеты

Фукудзава очень любил котов, хотя он и сам был похож на кота: столь же лохматый и милый. Особенно, когда клал голову Эдогаве на плечо с тихим "мяу". Но сегодня все сложилось по-другому. На дворе стоял март и коты ночью под окнами пели свои серенады. Окно в комнате Рампо не стало исключением. В доме стояла жара, и чтоб не мучаться от неё, Эдогаве приходилось открывать окно хоть немного. Но, ей-богу, уже в час ночи Рампо его закрыл из-за, хоть и не слишком громких, но все же бесящих песен котов. Но те были все столь же слышны и все так же не давали уснуть. Даже когда Рампо старался заткнуть уши ладошами или подушкой. Лишь под утро сон взял вверх или же это коты уже не имели причин столь громко петь. Но прошло не столь уж много времени, как Рампо вновь оставили без сна. К счастью, не коты — Эдогава уже было пригрозил, что пустит их на корм собакам, если те не заткнутся, а всего-то будильник.

***

На работе Рампо ходил сонный и только-только сев в мягкое кресло стоявшее в углу у окна в кабинете Фукудзавы, тут же уснул. Его сну не мешали ни солнечные лучи, что пробиваясь сквозь занавески блуждали по лицу, ни приход директора в его же кабинет. Фукузава даже не заметил своего мальчишку спящего на солнце в кресле возле окна. Через несколько часов Рампо все же проснулся, зажмурившись сильнее обычного от яркого света. После потянулся еще в кресле, протяжно зевая. Вел себя совсем как котенок, который вот-вот проснулся. А что еще любят котята? Правильно, внимание. Заметив Фукудзаву, работающего с какими-то документами на столе, Рампо мяукнул, но Юкичи совсем не обратил на это внимание. Рампо мяукнул еще раз, но все так же без ответа. Это огорчило парня и он решил перейти в наступление: подошел к директору и, мяукнув, сел на стол совсем рядом с рукой. Фукудзава даже не поднял взгляд с бумаг, лишь холодно произнеся: — Извини, котенок, но я занят. Рампо потрепал Фукудзаву по волосам, лохматя их. Уж не кажется этот ответ правдивым, у Юкичи же всегда найдется время для Рампо, поэтому Эдогава положил руку поверх Фукудзвиной, показывая этим, что никуда не уйдет, не получив внимания. Но ответ так же холоден: — Реально. Все же не всегда у Фукудзавы найдется время для Рампо. Обидно. От обиды Эдогава крепко сжал зубы, чтобы подавить, ничем не выдать своё недовольство и грусть. Только этого не хватило, поэтому соскочив со стола он вышел из кабинета. Как только двери закрылись, Рампо все же больше не смог сдержать эмоций, и на глаза уже наворачивались слёзы. Всё же плакать прямо в коридоре не самое незаметное занятие: кто-либо может услышать или даже увидеть, поэтому Эдогава направился в туалет: там-то никого не будет. Но по дороге его заметил и перехватил Ацуши, и как же не вовремя! Накаджима обнял Рампо и взволновано спросил: — Все в порядке? — Нет. — Лгать Ацуши сложно да и без надобности: он и так поймет. Ацуши молча подбадривал Эдогаву объятиями, изредка похлопывая по спине, но продлилось это недолго: он осторожно спросил: — Сладкое не дали? Рампо сразу же сильнее расплакался: в самом деле не дали. — Тише-тише. Пойдем в офис? — В ответ последовал лишь молчаливый кивок. Не то, что Ацуши был добряком, просто он любил слёзы. Его можно было бы даже назвать слёзофилом, даже в этой ситуации он возбудился, увидев Рампо. Если честно, специально доводил Рампо до еще больше, чтоб потом вечерком помастурбировать на воспоминания о слезах. Сам Накаджима не раз дрочил перед зеркалом, смотря на свои заплаканные глаза. Ацуши сел за стол и скрыв этим проявившее себя возбуждение, указал рукой, чтоб Рампо сел напротив. После Накаджима положил свою ладонь на ладонь Эдогавы, чтобы физически поддержать — Ну же, спокойней, все ведь хорошо. — Сначала казалось, что Ацуши все же решил и морально поддержать колегу, если бы не последовавшее: —Ты же не пропустил твой любимый обеденный десерт из ближайшей кондиторской? — Ацуши