Выхода нет?

Император был в ярости. Прошло уже более месяца, как он очнулся в этом мире. В мальчишеском теле вроде как правителя, вроде как сильнейшего в мире государства. Почему вроде как? Да потому, что достоверной информации о ситуации нет, доступа к реальным рычагам управления нет... Даже свободы перемещения и общения — и той нет! Раньше (до того, как Макото, неудачно поскользнувшись на полированном каменном полу, сильно приложился головой) ему казалось, что это нормально. Верный помощник-наставник Онест, занятые делами министры, предупредительные и улыбчивые, но глуповатые придворные, процветающий под его мудрым управлением народ… Вроде бы где-то в провинциях происходят волнения, а в Столице мутят воду непонятные мятежники, но это всё отщепенцы и маргиналы, в целом всё спокойно и благостно. Вот только попаданец, который занял освободившееся тело, являлся, может, и не самым добрым человеком, но уж точно не дураком. Хотя если учесть, что его всё-таки убили… Неважно! Прошлая жизнь осталась в прошлом, теперь он — Император! Тем более что он, обладая телом Макото и его памятью, в том числе эмоциональной, во многом действительно им являлся, пусть злее и с большим опытом. На текущий момент он уже даже начал сомневаться, что в действительности является вселенцем, а не воспоминанием прошлой жизни. Впрочем, как говорилось выше, это мало волновало юного государя, имелись проблемы и поважнее. Выживание, например. Так уж случилось, что некогда землянин в числе прочих скачал себе аниме «Убийца Акаме» и во времена безделья и безинтернетья коротал время за просмотром тёрок революционного «бобра» с имперским «ослом». Он бы сказал, что в этом нет ничего особенного. Если бы не поймал пулю в голову и не очутился в теле мальчишки-императора, несколько раз мелькнувшего в сюжете, а потом благополучно казнённого победившим «бобром». Естественно, не горя желанием снова — и вероятнее всего, уже окончательно — отправляться на другой свет, он попытался предпринять меры… И обломался. Полностью. Любая попытка выйти за границы шлёпающей печати и одобряющей заранее подготовленные указы марионетки встречало мягкое: «Ваше величество, вам ещё рано заниматься столь ответственными и скучными делами!», «Ваше величество, не желаете ли посетить дворцовый театр/сад/зверинец?» или уже отдающее откровенной угрозой «Ваше величество, вы чем-то обеспокоены?» — от этого жирного урода Онеста. С каким удовольствием он бы вышиб мозги этой лживой твари! Другие министры? Ха! Попробуй к ним подойди! Да и нет среди них тех, кто сможет стать противовесом премьеру. Сплошь либо кормящиеся с его рук, либо высокородные идиоты, либо политические проститутки, пардон, нейтралы, либо (и это в лучшем случае) непонятная «типа оппозиция». Почему типа? Так один из их лидеров — генералиссимус Будо — на слегка завуалированный «наивный» вопрос прямо заявил: его задача, как командующего и главы гвардии — это сохранение жизни его величества и оборона страны. Во внутреннюю политику он не лезет. Старый маразматик! Если твоего Императора поставили в коленно-локтевую, но он жив и здоров — это типа нормально, да?! — Мудила! — формальный владыка могучей Империи, а фактически едва начавший взрослеть мальчик с силой пнул кресло — и, отбив ногу, начал тихо материться. Громко-то нельзя. То есть можно, но не нужно. Не хватало ещё, чтобы слуги услышали и припёрлись! Ведь непременно настучат, и ему — Императору, м-мать! — вновь придётся отчитываться перед «добрым дедушкой» Онестом. Конечно, существовал шанс, что они с Будо не так друг друга поняли и старый дуболом просто брякнул привычное, проигнорировав контекст. Но… бурная деятельность Макото уже привлекла ненужное внимание проклятого жиртреста, и теперь о возможности тет-а-тет пообщаться с кем-то из независимых фигур можно лишь мечтать. Придворные? Ой, эти — вообще кучка бесполезных дегенератов, которые только и умеют, что корчить угодливые рожи и лизать жопу! …И не только жопу, и не только лизать. В этом плане Макото отчасти повезло. Интерес к великосветским шлюхам дал хорошее объяснение внезапной вспышке активности: мальчик-то повзрослел! Подростковые гормоны играют! — и всё чаще скользящие по его фигуре острые взгляды жёлтых, словно бы звериных глаз Онеста постепенно смягчились. Однако то, что его не ждёт скорый «апоплексический удар табакеркой», не отменяло той вилки, в которой он находился. Будешь и дальше развлекаться с, кхем, ледями — посадят на кол революционеры, начнёшь рыпаться — «заболеешь», как родители. Может, даже и не смертельно, но существование овощем под местным аналогом галоперидола его тоже не прельщало. Тем более что конец от руки "благодарных народовольцев" при таком варианте событий не изменится. И сделать с этим он не может ни-че-го! Даже забраться в гигантского биомеха и разъебать к херам всех сладкоголосых уродов нельзя! Ведь столь важный артефакт должен охраняться. Учитывая, что кроме носителя императорской линии крови, обладающего ключом-скипетром, активировать его не способен никто — понятно, от кого охраняется эта большая игрушка. Со всех сторон, суки, обложили! Дверь в комнату открылась и оттуда показалась рожа лакея. — Ваше императорское величество, — угодливо поклонился