Ты меня любишь?

Оксана сидела в огромной аудитории среди шныряющих студентов, нервно включая и выключая авторучку, в попытках успокоить нервы. Дело в том, что сегодня была первая пара у Арсения Сергеевича Попова — высокого голубоглазого брюнета, который преподавал у первокурсников актёрское мастерство. От соседок по общаге Фролова узнала, что учитель подрабатывал, выступая в качестве ведущего мероприятий и артиста в импровизационном коллективе. Что ж, все бы ничего, если бы Попова и Фролову не связывала ночь на крыше, после которой девушка сбежала обратно в Воронеж без всяких объяснений. Оксана пыталась забыться и не думать о том, что произошло, ведь ближайшие два года ей предстояло тесно работать с Арсением Сергеевичем, сдавать ему зачёты, экзамены и практическую часть… А если вспомнить практику Арсения, то мысли начинали танцевать хаотичные пляски в голове Фроловой, заставляя румянец нежно прорисовываться на милых щёчках студентки. Ладони девушки вспотели, сердце билось так, что в ушах слышался приглушённый стук, ноги, несмотря на тёплый сентябрь, привратились в ледышки. — Оксана, забудь, не думай, — шатенка, вжавшись в стул, уговаривала сама себя, осознавая какую кашу заварила. А что могла сделать Фролова? Она бредила голубоглазым брюнетом, который перевернул её жизнь вверх дном. Ей хотелось быть ближе, прижаться к нему, целоваться и забыться в его крепких объятиях… Было бы проще, если бы Попов был старшекурсником, тогда не пришлось бы краснеть, стоя перед ним, и невнятно лепетать ерунду, несмотря на то, что ты учила и готовилась. Двери аудитории распахнулись и девушка услышала знакомый бархатный голос, который наполнил помещение приятным звучанием. Окси зажмурила глаза, пытаясь сделать всё возможное, что бы преподаватель её не заметил. Глупо рассчитывать, что этот метод будет успешно работать на протяжении двух лет, но попытаться стоило. — Меня зовут Арсений Сергеевич, я преподаватель актёрского мастерства, так как это у вас не профилирующий предмет, особо заваливать я никого не буду… — Ага, не будет, — прошептала Оксана, избегая зрительного контакта. — … но попрошу не прогуливать мои пары, а также делать всё, что я попрошу и проблем с моим предметом у вас не возникнет. — Конечно, делать всё, что он попросит, — на эмоциях прошептала Окси, но её бормотание было услышано преподавателем. — Девушка, у Вас, кажется, вопросы? — спросил Попов, вглядываясь в источник бурчания с четвёртого ряда. Оксана подняла глаза и встретилась взглядом с небесно-голубыми очами брюнета. Арсений опешил, слегка приоткрыв рот, но актёрские способности помогли ему не растеряться и не выдать окружающим тайну преподавателя и молоденькой студентки. — Фамилия? — немного строго спросил Попов, утыкаясь в журнал. — Фролова, — хрипло ответила Окси, не сводя глаз с мужчины. — Так вот, Фролова, останьтесь после занятия. А сейчас начнём, — беззаботно промолвил Арсений Сергеевич и направился к доске. Пара, которую студенты провели без дополнительной перемены, закончилась очень быстро. В благодарность, Попов отпустил бывших выпускников пораньше, что бы лишний раз не слушать урчание голодных животов, и отправил студентов занимать очередь в столовую. Оксана одна из последних собиралась покинуть душное помещение, на ходу надевая ветровку и скидывая тетради в рюкзак. — Стой… — Попов схватил Окси за тоненькое запястье, — Постойте, Фролова, — преподаватель поправил очки и проводил взглядом последнего студента, выбегающего из его аудитории. Девушка вопросительно подняла карие очи на Арса, слегка подернув бровью. — Слушаю? Дверь захлопнулась, уши Арсения и Оксаны прорезала мучительная тишина. — Оксан, куда ты пропала? Я приходил на следующий день в общежитие, но твои соседки сказали, что ты стремительно уехала. Я уж подумал, не забрала ли ты документы из-за случившегося, — довольно ухмыльнулся брюнет. — Слишком много чести, Арсений Сергеевич, — сухо ответила Фролова, наконец-то выдернув руку из оков нежных пальцев преподавателя. Девушке, несомненно, было очень обидно от того, что Попов чувствовал некое превосходство над ней. — Ну да, это была бы полная