прекрасно знал, что Рампо уж точно не выходил из агенства. Рампо еще сильнее расплакался. Видете ли вы, из-за сна все сладости пропустил. Но дальше доводить до слёз помешала пришедшая Кёка: — Какого черта ты Рампо довёл? — Это не я довел. Я таким его нашел. — Что-то здесь все равно нечисто . Плач Рампо все сходил на нет. Но внезапно у двери кто-то появился. — Директор! — У Ацуши сжалось всё от вскрика Кёки. Накаджима что-то бубнил, пытаясь оправдаться, но Фукудзава его не слушал. — Эдогава, зайди в мой кабинет. — Голос был строг и холоден. Рампо тут же вытер сопли и резко встав со стула последовал за Фукудзавой. По приходу в кабинет, Рампо закрыл за собой двери. Самое удивительное в дверях в кабинете директора это то, что двери не закрываются на ключ, подразумевая то, что общение с директором доступно всегда и каждому. Юкичи сел за стол, на котором лежало много всяких документов. Казалось, что их стало еще больше, чем утром. — Садись за стол. — По правде говоря, стула с другой стороны стола не было: кто-то удосужился его забрать, так что Рампо сел на колени Фукудзавы. Сложно сказать, что Эдогава сделал должное: он был повернут к столу боком. Голос директора стал мягче и тише под спокойные поглаживания руки по немного взъерошенным волосам Эдогавы: — Почему ты плакал? — Ты не обращал на меня внимания! — Брови Рампо нахмурились, а щеки надулись. Совсем как ребёнок, которому в чем-то не угодили. — Прости, котенок, работой был занят. Будешь конфеты? — Да! Фукудзава достал из ящика стола конфеты и положил на стол. По одной разворачивал из фантиков и уже без обертки подносил ко рту Рампо, а тот ловко губами подхватывал сладость и улыбаясь ел. После нескольких конфет, Рампо, беря конфету, прикоснулся языком к пальцам. Он был слишком ловким в этом деле, так что сделал это нарочно. Это обозначало лишь одно — котик наелся и хочет играть. Он обернулся и перекинул ногу за другую ногу и посмотрел Фукузаве в глаза. — Мяу. — Улыбулся и чмокнул в нос. Фукудзава погладил его по голове. — Мрр. — После того, как директор перестал гладить Рампо ещё немного помурчал, но, перестав это делать, парнишка принялся расцеловывать шею. — К-котик, нельзя. — Но Рампо продолжал, от чего Фукудзава краснел, а дыхание сбивалось. — Мы на раб-боте. — Ну и что? — Вдруг нас кто-то увидит? — А вдруг никто не увидит? Зато мы хорошо проведем время. Разве это не главное? — Н-но... — Что, совершенно не хочется? Как я и думал, я тебе больше не нравлюсь...— голос становился приглушенней, казалось, что еще немного, и он будет прерываться всхлипами. — Нравишься, просто... немного неловко... — от смущения голос становился тише, все растворяясь в воздухе, а дыхание становилось сбивчивей от того, что Рампо целовал шею. Вот же хитрюга: знает, что делать. Вот еще провел языком по шее, нарисовав небольшое сердечко. — Сядешь на стол? — Просьба тихая, немного щекочущая ухо теплым дыханием. Сложно не попасть в такую заманчивую ловушку. — Угум... Встанешь? — Уже стою, — А эта улыбка... так и дурманит Юкичи. — Еще шуточка и "нет" — мой ответ. — Фукудзава немного грозно улыбнулся: не любил уж шутки, когда их не надо. — Понял-принял) Эдогава встал с колен Юкичи и весьма быстро подготовил стол, убрав все ненужное. Правда, аккуратно и ничего не скидывая — за такое уже раз получал по шее. Хотя конечно интересно наблюдать по-особенному нахмуренное лицо директора агентства, но это был бы максимум, который Рампо бы получил. Юкичи весьма быстро, для его возраста конечно, поднялся с кресла и усадился на край стола и немного раздвинул ноги, аргументируя себе этим: "Так просто удобней. Тем более Рампо бы все равно раздвинул." — Какой послушный. — Рампо редко не улыбался при директоре. Эта ситуация не подпадала под это "редко", поэтому улыбка чуть ли не как у чеширского кота. Руки Рампо было легко отличить от рук Фукудзавы. Самое простое: