Safer in the Dark

— Просто сделай это, чел. — Пошёл к чёрту, это не так, блять, просто. — Просто подойти к нему и, ну знаешь, будь крут, излучай уверенность. — Ещё раз, пошёл к черту, Страйдер. Заплатив, ты сметаешь сдачу с прилавка, берёшь свою еду и, развернувшись на каблуках, удаляешься так быстро, как можешь, не заботясь о том, успевают ли за тобой друзья. Они всегда тебя догоняют — не упускают шанса усложнить тебе жизнь любым доступным способом. Длинноногий дуэт быстро подстраивается под твой шаг, пока ты пробираешься через весь фуд-корт. Ты слышишь их хихиканье и хмуришься, садясь за свободный стол. Ты согласился пойти с ними в торговый центр потому что, почему бы и нет? Ты давно не выходил куда-нибудь, занятый переездом в новую квартиру и поисками работы. Твой сосед Соллукс — один из придурков, вытащивших тебя из дома, садится рядом, сверкая зубастой улыбкой. Соллуксу повезло родиться со слегка раздвоенным языком, что делало его шепелявым. — Спросить номер телефона это не так уж и сложно, — говорит Соллукс, — к тому же, он уже знает тебя и не придаст этому значения. — Но приходить к нему на работу, только чтобы спросить номер телефона? Это ненормально. Он подумает, что я гребаный чудак. Другой придурок, Дейв, бормочет с набитым ртом. — Просто скажи, что ты искал здесь работу и увидел его, а затем невзначай упомяни, что у тебя нет его номера. — Эгберт уникален в своей невежественности, — добавляет Соллукс, подло утаскивая твою картошину фри. Ты вырываешь картошку у него из рук прежде, чем он успевает сунуть её в рот, — Он ничего не заподозрит. Ты раздраженно вздыхаешь и бросаешь взгляд на пиццерию. За кассой стоит Джон Эгберт, 23-летний парень, с которым тебя познакомил Дейв около трех месяцев назад. По-видимому, они выросли вместе, и между ними что-то было, но все пошло наперекосяк. Дейв не стал вдаваться в подробности, как всегда прячась за темными очками. За эти три месяца ты каким-то образом втюрился в Джона, и ты, черт возьми, до сих пор понятия не имеешь, как это произошло. Дейв говорит, что это из-за его придурковатого характера: даже Вриска влюбилась в по-глупому очаровательное личико Эгберта. Ты наблюдаешь за работающим Джоном несколько секунд и поворачиваешься лицом к двум нахалам. Оба многозначительно шевелят бровями. — Что? — ты рычишь. — Ты прямо-таки засмотрелся на него, — говорит Дейв. — У тебя какие-то проблемы, придурок? — Нет, у меня никогда не было проблем с оцениванием красавчиков. Я имею в виду, черт возьми, его задница слишком привлекательна. Ты видишь это, Соллукс? Соллукс поворачивает голову в ту сторону, куда указывает Дейв, и смотрит, как Джон наклонился, чтобы поднять с пола несколько коробок. — Я вижу, Дейв, — отвечает он, — черт возьми, Каркат, не упусти свой шанс. В ответ на это ты закатываешь глаза. — Я пытаюсь, гений. Соллукс хихикает и хватает еще одну порцию твоей картошки фри. — Тогда действуй, чел. Мы с Дейвом будем держать оборону, пока ты пойдешь добывать номер Эгберта. — Операция «Добыча» началась, — добавляет Страйдер, откусывая еще от своего бургера. Снова нахмурившись на них, ты замираешь на мгновение, прежде чем двинуться и отойти от стола. Тупые лучшие друзья и их гребаная способность заставить тебя чувствовать себя трусом. Ублюдки. По мере того, как ты приближаешься, нервный клубок затягивается где-то глубоко в животе, и ты засовываешь дрожащие руки в карманы, остановившись у киоска с пиццей. В очереди только один человек, а Джон просто стоит, ничего не делая. О боже, даже сейчас он милый. Твое лицо начинает гореть, когда ты думаешь о его дурацкой улыбке. Ты отбрасываешь эту мысль и пытаешься успокоиться. Что