Обкуренное солнце

Девчушка буквально бежала по мокрому, от дождя, тротуару, в левой руке сжимая лямку портфеля, а в правой - белые ромашки. Она хотела быстрее увидеться с возлюбленной, что как всегда, ждёт её дома, дабы напоить горячим кофе, что готовила лучше всех, кого только знала Бэлла. А потом же, она расспросит про её успехи на новой работе, как делала это всегда. Но голубоглазая девчушка ещё не знает, что та вечеринка на прошлых выходных, отразится на её жизни. И то что их скорая встреча будет совсем не такой, какой она её представляет. *** Кузнецова, уже будучи пьяной, вошла в рандомную, пустую комнату, ложась на кровать. У неё безумно болела голова. Кажется, ей что-то подсыпали. Но вот вопрос, что? Вдруг, послышался щелчок двери, а после перед глазами показался её лучший друг. Артём. Он давно увиливал за ней. Но, когда узнал о Петровой, и ориентации Кузнецовой, отстал. Или.. не до конца? Артём сел рядом, осматривая её. Он явно знал о состоянии Кузнецовой. — всё хорошо, бэлл. Просто расслабься — сказал парень, а после быстро стал стягивать со своей подруги олимпийку, не смотря на сопротивление той, которое не было долгим, из за того, что сама Бэлла отрубилась. людям нельзя ни за что доверять *** Девушка вошла в квартиру. Её никто не встретил, как бывало это обычно. Обычно же, к ней всегда выходила Петрова, улыбаясь, и здороваясь с Бэллой, говоря уже привычное «как у тебя дела, солнце ты моё накуренное?». О да, старшая всегда называла её обкуренным солнцем. А всё потому что, на первое их свидание, что устроила Изабелла, белокурая пришла накуренная. И именно на нём же и призналась той в любви, после их долгой дружбы. А потом.. они гуляли по парку. По пути, Бэлла даже смогла обнаружить цветы, и подарить их Насте. Ромашки. Белые ромашки. Такие красивые. Прямо как её любимая Настя. Вдруг, улыбка с лица Кузнецовой пропала. До её слуха донёсся приглушённый звук, похожий на стон. Кадык дёрнулся из за слюны, что сглотнула бэлль. Положив цветы на тумбу, Кузнецова быстро сняла обувь, направляясь к звуку, что с каждым шагом, был слышен всё отчётливее. Пройдя в спальню, она шумно выдохнула. Петрова.. петрова находилась под её подругой. Оголённые тела, и.. явно возбуждённые. — что здесь происходит, чёрт побери? — грубо сказала Кузнецова, привлекая к себе внимание двух персон, что лежали на её кровати, в её квартире. На глазах, тем временем, виднелись слёзы. Увидев ухмылку на лице Петровой, она смутилась, тут же принимаясь вытирать уже скатывающие слёзы. Купер, что буквально минуту назад, трахала её возлюбленную, уже успела смыться из комнаты. — 1:1, бэлл — сказала петрова, всё так же ухмыляясь. Она явно что-то прокручивала в уме, желая скорее выдать это младшей. Но она лишь взяла в руки телефон, включая видео, и показывая его белокурой. На нём она, и артём, в комнате.. она не помнила этого. Скорее всего, была в отрубе. Да и не скорее всего! На видео она даже не двигалась! И Петрова поверила? Ну и дура. — ты идиотка? блять.. да я же в отрубе! Я не помню этого! Какая же ты.. — не став продолжать фразу, она быстро вышла из комнаты, слыша за собой шаги. Всё отдавалось эхом в ушах. Закрывшись в ванной комнате, она скатилась по стенке, давая волю эмоциям. Дура, дура, дура! И надо же было ей пойти на ту вечеринку? Надо же было так напиться, что бы вырубиться, и ничего не помнить? С силой ударив кулаком по плитке, тем самым, разбивая костяшки напрочь, Бэлла попыталась успокоится. Но ничего не вышло. Она рыдала на взрыд, то и дело, подвергая плитку ударам её кулака, всё сильнее превращая руки в подобие фарша. За дверью, тем временем, стояла Петрова, пытаясь выломать чёртову дверь, что Кузнецова, закрыла на замок. Она только поняла, что была не только дурой, но ещё и слепой. Как она могла не видеть очевидного? — бэлла! Бэйб! Открой, блять! солнце моё обкуренное, пожалуйста — умоляла девушка, но другая явно не слышала её. В ушах шум, а в голову приходит мысль вскрыться. И ведь она может во осуществить свой план. Она сама прятала тут как то лезвия. И до сих пор помнила, где они лежат. А с её то памятью, это даже несколько удивительно. И она и вправду ищет эти лезвия. Но найти не успевает. Дверь открывается, а блондинку на руки тут же подхватывают довольно сильные руки, и выносят из ванной, направляясь в спальню. Петрова. Открыла, всё таки. Хотя, с силой той, в этом даже не стояло сомневаться. — отпусти меня.. — хриплым голосом сказала девушка, пытаясь слезть. Такие голубые глаза, цвета василькового поля. Разве можно заставить плакать девушку, с такими прекрасными глазами? Просто кощунство! Но по видимому, можно. Петрова усадила другую на кровать, садясь рядом, пытаясь извинится. — прости.. прости, прости, прости. Я просто не видела того, что ты сказала. Будто.. пелена перед глазами была. Я хотела отомстить тебе. А мстить видимо, было не за что.. сука, что мне сделать, что бы ты простила меня? Бэлл? — говорила петрова, смотря на бэль. Она и вправду надеялась на прощение. Ну и дура. — свари мне кофе.. то, что ты всегда делала мне.. — попросила Кузнецова, полностью без эмоций, смотря на петрову. И брюнетка сделает это кофе. А выпив его, Бэлла уйдёт, ссылаясь на то, что ей нужно в магазин. Мол, сиги закончились. И Петрова поверит. А через пять часов узнает, что её обкуренное солнце спрыгнуло с восьмиэтажки. Ей позвонят, сообщив о том, что её обкуренное солнце скончалось на месте. Даже скорая не успела доехать.