В погоне за счастьем

POV Кинна «Я тоже люблю тебя» Его голос, невесомое прикосновение к волосам… Я улыбнулся сквозь легкую дрему, и привычным жестом скользнул ладонью вправо, чтобы неприятно удивиться холодной простыне под рукой. Что за… Порш?.. Открыв глаза, я приподнялся на подушках, ощущая легкое беспокойство. За последние недели я так привык к его постоянному присутствию рядом… Это стало почти зависимостью, которую я осознал и не без удовольствия смирился. Просыпаться каждое утро рядом с любимым…дорогого стоит, возможно даже всей семейной империи Тирпанякунов. Глаз зацепился за лист бумаги на тумбочке… «Надо кое-что прояснить. Скоро вернусь. Люблю тебя. Порш.» Что происходит, черт побери?! Со стороны входа в апартаменты послышался шум. Отлично, сейчас наконец и узнаю, что происходит в моем собственном доме, пока я сплю. — Господин Кинн, простите, но Порш и Порче они… Запыхавшийся Пит был бледен и взъерошен. Хотя, после возвращения от бабули — (надо бы послать к ней верного человека с парой вопросов), — он сам на себя не похож, собран, дружелюбен и учтив как всегда, но больше не улыбается той солнечной мальчишеской улыбкой с ямочками, от которой млели все девушки в клубе. Вчера он был официально переведен в число моих телохранителей по просьбе отстраненного Порша. — Что?! — спрашиваю грубее, чем хотелось. — Они… исчезли. — Что значит исчезли? Испарились? Их украли инопланетяне? Что? — Порш забрал Че из его комнаты ранним утром и они уехали на такси, забрав все вещи младшего. Это зафиксировали камеры. Вскочив с кровати, я молча начал стаскивать с себя пижамную куртку, игнорируя неприятный холодок, пробежавший по спине. — Иди. Собери всех в переговорной, я скоро буду. — Слушаюсь… — Пит замешкался у двери и я понял, что это еще не все плохие новости. — Господин Танкхун расстроился, рвется спасать похищенного, по его мнению, Порша. Я закатил глаза и стиснул зубы. Только истерик старшего братца мне сейчас не хватает. — Не выпускайте его за пределы поместья, отвлеките сериалами, скажите — я разберусь. Поклонившись, Пит бесшумно исчез, а я прошел в ванную, стараясь не смотреть в сторону террасы с бассейном. — Черт, Порш! Во что же ты опять ввязался? На тумбочке в ванной притулилась голубая пижама. Рука сама потянулась схватить. Прижать к лицу, вдохнуть его уникальный, ни с чем не сравнимый аромат. Несколько часов назад он дрожал от страсти в моих объятиях, шептал, что любит, а теперь я даже не знаю где он и что с ним. Где же я снова прокололся… — Мы же обещали больше ничего не скрывать друг от друга, чертов ты засранец! — пижама полетела в стену. Душ ни на йоту не помог расслабиться. Нацепив первые попавшиеся вещи я, с трудом не переходя на бег, спустился в переговорную. Закончив доклад, Чан опустил глаза под моим пристальным взглядом. Я уважал его за ум и преданность семье, но и проколы прощать не собирался. После гибели Бига он переменился, словно выцвел, а сейчас и вовсе выглядел как тень себя прежнего — призрак. Хмуро усмехнувшись сравнению, я вспомнил, как льнул ко мне Порш, прячась за спину в момент возвращения Пита «с того света»… Он доверился мне, чувствовал себя рядом со мной в безопасности. Что же случилось сегодня ночью, или все-таки не сегодня?.. — Так… Действовать начинаем немедленно… — проговорил я, собравшись с мыслями и загнав подальше эмоции и чувства, что отупляли и ослепляли. Составляя план действий, я продолжал недоумевать. Немыслимо! Из поместья, нашпигованного новейшей аппаратурой слежения, как Капитолий и Пентагон вместе взятые, бесследно исчез официально признанный партнер преемника главы главной семьи и никто не знает, куда, и главное, почему. — Господин Кинн! — в дверях появился Арм. Когда он не строил из себя идиота рядом с Танкхуном, мне крайне импонировали его знания и профессионализм. — Что-то нашли? — Запеленговали телефон Порша. — Едем! — И отчего я решил, что Порш избавится от телефона? — Это дает нам вполне ощутимый шанс найти их. Наверное, я должен был зайти к отцу, но не было ни времени, ни желания. Ощущение, что отец чего-то недоговаривает, появилось у меня давно, а в последнюю неделю усилилось в разы и превратилось в уверенность. Страх того, что отцовские тайны могут причинить боль Поршу, этим утром обострился и если я не найду его в ближайшие часы, он обещает превратится в паранойю. О том, что с Поршем могло случиться что-то страшное, я старался не думать. За руль сел Пит. Не вполне уверен, что он слышал мои распоряжения, скорее, действовал на автомате. Как только найду одного невыносимого засранца у нас с Питом состоится серьезный разговор. На выезде из поместья заметил удаляющуюся машину Кима. Куда он мчался с такой сверхзвуковой скоростью, осталось для меня загадкой, хотя, вполне возможно, он был в курсе последних событий и спешил разузнать новости по своим каналам. Неспроста же он первым прибыл на тот