такого может сделать Джон? Загрызть тебя до смерти своими выступающими передними зубами? Говорить о своих дерьмовых фильмах или о Николасе Кейдже? Ты выдыхаешь. Тебе не из-за чего нервничать: ради Бога, ему нравятся Охотники за привидениями. Он такой дурачок, так что ты, вероятно, оказываешь ему услугу, спрашивая его номер. Вот именно, оказываешь услугу. — Привет, Каркат! О, черт. Ты очнулся от своих мыслей и увидел, что Джон машет тебе рукой и улыбается. Он одет в униформу — кепку и рубашку, на которой большими печатными буквами написано «PIZZA PALACE», и от одного взгляда на него в таком виде, ты чувствуешь, что снова краснеешь. Кого ты обманывал, гребаный идиот, если думал, что делаешь Джону одолжение? Ты бредишь. Еще раз, зачем ты всем этим занимаешься? Ты, скорее всего, просто выставишь себя дураком. — Эм, привет, Джон, как … дела? — отвечаешь ты. «Ловкий ход, ловелас» слышится голос Страйдера в твоей голове. Ты мысленно напоминаешь себе искупаться в обнимку с тостером, как только окажешься дома. — Я сейчас работаю. Тут довольно скучно, но, по крайней мере, мне платят за то, что я стою и практически ничего не делаю. А почему ты здесь, Каркат? Захотелось пиццы? — Ну, э–э…– начинаешь говорить ты, но замолкаешь, когда сзади раздается крик, сообщающий Джону, что пицца готова. Ты совершенно забыл о случайном покупателе и, оглядевшись, обнаруживаешь его всего в двух метрах от себя. Он смотрит на тебя, медленно качая головой, наблюдая за твоими неловкими попытками разговора; ты называешь это учтивостью. Ты отмахиваешься от него и суешь руку обратно в карман, когда Джон возвращается с пиццей. — Вот, пожалуйста, сэр, — щебечет Джон. Парень благодарит его, бросает на тебя взгляд и уходит. Самодовольный длинноволосый придурок, думаешь ты. Что он вообще понимает в разговорах с красавчиками? Ты наблюдаешь, как мужчина присоединяется к невысокой брюнетке, джинсы которой выгодно подчеркивают её формы. Твои глаза расширяются. Блять. Ты оборачиваешься на звук кашля и видишь, что Джон пристально смотрит на тебя, склонившись над прилавком и подперев голову ладонями. Он улыбается, терпеливо ожидая твоего внимания. Ты можешь видеть грудь Джона в вырезе рубашки. Блять. — Ты хотел что-то сказать? Ты сглатываешь. Ты можешь это сделать, можешь выполнить операцию «Добыча». — Ну, — начинаешь ты, — я недавно съехался с Соллуксом, так что я ищу работу, чтобы оплачивать аренду… — Ищешь работу? Здорово! — говорит Джон, прерывая тебя. Он выглядит восторженным, слегка подпрыгивая аки возбужденный щенок, — Ты можешь работать здесь со мной! Ты моргаешь. — Джон, без обид, блять, но это место — настоящая дыра. Он дуется на тебя. — Нет, тут здорово. — Ты буквально пять гребаных секунд назад сказал, что работать здесь скучно, и я практически чувствую запах жира, исходящий из-за прилавка. От одного взгляда на эту пиццерию у меня начнут появляться прыщи, не говоря уже о том, что вид твоего дурацкого наряда заставляет меня чувствовать себя грязным. Серьезно, Джон, я думал, у тебя есть хоть какое-то ебаное достоинство, когда дело доходит до подобного дерьма. Все это место выглядит абсолютно ужасно, даже, блять, название говорит само за себя. — Прошу прощения, — фыркает Джон, отходя от стойки и складывая руки на груди, — я думаю, что это отличное место, и поскольку ты никогда здесь не работал, ты не можешь плохо о нем отзываться. Как ты можешь осуждать то, чего даже не пробовал? Очень узколобо с твоей стороны, Каркат. Усмехаясь, ты вытаскиваешь одну руку из кармана и нервно проводишь ею по волосам. — Что бы ты ни говорил, Эгберт, я никогда не буду здесь работать. Хочешь верь, хочешь нет, но работать