Соблазн Мечтаний

Эктор снова пришел в себя, когда машина резко затормозила и его снова дёрнуло вперёд. Всё тело будто состояло из синяка, который ныл и болел, а в голове немного прояснилось, хотя летописец предпочёл бы благодатное забытье этому болезненному состоянию. Он застонал и, открыв глаза, увидел над собой округлое лицо Хайвштейна, который, как обычно, улыбался, хотя в этот раз улыбка была обеспокоенной. - Ты потрясающе везуч, Эктор, - заметил он, начиная спешно отстёгивать крепления каталки, чтобы пациента можно было транспортировать, а внутрь машины вошел Ангел Ночи в полном боевом облачении с болт-пистолетом и силовым мечом на бедре. Хиренес немедленно по характерным меткам на броне узнал в нём сержанта Александра, одного из тех, кто поддержал идею введения младших сигниферов, но назначение на эту роль от него улизнуло. Возможно, так было к лучшему. - Первый летописец, как ты себя чувствуешь? - поинтересовался брат Александр пока доктор занимался своим делом. Это было страннейшее чувство, когда о тебе беспокоится ангел смерти, и глаза Эктора снова взмокли, а затем он кивнул, мол, всё хорошо, потому что всё равно не мог вымолвить ни слова. - Мне нужна будет помощь в транспортировке, - сразу предупредил врач, жестом прося десантника убраться с дороги. Сержант Ангелов Ночи помедлил секунду, а затем покинул машину, отчего та мигом поднялась, и позвал двух боевых братьев из своего отделения, отдав им приказы по воксу. Один из них, Аргос, если судить по характерной вмятине на шлеме четвертой модели, тут же подхватил толкаемую из кузова каталку, а второй, Тириус, всегда держащий прикреплённым к левой руке небольшой силовой щит, жестом показал, что будет охранять. - Боже-Император, мне бы таких понимающих медбратьев, - усмехнулся Арно, когда каталку с Эктором быстро покатили внутрь госпиталя по наклонному пандусу. Космические десантники слов доктора никак не прокомментировали и первый летописец прекрасно знал почему. Внутри госпиталя первым уже пошел Хайвштейн, который один знал куда идти, и через пару поворотов компания вошла в грузовой лифт, который повёз их вниз. Пока лифт с гудением спускался, Хиренес, зажмурившись, молил Императора о том, чтобы хотя бы тут его обошла лихая доля и никакой смертник не решил подорвать тросы. Молитва его, похоже, была услышана, потому что лифт остановился и с классическим звоночком двери открылись, выпуская пассажиров на нужном этаже. Доктор Арно Хайвштейн снова пошел вперёд, а Эктора покатили следом, так что видел он только тусклые люмены на потолке и часть выкрашенных в небесно голубой цвет стен. Летописец слышал, как хлопнула пара дверей впереди, а затем его завезли в палату и доктор с уверенно выглядящей медсестрой начали подключать к пикающим и гудящим аппаратам. - Тут будет попроще, - констатировал Арно, а затем выставил наружу двух десантников под предлогом обеспечения необходимых санитарных условий и следом за ними выпроводил медсестру, после чего приглушил свет и подошел к пациенту. Хиренес наконец-то почувствовал подобие покоя, когда посторонние звуки утихли, а болеутоляющие начали действовать, и смог выдохнуть расслабленно, найдя взглядом спасшего ему жизнь врача. - Лучше молчи, друг, - пригрозил ему шутливо пальцем Хайвштейн, а затем сделался серьёзным. - Ты не в курсе, но на Фрации, кроме Оскара Ватора, были другие влиятельные люди, которые предпочитали оставаться в тени и, скажем так, тихонько снимать сливки. В общем-то, я надеялся, что так всё и будет, но одному из них очень мешает твоё влияние в совете. В горле Эктора вновь пересохло, живот сжался, а глаза широко открылись и во взгляде застыл немой вопрос. - Упаси меня Боже-Император убивать людей, - возмущенно, хотя и негромко, произнёс Арно, подняв ладони, а затем улыбнулся. - Мне, конечно, предлагали и угрожали, но знаешь, у меня в этой жизни одна ценность, моя жизнь. И, быть может, еще работа, так что трудно меня взять за яйца. Думать было безумно сложно после всего произошедшего, но Эктор честно старался, прокручивая в голове всё то, что он делал, в каких решениях принимал участие и кому это могло подрезать крылья. - Да, думаю, ты догадаешься через какое-то время кто это делает, но пока подумай вот о чём, - улыбка снова сошла с лица доктора. - Люди любят сильных, когда они действуют жестко, но в пределах допустимого, потому Ангелов Ночи сразу полюбили, как любили вначале и Ватора, пока он не стал тираном. Ты умён и дипломатичен, это знают все, но для того, чтобы править планетой, нужно быть еще сильным и жестким, тогда тебя будут уважать другие сильные люди. Поэтому я и не сказал сразу Ролу Дихтеру о том, кто стоит за нападением на тебя. Если этот вопрос решат они, ты так и останешься в глазах людей мальчиком на побегушках у ангелов Императора. Ангелам Ночи проще будет поставить сигнифера губернатором и это вообще не вызовет вопросов, потому что их право на Фрацию неоспоримо. Понимаешь? К сожалению, Эктор Хиренес, потомственный чиновник, это очень хорошо понимал, потому медленно кивнул и закрыл глаза. Это был хороший повод уйти с поста, с Фрации, вернуться на "Непрощенный Слепец" и заниматься любимым делом, но как он сможет жить дальше, зная, что проиграл? Достоин ли вообще неудачник служить ордену в любом виде кроме сервитора? - Вызови ко мне генерала Ришара, - произнёс он одними губами, едва открыв глаза.