глупость. Оксана, я хотел бы кое-что обсудить. Понимаешь, я актёр, творческая личность, свободолюбивая натура… — И поэтому Вы спите со своими студентками на крыше? — перебила мужчину Оксана, глядя огромными глазами в самую душу брюнета. — Зачем так грубо? — А как? Вы же мне не сказали, что тут преподаете. — А что-то бы поменялось? — удивлённо спросил Попов. — Естественно. Я бы к Вам не приблизилась. — Ой, да правда ли? — Арс сократил расстояние между ним и Оксаной, заставляя девушку сделать несколько шагов назад. Фролова спиной почувствовала холодную магнитную доску, висящую на стене. Арсений упёрся кулаком в стену, блокируя девушке пути отступления. Свободной рукой мужчина слегка провёл по щеке студентки и пальцем прорисовал дорожку от скулы до пульсирующей венки на бледной шее. Окси, до этого находящаяся полностью во власти преподавателя, вздрогнула и пришла в себя. — Да, — хрипло произнесла шатенка, нервно теребя край толстовки. — А твои расширенные зрачки говорят о том, что ты лжешь, — прошептал Арсений и носом провёл по щеке девушки. Фролова выставила руки перед собой, стараясь сдержать напор преподавателя. Но на одном плече у неё сидел дьявол, который советовал Оксане послать к чёрту все предрассудки и нырнуть в омут с головой, а на другом плече восседал ангел, призывающий здравый смысл очнуться. Но о каком здравом смысле могла идти речь, если Фролова таяла в руках Попова, негласно подтверждая теорию мужчины напротив. Окси облизнула сухие губы, которые жаждали влажного и настойчивого поцелуя от Арсения, а брюнет это видел, чувствовал, знал, мучил, искушал. Но когда расстояние между людьми стало неприлично маленьким и могло измеряться в миллиметрах, Оксана нашла в себе силы оттолкнуть преподавателя. — Я никогда не лгу, — на ходу протараторила студентка и выбежала из аудитории. Декабрь 2008 года. Воронеж. Новый год подкрался незаметно, заставляя вчерашних выпускников трепетать перед приближающейся сессией. После вступительных экзаменов — это первое серьёзное испытание, которое незаметно приключилось в их жизнях. Оксана, пробегав от Арсения несколько месяцев, так и не решаясь остаться с ним наедине, получила от преподавателя безоговорочный зачёт. Сейчас, сидя на кухне Шастуна и глядя, как Краснова умело строгает оливье, Фролова гипнотизировала веточки ели, заботливо оставленные Майей Олеговной в вазочке на столе. Женщина решила уехать к родственникам в деревню отмечать Новый год, оставив квартиру в распоряжении сына. Она была понимающей матерью и осознавала, что Антон уже взрослый парень, а следовательно, отмечать праздник он хочет со своими друзьями. Тем более, когда мама Шастуна узнала, что на праздник придёт Даша, женщина тут же сообразила, что её сын будет вести себя в рамках допустимого. — Окси, зайка, что не так? — заботливо спросила Дашка, убирая нож подальше и присаживаясь рядом с подругой. — Да я никак не могу выкинуть его из головы. Арсения… — с печалью в голосе заключила шатенка, перебирая в руках зубочистки. — Может, вам всё-таки стоит поговорить и расставить все точки над «i»? — Даш, легко советовать, когда ты не испытываешь таких чувств, что бы крышу сносило от одного только вида человека… В коридоре, облокотившись на стенку, за девушками наблюдал Шастун. За год он смирился со своей жёсткой френдзоной и прекрасно понимал, о чем говорит Фролова. Оксана видела, что Антон за ними лицезреет, но делала вид, что не замечает парня. Ей бессознательно хотелось, что бы друг смог удаленно разделить с ней всю ту гамму чувств, которая её накрывала с головой последнее время. Окси и Шаста объединяло всё и ничего: оба сгорали без огня от безответной и запретной любви. — Окс, я люблю Илью, — Даша вывела из транса шатенку. — Да? Я не спорю, может, у вас какая-то любовь особая… Но не та, которая съедает меня… Или кого-то из наших знакомых… Краснова удивлённо хлопала глазами, глядя на Фролову, не понимая о чем идёт речь. — Что ты хочешь сказать? — Да то, что Илья, он рыбалка, он лес, он чай, — Оксана запнулась и накрыла тёплой ладонью холодную руку подруги, — вы с ним как два пенсионера. Мне кажется, что той любви, о