Преломление

      Новость, пришедшая в Медицинское Ведомство, повергла всех в шок, ведь теперь выпускников Медицинской Академии будут распределять не только по больницам и личным бригадам аристократии, но и в военные структуры, в том числе, в Разведкорпус. Ранее уже ходили об этом слухи, но никто не мог подумать, что они станут явью, ведь врачей не обучают даже минимальным азам самозащиты. Всё, что они могут — лечить, а не участвовать в вылазках за стены к титанам. Короче говоря, все, от мало до велика, были рассержены решением власти. Так и трехсот пятая группа, получившая свои лицензии медицинского работника среднего звена буквально пару часов назад, возмущалась, глядя на Указ об распределении, вывешенный администрацией Академии на информационном стенде. Ярко-красная бумага с золотой печатью висела прямо в центре, заграждая собой потрепанные временем планы эвакуации и новенькие синие листы с информацией о лучших выпускниках этого года — гордостью учебного заведения. На первом месте расположилась Эльза Скотт. С фотографии на окружающих взирала смуглая девушка со светло-карими, добрыми глазами и россыпью веснушек на вздернутом носе. Пышные кудрявые локоны были убраны в пучок, как подобает образцовому медику, а на плечах накинут форменный халат учреждения. В списке заслуг значатся проведенные успешно операции (конечно, под руководством наставника) и темы проведенных за время обучения исследований. — Повезло нашим выскочкам! — недовольно воскликнула рыжая девушка, с гневом взирая на обособившуюся от всей группы пятерку. Ее растрепанные пряди и красная помада на губах добавляли образу воинственности. — Им гарантировано место в личных бригадах и лучших клиниках страны, в то время как мы можем лишь помолиться, чтоб нас не послали на корм титанам! Стоявшие рядом одногруппники согласно закивали, постепенно оттесняя отличившихся к стенке. В их глазах сверкала неприкрытая ничем злоба к тем, с кем они учились бок о бок на протяжении семи лет. Эльза сглотнула, опуская взгляд вниз. Это была правда. Неудобная правда. — Яра, прекрати! — одернул девушку вышедший вперед блондин. Он был высок и довольно-таки неплох собой. Даже сквозь парадную униформу виднелись литые мышцы. Женская половина коллектива звала его между собой Аполлоном из-за визуального сходства с одноименной скульптурой, чудом сохранившейся до нынешних времен. — Нужно было стараться во время учебы, как мы, может, тоже бы попала в список особой рекомендации. Рыжеволосая закатила глаза и, ничего не ответив, развернулась и пошла в конференц-зал, где и должно было пройти окончательное распределение, которое решит их судьбу на ближайшие три года — таков срок обязательной отработки по окончании обучения. Остальные постепенно разошлись, последовав ее примеру. У стенда остались только Эльза и Николай, тот самый «Аполлон». — Надеюсь, ты не приняла её слова близко к сердцу? Девушка перевела взгляд с Указа на собеседника. Им редко приходилось общаться, ведь обычно они работали в установленных еще на первом году обучения четверках, поэтому ей слабо представлялось, что он за человек. — А разве она не права? — девушка пожала плечами. — Как по мне, это правда несправедливо, что кто-то имеет лучший выбор лишь из-за отметок в дипломе. Парень хмыкнул. — Мы работали на эту возможность все семь лет, пока кто-то веселился в трактирах и на площади, так что не вижу тут ничего плохого. Как говорит моя мама, что посеешь — то и пожмешь. Эльза лишь покачала головой и, взяв его за руку чуть выше локтя, потянула в конференц-зал. До распределения оставалось чуть больше пяти минут, а девушка до сих пор не знала, как ей поступить. Казалось бы, всё так просто — подай прошение в личную бригаду какого-нибудь достопочтенного господина и живи себе припеваючи, или же устройся в столичную многопрофильную клинику и развивайся до самой крышки гроба, но в голове села идея икс — стать членом врачебного штаба Разведкорпуса. С самого детства она видела, как целая колонна выдвигалась в поход за стены, а возвращались от туда лишь некоторые. Однажды не вернулся с той стороны её отец, и с тех пор девушка задавалась вопросом, сильно ли изменится ситуация с количеством потерь военных, если своевременно оказать им медицинскую помощь, ведь пока раненного человека доставят с той стороны стен в больницу, он уже умрет от потери крови или болевого шока, даже если само ранение не было таким сложным.

