Вечность в кармане.

Кайто в последний раз взглянул в сторону пресса. Я это даже не видел, а скорее почувствовал. Три из двенадцати концовок были такими, как эта. Даже такие мелкие детали были теперь обыденными для меня и проходили где-то на грани восприятия. Слез уже не было. И я все гадал, в какое же чудовище постепенно превращаюсь. Сколько еще я буду так играть? Вечность? Я узнал большинство тайн наших реальностей, но так и не понял, как мне выкарабкаться из этой петли. Не знала и Тсумуги-тян. Все ее предположения и эксперименты прошли в пустую. Перед глазами промелькнули, увиденные в пятом и шестом циклах, часы в пыльном помещении и во вне игрового мира. Год оставался неизменным на них. Впрочем, и дата зависела только от того, как скоро я доберусь до реальности в этом цикле. На второй попытке стало понятно, что «времянной парадокс» происходит не из-за сбоя компьютера. Это происходит и в настоящем мире. В остальные циклы я умирал раньше открытия о настоящем мире. Зато Тсумуги то раньше раскрывалась, то позже и без меня. И не всегда это зависело от моих действий, по-видимому дело в «знаменитом крыле бабочки». История цикла менялась от незначительных изменений. Из-за слова, или действия. Немного странно, но я продолжаю хорошо помнить каждый цикл. Моя же жизнь в настоящем мире быстро забывается, как бы я ни старался себе о ней напоминать каждый раз. Почему это я?.. Что во мне, черт возьми, особенного?.. Однако, сейчас отбросим софистику о времени. Скоро мое пробуждение от очередной смерти. Поторопился бы Кайто. Я снова договорился с ним, оставил ему план действий. Правда… План, не план, а его выполнения я никогда и не увижу. Вот это по-настоящему печально. Не увидеть плодов такого гения, как я! Поэтому и смысла долго здесь торчать тоже не оставалось. Пресс же, как будто специально, опускался медленно. Какие же противные все-таки звуки издает эта махина, аргх! Впервые на заднем фоне я услышал голос Саихары-тян. Ха-ха, эти привычки с милыми суффиксами не отпускают до конца. Но что же он делает поблизости? Раньше он никогда не приходил ко времени моей смерти. Хоть и поздно, но в глубине души я был рад услышать Саихару-тян. Пусть издалека, пусть не видя его… Момота-кун не торопится. Но оно и понятно. Ему сложно убить даже такого человека, как я. Хах. Типичная справедливость и чувствительность к другим для Абсолютного Астронавта. Вот и все. Боль невыносимая. Неужели это мой крик? А этот хруст, он… Смыкается тьма. ....... О, знакомая дверца! Мы снова все в шкафчиках. Лучшее пробуждение на свете. А главное, что ничего не болит. Сарказм, конечно. Так, размялись, надели улыбку. Теперь можно и выходить из лаборантской. Нас ждет новая, тринадцатая жизнь.