Еще одна потерянная душа

Начало февраля. Рафаэль часами пропадал в лазарете рядом с Алекс. Она часто спала, поэтому он спокойно делал домашнее задание, сидя на стуле у ее ног и положив лодыжку на колено другой ноги, соорудив себе подобие стола. Как он умудрился не заработать себе искривление позвоночника – остается загадкой. Несмотря на боль и усталость, которые испытывала девочка, в уныние она не впадала, потому что кудрявый парень из Гриффиндора просто не позволял этому случиться. В какой-то мере он даже способствовал ее выздоровлению. Не зря его назвали Рафаэлем.* А Барти уже во всю готовился к предстоящему празднику, потому что ему был интересен абсолютно любой кипиш. Пусть даже и праздник он причислял к большой группе вещей и событий, которые называл «розовыми соплями». Да, это был Валентинов день. Алекс всегда считала, что кузен этот день не любил и сама относилась к празднику довольно скептически, насколько может скептически относиться к чему-либо одиннадцатилетняя девочка, выросшая в мире магглов. Тем не менее ажиотаж, созданный вокруг 14 февраля, очень трудно было не заметить. Рафаэль на этот праздник старался не обращать внимания, но как он мог думать о чем-то другом, когда за пределами школы царила атмосфера страха и ужаса, нагоняемых Пожирателями смерти и их безжалостными действиями, а в школе, где большинство учеников спасались от темных мыслей и учились защищать и защищаться, февраль стал месяцем говорящих воздушных шариков и оживших мягких игрушек (разумеется, с помощью магии), бесчисленного множества держащихся за руки парочек и грязных шуточек тех, кто этот праздник не признавал. Но был один нюанс, который сделал февраль того года интересным и для маленькой компании из юных слизеринцев и гриффиндорца. - Вы уже готовы к завтрашнему дню? – спросила Алекс у ребят, когда все трое вышли на улицу немного размять конечности после долгого учебного дня. На плечах у девочки уже сидело нечто скорее пушистое, чем пернатое. Это был недавно вылупившийся совенок из инкубатора – рождественский подарок друга. Птенец подмерзал и постоянно прижимался к шарфу, так что девочке пришлось взять его на руки и согревать в теплых зеленых рукавицах. - А что завтра? – в один голос спросили парни, оба готовые к тому, что девочка заведет разговор про День влюбленных, но оба также были уверены, что он только в субботу. - Ну вы даете! Завтра пятница тринадцатое! Юноши посмотрели друг на друга, поняв без слов мысли визави, и расхохотались. - Что смешного? - Не обижайся. Это смех облегчения, - ответил кудрявый. - Мы думали, что ты будешь трещать про четырнадцатое февраля. Я уже устал про это слышать отовсюду. Планирую испортить праздник всем влюбленным парочкам, - при этих словах парень злобно потер лапки, словно гадкая муха. - Барти, зачем? Я тоже не считаю этот день праздником, но предпочитаю не мешать этим несчастным. Даже глупая юношеская влюбленность, которая, может быть, ничего не стоит, сейчас является воплощением чего-то светлого. Не забывай, что происходит сейчас там, далеко за стенами школы. Многим страшно, и так они спасаются, н-наверное… - Санни, не нуди, просто устрою парочку приколов. Не все же влюбленным парочкам развлекаться. - Не зови меня так! Я как раз хотела предложить устроить свой праздник завтра. Правда, здесь мы ни на чем не посмотрим фильм, как обычно делали на Хэллоуин… - А что будем делать в субботу? Нам не спастись от этих пораженных розовой лихорадкой. А заразиться не очень хочется. - У Слизерина вроде бы тренировка по квиддичу? – напомнила Алекс. - Прекрасно. Я совсем забыл. - А я тогда… пойду в библиотеку, - сказал Раф первое, что пришло ему в голову. - Возьми сестренку с собой. Прогноз погоды на субботу не предвещает ничего хорошего. Я не позволю ей сидеть одной под дождем на трибуне. Алекс хмуро и слегка обиженно посмотрела на кузена, но втайне заинтересовалась. Идея провести день в не настолько холодной как открытое пространство стадиона библиотеке была довольно заманчивой. И никакой задира с другого факультета к ней точно не пристанет… с такой-то защитой. На следующий вечер все трое встретились после уроков в условленном месте. Алекс притащила с кухни вкусняшки, которые ей любезно предложили эльфы. Она с трудом удерживала птенца, которого теперь часто таскала с собой, от мешка с печеньем и конфетами. Рафаэль принес что-то вроде старого маггловского проектора (парень подумал, что комната вряд ли знает, как выглядит и для чего предназначен проектор из мира магглов, он и сам не до конца понимал устройство аппарата, трудно было мысленно его представить). Барти притащил какой-то огромный талмуд и под его весом у парня едва не подгибались колени. Но было в этой книжище