Οργή και πάθος

            Зевс стоял на вершине Олимпа, глядя в налитое кровью небо. Вспышки неестественных молний каждую секунду прорезали сгустившиеся облака. Папаша демонстрировал силу. Как будто все забыли, каким трудом заключили его в Тартар. Но и он забыл, в чьих руках власть теперь. Одной мыслью Зевс вернул небу привычный цвет, замедлив наступление.       И всё же детский страх то и дело брал верх, хоть в Лету окунайся — не забудешь. Ведомый им, Зевс спустился в сокровищницу. Здесь ещё можно было найти амфоры с амброзией. Выпить её и расслабиться не самая лучшая идея, но кажущаяся единственно верной сейчас.       Дзынь, дзынь, дзынь!       От тихого звона, раздавшегося за спиной, внутри всё похолодело. Зевс неспешно повернулся. В темноте, освещённый только отблесками золотых монет, на горе золота сидел ОН и хищно ухмылялся, держа в руках золотой кубок.       — Пирс, — Зевс повернулся уже полностью, и небо поразил гром, принадлежащий не Кроносу.       — Буэнос Тардес, Зюзя, — Пирс, или скорее всего, Япет, отсалютовал кубком и потряс его. Что-то в нём зазвенело.       Взгляд рефлекторно коснулся лежащего рядом копья с резным наконечником.       — О, ну что ты как нимфа, — Япет проследил направление его взгляда и поднялся с места. — Я думал, мы с тобой уютно посидим, выпьем, под сводами этого чудесного места, пока небо не рухнет нам на головы.       Он соскользнул по золоту ногами и оказался при свете. В его второй руке качалась амфора с амброзией.       — Ближе к делу, я уже сгораю от нетерпения, — Зевс оставался на месте, скрестив руки на груди.       От Япета ждать хорошего никогда не приходилось, однако торопиться с выводами и тратить на него драгоценные силы не следовало. К тому же он сделал весьма заманчивое предложение. В горле аж пересохло от близости к амброзии и невозможности прильнуть к горлышку амфоры сию минуту.       — У нас ещё будет время, чтобы сгореть, дорогой. — Голос Япета стал более мягким и приглушённым. — Утоляя твоё любопытство, скажу, что я пришёл помогать. Конечно, не за просто так и даже не за твоё спасибо, если ты его хоть кому-то говоришь. Я хочу назначения меня как твоего генерала.       — Ты бредишь.       Япет продолжал подбираться ближе:       — Кроноса порознь не одолеть, это все признали. Думаю, и ты это понимаешь. Пусть и не желаешь признавать, что надо объединиться с заклятым врагом. Но тебе повезло. Мы на одной стороне. — Он отпил из кубка, посмаковал и добавил, прищурившись: — А потом я с радостью займу трон и титул верховного бога.       — Тебе не кажется, что ты слишком резко скакнул от генерала до царя?       Пи… Япет невинно пожал плечами, ухмыльнулся. В его руке появился второй кубок, и он тут же наполнил его амброзией доверху.       — Брось, это не слишком. Пустяк. Мне можно и нужно просить большего. Любая благотворительность не бесплатна, как о ней думают люди.       Зевс взял кубок, осмотрел недоверчиво сверкающую амброзию.       — Хвала Хаосу, ты не жадина, Япет, а просто охреневшая сбрендившая тварь!       Рука чесалась направить кубок в его сторону и плеснуть амброзию в лицо этого говнюка, но что-то остановило. Эта обезоруживающая безвинность в глазах сына. Мольба о снисхождении, о пощаде, с какой Пирс смотрел на Зевса в последний раз, пока был собой, буквально застыла в них.       — Ох, как ты красиво ругаешься. — Япет взглянул игриво, и от безвинности сына не осталось и следа. — У меня сразу всё… набухает…       Его речи походили на поток словесного поноса сумасшедших. Зевс отпил из бокала. Неприятные флэшбеки о Гере, усыпившей его, врезались в память, но тут же остыли, когда амброзия достигла желудка.       — О, вот теперь мы на одной волне, — одобрительно кивнул Япет. — Чем займёмся? Время у нас ещё есть благодаря тебе, — он обвёл взором потолок. — Предлагаю сыграть в игру.       Зевс прыснул смехом.       — Я не буду с тобой играть, Япет.       — Ну, пожалуйста. Я так ждал этой блядской встречи с тобой, ждал, когда ты освободишься…       — Нет.       