I just died in your arms

Когда он приходит ко мне, я не знаю, куда девать мною уже заранее овладевший страх, ведь моя детская боязнь иголок проиграла отвратительной привычке, лопающей маленькие горлышки стеклянных пузырьков. Я чувствую… ничего? И будь я уверен, что в следующий момент я не испытаю сногсшибающего забвения, скопляющегося у меня даже на кончиках пальцев, я бы задушил его проводом у этой двери. Его забота - самое трудное в эти минуты. Я осознаю, что не имею права злоупотреблять болеутоляющим, но когда в вену впивается аккуратно блестящее жало, мое здравомыслие и самоуважение истребляются вместе с возможностью рассуждать. Рой видит мое расслабившееся лицо. В его голове вихрем проносятся неестественные, как мое удовольствие, но таки успокоительные мысли: «Нет, ему не больно, ему никогда не больно со мной, я могу спасти его!» . Но мой организм пытается воспротивиться: я шевелю рукой, стянутой жгутом; она не поддаётся этому титаническому усилию. Мое тело - одна большая нервная струна. Только тронь, и ничто не выдержит натиска размозженного раскалённого железа. Я шевелю пальцами, осовело глядя на моего совладельца. Орбисон, крепко держит меня за руку, понимающе кивая. Этот шаг даётся ему так тяжело, но сладость осознания чужого удовольствия застилает все сомнения. Отутюженный мозг бьет тревогу, я выношу себе приговор. Зашипев, поршень доходит до конца, я захлёбываюсь собственной глупостью и растворяюсь как пена на поверхности воды. Моя жизнь резво ускользает между пальцами моего спасителя.