Дороги мои, дороги

Цикады всё так же пели где-то в листве. Невидимый оркестр, чуть приглушённый звуками водопада. Не слишком похоже на траурную похоронную музыку. Скорее что-то волнующее, жизнеутверждающее. Цикады выбрались на поверхность, чтобы прожить короткую, но яркую жизнь — прямо как Кир. Он был с отцом Мартина и после того, как начал встречаться со мной. Наверное, много раз. Уж не знаю, из-за шантажа ли, угроз или ради какой-то своей выгоды. Да и это уже неважно. Но он точно осознавал, что бывший любовник не оставит его в покое — поэтому он и задумал эти планы по его устранению. Мартин стоял поодаль. Наблюдал за мной, но близко не подходил. Последние несколько дней мы вообще мало разговаривали. Всё ещё жили у гостеприимного Азиза, но друг с другом никак не взаимодействовали. Я думал, что Мартин уедет, исчезнет, как обычно. Но он не уезжал. «Тебя было очень много в его телефоне, — рассказал он мне после того, как Аглая уехала. — Фото, видео, сообщения. Я смотрел и читал это всё и будто бы жил его жизнью. Жизнью, в которой у меня был любимый человек, ради которого я готов на что угодно. Я наблюдал за тобой, каждый день открывал то грёбаное приложение. Нездоровая фигня, правда?» Правда. Крайне нездоровая фигня, Мартин. Так после смерти Кира я обзавёлся собственным сталкером. Подумать только. Кир ведь и домашнюю порнушку любил в том числе. Мартин, наверное, рассмотрел меня во всех позах, которые только были возможны. Я не знал, как относиться к нему после этого. Но набраться решимости и попросить его уйти не мог. В руках у меня был свёрток с прахом. Настоящим, а не тем, что я собрал после того, как сжёг его вещи. Стоит ли что-то сказать? Обратиться к Киру? Сказать, что любил его, несмотря ни на что? Но мысли в голове путались. Я решил больше не медлить, раскрыл свёрток и взмахнул им. Прах рассыпался среди травы. Я сел на корточки и дотронулся до сероватых песчинок. Вот это когда-то было им, Кириллом. Может, частью его ладони, которой он гладил и обнимал меня. Или губами. Теперь уже не понять. И это навсегда останется здесь, в горах. Как он и хотел. Под звуки водопада и стрёкот цикад. Он ушёл окончательно. А вместе с ним ушёл и человек, виновный в его смерти. Аглая лишила жизни отца Мартина. Выстрелила ему в голову из пистолета. О том, что сибирский бизнесмен Сергей Измайлов был найден мёртвым у себя дома, пару дней назад писали СМИ. Сомнений в том, кто это сделал, у нас не было, хотя убийцу всё ещё не нашли. Мартин не скакал от радости, когда узнал эту новость. Лишь усмехнулся краем губ. По нему не было заметно, что он удивлён. — Странное ощущение, — сказал он. — Какое именно? — Ну, что проблема, с которой жил практически всю жизнь, вдруг исчезла. И без моего участия. Ну разве что косвенного. — Это как? — Я ведь натравил на него Аглаю, получается. Знаешь, я сам решил ей сдаться. Видел, что она караулит тебя возле дома Азиза, ну и решил, что… Просто скажу ей всё начистоту. О том, что она делает работу для человека, из-за которого умер Кир. Понадеялся, что она всё же любила своего сына. И, как видишь, не ошибся. Я отвернулся от него. Сердце кольнуло тоской. — А когда они схватили тебя, ты им не пытался это рассказать? — Ну, как сказать… Её псы сгребли меня в охапку, скрутили и заткнули рот. Всё происходило слишком быстро. Потом этот участок, и ты неожиданно появился. В общем, я не думал об этом. И не думал, если честно, что в ней есть что-то человеческое. Ты ведь понимаешь, что в другой ситуации по приказу моего отца она б застрелила кого угодно, и глазом не моргнув. То, что она помогла нам, её грехов совсем не искупает. Это, наверное, был наш первый разговор, зашедший дальше пары дежурных фраз, за все эти дни с того момента, как Аглая уехала. — Я тогда надеялся, что ты уже далеко отсюда. Где-то в Якутске или Южно-Сахалинске. — Я хотел уехать. Но мне нужно было убедиться, что с тобой всё нормально. — И, выходит, ты снова меня нашёл? Без телефона со следящим приложением? — Это было несложно. Кто ищет, тот найдёт, — Мартин ухмыльнулся. — Я просто проторчал пару дней в лесу, а потом пришёл обратно к Анару и спросил, куда вы с Азизом поехали. Ну, он и назвал мне адрес. А возле дома — машину. Пришлось идти прямиком к ним. Да почему пришлось? Мог же развернуться и уйти. Или не мог? Это крайне нездоровая фигня? Или наоборот? Я не знал, где сейчас Аглая. Но своё обещание она выполнила — мы с Мартином получили все нужные нам документы. В том числе загранпаспорта. И даже приличную