Зевс повернулся к нему спиной и проследовал к лестнице, ведущей наверх. Вдруг невидимая стена встала перед ним. Из неё сформировался Япет.       — Я сказал, мы сыграем. Зевс.       И словно по волшебству выражение его лица сменилось. Япет коснулся его плеча. От ключицы до живота прошла нервная дрожь.       — Давай же. Прошлое в прошлом. Амброзия в наших руках. Выпей ещё, если тебе так проще. Я отсюда не уйду, пока мы не выполним нашу миссию. И кто знает, насколько это затянется… а значит нам придётся терпеть друг друга ещё долго.       В ответ Зевс ухмыльнулся и приподнял свой кубок, принимая негласные правила начатой с момента встречи игры.       — Тогда выпьем ещё, — согласился он. — За прошлое в прошлом.       Он толкнул кубок к кубку Пи… Япета. Золото звякнуло. Этот жест сразу расслабил титана.       — За прошлое в прошлом, — повторил он.       Оба отпили. Зевс хмыкнул, вытерев губы. Короткое соприкосновение взглядов. Он выбрал момент и вылил остатки амброзии в лицо Япета. Титан шикнул и отпрянул, дав пройти вперёд. Пока он не успел очухаться, Зевс воздвиг похожую невидимую стену, только плотнее раза в два.       Сзади послышался возмущённый крик, потрясший сокровищницу. Без Япета Зевс добрался к краю смотровой площадки. Ужасы не утихли, но с амброзией стало легче их воспринимать. Да и мысли теперь были заняты другим благодаря титану. Несколько минут в одиночестве он наслаждался видом приближающейся катастрофы. Нечто в ней восхищало, как бы странно это ни звучало. Было в наступающем конце света что-то прекрасное, даже эстетичное.       Он нахмурился, осмотрев долину. Её должно хватить для реализации плана Аиды.       — Любуешься? — спросил Япет.       Зевс даже не посмотрел в его сторону.       — А меня заводит наблюдать, как действует твоя сила. Как ты напрягаешь извилины, а не мускулы, чтобы удерживать своего спятившего отца.       Послышался позади плеск. Япет подал ещё один кубок с амброзией, но не отдал сразу:       — Минуточку. Прежде чем начнёшь пить, я отойду немного.       Зевс сжал кубок, не давая титану отпрянуть. Это жест вызвал странную улыбку на губах Япета. С ней он опасливо сделал два шага назад.       — Что ж, за наш союз. Как бы он тебе ни претил.       И ослабленный Кронос был весьма силён. Он не нападал молниеносно, а ждал, пока враг устанет от постоянной защиты. От его натиска щемило виски. Или это от болтовни Япета?.. Его язык излишне развязала амброзия.       — Мы ведь играем в игру, помнишь?       Забудешь тут. Зевс лишь на секунду обернулся на Япета. Может, молчание в ответ его утихомирит?       — Между нами столько всего произошло. Ты заключил меня в Тартар, освободив своих братьев и сестер. Я весьма справедливо желал мести и вынашивал план всё то время, что был запертым в клятой Бездне. Но не думай, будто я не восхищался тобой. Я восхищался тем, как ты всех победил. Особенно Кроноса. И в то же время я был в ярости, взбешён. Особенно от того, как ты приковал к скале Прометея, принесшего людям огонь. Когда появилась возможность отомстить, я сделал это без задней мысли. Должен признать, меня заводила борьба с тобой, ты не позволил схватить себя так быстро.       Слова Япета погрузили в воспоминания, от которых Зевс старался избавиться день то дня. Цепи, отсутствие света, боль, пронизывающая все мышцы и непобедимая слабость, и одиночество, сводящее с ума.       — Заткнись, — тихо вымолвил он.       Титан словно послушал. Беспорядочный поток слов остановился. Но блаженство этого момента длилось недолго.       — Тогда я наслаждался тем, что ты в тех же условиях, в каких был я. Однако… Я ждал, что тебя вот-вот освободят. Аида или Посейдон, заварившие эту кашу. Но они так боялись, что ты пойдёшь против несчастных детей. Артемида правильно сказала, они чересчур идеализировали своих отпрысков. А тебя пытавшегося исправить ошибку, пусть и кровавым путём, они обвинили во всех смертных и бессмертных грехах.       — Заткнись.       Он пытался не слушать. Отстраниться, забыться. Вся речь Япета всего лишь манипуляция. Так он склонял на свою сторону других, но склонить Зевса не выйдет. Не после тысячелетий заточения.       — Нравится? Это ещё не сказочка, Зевс, это только смазочка. — Япет пригубил амброзию. — Тебе не казалось, что Артемида как-то легко тебя освободила? Проблема в том, что я никогда не препятствовал тому, чтобы тебя освободили. А когда там появилась Артемида, тем более. Как бы я тебя ни ненавидел, я давал возможность спасти тебя. Знаешь, с этими вечными перерождениями я изрядно заскучал по нормальному конфликту со смертями, жертвами, убийствами.       Выдерживать его не осталось терпения. Зевс в очередной раз потерял контроль. Он схватил Япета за шею, прижал к близстоящей колонне и давил до покраснения, пуская в его тело электричество. Титан вздрогнул, но не отошёл.       — И вот тебя освободили, и правила игры вновь поменялись. Удивительно, насколько легко другие подчинились твоей воле. Ах. — Выдохнул он несколько пошло, и Зевс отпустил шею титана.       Япет сжал её, закашлявшись.       — Осторожно, — сказал он через пару секунд, — мне может понравиться.       Он помолчал.       — И вот главный вопрос: Почему я выбрал именно это тело?       В лукавой, сальной улыбке растянулись уголки его губ. Он ждал, он горел желанием услышать ответ, который по его мнению был известен и предсказуем. Зевс застыл. Смотреть в глаза сына и видеть сквозь них иную сущность ещё больнее, чем заточение.       — Не знаешь? Даже не спросишь: «Почему?» Тебе жаль для меня словечка?       Ответить ему, спросить значило поддаться, значило позволить Япету управлять собой. Зевс бы этого не позволил.       — Ведь у нас был выбор. Очень много тел полукровок. На любой вкус и цвет. А я взял именно это!       Догадка, слабая, не оформленная в целостную мысль, озарила голову, но сразу исчезла, стоило попробовать зацепиться за неё.       — Я увидел Пирса и осознал, что никакое другое мне не нужно. Это именно то, что я хотел! Похож на тебя, почти как две капли воды. Твои глаза, волосы, губы, даже мысли, мать его, похожи на твои. И пока ты был в заточении я довольствовался этим телом. Каждой его частью. Смотрел в зеркало, видел тебя. Ты стоял передо мной обнажённый, и мы занимались тем, что делали друг другу приятное. Настоящий ты дал бы мне отпор, скорее всего убил бы, задушил, избил в кровь, но твоему сыну было наплевать, что я делаю с телом.       Звонкий шлепок заглушил Япета. Зевс ударил наотмашь. Титан затылком соприкоснулся с колонной. Она качнулась, но не упала. Щека у Япета побагровела. Он хохотнул. Как будто ждал, когда Зевс выплеснет эмоции ударом, и вот момент пришёл.       Теперь Зевс явно видел, что от сына осталось лишь тело, действительно похожее на него. Похоть в золотистых глазах принадлежала не ему. Дикая, безумная усмешка принадлежала титану. И эти речи…       Зевс дал Япету то, на что он столь яростно напрашивался. Схватив его за волосы, практически не упиравшегося, он поставил ублюдка на колени. Откинув подол хитона, приблизился бёдрами к губам титана. Те распахнулись охотно и беспрепятственно. Зевс толкнулся грубо, до того, что дыхание у Япета спёрло, он затрепыхался в руках верховного бога, но не смог отодвинуться. В его узкой глотке оказалось слишком тесно, тепло и приятно. Даже жарко. Несколько глубоких вхождений моментально сделали Зевса каменно-твёрдым. Он за волосы оттянул Япета и резко бросил. Златой лавровый венок упал с его головы, покатился к краю смотровой площадки и слетел вниз. Титан прижался ладонями к полу. От нехватки дыхания он жадно затянулся воздухом. Во взгляде исподлобья мелькнула обида и тень сомнения. Но поздно. Зевс позволил ему отдышать и продолжить самому. И Япет ласкал его самозабвенно. Губами, языком, глоткой. Его пальцы сжимали напрягшиеся ягодицы.       