в этом королевстве жира ниже моего достоинства. — Тогда что же соответствует твоим стандартам? Ты делаешь паузу. — Я был бы чертовски счастлив работать в книжном магазине или библиотеке. Но не многим нужны новые работники, и это, конечно же, просто очередное испытание от гребаного Бога для меня. — Это отстой, Каркат, — Джон кивает, — полагаю, у тебя нет другого выбора, кроме как устроиться сюда за неимением лучшего варианта. Ты скалишься, готовый возразить, когда тебя озаряет идея. Господи, ты ненавидишь себя до глубины души, но иногда ты правда чувствуешь себя гением. — Эгберт, ты понимаешь, что работа здесь для меня — это вершина чертового отчаяния? Давай так: если я не найду работу за неделю или около того, я буду в письменной форме умолять тебя о прощении и возможности работать в этом смешном подобии ресторана, которым ты так восхищаешься. Джон хлопает в ладоши, смеясь. — Отличная идея! Наступает пауза, ты переминаешься с ноги на ногу, бегаешь глазами от пола к Джону и обратно в неловкой тишине. — Итак… Можешь дать мне свой номер? — Хм? — Дай мне свой номер телефона, придурок! Ты что, глухой? К чему эти подростковые неловкости? Ты краснеешь и чувствуешь, что самую малость задыхаешься. Джон прикрывается рукой и, не выдержав, начинает смеяться. Щеки горят сильнее, ты отворачиваешься и почти слышишь треск ткани от того, как сильно ты тянешь карманы вниз. Джон хихикает про себя, занятый поисками ручки и бумаги. Ты подавляешь торжествующую ухмылку. Тебе удалось раздобыть номер Джона, и он ничего не подозревает. Ты гений, Каркат! Пока что никакого купания с тостером. Понимая, что этот порыв самолюбования продлится до тех пор, пока ты не сделаешь очередную глупость (что обязано произойти), ты позволяешь себе насладиться моментом, а затем возвращаешься к Джону, записывающему свой номер на мятом чеке. Быстро обернувшись, ты мельком видишь, как Дейв показывает тебе большой палец, а Соллукс непрерывно поглощает твою картошку фри, как самый настоящий подонок. — Вот, держи. Ты быстро оборачиваешься к Джону, протягивающему тебе бумажку, и берешь ее максимально небрежно. Ты разглядываешь номер и никнейм в Достанькореша и мысленно даешь себе пять. — Спасибо. Я напишу тебе позже. Джон улыбается. — Буду ждать с нетерпением! Ты слегка машешь рукой и уходишь так спокойно, как можешь. Дейв и Соллукс подбадривают тебя, демонстрируя большие пальцы, и машут руками, чтобы привлечь твое внимание. Ты хмуро смотришь на них, взглядом умоляя прекратить спектакль, и застенчиво улыбаешься Джону через плечо. Он заглушает смех руками, явно видя твоих друзей. Вконец смутившись, ты быстро хватаешь свои вещи со стола и убираешься с фуд-корта нахрен. И снова Дейв и Соллукс следуют за тобой по пятам. Оказавшись достаточно далеко, ты самодовольно размахиваешь заветным листком. — Операция «Добыча» прошла успешно! Дейв улыбается, а Соллукс издает смешок. — Вы двое можете пососать у меня! — А может, это ты пососешь у Джона? — отвечает Соллукс, доедая твою картошку фри и протягивая тебе все еще завернутый бургер. Ты все равно не собирался есть все это. — Я могу показать тебе, как ему нравится, — вставляет Дейв, и ты запинаешься. — Я убью тебя. Примерно после часа прогулки по торговому центру Каркат и Соллукс прощаются с Дейвом, удалившимся к ближайшей автобусной остановке. Слава господу богу, что этот невыносимый придурок ушел: ты был на грани того, чтобы пырнуть его дужкой его же очков, если тот отпустит еще одну шутку о Джоне. Ты устраиваешься на пассажирском сидении в машине Соллукса, твой друг выезжает со стоянки и едет по оживленной улице. — Думаешь, нам стоило подбросить Дейва до дома? — спрашивает