они ловко ослабляли пояс на юкате, из-за чего та оголяла кожу. Но это так, признак, присущий в определенных случаях. А вот если прям отличать-отличать, то надо присмотрется: руки у Фукудзавы немного больше, кожа шероховатая, твердоватая, местами заметны старые шрамы — следы тренировок, о которых можно было бы рассказывать детям или внукам, но Юкичи это делал Рампо жаркими летними вечерами, что хорошо заходило под мороженное. Ещё обычно у Рампо в руках есть сладости. Но в именно то время руки оглаживали оголившуюся кожу, что выглядывала по краям юкаты. После Рампо немного опустил голову и одаривал поцелуями шею. По правде говоря, Рампо любитель оставлять засосы: это словно фантик в кармане после сладкой конфеты. Но на шее Юкичи не было ни одного следа наличия у Фукудзавы кого-либо, потому что все прятались под одеждой и красовались лишь Рампо и Фукудзаве, но второму и то не всегда — Эдогава мог оставить и на спине парочку. Вот и на груди появлялся засос. После несколько поцелуев на ключицах и Рампо услышал голос Юкичи. — Поцелуешь? Эдогава с нахальной улыбкой посмотрел в глаза директора, который произнес этот вопрос, хотя скорее даже просьбу. Фукудзава же должен знать, чего не хватает. — Пожалуйста. — Додал тот и Рампо, словно этого только ожидая, как зеленого сигнала светофора, губами впился в Фукузавины. Немного нахально и грубо, но директор не отстранился, а подхватыватил. Языки влажно сплетались, а глаза были закрыты. Рука Рампо сползла по спине и, дойдя до цели, несильно сжала ягодицу. Когда на губах ощутилось что-то отдаленно похожее на стон, Рампо улыбаясь отстранился от столь любимых губ. Позже своими припал к шее, обдаровывая ее легкими поцелуями, а рука тем временем сжимала задницу. — М-а если услышат?.. — Фукузаву вновь охватило волнение по этому поводу. Как никак, все сотрудники агентства ему в дети годятся. Будет неловко, если застукают за таким делом. Тем более на рабочем месте. И вообще рабочем столе. — Да не услышат. — Что услышат? О повышении зарплаты-ы? — Дазай сладко протянул последнее слово, появляясь из-за двери с какими-то бумагами в руке. Эдогава убрал руку с задницы и не знал что делать. — Но видимо нет~. Мне уйти~? Другим передать, чтоб не приходили?~ Фукудзава немного прокашлялся и как ни в чём не бывало сказал: — Ты сюда без дела не приходишь. Так что какая нелегкая тебя принесла? — Ну тут я отчеты принёс. И не свои даже. Но вы же тут бухгалтерией занимаетесь). Думаю, лишние бумажки вам не нужны. Хотя может вам нужен помощник?) — Спасибо, и без тебя справимся. — Ох уж этот Дазай не нравился Рампо. Слишком едкий и неприятный. — Корректор хоть дать? — Дазай уже выходил из кабинета, закрывая за собой дверь. — Отчеты будут на столе в общей комнате. Заберите потом. — Не нужен. — Ну как знайте. Рампо немного подумав поцеловал в шею, спрашивая: — Смазка есть? — Нету. А у тебя. — Тоже. Не получится тогда. Да и Дазай настроение испортил. — Ну... если вечером у тебя будет настроение... двери будут открыты... Пл правде говоря Фукудзава редко дома держал двери открытыми, считая свои покои чуть ли не священным и неприкосновенным местом. Но котам можно. Но те не приходили. — О, прекрасная принцесса убила дракона и соизволила нарушить ее покой? — После Эдогава немного хихикнул. — Хотя зависит от твоего поведение. — Уже строже добавил Фукудзава, завязывая пояс и поправляя кимоно. — Молчу-молчу... — Эдогава немного поправил рубашку. — Подождём несколько минут и пойдем за отчетами? — Угум. Рампо чмокнул в лоб Фукудзаву. — Вот и хорошо. Из кабинета выходили немного нехотя — объятья не хотелось покидать, да пришлось. Шли медленно — весеннее тепло клонило в сон. Из коридорного окна можно было увидеть спящих котов. Наверное, устали за ночь, да и солнышко пригрело. Тепло. Раздался скрип двери и они застали почти пустой офис. — Не думаю, что есть мороженное хорошая