халдей, заметивший недовольный взгляд подростка. — Меня прислал господин премьер-министр. Он просил проводить вас к малой приёмной, где вы будете принимать высшего генерала Эсдес. — Проваливай, — махнул рукой мальчик. — Сам дойду. Слуга подумывал было возразить, но, наткнувшись на бешеный взгляд зелёных глаз, счёл за лучшее промолчать и, поклонившись, отправиться докладывать Онесту. * * * — Генерал Эсдес, — сидя на троне, кисло произнёс Император заранее согласованную с Онестом (то есть «от» и «до» написанную проклятым жирным боровом) речь. — Вы великолепно справились с покорением северных земель. И в качестве награды вы получаете десять тысяч золотых слитков. «Красивая, — отстранённо подумал Макото, глядящий на преклонившую колено синевласую воительницу. — Даже очень. Красивее, чем в аниме. Жаль, что меня с непристойным предложением — опробовать мягкость кровати императорских покоев — она (в лучшем случае) пошлёт. И плевать, что формальный Император. Эта любого пошлёт. А на сдачу ещё и яйца оторвёт. Медленно». — Благодарю вас, ваше величество, — совершенно не проявив энтузиазма, ответила Ледяная Смерть. — С вашего разрешения я отправлю эти деньги солдатам, оставшимся охранять северные границы. «Конечно, зачем тебе деньги, — мысленно хмыкнул мальчик. — Ни подраться с ними, ни помучить, ни убить. Прекрасная ликом, но напрочь отбитая, помешанная на войнах и сражениях тварь». — Великолепно, ку-фу-фу, — подал голос Онест. Видя, что его подопечный погрузился в свои мысли и не собирается продолжать написанную для него речь, премьер-министр оторвался от еды и решил говорить сам. Заниматься подобным — неуважение к достоинству Императора, но не намного большее, чем есть, стоя рядом с троном; тем более что Эсдес и так прекрасно знала, кто здесь настоящий хозяин. — Понимаю, что вы только вернулись, но у меня есть для вас работа. Некая группа, известная как Ночной Рейд, развела в Столице бурную деятельность, мы с его величеством хотим, чтобы вы избавили от них наш прекрасный город. — Слушаюсь, — куда живее, чем на слова о награде, отозвалась северянка. О, да: Онест знал, как управлять этим живым оружием! Пока она верна ему, Эсдес способна полностью удовлетворять свою жажду боя. И что приятнее всего, её невозможно подкупить: ведь кто, как не истинный владыка Империи, способен дать ей всё, что она хочет? — Подождите, генерал, — очнулся Император. — У меня есть к вам вопрос и предложение. «Бесполезный мальчишка, — с хорошо скрытым раздражением подумал Онест. — Даже не вздумай предлагать ей свой стручок!» Впрочем, догадка толстого министра не оправдалась. — Вас ведь больше всего иного привлекает война? — Это так, ваше величество, — Эсдес подарила юному венценосцу свою хищную улыбку. — Сражения — моя страсть. — Тогда встань рядом со мной, — улыбка повелительницы холода встретила своё отражение на лице Макото, чьи глаза блеснули безумно-кровожадным огоньком, почти не уступающим тому, что она видела в зеркале. — Помоги убить жирного урода и давай вместе завоюем этот проклятый мир! — Что ты мелешь, идиот?! — ошеломлённо вскрикнул Онест даже как-то растерявшийся от столь резкого поворота. — Убей его! — требовательно и резко прозвучал мальчишеский голос. Премьер-министр, бросивший взгляд на коленопреклонённую фигуру, резко похолодел. Разумом он ещё не понял, чем всё может обернуться — или, по крайней мере, не принял, что это возможно — но звериный инстинкт выживания уже заставил его активировать подавитель тейгу. Эсдес чудовищно сильна, но даже она не сумеет ничего сделать, когда по ней ударит откат от временного разрыва соединения с древним артефактом, слитым с её телом. Ещё миг — и, устранив возможную угрозу, он разберётся со взбунтовавшимся отродьем. Эсдес будет зла, но они договорятся. А Макото… его нагонят последствия сотрясения месячной давности. Какая трагедия, что Император стал слюнявым идиотом. Впрочем, сделать наследника это ему не помешает, ку-фу-фу. Да, так и будет! …Ещё миг — и сероволосая бородатая голова, отсечённая ледяным клинком, упала на землю. Толстое тело, секунду постояв, упало на колени, а затем шмякнулось на живот. Предусмотрительно подмороженные обрубки шеи удержали кровь в теле, поэтому приёмная осталась относительно чиста, лишь упавшая вместе с телом еда, немного запачкала ковёр. — Мой Император, — склонила голову вставшая перед троном Эсдес. — Ты не пожалеешь, — сказал поднявшийся с трона юнец. — Мы покорим весь континент, а может и всю планету, — кровожадный оскал не сходил с его лица. «А он мило улыбается, — подумала Ледяная Смерть. — И моложе. Остальные пункты не совпадают, но…» — Но сначала нужно привести к присяге моих верных подданных, — продолжила цель возможных матримониальных планов одной повелительницы льда и холода, желающей познать любовь. — И избавиться от остального мусора. Небрежным взмахом ноги подкатив к себе отрубленную голову Онеста, Макото снял с неё корону с Камнем Иреи. Покрутив устройство в руках, мальчик прикоснулся к нему скипетром, а потом, сняв с головы митру, надел. — Так и знал, что она — часть комплекта управления Шикотайзером. Отлично! «…но этим можно и пренебречь», — закончила свою мысль Эсдес, глядя на хищный, полный предвкушения оскал Императора.