Поддерживать за короткие волосы слишком неудобно. У Пирса были длинные серебряные локоны, совсем как у самого Зевса. Но Пирса он никогда бы не взял. Не таким образом.       Он сам отодвинул Япета от себя и взглянул на сочащиеся влагой, припухлые губы. Большим пальцев смазал влагу. Зевс поцеловал бы его, как любую другую любовницу, но не сейчас. Ярости в нём было больше, чем страсти. И эта ярость диктовала иные правила игры.       Зевс подтянул Япета к софе без спинки. Он заставил титана встать на четвереньки, толкнул его в затылок, приказывая приложиться щекой к креслу. Просунув руку меж ягодиц, он ощутил лёгкий трепет. Однако Япет при всей его мощи ничего не предпринимал. Он покорно выполнял любые указания и теперь в ответ на неприятные чувства лишь раздвинул ноги. Зевс захватил амфору с амброзией. Глотнув, он выпустил нектар к ложбинке меж ягодиц. Пальцы стиснули твёрдые бёдра, пах приблизился к раздвинутым ягодицам, и Зевс, не жалея отдавшегося ему титана, скользнул внутрь до конца. Частая мелкая дрожь пробила Япета. Он скрутил ткань под собой, прикусил ту зубами, чтоб не выдать боли. Второй толчок был милосерднее. Зевс погладил горячей ладонью вдоль поясницы титана.       Он был прав. Им только предстояло гореть. И сгорать. От ярости, от ненависти, от отчаяния и смутной, эфемерной похоти. Стоны Япета возбуждали и только подстегивали гнев. Зевс часто и глубоко входил в него, и жар охватывал всё от головы до ног.       Это не страсть. Месть. Быть может, Япет тоже возжелает отомстить. Если, конечно, дело дойдёт до второй встречи в постели.       Вдруг Зевс притянул Япета к себе за трепещущую талию, прильнул губами к взмыленной шее.       — Не останавливайся, — прохрипел титан. — Прошу.       Ладони изучали его торс, грудь, шею, ластились ниже, к налитому кровью члену. Зевс сжал его одной ладонью и выбил из Япета дыхание грубым движением вперёд. Затем вновь замедлился на выходе. С губ потекла слюна, упала прямо к ладони, спешно натиравшей пульсирующий ствол. Япет зажмурил глаза. Боль не останавливала его. Он подавался бёдрами навстречу, сжимал Зевса внутри тугими мышцами до того, что хотелось стонать, как и он.       — Γάμα με! — вскрикнул Япет, перейдя на греческий.       Его кожа на вкус оказалась медово-сладкой. Зевс покрывал её мелкими поцелуями, и каждый раз кружил ему голову. Титан что-то неразборчиво бормотал на греческом, но его слова не имели значения.       — Ναι, ναι, ναι! — голос его сорвался.       Вскрик пролетел над всей долиной, распугал птиц, колыхнул ветви деревьев. Зевс почувствовал сокращение мышц и теплую влагу на пальцах руки, что держала член Япета. Этого хватило, чтобы и он сам пришёл к сладкому финалу. Молнии в небе вспыхнули ярче, и гром разразился так громко, что даже его на миг оглушило.       Япет устало лёг на кресло. Зевс оставил его.       — Получил то, что хотел? — поинтересовался верховный бог.       — Разве этого не хотел ты? — титан бесшумно приблизился.       В его руках откуда-то появился упавший с площадки венок.       — Мне нужно было не столько твой член во мне, сколько твои эмоции. Их взрыв. Потеря твоего самообладания. Твоя искрящаяся ярость, едва не испепелившая меня. Я хотел подчиняться. Тебе. Твоей власти.       — Ради чего? — Зевс отдышался и окинул Япета презрительным взором.       Безумство из жёлтых глаз не исчезло.       — Мне удалось выпустить больше твоей силы. И мне думается, тебе понадобится моё присутствие, потому что сейчас эмоции контролируют тебя. А Я могу их направить. Можешь молчать, проклинать, но не отрицай этого. Позволь тебе помочь.       Зевс приподнял подбородок. Япет говорил что-то про эмоции и контроль. Но им самим управлял его Эрос. Им обоим требовалась эта разрядка. Он тронул щёку Япета.       — Выведешь меня ещё раз, я тебя трахну до слёз, а затем придушу прямо во время близости, когда ты будешь содрогаться от оргазма, — ответил Зевс.       Он наклонился к Япету и поцеловал в дрожащие покусанные губы.       — Сперва убьём Кроноса, дорогой, — Япет прикусил его губу и хохотнул.