Он должен был его найти, увидеть то, что сделал. Понять и просто представить весь тот ужас на лице брата, которого сам достиг.
***
Кромешная темнота, словно метель, затуманивала, оставляя лишь мрачную бездну. Накрывая с головой, темное пространство, кажется потеряло свою власть, уступая место призрачному свету. Серый полумрак, позволил блуждающему взору распознать эфемерную дверь. Щелчок, из-за деревянных досок пробиваются далекие огоньки, что неустанно пляшут свой мечтательный танец. Но обманчивые язычки пламени блекнут всего в одно жалкое мгновение, оставляя безмерную пустоту. И вновь темнота и никого нет рядом. Неясный и тревожный взгляд зеленых глазах уловил еще один свет, что был напротив. Это были глаза, темного каштана, что всегда горели ярким пламенем: побед, надежд и целей. — Номер два! — и этот знакомый звонкий голос, — Номер два! — оставляющий сладкий запах карамели, что всегда манит и заставляет двигаться вперед. Рико, что побуждал всегда следовать за ним. — Кевин? — запах хвои и сигарет, что вечно под запретом у команды Воронов, но не для него. Глаза сами потянулись, выискивая рыжую макушку, эту бунтарскую натуру. Но перед глазами стоял до жути избитый парень, лицо покрытое лишь шрамами. Румянец на щеках заляпан кровью и синяками. На льдистых всегда сверкающих глазах, проявились трещины, разрушая на осколки, оставляя лишь те мимолетные искры, что были прежде. — Кевин, — прошептал тихий голос слева, невольно обернувшись, Кевин постиг еще больший ужас. Волосы цвета смолы оказались спутаны, одежда покрыта мерзкими пятнами, и вновь Моро придется ночами отстирывать их. Жан стоял достаточно близко, но руки, что держали его, оттаскивали все дальше и дальше. Они ногтями впивались в светлую кожу, оставляли следы, словно трещины в нем. С трудом оторвав взгляд, Кевин отвернулся, как будто скрываясь от ужаса. Но пожалел в ту же секунду, оторопев он понял, что позади стоит Теодор. Линсед оказался дальше всех, один в пустоте. Он что-то шептал, его голос молниеносным эхом проносился в темноте: — Почему ты со мной так поступил? Ноги погрузились во что-то оледенелое и омерзительно липкое. Подошва прилипала, а ботинки окрасились красным. Соленый вкус на губах привел в испуг, это была кровь, она везде. Правая рука окостенела, неистово заныла, проводя, словно ток по всему предплечью. Отчаянно вцепившись в нее, Кевин безвольно упал на колени, пачкаясь в этой кровавой трясине. Всхлипывания смешались с криком воронов, что неустанно кружат над головой, точно насмехаясь над его слабостью. Бессилие, стекало по щекам ледяными слезами, соприкасаясь с кожей, они оставляли еле заметные трещины на руке. Медленно и безжалостно уничтожая ее, показывая всю ничтожность. Кисть рассыпалась, как песок, прямо на глазах.***
С усилием подняв тяжелые веки, изумрудные глаза уловили белоснежную полоску света. Поморщившись, Кевин пошевелил рукой, намереваясь спрятаться от ослепительного отблеска. По предплечью, как будто прошел разряд, пуская волну боли от кончиков пальцев по плечо. Тошнотворное ощущение овладевало, словно вырывая все бурлящие эмоции наружу. Вся кисть под гипсом покалывала, и невообразимо сильно тянула. Это конец — промелькнула всего одна мысль в голове Дэя.Неужели это конец?
