букет ненависти и отвращения

когда в цветочный магазин вбегает странная особа с блондинистыми волосами и в белой рубашке, расстегнутой настолько, что можно увидеть черный спортивный топ, просвечивающий через белоснежную ткань, в широких джинсах и найках, тогда джинсоль понимает, что впервые сталкивается с проблемой, которую будет решать очень и очень странным способом. все начинается с того, что джинсоль спокойно работает в цветочном магазине под названием « vivi's flower ». это место — дом для нее, потому что работать здесь для нее то еще наслаждение, если не считать того, что все ее пальцы были исколоты в шипах от роз, которые ей приходится обрезать. благодаря связям, джинсоль и попадает сюда. если бы не кахэй, она бы так и осталась бедной студенткой, без жилья и без копейки в кармане. у нее в руках букет белых роз, которые она преспокойно перевязывает ленточкой и улыбается, отдает их в руки хеджу, и та помещает их в одну из специальных емкостей, где у них находятся маленькие букеты роз, совсем дешевые, но с помощью которых можно сделать приятное не только девушке, но и матери или бабушке. джинсоль нравится ее работа: она всегда интересовалась природой и цветами, изучала язык цветов, и тут ей на плечи как раз таки упала такая возможность, взять и устроиться в цветочный магазин, которым владеет сестра матери ее подруги, то есть, хеджу. — если ты будешь отвлекаться и рассматривать эти кусты, мы не разберем целый ящик. поторопись, джинсоль, — хеджу снова что-то ворчит, а джинсоль улыбается ей в ответ, берет пять роз, ленту, ножницы и целлофан, в него обычно оборачивают цветы. он бывает или прозрачным, или цветным, или матовым. любым, в общем. помимо них двоих, здесь еще находятся милейшая девушка по имени хиджин, у которой в обязанности в основном входит консультация и создание особых огромных букетов, а еще икебан, потому что только ее сильные руки способны выдержать несколько килограммов этих растений, также носка горшков, больших цветов и прочее. можно сказать, здесь она работает чем-то вроде грузчицы на пару с хеджу (по правде говоря, они часто отлынивают от работы, сбегают в кафешку напротив и пьют там кофе, пока бариста ким хенджин смущенно пытается продать им круассаны). еще есть одна девушка по имени еджин, но сюда она забегает только для того, чтобы донести что-то. обычно ни джинсоль, ни хиджин этим не занимаются, а только их начальница, которая эту девушку и принимает. это, можно сказать, скрытый ото всех персонаж, чьей истории не знает никто. их покупатели — самые милые люди на этом свете, но до сегодняшнего дня, когда джинсоль остается одна, а хеджу уходит куда-то в холодильную камеру, чтобы место освободить для новых цветов. джинсоль, занимаясь своими делами, почти что и не примечает ту самую девушку, грозно вошедшую в этот цветочный магазинчик. дверь совсем тихо закрывается, а звоночек, висящий над ней, также тихо дребезжит. джинсоль голову поднимает уже тогда, когда перед ее лицом пролетает двадцать баксов. прямо в целлофан, лежащий у цветов. — как мне пассивно-агрессивно можно послать нахер человека на цветочном? — та самая особа слегка опирается локтем на высоченный стол, за которым и находится джинсоль, не то пораженная, не то удивленная таким вопросом. блондинка, стоящая напротив, брови хмурит и изредка губу нижнюю покусывает от злости, которой в ней так много, что соль и слов найти не может, только глазами хлопает и перебирает в ладонях белые розы. — и-извините? — джинсоль откладывает куда-то в сторону букет, с которым она пока что не прощается. конечно, она не знает, что ей делать: перед ней разъяренная красивая до дрожи клиентка, просящая букет, состоящий наверняка из ненависти и осуждения. чон сразу же пытается вспомнить язык цветов, которому училась. — как мне можно нахер человека послать? мне букет нужен, но чтобы это не выглядело так, словно я эти идиотку прощаю, а шлю ее прямиком в задницу, — голос у незнакомки звучит тише с каждым словом, и джинсоль кажется, будто она прямо здесь закипает, потому чон и начинает шевелиться, проходит вместе с блондинкой к холодильной камере и выгоняет оттуда хеджу, которая просто так без дела сидит внутри. — вам прям нужен букет, полный ненависти? — джинсоль решает уточнить, и девушка, стоящая рядом с ней, кратко кивает. тогда она и принимается искать цветы, необходимые для этого. для создания гениального букета. джинсоль напрягает все свои извилины. двадцать баксов для нее — это довольно таки большая сумма, а уж тем более за маленький букет, который она не собирается делать ужасно большим. блондинка позади снова начинает диалог: — тебя же джинсоль зовут, да? — слышится голос позади, и джинсоль, не отрываясь от работы и от своих же поисков, совсем