***
около десяти лет назад.
— Ты откуда это "чудо" откопала? Лея вела, держа за ручку, маленькую девочку. Девочка была чумазая и в тряпье — не в стиле Леи. Она старалась приводить в порядок найдёнышей, а тут… Лея перехватила вопросительный взгляд Люка и ответила: — Девчонка кусалась, — пояснила она, качая головой. — Так и не далась никому из нас — не позволила ни отмыть, ни переодеть. Даже мне. Хотя, меня она не так боится, как остальных. Совсем дикая. Но знаешь, она поднимала камни при помощи Силы и пыталась кинуть ими в нас. Хотели найти её родителей — и ничего. Судя по всему, давно живёт на улице. Люк аккуратно приблизился к девочке, не зная, что делать. — Привет, малышка, — аккуратно начал он. — Ты как? Страшно тебе, да? Девочка исподлобья глядела на него, словно Люк неосторожно зашёл на кухню ночью, а она была живностью, что забралась в его дом и светила глазами во тьме. Люк лишь нервно хмыкнул. И попытался снова. Он протянул девчонке руку — механическую, так, на всякий случай — и произнёс: — Дашь мне руку? Я не причиню тебе вреда. Никогда, слышишь, кроха? Разве эта милая, добрая, такая красивая женщина была плохой для тебя? — он взглянул быстро на Лею, которая улыбнулась ему. И вернул взгляд к глазам девчонки. — Знаешь, она моя… она моя сестра. Она не причиняла тебе зла, и я не буду. Девочка посмотрела сначала на Лею, затем снова на Люка — но уже не так исподлобья, а более прямо, успех! — и, не отпуская руку своей проводницы, дала свою вторую ручку Люку. Он не сильно сжал её в своей механической клешне, покрытой перчаткой, и поверх положил живую руку. — Рей, — произнесла девочка, к удивлению, чётко проговаривая. — Прости, что? — Меня зовут Рей.***
Люк и Лея вместе отмыли и переодели в чистое девочку с коротким именем Рей, накормили её понемногу — чтоб не сделалось худо с непривычки. А Асока, вновь ненадолго остановившаяся у храма, отвела её во двор, знакомить с другими учениками — Люк согласен был учить девочку. Рей упиралась, не желая уходить от единственных взрослых, которые, по причине, ведомой ей одной, так понравились ей. Но Асока оказалась сильнее. "Твоим любимым дяде с тётей надо поговорить, малышка. Одним. А тебе надо учиться дружить и с кем-то твоего возраста, знаешь ли." Едва тёмные одежды Асоки и новая светлая роба Рей мелькнули за тонкой дверью, Люк и Лея синхронно вздохнули. И как это только у них получается? Стоит одному близнецу вздохнуть, то все вокруг уже знают, что за тысячи световых лет от них вздохнул и второй близнец тоже. — Как дела у Бена? — тихо вдруг спросила Лея брата. — Как его успехи? — О, Бен — молодец! Он уже много чего умеет, — заговорил Люк про племянника с жаром. — Конечно, впереди ещё много уроков, но ведь главное, что он хорошо, просто идеально усвоил все уже преподанные. Вот только весь он в тебя, принцесса. Знаешь, такой неженка… Лея улыбнулась ему тепло и ярко, как не улыбалась никому, кроме него — знает ли Люк, что это лёгкое движение её губ, в котором было всё, не видел даже её, уже бывший, супруг? Скорее всего, знает. Ей бы поспорить с ним, возмутиться на его слова — «неженка»? «принцесса»? — и не может. Братец шутит с ней, а ей и нравится. — Он умница, конечно, мой сын, — согласилась она. — Не то, что отец его. Люк отвёл взгляд, пряча ухмылку в отрастающей бородке. — Ну, Хан, он… — Избавь меня от этого, родной, — вскинулась вдруг Лея. — Это было лишь горькое упоминание, не более. Когда я с тобой, то не желаю подробно говорить о нём. Спасибо ему за сына, конечно, но… но на этом всё. Лютый нрав её вскипел за бронёй маленького белого тела. Люк поторопился вновь отвести взгляд от её снежного, с новыми морщинками, лица, воинственного и прекрасного. Между ними время остановилось, повисла тишина, готовая вот-вот оторваться и разбиться о жаркие разговоры. И рука уже потянулась к руке, и губы приоткрылись, в попытке начать с чего-то. Снаружи послышались возня и крики, чьё-то шипение и рычание. И