Стеклянные от затуманенной паники и обреченности глаза наполнились слезами, оставляя блеклые стылые дорожки на висках. — Это больно? — поинтересовался Эндрю, что все это время наблюдал удобно устроившись на подоконнике, ожидал пробуждения Кевина. — Что? — удивленно произнес Дэй, приподнимаясь, чтобы лучше разглядеть Миньярда. — Я сказал, это больно? — повторил Эндрю. — А ты тупой? — прорычал Кевин, неудачно облокотившись на правую руку, слегка поморщился, — Сам не понимаешь?! — Ух, сколько злобных криков, а на деле ничего не стоят, — спрыгнув, Эндрю медленно и неторопливо направился к кровати. — Что ты здесь делаешь? — опомнившись, где сейчас он находится, задал вопрос. — Через окно залез, — спокойно произнес Миньярд, облокотившись на изножье кровати. — Что? — переспросил Дэй. — Похоже тебя еще и по голове хорошо приложили. Зашел сюда через дверь. Тренер хорошо заплатил, чтобы я был твоей нянькой на сегодняшний день, — сделав паузу, Эндрю всмотрелся в поднятые брови и искаженную гримасу на лице Дэя, — Вдруг ты решишь деру дать. — Подожди, не понимаю. Как я тут оказался? — приподняв левой рукой локоть правой, Кевин прижал предплечье ближе к телу. — Ты не помнишь, — это был не вопрос, он лишь констатировал факт, сверля взглядом загипсованную руку, — Тебя мне передал Линсед. — Что значит передал? Мне нельзя покидать Эвермор. — Что такое испугался? Птенчик выпал из Гнезда, — голос Эндрю с нотками веселья, пустил волну леденящего холода под кожей, — Птички обещали мне увлекательный рассказ, но пока все молчат. Думаю самое время тебе просветить меня Кевин. И учти я не люблю, когда меня водят за нос, своей ложью. — Я не скажу тебе ничего, — невольно голос дрогнул, волна паники прокатилась по телу, всплывая вместе с затуманенными воспоминаниями. — Дыши идиот, — спокойно пропел Миньярд, укладывая руку на затылок, — Через нос. Вдыхай и выдыхай уже, — после медленных и глубоких вдохов, удостоверившись, что парень в норме, Эндрю произнес, — Теперь ты в моей лодке, если желаешь барахтайся в воде сколько угодно. — Что тебе сказал Тео? — Сказал, что ничего мне не расскажет, пока ты не окажешься в безопасности, — убрав руку, призрачное ощущение тепла исчезло, оставляя холод на пальцах. — Тогда и я ничего не скажу. — Ох, Кевин, Кевин. Тогда возвращайся в свое теплое гнездышко, думаю Натаниэль будет рад тебя увидеть. — Он тоже там был вместе с Жаном? — с надеждой произнес Дэй, вглядываясь в темные и пустые глаза. — Может был, а может нет. Я ничего тебе не скажу, — повторив чужую фразу, на лице Эндрю растянулась кривая улыбка.***
— Стой выродок, — раздраженный голос Линседа раздался эхом в пустующих коридорах, — Ты слышишь меня, черт побери! У меня просто не укладывается в голове. Ты как последний идиот, правда веришь, как будто Кевин, словно покорная псина ждет тебя?! Где же мой хозяин? — съехидничал номер пять, задевая что-то поистине уязвимое в сознании Рико. — Повтори это, — развернувшись бросил Морияма, — Я тебе напомню Теодор, моей команде позволено говорить со мной только с опущенной головой. Склони голову пёс! — Чокнутый псих, заканчивай сходить с ума, — тяжелый вздох, наполнил легкие холодным воздухом, остужая голову, и оставляя лишь покой. — Знай свое место! — остервенело проревел Рико, свирепо замахиваясь рукой на сокомандника, — Мое слово закон! — шустрый и проворный Теодор ускользнул всего за долю секунды, спасаясь от удара. — Конечно, как же! Завались эгоистичная принцесса, твое мнение меня вообще не ебет. Так что сильно из себя ничего не строй, я достаточно хорошо тебя знаю, — Теодор нашел опору в виде стены, устало облокотился на нее, и недовольно растрепал волосы. — Эй, Рико, — втянув сквозь зубы прохладный воздух, Линсед бессильным и надломленным голосом продолжил, — Что с тобой стало, черт тебя подери? Ты просто отвратительный, ты блядь мне омерзителен, понимаешь? — Да, я отвратительный, псих, ублюдок! Блядь, я чудовище! — крики превращались в истошные хрипы, грозный голос терял свою кровожадность, он наполнялся несчастной и нечеловеческой болью, — Ваш жуткий капитан все сотворил, он причинил столько боли. Но если бы мне не сделали больно, то ничего и не было бы! — Это не оправдание! — рявкнул Линсед, подрываясь с места. — Я бы не сделал никому больно! — Ты ждешь от меня блядской жалости? Не дождешься! — Морияма оказался прижат к стене, цепляясь за рукав Линседа, — Ждешь сочувствия и признания. Сколько тебе лет, очнись и начни уже соображать! Сколько угодно лезь вперед тебя отец и не заметит, — рывок для Рико был трудным, Тео был на голову выше, высвободиться совершенно не получалось, — Твое раскаяние полная фальшивка, ничего не стоит, как и ты сам. — Заткнись, заткнись, заткнись! — темно-каштановые глаза наполнились кровью и разящей яростью. — Каждый переживает за всю свою жизнь столько дерьма, и все ищут отговорки в этом. Но это решение каждого человека, кем ему быть и какие поступки совершать. И ты выбрал самый ущербный путь из всех, и всему находишь самооправдание, — парень ослабил хватку, отступая, лицо Рико было искаженно мучительной гримасой. — Не обоснованная жестокость, да? — нервный смешок, пустил волну дрожи по телу номера пять. — Именно, — осторожный шаг Тео назад, развеселил капитана, расцветая на лице криводушной наигранной улыбкой. — Подражание Натаниэлю, как славно, — Рико фальшиво изобразил восторг, даже натянуто и притворно зааплодировал. — Я не подражаю ему, просто это видят все, кроме тебя. Разве из нас кто-то в этом виноват? — Да, конечно, — тон голоса, словно похолодел и перестал дрожать, обрастая привычной сталью, — Теодор, надеюсь, нет, я даже уверен. Ты еще пожалеешь о своих словах!