~Давай разлуке запретим~

      Снова кошмар. Нет, Баки этому уже не удивляется, давно перестал он это делать. Просто в этот раз все по другому: болезненно и так неотвратимо пусто и холодно, что кричать хочется от отчаяния. Мужчина садится на постели, свешивая ноги на пол и пытается отдышаться. В висках колотит, а сердце вот вот из груди выскочит. Похоже вновь словил паническую атаку. Джеймс зажмуривается и еще раз глубоко вздыхает, а в голове так ясно слышится родной голос: — давай Джей, дыши со мной, родной умоляю, только дыши и знай, что я навсегда с тобой. Вот черт. Баки рывком вскочил с постели, кляня привычку спать в ней. Всегда же спал на полу, как и привык. Что сейчас то изменилось? Он яростно клянет и постель, и то что другая ее половина сейчас пуста, и то, что даже спустя чертовых полгода он так и не смог отучить себя на ней спать, а еще самого себя. За то, что поздно понял, не удержал такое зыбкое и так нужное ему долгожданное счастье и просто отпустил. Безбожно спустил на тормозах, позволил всему рухнуть в один миг, за что теперь медленно и сгорает от бессилия и тупой безысходности. А ведь на тот момент он был абсолютно и несомненно уверен в правильности своего решения. Ага, как же? Он вовсе не боялся осуждений или чего то подобного, ведь в двадцать первом веке все не так, как в его довоенные годы и то, что тогда очень жестоко наказывалось, сейчас воспринимается вполне себе лояльно. Дело было не в этом, а в том, что он банально испугался. Да, вот так просто. Испугался того, что не сможет ничего дать юному парню, кроме стрессов, заморочек с головой и не прекращающихся кошмаров, из которых Екта вытаскивал его каждую ночь своим нежным, бархатным голосом и теплыми, такими родными прикосновениями. Причина была в том, что Баки считал, что просто не достоин такого прекрасного парня и что просто не имел права калечить ему жизнь. Расставались они тяжело. У обоих не хватало сил даже на то, чтобы обменяться хотя бы прощальными словами. Екта юн и импульсивен, а Баки просто было больно физически смотреть ему в глаза. Лишь когда за возлюбленным закрылась дверь, он тихо прошептал: — Будь счастлив, любимый — Хотя и знал, что лишь одна мысль о том, что его мальчика будет касаться кто то другой, целовать так же интимно и сокровенно будет убивать его медленно и мучительно, хлеще любого яда. Знал, что сердце будет рваться на части, а душа болеть и все равно отпустил, заставил себя смириться. Хоть на деле это и было абсолютной ложью. Днем он просматривал соцсети Екты и каждый раз замечал, что активности там стало все меньше и меньше, а по ночам подрывался после очередного кошмара с бешено бьющимся сердцем и его именем на устах. Его не было рядом, а без него Джеймс задыхался, шел на дно, пропадал без вести в этой мрачной пустыне, коей стала теперь его душа и беззвучно, мысленно молил любимого вернуться. И сорванно шептал его имя. ~ Екта откровенно шлет все к такой то матери. И немногочисленных друзей, что оборвали уже в конец телефон, и занятия в колледже, и турнир по декатлону, к которому так усиленно готовился наверное с самого начала учебного года. На все стало как то разом наплевать, сил просто не было ни на что, а мысли лишь о нем. О своем (уже наверное не своем, все же полгода прошло) любимом несмотря ни на что мужчине. Ну, то есть да, он прекрасно понимал, что ничем не может заинтересовать уже взрослого мужчину с таким огромным багажом опыта и не совсем безоблачного прошлого, но все же. Все же у них ведь была не простая интрижка или секс на одну ночь, а полгода полноценных отношений, глубокая душевная привязанность и нежная, но такая страстная любовь. Юноша очень долго думал о возможных причинах таких вот внезапных перемен и пришел к выводу, что наверное просто надоел любимому. Наскучил, приелся. Так ведь бывает, это не конец света. Но восемнадцатилетнему парню все виделось именно так. Конечно, Джеймс порядочный человек, воспитанный в другое время и довольно строгих нравов, а он, просто испорченный мальчишка и не более. Больно было это осознавать, ровно как и дальше тешить себя мыслями, что а вдруг что то изменится? Вдруг Джеймс вернется? Нет, это невыносимая пытка и она должна была закончиться. Поэтому он и свел к минимуму всю активность в соцсетях и любые вылазки с друзьями, чтобы исключить всякую возможность встречи с Баки. Да, малодушно и совершенно по детски, прямо в духе любого переживающего разрыв подростка. Но эта стратегия, надо сказать работала исправно и не подводила. До одного дня. Дня, когда посреди бела дня в дверь его комнаты в общежитии постучали. А на пороге стоял никто иной, как Баки. Измученный, видимо недосыпанием из-за кошмаров, с таким отчаянием, надеждой, мольбой и…безграничной любовью в глазах, он произнес: — Умоляю, не гони меня. Давай поговорим — ~