имя. — Рей!.. О Сила великая, Рей! Голос принадлежал Асоке. Люк рывком встал и быстро вышел во двор, Лея поспешно отправилась за ним. Из ревущего копошащегося на земле комка, состоящего из двух детей, Асока пыталась вытянуть одного из них — очевидно, Рей. Люк подбежал к ним и помог Асоке разнять дерущихся. Вторым ребёнком оказался никто иной как Бен Соло. Плачущий и чумазый он цеплялся за руки дяди и показывал болезненную ссадину на лбу, над чёрной бровью. Лея продолжала стоять в стороне. В глубине души она хотела тоже подбежать к сыну, обнять его, поцеловать в ранку, сказать, что рядом, что мама рядом… Но знала отчего-то, что нельзя. Не сейчас. Тяжелее будет покидать место. Она итак позволила себе слишком многое с Люком, а если обнимет сына — останется на веки здесь. Поэтому пока посмотрит лишь со стороны. Асока же тем временем оттащила девчонку и крепко держала её, прижав к себе. Рей всё ещё рычала и пыталась вырваться. — Что случилось? — спросил у Асоки Люк. — Бен хотел познакомиться! Просто познакомиться! Протянул руку свою и, видимо, коснулся неосторожно… Я думала, всё хорошо будет, контакт налажен… Кто ж знал! Я должна была уследить, — сокрушалась Асока. Она уже давно не взаимодействовала с детьми, и позабыла, что не все дети ласковы — разве себя не помнит? Люк только улыбнулся ей. — Твоей вины здесь нет. Ты отвыкла от детей, а за этой фурией никто не мог бы уследить, даже Лее она не давалась. Это я зачем-то слишком рано отпустил её во двор… Рей рванулась особенно сильно, зарычав с новой силой и чуть не заехав Асоке по носу. Асока же страдальческим взглядом переглянулась с Люком. Люк задумчиво погладил племянника, всё ещё цеплявшегося за его рукава, по коротким волосам. — С ней будет трудно, — заключил он, глядя на брыкающуюся девочку. Асока с Леей лишь могли молча согласиться.***
за два года до встречи с девочкой.
— Веди себя хорошо, Бен, — опустившись на колени, наставляла Лея пятилетнего малыша, который вряд ли запомнит это. — Не расстраивай своего дядю. Ты теперь будешь жить с ним, понимаешь, ястребёнок мой? А мы… я буду очень скучать. Слёзы звенели хрусталиками в дрожащем голосе Главы Республики — и просто матери. Она прижала Бена к груди, спрятав своё лицо, бледное и печальное, и зарылась носом в тёмные волосёшки на маленькой голове сына, чтоб не разрыдаться в голос. Хан же стоял чуть поодаль, в стороне, опустив голову и исподлобья наблюдая за прощанием жены с сыном. Их общим сыном, вообще-то. Хан выглядел так, будто его сюда притащили насильно и оказался он здесь ненароком, не по желанию. В принципе, так оно и было. Закончив говорить, Лея обернулась к Хану и, сверкнув мокрыми от слёз глазами, посмотрела на него жёстко, как бы говоря, что теперь и ему надо подойти. Хан, повинуясь последним молчаливым приказам, машинально, словно дроид без нейросети, подошёл, натянул улыбку на безвольное лицо и ласково, даже, пожалуй, слишком ласково, потрепал сына по волосам, произнося неловкие прощальные слова. Сложно было не заметить, как опустившись на корточки рядом с Леей, Хан положил свою руку на её плечо — а Лея дёрнула плечом, скидывая чужую ладонь с себя. Всё это совместное прощание любящих родителей было не более чем фарсом, представлением, чтоб не расстраивать плохими отношениями мамы и папы пока так мало понимающего ребёнка. Бен итак был обеспокоен переездом, ему не нужны дополнительные переживания, даже если он в них и ничего не смыслит, сказала Лея. И брат её был согласен с ней. Да даже слепой бы коль не увидел, так услышал бы или попросту почувствовал искрящее между Леей и Ханом напряжение. Люк знал, они собираются разводиться. Всё готово для расторжения брака, им осталось лишь проводить сына, построить из себя семью ещё пару минут — и свобода. Друг от друга, в основном, а в случае Хана — видимо, и от сына. А Люк… он был рад перспективе обучать племянника — Бен действительно имел неплохие способности, каждый мастер хотел