мысль. — Упрекнул директор Дазая, держащего десерт прямо над отчетами. — И где все? — Сокращенный рабочий день же~ Да и жарко~ — И с каких самых пор сокращенный рабочий день? — Фукудзава злым и недоверчивым взглядом окинул Осаму, а тем временем Рампо, завидев пакет со сладостями, жадобно ел то, что нашёл. — С бухгалтерных) кстати, вы быстро справились) гении в бухгалтерии?) — Ладно, сокращенный день, так сокращенный день. Можешь идти. — Фукудзаве просто не хотелось решать лишние проблемы, поэтому оставалось надеяться, что никому не понадобиться помощь агенства. Дазай радостно ушёл, в то время, как Фукудзава занёс отчеты в тумбочку, а Эдогава ел сладости думая: "Все же Дазай неплохой. Вкусно же. И за его счёт." *** И в самом деле двери в комнату Фукудзавы были открыты, что бывало нечасто. Обычно, для этого надо было чуть ли не умолять разрешения. Юкичи просто не нравился склад всяких оберток от сладостей в комнате Рампо. И это он не коллекционировал, а просто ленился выкидывать. Фукудзава же любил порядок, поэтому Рампо бывал редко — по его посещениям можно было сверять когда неделя закончилась. Ну или насколько Рампо провинился, если беспорядок бывал еще реже обычного. Эдогава ничуть не удивился, увидев Фукудзаву за столом что-то пишущего — директор как никак. И может просто забыл о договоренности и вообще случайно не закрыл дверь. Года же берут свое. Или по крайней мере должны брать. Или Рампо просто преувеличивает это в виду своей инфантильности? Все же мягко подойдя и кладя подбородок на голову, Рампо произнес тихое "мяу", а руки мягко скользнув по Фукудзавиным плечам сложились в замок на уровне груди. — О, ты пришел. — Фукудзава начал откладывать свои бумажки. — Работаешь? — Промурчал Рампо. — Просто лежало, а нечем было заняться. — Вот как. — "Замок" распался и одна рука скользнула под кимоно и плавно прошлась по груди. — Идём в кроватку? — Да. — Рампо отпустил Фукудзаву и тот встал со своего места. Но не успел директор агентства сделать и пару шагов, как его утягивают в поцелуй. Рампо часто целует нежно, устанавливая медленный ритм движений губ. Но его губы Фукудзава иногда кусает при поцелуе, и что сказать — после такого Рампо становился чуть жёстче, будто в нём разбудили зверя. Зная Эдогаву, можно сказать, что это хомячёк, который максимум укусит палец и то не до крови. Рампо всегда замечал, когда Фукудзава начинал снимать одежду Эдогавы — слишком уж чёткие движения фукудзавиных рук, поэтому Рампо любит подразнить немного, чтоб руки директора немного подрожали или замедлелись, если и вовсе не остановились — всё зависит от того куда укусит или поцелует Рампо или как. Вот легкие, словно пушинки, поцелуи, немного влажные следы которых недолго остаются на коже не останавливают раздевание Рампо, но очень уж дурманят голову Юкичи, когда раздевают его самого. Сложно не концентрировать все внимание на поцелуях от Рампо, тот делает их так умело, что Фукудзава даже не понимает как он оказался раздетым или вообще со связаными его же поясом руками. Он совершенно не против такого, только если руки после болеть не будут. Хотя и не против если будут болеть — Рампо их осыпит нежными поцелуями. Да и вообще может показаться, что занятие сексом для Рампо это осыпление неисчисляемым количеством поцелуев. Иногда он на зло просил считать в уме сколько раз он поцеловал, в то время лаская член рукой, перед этим завязывая глаза Юкичи, чтоб тот не ориентировался на зрение. Фукудзава часто не понимал откуда исходят приятные ощущения, так что это было испытанием тем ещё. Можно было подумать, что за неправильный ответ будет наказание, но нет. Хотя оно условно было — укусы, но Рампо и без этого кусал когда душе угодно. Хотя за правильный ответ, который Фукудзава ещё никогда не давал, должен был быть минет. Вот его уже Рампо делал нечасто, но от этого не страдали его умения. И тогда Рампо решил