еще кое-что странное – она была зубастой и кусалась, а на темной кожаной обложке красовался глаз. - Это что за жуткая жуть? – спросила девочка с горящими от интереса глазами. Она уже протягивала свободную руку к этому бумажному монстру. - Осторожно! Эта штука может оттяпать тебе пальцы по локоть! – предупредил Барти, отступив на пару шагов. - Чудовищная книга о чудовищах, - сказал Раф, опуская на пол проектор. – Мы сейчас по ней учимся, но думаю, тебе будет интересно посмотреть, что там. И как раз в тему нашего собрания. Похоже, кузен раздобыл тебе расширенное и дополненное издание, моя книга не такая огромная. Кудряш прошелся туда-сюда по коридору три раза (все это время Алекс неотрывно за ним наблюдала) и в стене рядом с друзьями появилась дверь. - Что это за дверь? Как ее открыть? Почему она появилась? – начала сыпать вопросами девочка. - Притормози, ураган, - остановил ее брат. – Сейчас все расскажем. Ребята вошли в комнату, в которой царил полумрак, повсюду парили зажженные свечи. В глубине помещения они обнаружили удобный диван и уйму мягких подушек, три пледа, стол с тремя кружками. Рафаэль внес проектор и запечатал замок на двери (хотя никто бы не смог войти, пока они находились в комнате, потому что вряд ли кому-то придет в голову, что ребята устроили в Хогвартсе домашний кинотеатр, но предпринимать меры предосторожности всегда было его сильной стороной). Пока Барти настраивал проектор (с помощью волшебной палочки, разумеется), кудряш объяснял девочке принцип работы Выручай-комнаты, пока оба устраивались на диване. -… и комната не может измениться, пока мы в ней находимся. А еще ее нет ни на одной карте и далеко не все обитатели школы вообще знают о ее существовании, - завершил свой рассказ парень. Глаза девочки сверкали, она не отводила от юноши зачарованного взгляда. Он был смущен, поскольку не мог понять, чем именно – им самим или уникальностью комнаты – вызван ее живой интерес. И совершенно некстати в его голове поигрывала какофония из смеси квартета струнных смычковых и органной музыки, где каждый играл абсолютно разные, никак не связанные друг с другом партии. Это мешало ясно мыслить. - А теперь Алекс расскажет нам, как наколдовать какао, - прервал молчание слизеринец, падая между ними двумя на диван и вальяжно раскидывая руки на спинке дивана. - Агуаменти? – неуверенно проговорила она. - Хорошо. А дальше? – тоном строгого учителя спросила кузен. Молчание… - Экспеллимеллиус? – наугад бросила девочка. Барти шлепнул ладонью по лбу и сестра его совсем сникла. - В принципе можно поджечь воду, но нам не это сейчас нужно, - сострил слизеринец. - Я же говорил, что не надо заставлять ее учить все сразу. Без практики в голове все перемешалось, - мягко сказал Рафаэль, обращаясь к ним обоим. – Запоминай, - кивнул он теперь уже Алекс и направил палочку на кружки. Сначала Раф наколдовал воду во всех трех кружках, а потом нарочито медленно стал произносить забавное заклинание. - Глаз крысы, струна арфы, пусть вода превратится в какао. В комнате сразу запахло шоколадом, а от кружек поплыл вверх горячий ароматный пар. Девочка в очередной раз обрадовалась тому, что субботу ей придется провести с гриффиндорцем. Все-таки Рафаэль относился к ней добрее, чем Барти, который в присутствии близкого друга или любого слизеринца становился раз в десять вреднее обычного. Она чувствовала, что ему за нее бывает как будто… стыдно? Алекс больше всего ненавидела, когда кому-то приходилось из-за нее испытывать неудобства, но часто ничего не могла с этим поделать, а еще чаще это была просто ее мнительность. Ребята смотрели причудливую комедию с призраками, а Рафаэлю было особенно интересно, потому что фильм он видел впервые. Он иногда так удивлялся, смеялся или вздрагивал от неожиданных моментов, что совершенно забывал о том, что его силуэт попадал в поле зрения девочки, которая время от времени следила за его реакцией. Магглы редко так живо реагировали на фильмы. Наверное, все объяснялось тем, что парень был мало знаком с маггловской культурой, но… Мир волшебников Алекс познавала через призму дружбы с Рафаэлем, потому что для нее он был чем-то абсолютно новым, как и сама школа. После просмотра фильма Барти планировал отдать чудовищную книгу сестре, но после «инцидента» с какао передумал. - Вот что, - обратился он к друзьям. – Я отдаю эту книгу Рафу. Завтра он научит тебя, как правильно с ней обращаться. Боюсь отдавать тебе эту штуку, а то еще за ночь без пальцев останешься. - Барти, хватит! – прервал его друг. – Она же не нарочно с заклинанием ошиблась. Это не происходит постоянно. Просто дай ей время. Она хорошо подготовилась за это полугодие. Но ее голова не может вместить сразу все. Вспомни, как