бы себе такого ученика. Но причина, по которой Бен будет теперь у него, Люку не нравилась — он знал, что являлся попросту эдаким стабилизатором, медиатором Леи с Ханом и их вечным громоотводом. Парнем, что всегда поможет своим друзьям. Даже в таком деле. Признается ли Люк, что делал это только ради Леи? Конечно, нет. Хан и Лея — сложные люди, каждый из которых желает лидерствовать. Так что, Люк знал, что рано или поздно это произойдёт. Только ребёнка жаль. Сейчас, мальчонка, может быть, и не поймёт, но потом… что делать Люку потом? Если Бен вдруг спросит, то просто сказать, что он оказался у дяди, потому что отец не хочет им заниматься, а у матери нет на это времени? В глубине души Люк надеялся, что хоть изредка Лея будет — а Лея будет, он слишком хорошо знал её — продолжать посещать сына, вопреки условиям своего брата, и сама отвечать на его вопросы о себе и, быть может, Хане, речи о посещении которого даже не шло — Хан не горел желанием видеть сына и в обычное время, не говоря уж о том, что теперь он будет гораздо дальше от привычного обиталища Соло, чем обычно. Говорящая у него фамилия всё-таки — всегда холостяк, всегда одинок. Одиночество, в некотором смысле, часть него, от которой он избавиться не может, как и Люк, с той лишь разницей, что Хан от внутреннего одиночества не страдает — он им наслаждается. И это то, чего Люк не поймёт, видимо, никогда. Тем временем, прощание подзатянулось. Бен всё никак не хотел отпускать материнскую куртку — понял всё-таки? — а Лея уже рыдала взахлёб, содрогаясь всем телом — как тут не понять? — и всё гладила, гладила его по волосам. Хан всё также был безучастен. Люк вздохнул громко, надрывно. "Снова. Снова я должен всё закончить." Он, стоявший до этого чуть поодаль, крадущимися шагами, лёгкость которых нарушал лишь скрип сапог, подошёл к Лее с Беном и, опустившись рядом с ними на корточки, приобнял обоих. В этот раз Лея не дёрнулась, не скинула его ладонь, а лишь опустила безвольно свои руки и положила голову ему на плечо. Люк быстро поднял взгляд на Хана. Тот сверлил близнецов и своего сына мрачным, ядовитым взглядом. Люк вдруг почувствовал укол стыда. "Надеюсь, до развода дошло не из-за меня", паника уж было сдавила ему горло, но он быстро успокоился. "Что бы ни было у меня в душе, я не лез в их семью. Не вторгался в неё, не сеял вражды. Это их личные чувства, с которыми они, очевидно, уже разобрались." Глубокий вдох. — Лея, душа моя, спокойно, спокойно, — заворковал Люк, стараясь не обращать внимания на кислое лицо Хана. — Бену у меня будет хорошо, он найдёт друзей… Нашёл бы он друзей на твоей базе, м? Лея отрицательно покачала головой, подняв наконец её от плеча брата. Люк коснулся пальцами её заплетённых в тугие косы волос, наскоро успокаивая, и поспешно перевёл взгляд на Бена. — Бен, мальчик мой, пойдём, — встав на ноги, Люк отнял руку от Леи и протянул её Бену. Сестра тяжело поднялась следом. Бен ухватился маленькой рукой за не такую уж и большую дядину руку и побрёл вместе с ним в сторону трапа "Тысячелетнего Сокола". И, что интересно, увезти их двоих, как и привезли его одного, должны были Лэндо, стоявший тут же, в самом корабле, у трапа, и Чубакка. Люк свёл светлые брови к переносице. Хан даже доверил корабль Лэндо, лишь бы не везти их. По пути сюда, Люк думал, что Лэндо просто позаимствовал корабль Хана и подбросил Люка на базу, чтоб заодно вернуть "Сокола" владельцу. Но нет, Хан не сел в свой же корабль, полностью поручив это Лэндо и Чубакке. Чтоб не видеть лишний раз сына? Или самого Люка? Помнится, Хан даже одного слова не сказал ему. Неужели, в негласной причине развода как-то сквозит его имя? Тряхнув головой, Люк попытался отогнать лишние мысли. Теперь у него была другая, самая драгоценная ответственность во Вселенной — его племянник, его кровь, плоть от плоти его возлюбленной сестры. Люк и Бен взошли на "Сокол", и трап поднялся за их спинами. Пару мгновений Люк колебался, а