сумму денег она скинула мне на карту после того, как я её восстановил. Если б дала наличкой, я бы, конечно, не взял. Но когда деньги пришли мне, Аглаи уже давно не было в этом городке, так что возвращать было некому. Номеров её телефона и счёта я не знал. Оставалось лишь смириться с этим аттракционом невиданной щедрости. Понимая, что Аглая таким образом хочет не мне помочь, а хоть немного загладить собственную вину перед Кириллом. Успокоить собственную совесть. Мартин предложил проводить меня к водопаду, когда я наконец решился расстаться с прахом. Сначала я отказался, а он, к моему удивлению, кивнул и не стал настаивать. Но затем я всё же сам попросил его об этом. Злость и обида, которые в первые минуты после того, как он рассказал мне обо всём, застелили моё сознание, уже испарились. Я осознавал, что, возможно, если б мне грозила смертельная опасность, на его месте поступил бы так же. Скрылся бы, прихватив с собой вещь, по которой меня можно было бы вычислить. Тем более если уже сталкивался лицом к лицу с этой опасностью однажды и в тот раз одержать победу над ней не смог законными методами. — Я решил уехать, — голос Мартина вывел меня из транса. Я даже вздрогнул, настолько был погружён в свои мысли. — Куда? — За границу. Сначала в Грузию, а потом не знаю. Куда дороги заведут. — Ты ведь можешь вернуться в родной город и заявить права на наследство. — Нет уж, спасибо. Не хочу иметь ничего общего с папашей и его деньгами, добытыми хер пойми какими методами. Всю жизнь жил без этого, проживу и дальше. Пусть его подчинённые сами за них глотки друг другу грызут. Глупо ли это, или, наоборот, разумно? Что ж, не мне судить. — А я? — А ты… Тебя я сталкерить больше не буду. Телефона со следящим приложением у меня больше нет, так что… Так что на этом всё? — Прости меня. За то, что врал, за то, что украл телефон и вообще подвергал тебя опасности. Но теперь опасность тебе больше не грозит. Ты свободен и можешь ехать куда пожелаешь. Я промолчал в ответ на эти слова. Снова взглянул на траву и прах. Лёгкости и катарсиса не было и в помине — лишь какая-то апатия. Только от мыслей, что Мартин всё-таки собрался меня покинуть, захотелось завыть в голос, заглушая стрёкот цикад. Мне некуда возвращаться. И, самое главное, у меня нет желания возвращаться куда-либо. — Я поеду с тобой. Мартин взглянул на меня удивлённо. Кажется, удивление действительно было искренним. — Я вообще на это и не надеялся, после всего, что случилось. То есть я бы хотел… Чёрт, очень бы хотел. Но мне нечего предложить тебе, Родь. — Не нужно ничего мне предлагать, я этого и не просил. Но ты сам сказал, что я свободен и могу ехать куда пожелаю. Я хочу поехать с тобой. Мартин выдохнул и улыбнулся, опустив глаза. Как-то смущённо, застенчиво. Словно четырнадцатилетний школьник, которому только что признался в любви давний объект воздыханий. — Я думал, такая жизнь не для тебя и ты захочешь вернуться домой. — Я и сам так думал. Но знаешь, всё же я не против покататься ещё некоторое время. Если ты, конечно, не возражаешь против моей компании. — Конечно же не возражаю, — быстро ответил он. — И на этот раз мы не будем никуда бежать. Будем задерживаться в тех местах, где захотим, и настолько, насколько захотим. — Звучит неплохо. Мартин вдруг перестал улыбаться, проговорил уже серьёзным голосом: — Ну а потом? Ты ведь не захочешь долго. Наверняка тебе хочется построить какие-то планы. — Потом посмотрим. Но вообще ты ведь и сам говорил, что тебе надоела такая жизнь и что тебе хотелось бы осесть где-то. — Наверное, хотелось бы. Если ты не будешь против моей компании, — повторил он мою собственную фразу. И только сейчас я, наконец, почувствовал лёгкость и ни грамма сомнений. Словно принял единственное верное решение. Я не собирался терять этого человека. Не мог допустить этого. Мне было плевать, насколько это нездоровая фигня и есть ли у таких отношений будущее. Решение уехать с ним — это не наваждение, не непродуманный эмоциональный порыв. Я думал об этом последние дни. Пожалуй, надеялся, что он предложит мне это. Я пока не был готов возобновить то, что между нами было. Слишком много тайн, много лжи… Пусть и поступить по-другому он не мог. Может, со временем, если он всё ещё будет этого хотеть. Но несмотря ни на что я могу продолжать помнить Кира, помнить нашу любовь. Наверное, два этих чувства всё же смогли бы ужиться друг с другом. Они друг другу не противоречат. А сейчас я хотел отправиться за Мартином, куда бы ни привели нас дороги.