сам учился. Даже ты заклинания медленнее запоминал. Слезы и горький ком в горле уже перекрыли доступ кислорода в горле девочки, но заступничество юноши помогло ей справиться с приступом намного быстрее, чем обычно. Она сильно сжала кулаки, спрятанные в карманы мантии, а взгляд просто уставила в пол, чтобы поскорее успокоиться. Она не чаяла души в брате, но иногда он вел себя мерзопакостно. Все, что ей требовалось от него, просто немного поддержки, а не напоминание о ее неудачах и провалах в памяти при каждом удобном случае. Этого она вполне достаточно получала от остальных. На следующее утро ребята встретились на улице, потоптались немного с Барти у стадиона, чтобы проснуться. Колючий мороз и яркое солнце были неплохим средством, чтобы взбодриться. Во всяком случае так считал капитан команды Слизерина по квиддичу. Когда к стадиону стали подтягиваться остальные члены команды, друзья Барти двинулись к школе. - Что будем смотреть в библиотеке? – с нетерпением спросила Алекс. - Я устал от поисков той книги. Может, посмотрим что-то поинтереснее? Для легкого чтения… - Ты принес ту чудовищную книгу? – заговорщически спросила онаю - Конечно, - с широкой улыбкой ответил парень. – Думаю, тебе будет интересно. Когда ребята прошли через пустой холл, с облегчением не обнаружив фанатиков сопливого праздника, и направились в библиотеку, на пути все же попадались зомбированные парочки, держащиеся за руки, издававшие чмокающие звуки. Алекс ускорила шаг, чтобы быстрее миновать это испытание, представляя, что она огромный злобный цербер, которого все боятся и прячутся, когда она движется в их сторону, а Рафаэль кидал косые взгляды на мимо проходящих и чувствовал укол чего-то незнакомого глубоко на краю сознания. Что-то тянущее, неприятно отдававшее в левой стороне груди, что-то чего он никогда не испытывал, или, возможно, это давно позабытое чувство словно… зависть? Нет. Тут что-то другое… но чертовски похоже. «Хотя чему тут завидовать?» - успокаивал себя он и спокойно плелся за подругой. Она так быстро перебирала ногами, что хотелось схватить ее за капюшон мантии, чтобы не потерять из виду. Казалось, что она от него удаляется, но тут она обернулась проверить, идет ли он за ней, кинула мимолетную улыбку и снова повернулась лицом к движению. Альтовая партия явственно выделилась среди прочего многоголосия оркестра, усилившего натиск на его ментальную сущность еще утром. Сидя на скамейке в библиотеке, кудряш показывал девочке как правильно обращаться с зловещей книгой. - Всегда осторожно гладь по корешку и только после этого расстегивай ремешок. Иначе можно и правда остаться без пальцев, - юноша не хотел говорить словами Барти, но в данном случае это действительно было хорошим приемом мнемотехники. Неприятные воспоминания всегда отчетливее вырезаются в памяти. - Ты хотел мне что-то показать, - напомнила Алекс, невинно хлопая ресницами, словно маленький ребенок. Хотя из-за своего роста и манеры по-детски удивляться магическим заклинаниям и даже простым предметам быта волшебников девочка действительно больше походила на пятилетнего переростка. Только рассуждала она так, словно прожила не одну жизнь. Многие дети в Хогвартсе отличались такой способностью, но быстро утрачивали ее со временем, а у Алекс она никуда не девалась, что не могло не радовать и не огорчать одновременно. - Только постарайся сейчас не шуметь. Библиотекарь не должен знать, что мы туда идем. Она понимающе кивнула и медленно пошла за крадущимся другом. Когда они добрались до места, она увидела… да ничего она не увидела. Он указывал на пустое место среди книжных полок, уходящее в темные коридоры глубин библиотеки, в одном из которых они бывали уже не раз в поисках книги с сильными заклинаниями. Алекс окончательно перестала бояться темноты, хотя та и раньше ее не слишком беспокоила. Ее больше пугала абсолютная тишина, за которой может последовать взрыв звуков, как это было на краю леса в полнолуние… - Куда я должна смотреть? – с ноткой непонимания в голосе шепотом спросила Алекс. – Ты же меня не разыгрываешь? - Это Секция невидимости. Здесь хранятся невидимые книги, отсюда и название. - Здорово! – почти вслух сказала Алекс. - Тебе правда интересно? - А ты много еще знаешь о библиотеке? Я была только в Запретной секции с вами. Может, расскажешь, что здесь еще можно найти? - С превеликим удовольствием, - с напыщенностью на лице и театральным поклоном с рукой на сердце произнес парень. Они проторчали в книжном храме почти до темноты, едва не пропустив ужин. Лишь вечером они пересеклись с Барти в Большом зале. Все трое были уставшими и растрепанными, но все определенно получили удовольствие от этого странного праздника, проведя его по-своему…