затем повёл Бена в кабину пилотов, вместо каюты, как планировал изначально — путь их неблизок, так отчего бы не провести его в хорошей компании? К тому же Бен любил Чуи и Лэндо, рядом с ними мальчику будет поспокойней. Как только они оказались в кабине, Чуи приветственно рыкнул, а Лэндо зачастил, строя из себя заправского пилота пассажирского судна: — Дорогие пассажиры, мы рады вас приветствовать на борту нашего обворожительнейшего, утончённейшего, самого быстроходного корабля всей Галактики! Симпатичных проводниц у нас, к сожалению, нет, зато есть для вас лучшие места, — он махнул рукой на два места, расположенных позади него же и Чубакки. Люк кротко улыбнулся его словам. Люк понимал, почему Лэндо нравился Бену — он умел управляться с детьми. — Спасибо за места. И ещё… — Люк замялся. — А? — И ещё… Бен, он, конечно, спокойный мальчик, за него можно не переживать даже около пульта управления, мы все это знаем, но можно ли его взять на руки? — спросил Люк. Он вдруг понял, что не может отпустить мальчонку ни на миг. Особенно, в его первый перелёт. Этот мальчик — всё для Леи, и, как ни странно, для Люка тоже. Почти сын. И Люк будет беречь его как только сможет. Чубакка прорычал что-то, Лэндо напрягся, будто вслушиваясь, а затем сказал: — Можно, Чуи говорит, никаких опасных моментов в пути не будет. Люк устроился в кресле позади Чуи и посадил Бена себе на колени, придерживая его, чтоб не свалился ненароком. Чёрными, как у матери, глазёнками Бен уставился заворожённо в лобовое стекло, которое хранило за собой глубокую темноту. — Видишь светящиеся точки? Это всё звёзды и планеты. А на планетах живут миллионы, миллиарды живых существ — и таких, как мы с тобой, и таких, что отличаются от нас. А то тёмное пространство, что между точками, называется космос, — тихо произнёс Люк, склонившись к племяннику, цеплявшемуся с непривычки космического полёта за рукав дяди. — Космос, — также тихо вторил мальчишка, впервые всматриваясь удивлёнными, тёмными, словно то же космическое пространство, глазами в глубины Галактики. А "Сокол" тем временем нёсся вперёд, в долгое будущее пока такого маленького Бена Соло.***
сейчас.
Тренировка окончилась скоро — гораздо раньше, чем обычно. А всё потому что прибыла Лея. Ученики обрадовались — каждое посещение Леи Органы создавало для них своеобразные каникулы: их мастер не совсем забывал про тренировки, но хотя бы заканчивал их раньше, чтоб провести больше времени с гостьей, которую всегда так ждал. Рей тоже была рада приезду леди, мадам... Она даже не знала звания — или должности? — Леи Органы, которую так любила. Для Рей она была просто Леей, тётушкой Леей, матушкой Леей... Рей словно дочь, которая весь день ожидала маму с работы, и сенатор, министр, леди, едва переступив порог, становилась просто... мамой. Рей было немного стыдно от того, что она так запросто в мыслях называет Лею Органу "мамой", как и Люка Скайуокера, своего мастера, — "отцом", но ведь они действительно были ей как родители. И потому Рей стояла рядом с Люком, встречая Лею плечом к его плечу. Величественная, изящно стареющая женщина невысокого роста сошла с трапа и, не стесняясь, сразу крепко обняла обоих. Руки её с кольцами касались дорогих плеч — одна ладонь на плече Рей, другая — на плече Люка. А он так склонил голову, будто хотел коснуться руки щекой. Рей скрыла улыбку. — Ты стала румяней, моя дорогая, — тепло сказала она, коснувшись благородными пальцами подбородка Рей, и добавила ехидно: — Неужели Люк наконец стал тебя нормально кормить? Чем-то кроме жуков? Рей хихикнула, Лея же обратилась к самому Люку: — С тобой я поговорю позже, много времени ещё впереди. Где Бен? Люк пригладил усы. — У нас тренировка только что была. Значит, он вспотел. Что значит, что сейчас он, скорее всего, ожидает, пока купальня освободится полностью, и ищет чистую одежду. Рей закатила глаза. Она делала так на любые проявления чистоплюйства Бена уже скорее по привычке, чем