тихо угукает. — а я чонын. будем знакомы. — имя у вас знакомое... вспомнить только не могу, где слышала, — джинсоль улыбается сама себе (думая, что слышала это имя по телевизору) и тянется за последним цветком, который ловко хватает и выходит вместе с чонын из холодильной камеры. они идут уже к столу, за ним джинсоль пару минут назад пыталась сделать хоть какой-то букет, но теперь ее мысли заняты другим, не менее интересными событиями и вещами. джинсоль раскладывает все цветы на столе, но заранее убирает целлофан и ножницы вместе с мусором, который стряхивает на пол (привычное для них дело, ведь убираются они все равно по графику). смотрит на чонын и понять не может, что она в ней находит такого интересного и притягательного. махнув рукой на это, джинсоль берет новый целлофан. — вам лучше матовый? прозрачный? или цветной какой-нибудь? — спрашивает она, а чонын потирает свой подбородок, морщится и мычит. джинсоль кажется, что это те самые звуки усердных раздумываний. — обычный прозрачный, нечего ей тут красивенькие дарить, — чонын рычит, смотря на руки флористки: они с виду маленькие и аккуратные, с ссадинами и царапинами кое-где, а еще с пластырем на больших и указательных пальцах. ким нервно сглатывает вязкую слюну, скопившуюся у нее во рту, а затем переводит взгляд на джинсоль, которая также пялится на чужие руки. их взгляды пересекаются: чонын удивленно распахивает свои глаза, а джинсоль смущенно отводит свой куда-то в сторону, губы поджимает и продолжает создавать букет, произведение искусства. — зачем ты взяла герань? — сбоку появляется хеджу со скрещенными у груди руками. на ней белая футболка-поло с расстегнутой пуговицей, черные брюки и фартук, испачканный в земле и траве. — потому что на языке цветов она означает глупость, — джинсоль пытается после своих же слов прогнать хеджу работать дальше, и она послушно закатывает глаза, после уходит опять в холодильную камеру, где ее ждут дела. хиджин здесь нет потому, что она находится в кафешке напротив. кто-то удивлен? конечно же нет. — а это что за цветы? — спрашивает чонын, и джинсоль не может ей не ответить, потому и скромно улыбается, потирая своим запястьем свой нос. — наперстянка, таволга желтая, гвоздика, оранжевая лилия... — джинсоль спокойно перечисляет все те цветы, что лежат у нее на столе, и чонын внимательно их осматривает, почесывает то затылок, то подбородок, думая о том, что ее план просто идеален. она кивает: ее все устраивает. — и что же они означают, раз уж.. эм... герань это глупость? — чонын пытается снова разговор завязать. джинсоль тому не преграда: губы только облизывает, нижнюю губу кусает, а еще отвечает слишком дружелюбно, без агрессии и злобы. чонын даже стыдно становится с каждой минутой за то, что она так неожиданно ворвалась в этот магазинчик и с таким странным лозунгом попросила букет. — наперстянка означает неискренность, таволга желтая — бесполезность, а вот гвоздика имеет значение "вы меня разочаровали". не знаю, конечно, для чего вам этот букет, кого оскорбить и почему, но думаю, это как раз то, что вам нужно, — джинсоль накладывает сначала одни цветы, затем вторые, и этот букет получается достаточно интересным, поскольку многие цветы меж собой не гармонируют. этот букет похож на бред, но в какой-то степени он обладает своей маленькой изюминкой, которую еще знать нужно. — а оранжевая лилия? — чонын, как маленький ребенок, интересуется всем подряд. она уже не злится и не хмурит свои брови, не кусает свои губы, только пальцами перебирает свою рубашку и смотрит на джинсоль, чьи руки держат цветы. пластырь со временем с ее пальца спадает на стол, и чон совсем тихо мычит, затем стонет от боли. — а лилия... лилия означает ненависть, — джинсоль кладет букет на стол, ей осталось его лишь завязать красной ленточкой, но она отвлекается и достает из ящика пластырь. чонын не остается в стороне: она заботливо хватается за руку джинсоль и взглядом спрашивает разрешения на свои дальнейшие действия. джинсоль завороженно смотрит на ким, не зная, что и сказать, но ей приходится рефлекторно кивнуть. чонын понимает, что джинсоль дает ей согласие на то, что она будет делать дальше. в ее руках теперь оказывается пластырь, который она зубами распечатывает и берет чужую руку, расправляет пальцы и убирает кое-где грязь и землю от цветов. но цыкнув, чонын не может так лепить пластырь. из кармана она достает совсем чистый платок и проводит им по пальцам, вытирая с них излишнюю влагу. ким берет пластырь обратно и аккуратно его наклеивает на подушечку, на которой находились совсем маленькие, но глубокие царапины. у чонын сердце, кажется, содрогается, когда она смотрит на эти раны, потому она и губы поджимает, а джинсоль с удивлением