Little Deceptions

Первое, что почувствовал Феликс, когда очнулся, сильную слабость и сухость во рту, как будто вчера хорошо погулял. Сначала даже стало как-то радостно на душе – может всё это был лишь сон или бред после выпитого. Вот только... он не пил. Да и где и с кем? И к чему вообще этот блюр? Решив встать, он для начала повернул голову, чтобы осмотреться, но шею парализовало от сильной боли. Столь отчётливая реакция тела напомнила о произошедшем: сначала его чуть не утопили, удерживая под водой, а затем чуть не вспороли шею, вцепившись в неё зубами. Но на тот момент ему было не больно. Просто очень страшно, что всё вот так вот может закончиться. Рука потянулась к предполагаемому месту укуса и ощутила плотно затянутый бинт. Кто-то его спас. Или, возможно, тот же самый Хёнджин. Не добил, оставил живым. Зачем? И что он такое? Сумасшедший? Или может... вампир? Феликс взрослый мальчик, и пора бы ему уже перестать верить в подобное, но увы, то, что он видел и то, что он ощутил прямо на себе, иначе не объяснишь. К тому же, тема вампиризма безумно популярна. Будь это чисто плодом воображения, стали бы люди так развивать эту тему? И когда ему сказали, что теперь он и его тело больше не его собственность, он подумал, что те говорят о... о сексуальном рабстве. Но похоже всё куда страшнее. Оторвавшись от тягостных мыслей, Ликс снова вернулся к окружению. Он был в "своей комнате", заботливо уложенный в кровать и укутанный в одеяло. За это отдельное спасибо. Ему так холодно, до онемения в конечностях. Видимо этот Хёнджин выпил не мало крови. Приподняв одеяло, Ли заметил, что его ещё и переодели. Вернее одели... В какую то странную, длинную, белую ночнушку. В ней он отлично будет смотреться рядом с этой кучкой живых мертвецов (или как на самом деле происходит превращение в вампира? нужно умереть, как показывают в фильмах? или это болезнь?), словно приведение будет бродить по коридорам этого жуткого замка (если ему позволят, конечно же). В комнате на этот раз было темно, а приемлемую видимость создавали свечи, зажжённые в нескольких местах по всей комнате. Феликс благодарен, что ему выделили именно эту комнату. Даже в свете немногочисленных свечей и с ещё живыми картинками случившегося в голове, та выглядела так же волшебно и по-детски уютно. Тело, неожиданно для своего (а своего ли теперь?) владельца дёрнулось, когда дверь, поскрипев, открылась, впуская в комнату самого младшего. У паренька в руках был серебряный поднос. С чем – Феликс пока разглядеть не мог. Лакированные туфельки процокали до кровати, являя Ликсу виновато опущенную розоволосую макушку. Блондин хотел приподняться, но был слишком слаб для этого. И младшенький, видимо, не сразу об этом догадался, потому что продолжал неподвижно стоять и сверлить взглядом пол. – Это... мне? – тихо спросил Ли, осознавая, что просто обязан что-то сказать или сделать (второе вряд ли), иначе тот так и будет стоять до посинения. – Да, – робкий дрогнувший голосок выдал своего хозяина, что тот безумно благодарен, что с ним заговорили. – Можно я поухаживаю за тобой? Феликс с намёком на неуверенность кивнул, и рядом с ним в тот же момент прогнулся матрас. Младший сел на постель и поставил на неё поднос, на котором оказался маленький белый фарфоровый чайничек, такая же кружка с прилагающимся к ней блюдцем, ещё одно блюдце с кусковым сахаром, малюсенький кувшинчик с молоком и в добавок ко всему этому – пиалочка с конфетами в красочных обёртках. – Тебе чай с молоком или без? – спрашивал по ходу действий розоволосый. – Можно с молоком. – Я тоже люблю с молоком... любил... – паренёк снова поник, вынуждая Ликса быть более благосклонным к одному из предполагаемых кровопийц. – И два кусочка сахара, пожалуйста, – в ответ он получил в очередной раз благодарную улыбку и уже готовый чай, который осталось лишь размешать, чтобы сахар лучше растаял. – Ой, тебе, наверное, самому не подняться. Позволь помочь? – Ли в ответ улыбнулся и, тоненькие ручки его тут же приподняли, помогая занять удобное положение, чтобы можно было спокойно пить чай, не боясь поперхнуться. – Спасибо, – веснушчатые щёки покрылись лёгким румянцем, и, чтобы скрыть это, Ликс решил отвлечь младшего разговором, – а ты не будешь? – А? А, н-нет... нет, спасибо. Тебе удобно? Может подушку ещё одну подложить? – Феликс сразу понял, что тот пытается перевести тему. Значит, его догадки по поводу вампиризма подтверждаются. – Нет, всё в порядке, – трясущимися пальцами он обвил чашку и поднёс к лицу, ощущая приятный ягодный аромат, исходящий от чая. – Надеюсь, ты любишь малину? Я решил рискнуть и заварил тебе малиновый чай. Вроде, малина ещё помогает согреться... – Да, пахнет очень вкусно. А... какие ещё у тебя есть? – Тебе лучше самому увидеть. Когда тебе станет лучше. – Могу я спросить кое-что? – Феликс всё таки решил идти напрямую. А, учитывая, что сейчас у его собеседника хорошее настроение, тот вряд ли станет утаивать то, что теперь и так очевидно. – Конечно. – Вы... вампиры? Лицо паренька в момент стало удивлённо напуганным и растерянным. – Я... Крис не... – Я не скажу ему, что знаю. Пожалуйста... Серые радужки глаз долго искали опору в окружающем, боясь напрямую смотреть в умные, всё и так уже знающие и понимающие глаза напротив. Спустя несколько продолжительных минут, розоволосый обречённо выдохнул. – Да, это так. Мы... мы вампиры. То, что с тобой сделал Хёнджин... прости его. И нас прости, что вовремя не защитили. Дело в том, что мы здесь в ловушке. Люди к нам не попадают, поэтому и... питаться нам нечем. Из-за этого мы все очень слабы, и даже та ранка, которую ты нанёс Хёнджину, могла его погубить, если бы он не... сделал то, что сделал. – Не выпил моей крови? – Да. – Но он... он чуть не, – было тяжело как говорить, так и вспоминать произошедшее, – утопил меня. – Это не его вина, частично. Нас так воспитал Крис. Он всегда говорит нам, что в первую очередь мы должны постоять за себя. И, когда ты укусил Джина, он испугался. – То есть, так поступил бы каждый из вас? – вопрос застал младшего врасплох, и тот неловко опустил дрожащие ресницы вниз. – Я не могу ответить на этот вопрос. – Ладно. Тогда... для чего я здесь? – Крис спас тебя от тех парней. – Как? Всмысле, он видит то, что сейчас происходит в настоящем мире? – Я точно не могу сказать. – А он сможет вернуть меня обратно? – Что? – Мне нужно домой. Там осталась моя семья... – Теперь мы твоя семья, – голос младшего изменился на уверенный и немного властный, что напугало его же самого, поэтому тот одёрнул себя и принялся собирать всё обратно на поднос. Когда тот был уже у двери, Феликс спросил: – Как тебя зовут? – Чонин. Но ты можешь звать меня Нини, – и с мягкой улыбкой на болезненно-бледном лице, тот вышел из комнаты, оставляя Ли одного наедине со своими мыслями.