из ненависти к подобному. Лея же не смогла сдержать улыбки. Морщинки у уголков её глаз зацвели паутинкой. Рей покрутила головой — а вот и Бен! — он шёл к ним быстрым шагом, путаясь в долгих ногах. Лея тоже заметила его и уже ожидала, повернувшись. Бен подошёл, склонился так низко, что спина скрутилась колесом, и обнял мать. Рей заметила, что волосы у него мокрые. Этот длинный, словно каньонный крайт-дракон, всё-таки мылся? Понятно, чего опоздал. Тем временем Лея, не видевшая сына почти год, ворковала над ним — о том как он вырос, но и как похудел, как отросли у него волосы, и как загорела кожа. Будь Рей чуть более вредной, она бы может и приревновала к такому вниманию. Но, к счастью, она понимала, что роднее ребёнка, чем Бена, у Леи нет и не будет. К тому же, знала она, что потом обязательно они проведут время все вместе, вчетвером. Как семья. Люк хлопнул в ладоши и сказал громко всем троим: — Давайте прогуляемся? Лея, — обратился он сначала ко всем, а потом и к сестре, подавая ей руку. — здесь есть место одно, где недавно распустились белые цветы. Тебе понравится. Лея приняла его руку. Люк повёл её, а Бен и Рей пошли следом, немного поодаль, чтоб дать возможность поговорить Люку с Леей, да и самим перекинуться парой слов. — Как думаешь, стоит сказать маме о том, что мы, вроде как, встречаемся? — обеспокоенно прошептал Бен, вновь согнувшийся в три погибели, чтоб его услышали. — Думаю, да. Только, — Рей дёрнула Бена за рукав, и тот на секунду остановился. — давай подождём, пока они поговорят? Как раз станут чуть мягче, добрее что ли… — Ты боишься? — Вовсе нет! — возмутилась Рей шёпотом. — Ты боишься моей мамы больше, чем я! — Нет, Бен, нет же! Я… Я… — она замялась, ведь не говорила таких слов раньше никогда. — Я боюсь не твоей мамы, я боюсь, что у нас закончится всё даже не начавшись, понимаешь? Ведь обязательно будет какой-то аргумент, что мы глупы там, или что недостаточно взрослые ещё для отношений, понимаешь? Я знаю, откуда это чувство, но… Бен перебил её. — Знаешь что, Рей. Страхи твои обоснованны, потому что моя мать та ещё огненная леди, от неё можно ожидать чего угодно. Но прошу, помни, что сейчас рядом с ней дядя Люк. В его обществе она примет всё, что угодно. А если не примет, то Люк уговорит. Проверенно. — Поверю тебе, — несколько ворчливо прошептала Рей. В ответ Бен лишь взял её за руку.***
Шедшие чуть впереди близнецы тоже говорили о своём. — Они такие влюблённые, — тихо сказала Лея, улыбаясь. — Как мы? — Люк, ты всё такой же дурак. — Я всегда дурак рядом с тобой. Лея хихикнула, как маленькая девчонка. — Ладно тебе, ладно, родной. Так что всё-таки с нашими детьми? Они ведь встречаются, и ты знаешь это, но отчего-то не говоришь мне. — Нашими детьми? Интересно выражаешься, родная, — довольно проговорил Люк, приглаживая усы, а затем добавил, отвечая на вопрос: — От тебя нет смысла скрывать, всё равно ведь докопаешься. Они действительно очень влюблены и теперь, вроде как, встречаются. — Неужели сказали тебе сами? — Нет, поймал их в лесу за неловкими поцелуями, — улыбнулся ей Люк. По покрасневшим ушам Леи, он понял, что на неё накатили воспоминания. И на него тоже. Однако, Лея, как и всегда, быстро оправилась от смущения. — И мы понимаем их. Только прошу, приглядывай за ними. — А я занимаюсь чем-то другим последние десять с гаком лет? — совсем рассмеялся Люк. — Конечно, нет, я же доверила тебе моего сына не просто так, — состроила Лея строгое лицо. — Это чтоб ты не расслаблялся. — Хорошо, миледи, — в шуточном тоне раскланялся он. — Как прикажете, моя принцесса. Лея закатила глаза нарочито раздражённо — она не была раздражена, но из чистой личной вредности… — Как же ты всё это шутовство любишь!.. — Также, как и тебя. И с этим она поспорить не могла.***
Вчетвером они шли по узкой тропинке, восхищались белыми цветами, наблюдали за птицами. Светлы, будто день, и счастливы, будто дети. А Бен и Рей снова поцеловались в лесу.