склад, где держали Порша и Че. О младшем брате я подумаю позже. Сейчас главным была вожделенная зеленая точка на тонком экране айпада. Перемещалась она с хорошей скоростью… Со скоростью отличного спортивного мотоцикла… Я сжал кулаки до хруста и озвучил свою мысль сидевшему рядом Арму. «Maserati» ощутимо вильнула влево и я подумал что на обратном пути водителя следует заменить. Мотоцикл. И если Порш не один… Вегас! Неужели он не успокоился и продолжает чем-то шантажировать Порша? Угрожает Че? Что такого может этот никчемный, чего не могу я? — Ускорься, Пит! — говорю я вслух и откидываюсь на показавшееся ужасно неудобным кожаное эргономическое кресло. Почему Порш промолчал? Не поделился проблемой, не попросил помощи. Да, он независимый, гордый, за что я его и люблю, но после всего, что между нами было… В конце концов, после вчерашнего разговора на кладбище? Вдруг снова ни к месту вспомнилась вчерашняя ночь. Вечерняя прохлада, огни большого города и мы одни в целом свете, утопающие в своей любви. Никогда и ни с кем я не испытывал подобного… Как он смотрел, обнимал… Пониманием окатило резко, как приливной волной. Я почти задохнулся, яростно впиваясь ладонями в колени. Ну конечно! Этой ночью Порш был другим! Все таким же бесконечно красивым, чувственным и изысканно пряным, но не яростно- страстным и жадным, а непривычно тихим, бесконечно нежным и ласковым, льнул, обволакивал всем собой, словно хотел оставить со мной частичку себя. Порш прощался! Я и сам не заметил, как из груди вырвался глухой стон, пугая сидящего рядом Арма. Идиот! Я должен был догадаться. Почувствовать эту недосказанность. Его признания, его мягкая благодарная улыбка, от которой я чувствовал себя по настоящему всемогущим… От самобичевания меня отвлек Арм. — Мы у цели, господин. Въезжаем в монастырь. Смотрю в окно невидящим взглядом. Какой монастырь? Что тут делать Поршу? Автомобиль тормозит у входа и я вылетаю из машины, не дожидаясь момента когда телохранители займут свои посты согласно распорядка. — Разделяемся. — Отдаю приказы в том особом тоне, от которого у телохранителей начинает сосать под ложечкой. — Пит со мной. Бегом! Я не знаю территорию, меня ведет чутье. Здесь очень тихо, почти безлюдно. Солнце светит прямо в глаза и я не уверен что смогу стрелять без опасения промазать. Пит не отстает и в лучших традициях Бига старается прикрывать меня. Выстрел прозвучал где-то совсем близко. Время на мгновение застыло, а потом бросилось вперед вместе с нами. В голове билась одна только мысль: «Будь живым. Только будь живым! Мы все преодолеем. Я вымолю у тебя прощение за все, что совершил, сам того не зная! Я больше никогда не только не отпущу твоей руки… Я тебя из поместья не выпущу! Я подарю тебе этот город, а если захочешь, и всю Вселенную, только будь, пожалуйста, живым!» Пистолеты давно выхвачены из кобуры… Мы бежим на звук выстрела по узкой дорожке пока не видим их! Два человека лежат на земле, а третий пытается поднять одного из них. Я узнал его сразу. Вегас! Он помогал подняться явно дезориентированному Поршу! В глаза бросилась…черная рубашка Вегаса, что слилась с черной футболкой Порша в почти объятии. Вглядываюсь, боясь увидеть кровь, но нет, Порш не ранен. Расстроен, подавлен, но жив и здоров! — Порш! Имя само рвется с языка и падает между нами, рассыпаясь осколками, потому что Порш не обернулся. Он забирается на мотоцикл за спину Вегасу! Не веря своим глазам, продолжаю бежать. На смену животному страху приходит бешенство. И Порш наконец, оглядывается. В глазах боль, растерянность и укор, но меня это не трогает. Блять! Я хочу, черт побери, знать, что здесь происходит! Останься и объяснись! — ору мысленно, понимая что вслух — бесполезно. Я почти не ревную. Я верю своему Поршу. Я ищу, но не нахожу ни одной причины для бегства. Я в ярости! Мотоцикл уносится прочь оставляя нас с Питом обессиленными и злыми от собственной беспомощности. Поворачиваюсь к нему и теряю больше половины своей ярости, потому что в его глазах не просто обескураженность, там плещется отчаянье и еще что-то настолько темное, не присущее добряку Питу, что я, как ни стараюсь, не могу это идентифицировать. Он провожает мотоцикл взглядом, пока тот не скрывается из виду, а потом оседает на землю, прижав руки к вискам. Кажется, я снова что-то упустил, и Пит не просто спасал друга Порша. Он вместе со мной преследовал свое счастье, которое оказалось таким же неуловимым и своенравным, как и мое. Пялящийся стеклянными глазами в небо дядя Порша уже ничего не расскажет, но я, кажется, знаю человека, который после всего произошедшего просто обязан ответить на все мои вопросы. — Домой. Нам больше нечего тут делать. — Помогаю Питу подняться. — Слушаюсь, господин Кинн. Пит снова собран и закрыт, глаза ничего не выражают, а я, кажется, начинаю понимать, из-за кого погасла его солнечная улыбка. — Мы обязательно найдем их. Обещаю.