***

      Сидения в зале имели причудливую форму изогнутой капли и были выполнены из мягкой фиолетовой ткани. Их расставили полукругом, возле импровизированной сцены — деревянного помоста. С него, взирая на еще вчерашних студентов Медицинской Академии, представители каждого из учреждений, отобранных для распределения, должны были рассказать о себе и будущем месте работы молодых врачей. Эрвин Смит стоял и внимательно вглядывался в лица рассевшихся парней и девушек, пока глава одной из клиник рассказывал об их современном оборудовании и возможности карьерного роста. Как не посмотри — странно это. Столько лет начальству было без разницы на потери военной части населения, а тут они решили выделить каждому ведомству часть медиков. И это уже не говоря о том, что в отделе Разведки те не то чтобы смогут помочь, они, наоборот, усложнят их вылазки, ведь теперь помимо Эрена нужно будет заботиться о безопасности нескольких человек, обладающих нулевыми способностями к самообороне в случае нападения титана. — Как вы знаете, в этом году произошли некоторые изменения, — начал свою речь вышедший на помост ректор Академии, обращаясь к аудитории, — теперь вы сможете реализовать себя не только в рамках привычной вам медицинской практики, но и в военном направлении, примерив на себя роль срочного медицинского работника при том или ином военном ведомстве. — на этих словах послышался саркастичный смех из середины рядов, но мужчина не обратил на это внимания. — Всего ведомств трое — Военная полиция, уже знакомая многим из вас из ординатуры, Гарнизон и Разведкорпус. Думаю, их представили расскажут о своем ведомстве лучше, чем я, так что приглашаю их на сцену. Мужчина сошел с помоста, предоставляя военным возможность высказаться. Несмотря на внешнюю учтивость гостям, было видно, насколько он не одобрял это нововведение и не хотел вверять своих студентов в самый центр опасности и политических интриг. Первое слово предоставили Гарнизону, далее — Полиции, и лишь потом Разведке. Пока коллеги рассказывали о том, что юных врачей может ждать у них на службе, Эрвин ещё раз вгляделся в зал, стараясь понять, что за люди сидят перед ним и кто действительно смог бы вынести три года в их рядах, пока не увидел среди выпускников из особой рекомендации девушку, напоминающую ему своего старого коллегу, когда-то возглавляющего его отряд. Она сидела на краешке кресла, сжимая в руках подол парадного платья и гордо распрямив спину. Даже отсюда, со сцены, чувствовалась её четкая уверенность в принятом решении. И Эрвин не сомневался в том, какое оно будет. «Так напоминает Ника…» — подумал командир и, спрятав полуулыбку за рукой, вышел в самый центр помоста. Настала его очередь вещать. — Ваш долг — спасать людей. — начал Эрвин, смотря на всех и ни на кого одновременно. — Наш — тоже, только вот противники у нас разные. Если мы боремся против вполне ясного врага, то вы против самой смерти, но цель у нас одна — своими стараниями и жертвами подарить другим жизнь. Я верю, что настанет день, и мы будем свободными. Но только вот с достижением свободы ваш личный враг никуда не денется. — заметив недоумевающие взгляды, командир позволил себе усмешку. — Вы не понимаете, к чему я это, верно? Да, даже если мы уничтожим всех титанов и отвоюем свободу, вам, врачам, всё ещё придется вооружиться против различных болезней и ранений, чтобы не дать нам, людишкам, умереть. Но только с такой угрозой, как титаны, наш с вами род — человечество — может в один день умереть. Полностью. Безвозвратно. И в том, чтобы этого не допустить, нам, Разведкорпусу, потребуется ваша помощь. Так уж вышло, что мы, люди, даже с нашими изобретениями всё ещё сильно уступаем титанам. Как минимум, нам не хватает знаний о них, чтобы полноценно противостоять и быть если не на шаг впереди, то хотя бы идти вровень. Мы несем потери, причем, большие, и врачи в штате нам бы точно не помешали. Конечно, выбор остается за вами, и, скорее всего, на вашем месте я бы тоже предпочел более безопасный вариант, но, уверен, среди вас есть те, кто готовы рискнуть во благо человечества. — последний раз мазнув по всем присутствующим взглядом и остановившись на предполагаемой дочери погибшего товарища, Эрвин сошел с помоста.

***

      После того, как представители учреждений и ведомств высказались, студентам из списка особой рекомендации предстояло выбрать, куда они отправятся работать ближайшие три года, и лишь после этого остальных студентов распределяли по оставшимся местам в равном количестве, за исключением некоторых вакансий. В числе таких были бригады для аристократов и некоторые клиники, считающиеся престижными. Когда их группа встала и направилась к представителям, Эльза была четко уверена в том, к кому именно подойдет. Она никогда в жизни не была в чем-то более уверена, чем в этом. Речь Эрвина во многом ей помогла: напомнила, кто она, что умеет и, самое главное, чего хочет от жизни. Ей импонировало, что, в отличии от других приглашенных, глава Разведкорпуса не церемонился с ними, не пытался что-то приукрасить или приврать, а сказал так, как есть на самом деле, поведал им настоящую обстановку дел. В его голосе чувствовалась сила, а в глазах — стержень. С таким лидером не страшно и весь Ад пройти, если потребуется. Когда перед ней оставался один человек, к ней подбежала Яра и, не обращая внимания на возмущенные шиканья преподавателей, развернула девушку к себе. В янтарных глазах плескался страх напополам с мрачным предчувствием. — Куда ты пойдешь? — взволнованно спросила она, крепко сжимая в руках ладонь Эльзы, словно опасалась, что та сейчас убежит. — В Разведкорпус. — твердо ответила девушка. — Дура! — раздраженно воскликнула Пирс, а потом крепко обняла ее, прижимая к себе. — Не вздумай подохнуть там! Эльза растерялась, ведь во время обучения они не были особо близки, но потом обняла рыжеволосую в ответ, улыбаясь уголком губ. Она всегда знала, что за напускной раздражительностью скрывается доброе сердце. — Скотт, следующая вы! — раздался голос ректора. Эльза неохотно выпустила одногруппницу из объятий и, сжав ее руку на прощание, отправилась к стоящему рядом с главой Гарнизона Эрвину Смиту. Тот внимательно посмотрел ей в глаза и протянул бланк. — Запишите свое имя и свой уникальный код* в соответствующих ячейках. Наш представитель свяжется с вами завтра и сообщит дату зачисления, список необходимых вещей и документов. «Не сказать, что он был удивлен моему решению. Почему?» — размышляла Эльза, заполняя документ и украдкой поглядывая на командира, который словно потерял к ней интерес и вновь вернулся к беседе с главой Гарнизона. Бланк был абсолютно пустой, и вверху было лишь одно имя — Николай Баринов. «А этот что тут забыл?» — подумала Эльза и написала свои данные прямо под его. Вернув документы главе Разведкорпуса, девушка кивнула ему и направилась к выходу из конференц-зала, чувствуя, как одногруппники и преподаватели пожирают её взглядами. Нужно найти Колю.