поиграть в угадайку, нависая сверху над Фукудзавой, кинув понятное для них: — Считай. После посыпался дождь поцелуев: они покрывали лицо, уши, шею, уже обнаженные грудь и плечи. Фукудзава даже не сразу понял как поцелуи чувствовались и на животе, а поглаживания по члену сквозь ткань более чувствительные, но зная Рампо можно было понять, что кимоно Фукудзавы находится уже далеко от него самого. Все же последняя "дождинка" упала на губы и Фукудзава чмокнул в ответ. — Сколько? — Улыбаясь произнес Рампо убрав руку с члена. — Пятьдесят шесть. — Не верно, — последнее слово растянул как жвачку. И вообще неудивительно, Фукудзава ведь приврал: не хотел, чтобы Рампо делал что-либо из чувства долга, а не по собственному желанию. Как вдруг Фукудзаву несколько поцеловали по очереди в щеки. — А теперь верно. — Вот и опять радосная улыбка от уха до уха. А вот такого раньше не бывало, что и удивило Фукудзаву. Сколько не живи с Рампо — все равно будет что-то новое и удивительное. Но с удивления выводят прикосновения губ, что ощущаются все ниже и ниже, доходя до нужного места. Если бы Рампо сравнивал это с чем-то, то определенно сравнил бы тело Фукудзавы с картой сокровищ, и это единственная карта, на которой он знает, где находится заветный "крестик". Фукудзава не любитель шуметь, но рядом с Рампо невозможно не издать хотя бы парочки звуков. Даже если прикрывать рот рукой, Рампо умудрялся обхитрить как-то, чтоб Юкичи сам убрал руку. А после Фукудзаве ставало все равно на шум, издаваемым им — было слишком приятно для таких рассуждений. Но приятно недолго — член покидает рот, а губы продолжают выцеловывать кожу, поднимаясь все выше по ней, доходя до уха. Рампо еле слышно шепчет: — Ты такой милый. После нескольких шорохов, Фукудзава даже не успев моргнуть, почувствовал нежное проникновение внутрь смазанных пальцев. На удивление было свободно. — Подготовился? — В начале Эдогава немного мурлыкнул, а после поцеловал в щеку. — Подготовился... — Я вижу. И очень этому рад. — И вновь очередная порция поцелуев. Их так много, что хватает и больше не хочется. Поэтому Фукудзаве пришлось произнести: — Возьми меня. Пожалуйста. — Рампо наконец отвлекся от поцелуев и надел презерватив, пока Фукудзава сгорал от ожидания, хотя ждал буквально ничего — несколько секунд и тепло от Рампо понемногу чувствувалось внутри Фукудзавы. Движения медленные, размеренные, совсем не торопящиеся. Не смотря на само собой разумеющиюся движения членом внутри, Рампо приносил удовольствие и поглаживанием кожи по животу, спине, груди да и вообще можно сказать по всему, к чему дотянуться руки; и легкими поцелуями, что покрывали шею. Рампо двигался так, чтоб попадать по простате, некрасиво же лишь самому получать удовольствие. К сожалению, Фукудзаве быстро наскучели медленные и осторожные движения, почему сбивчиво произнёс: — Б-быстрее... Рампо послушно ускорил движения одарив поцелуем. Для удобства сжимал в руках задницу. Тело Фукудзавы активно отзывалось на такие действия: все извивалось, а из рта раздавались стоны. Рампо ничуть не отличался в последнем. Тела долго не смогли выдержать этого контакта и вздрогнули от оргазма. Рампо напоследок поцеловал в лоб и лёг рядом, еле ощутимо обняв в области груди. Через несколько минут ленивого лежания и переведения дыхания, они не менее лениво встали и пошли мыться. И вот уже после мытья они вытирали друг другу волосы полотенцами. Хотя кто вытирал, а кто взъерошивал, превратив волосы в серое гнездо. При этом Эдогава заливался от звонкого смеха. На что Фукудзава лишь улыбался. Рампо хватило наглости защекотать Юкичи, на что тот смеясь щекотал в ответ и вот они уже смеялись вместе. Истома брала своё — устало плюхнулись на кровать, обнялись, и еле успев накрытся одеялом уснули. А ночью все так же выпевали свои серенады коты, правда все крепко спали, тихо сопя, так что об этом знали только сами коты.