пристально наблюдает за ким. — что? — чонын с опаской смотрит на чон, которая только головой мотает и смущенно улыбается, пока ее щеки краснеют. хеджу, появившаяся позади них, только что-то рычит про голубков и головой качает. — нет... ничего. букет почти готов, мне следует его завязать, — джинсоль пытается прийти в себя после такого жеста, после того, как чонын наклеила ей пластырь, а затем просто теряется. ее голова не то, что бы кружится, а просто берет на себя слишком много ненужных и неловких мыслей. ким кивает и отходит, чтобы посмотреть на кактусы, стоящие около этого стола, именуемого кассой. теперь джинсоль завязывает красной ленточкой этот несуразный букет, полный отвращения и ненависти, а затем переводит взгляд на увлеченную чонын. такая, казалось бы, вредная и противная, но такая милая и по-детски забавная, что у соль дыхание перехватывает, и она даже отозвать ким боится. чон набирает в легкие побольше воздуха и с дружелюбной улыбкой зовет девушку к себе: — ваш букет готов. с вас... впрочем, пусть двадцать баксов и останутся, — джинсоль хоть и видит, что здесь цена будет куда больше, все равно отказывается от дополнительных денег. все потому, что чонын до ужаса красива и в ее вкусе. — о, спасибо. надеюсь, он ей очень понравится, — чонын забирает букет и оставляет те самые деньги, которые она бессовестно кинула на целлофан. дверь снова скрипит, а колокольчик, висящий над ней, неприятно звенит. хеджу выходит из холодильной камеры и оттряхивает свои руки, которые были в грязных перчатках. — а теперь бегом за белые розы. джинсоль, мы уже не успеваем, — сон возмущается, а джинсоль плюет на это, только думает о том, кому же чонын собирается дарить такой чудесный и одновременно абсурдный букет, наполненный ненавистью и отвращением. и весь день чон проводит в раздумиях, пока вечером не выходит из цветочного магазина и не замечает, как чонын стоит где-то у кафешки, ждет кого-то вместе с тем самым букетом, полным мерзости и гнева. джинсоль хмыкает, вставляет ключи в разъем и совсем незаметно наблюдает за картиной, происходящей буквально через дорогу: та самая блондинка мило улыбается девушке напротив, довольно высокой и с яркой улыбкой в ее тридцать два зуба. у нее короткие волосы и внешность слишком узнаваемая, вот только джинсоль понять никак не может, где она эту девушку видела. только потом к ней приходит осознание всей ситуации: чонын, будучи незнакомкой в цветочном магазине, покупает самый настоящий букет для своей бывшей, дарит его ей, нежно улыбаясь, а затем бьет им по чужому лицу с возгласами о том, что изменять — это пиздецки хуево, особенно тогда, когда ты встречаешься с девушкой и отвечаешь ей взаимностью. чон наблюдает за этим со стороны еще минут десять, пока к ней не подходит хеджу, откашливающаяся куда-то в сторону. — вот что бывает, когда мутишь с двумя девушками одновременно, — сон усмехается, а джинсоль поджимает губы, ошарашенная такой ситуацией. — надеюсь, чонын объяснила ей значение каждого цветка... — глупая! идиотка! я ненавижу тебя! — слышится от той самой парочки, и хеджу с джинсоль переглядываются с тихим смехом.

;

через месяц в их цветочный магазин снова приходит та самая блондинка, о которой джинсоль каждый день вспоминала и никак не могла забыть про букет, полный ненависти и отвращения. это был теплый солнечный день, и птицы слишком громко пели свои песни. настолько, что у хеджу голова болела, и даже звон колокольчика над дверью бил по ее бедным мозгам. — хеджу, ты бы выходной взяла, если так голова болит, — джинсоль смотрит на хеджу, а та только рукой машет, мол, пройдет. конечно, чон знает, почему сон так много работает. все ради чэвон. — у тебя клиент, — хеджу надевает какой-то кардиган и уходит в свою любимую холодильную камеру, откуда один за другим достает букеты то красных роз, то белых. джинсоль вздыхает потому, что хеджу ее никогда не слушает. она отрывается от своих занятий (до этого она возилась с колючими кактусами), а после взгляд поднимает вверх. перед ней снова чонын. — добрый день. можно мне, пожалуйста, букет, с помощью которого я могу позвать девушку на свидание? — ким ярко улыбается, и джинсоль, стушевавшись, понимает, что этот букет будет явно адресован ей. — на свидание можно и без цветов позвать, между прочим, — джинсоль улыбается ей в ответ и губу прикусывает, когда чонын зачесывает свои волосы назад и пальцами перебирает спутавшиеся из-за ветра прядки. — чон джинсоль, пойдешь ли ты со мной на свидание? — на цветочном придется фиалки белые дарить, — смеется хеджу, и джинсоль вздыхает под ее звонкий смех, ведь белые фиалки означают искренность и "давай рискнем". и тогда чонын находит где-то на деревянных и железных полках горшочек с белыми фиалками.