Соллукс, оглядываясь на тебя. — Пусть сходит нахуй, — отвечаешь ты, подпирая голову ладонью и глядя в окно. Ты наблюдаешь за проезающими машинами, вглядываешься в мимолетных пешеходов и деревья. Соллукс слегка качает головой. — Боже, КК, остынь. Почему ты все время такой сварливый? Ты бормочешь пару угроз, может быть, даже обещание мести — ты не можешь толком разобрать. Ты устал и раздражен; это твое обычное состояние. Ты слышишь, как Соллукс что-то говорит, но не можешь понять смысл его слов. Ясность ума медленно возвращается к тебе, и ты осознаешь сказанное ранее. — Иногда что-то идет по пизде, а иногда нет. Понимая, что речь идет о твоих проблемах, ты немного ворчишь в ответ, не желая продолжать разговор на эту тему. — Я серьезно, КК. Например, добыча номера Эгберта, — он шепелявит, улыбаясь тебе, — Ты на шаг ближе к тому, чтобы оседлать этого жеребца. — Это, — восклицаешь ты, поднимая в воздух телефон, на котором теперь есть номер Джона, — способ забраться Эгберту в штаны. Соллукс снова хихикает, смотря на дорогу сквозь разноцветные стёкла очков, и поворачивает налево, въезжая в пригородную зону. Соллукс всегда был странным, это проявляется в том, как он одевается, в том, как себя держит. Тебе хочется думать, что его не заботит людское мнение, но, опять же, ты знаешь, что это не так. Соллукс носит разноцветную обувь — белую и черную, его двойственная натура проявляется буквально во всем. Если бы не его девушка, думаешь ты, эти повадки и биполярные качели уже убили бы Соллукса. Через какое-то время ты говоришь: «Знаешь что? Ты прав.» Соллукс на мгновение отрывает взгляд от дороги, чтобы недоверчиво посмотреть на тебя. — Ты согласен со мной первый раз в жизни? Вау, вот это прогресс! Ты ухмыляешься, игриво ударяя его по руке. — Мы должны устроить вечеринку в честь этого. — Новая квартира, номер Эгберта, год после реабилитации, это начало твоей новой жизни. — Единственная проблема в том, кого из наших знакомых, кто не бесит нас обоих, можно пригласить? — ГК, AA, AT, ВK. — К черту Терези, чувак, она ворвется в нашу квартиру, как ебаный полицейский, и попытается конфисковать все, что видит. — Я сомневаюсь, что ей это позволено. Даже если так, я не думаю, что она это сделает. Она так же гордится тобой, как и все мы. Ты не отвечаешь, позволяя музыке по радио заполнить тишину. — Если мы пригласим Тавроса, — медленно произносишь ты, краем глаза глядя на Соллукса, — мы можем позвать и Гамзи… Ощетинившись, Соллукс поворачивается, чтобы посмотреть на тебя. Ты смотришь на него в ответ с настороженным выражением, прощупывая почву. — Это, — он почти кричит, — самая идиотская, блять, идея на свете. Ты продолжаешь. — Мы оба на пути к выздоровлению, и поскольку прошло чуть больше года, мы, возможно, могли бы разобраться с этим дерьмом. — Здесь не с чем разбираться! Теперь Соллукс определенно кричит. Ты не отвечаешь. Вы оба не говорите ни слова, погруженные в свои мысли. Ты думаешь о произошедшем, с чего все началось и чем закончилось. — В чем смысл празднования начала новой жизни, если он является причиной смерти старой? Ты не пропускаешь этот укол. — Тав сказал, что он изменился. — Он сказал так только потому, что они трахаются, — огрызается он в ответ. Въезжая на парковку жилого комплекса, Соллукс глушит двигатель в пронзительной тишине. Никто из вас не двигается с места. Тебя начинает тошнить от долгой паузы, почти так же сильно, как от самого себя. Наконец, Соллукс обращается к тебе. — Каркат. Все, что случилось с тобой, — его вина. Ты сам это признал! Ты выдыхаешь, даже не подозревая, что задерживал дыхание. Ты открываешь дверцу машины и высовываешь ноги. — Я знаю.