***

Сладкий чай действительно помог восстановить силы, поэтому, как только он почувствовал себя лучше, Ли решил выйти из комнаты. Открыв дверь так, что та практически не издала ни звука, Ликс выглянул в коридор. Настенные светильники давали мало света, поэтому Ликс вернулся в комнату, чтобы взять с собой свечу. Из конца коридора доносился едва уловимый человеческим слухом звук. Как-будто кто-то плачет. У блондина из-за этого мурашки по плечам пробежали. А особенно жутко стало, когда тот понял, чья комната находится в самом конце. Его инстинкт самосохранения начал давать сбой, иначе как объяснить то, что сейчас он, ещё не отошедший от прошлого раза, снова приближается к тому, кто его чуть не убил? Вернее к его комнате. Чем ближе он подходил к злосчастной двери, тем отчетливее становился плач. Или это был скулёж? Ликс не мог сказать на этот счёт. Он положил ладонь на холодную металическую ручку и провернул, открывая дверь в таинственную комнату. Внутри было полностью темно. Даже предполагаемые окна были занавешаны. Феликс вытянул руку в сторону всхлипывающих звуков, чтобы осветить этот участок комнаты свечой, и, прежде чем что-либо разглядеть перед собой, споткнулся обо что-то и полетел вперёд. Но падение было коротким, а приземление мягким, так как тем, обо что он споткнулся, оказался край кровати. Свеча, выпав из рук, тут же потухла, погружая комнату в привычный мрак. Ликс принялся водить ладонями по одеялу и наткнулся на что-то твёрдое и тёплое. Горло сдавило от чувства страха. – Х...хёнджин? – трясущимися губами прошептал блондин. Всхлипывания прекратились, и матрас заходил ходуном под чьими-то движениями. – Что ты здесь делаешь? – голос из темноты хоть и пугал, но был таким же дрожащим, как и тело Феликса. – Я... – Ли чувствовал себя слепым котёнком, тянущим лапки в пугаюшую неизвестность. Если у вампира, находящегося сейчас рядом с ним, есть ночное зрение, то тот явно найдёт положение Ликса смешным и жалким. Это был бы не Феликс, если бы его пятую точку не тянуло на приключения. Зачем-то он продолжал искать опору, водя руками в воздухе и по ближайшим поверхностям, поэтому неудивительно, что он всё таки наткнулся на лицо длинноволосого. Сначала он одёрнул руку, но ощутив на ладони что-то мокрое и догадываясь, что это слёзы, вернул на тёплую щеку, начиная водить большим пальцем по высыхающим ручейкам. – Почему ты плачешь? – младший также почувствовал, как щека дрогнула от заданного вопроса. К его большому удивлению, Хёнджин не отстранялся, а даже наоборот, будто льнул к прохладной ладошке. Но это не могло длиться вечно. Поглаживающие движения были прерваны хваткой на запястье, но не слишком сильной. – Уходи... – Но... – не дав Феликсу возразить, Джин поднялся с постели и, обойдя кровать, снова взял младшего за запястье, дёргая на себя. Ликс чуть снова не упал – настолько быстро Хёнджин его утаскивал в сторону двери. Когда Ли был уже в проходе между коридором и комнатой, его резко дёрнули обратно, прижимая к себе. Феликс только ойкнул, прежде чем его рот закрыли широкой ладонью. – Стой, – шёпотом вперемешку с горячим дыханием, обволокли ухо и оголённый участок шеи. Ликс послушался и замер, а затем заметил в другом конце коридора силуэт. Этот кто-то шёл медленно, но уверенно, а шаги были настолько лёгкими, что присутствия в коридоре человека не было заметно вовсе. Силуэт остановился напротив одной из комнат, и только, когда тот в ней скрылся, Ли осознал, что это его комната. Феликса.