которой пишут книги, снимают мелодрамы и о которой рассказывают своим детям в старости, вспоминая приятную боль на сердце, у вас не было. — Оксан, каждому своё. Мне не нужны никакие душевные страдания. — Да и мне не нужны. Просто если бы я через них прошла, а потом смогла бы быть вместе с Арсением, то я бы разделила каждую минуту, проведённую вместе, на секунды, а эти секунды на микрочастицы и постаралась бы прожить каждую из них. Дашка тепло улыбнулась и обняла шатенку за плечи. — Окс, я и правда так не любила. Возможно, никогда и не полюблю. Мои чувства к Илье росли соразмерно времени, проведённому вместе с ним. И для меня это любовь, про другую я не знаю. Фролова похлопала по руке Дарью и встала из-за стола. — Я скоро вернусь, — тихо ответила Окси, увидев, как фигура Шастуна испарилась из коридора. Взяв свой пуховик и куртку друга с вешалки, девушка направилась на балкон, зная, что там она обязательно найдёт Антона. — Шаст, — тонким голосом разрезала тишину Оксана, подавая парню верхнюю одежду, — надень. Антона трясло то ли от холода, то ли от того, что он впервые услышал, как Даша призналась в любви Макарову. — Антох, это не любовь, ты же понимаешь… — в никуда сказала Фролова, протягивая руку другу. Жестом она попросила вложить в неё сигарету и зажигалку. — Некоторые люди не умеют любить как мы, — заключил парень, не глядя на шатенку. — Я сразу догадалась, что ты влюбился в Краснову, а сейчас ты в этом фактически признался. Шастун изумленно блеснул изумрудными глазами, с боязнью и болью глядя на Оксану. — Я никому не говорила и не собираюсь. Это не моё дело. Либо Илья и Даша сами всё поймут, либо пусть живут в сладком неведении. — Почему в сладком? — Потому что, Антон, больно жить и знать, что твой лучший друг в тебя влюблён, да так, что его трясёт при виде тебя, — девушка кивком головы указала на руки Шастуна, которые, несмотря на тёплую куртку, продолжали трястись вместе с сигаретой, — а как ты думаешь, каково жить и знать, что твой лучший друг бредит твоей девушкой? И каждый раз, подозревать, что это взаимно? — Зато я знаю, как это жить и любить безответно на протяжении года. Иметь возможность быть рядом, но не мочь позволить себе большего, потому что твой друг, черт его дери, когда-то оказался расторопнее и я не могу его предать. Был бы на его месте кто-то другой, я бы давно признался Красновой. — Признался в чем? — на пороге стоял Илья, держа в руках коробку с шампанским. — Что её оливье полное дерьмо, — сказал Антон и, послав Оксане неоднозначный взгляд, покинул балкон. Стрелки часов неумолимо тянулись к полуночи, ребята накрыли стол и ждали только Позова и Добрачеву, которые, спустя год отношений, решили познакомить своих родителей именно в эту новогоднюю ночь. Звонок издал характерный звук и Макаров стартанул к двери встречать долгожданных гостей. Дима с Катей обняли всех присутствующих и, закинув подарки под импровизационную ёлку, состоящую из пары хвойных веток в вазе, уселись за праздничный стол. — 12! Макаров откупорил шампанское и поймал жалобный взгляд лучшего друга на своей девушке. — 11! Оксана распахнула старенькую Мотороллу-раскладушку, найдя там номер Арсения. — 10! Даша демонстративно отодвинула салатник с оливье подальше от Шастуна. Фролова отправила смс Попову и рвано выдохнула. — 9! Антон, нащупав в заднем кармане билетик из автобуса, схватил карандаш и начал вырисовывать каракули на нем. — 8! Присутствующие оценили идею Шастуна и повторили за ним процедуру. — 7! Краснова красивыми петлями вывела на клочке бумаги текст: «хочу встретить настоящую любовь, от которой сходишь с ума». — 6! Антон, стрельнув взглядом, прочитал аккуратно выведенные буквы на листочке Даши и на выдохе выпил смесь из шампанского и тлеющего билетика. — 5! Дима что-то шепнул на ушко Кате, от чего та густо покраснела и оставила на губах парня нежный поцелуй. Оксана многозначительно повела бровью, глядя то на них, то на Антона. — 4! Макаров приблизился к Красновой, аккуратно обнимая девушку за плечи и целуя в висок. Дашка, улыбнувшись, посмотрела на Илью и наконец осмелилась выпить содержимое своего бокала. Воздушные пузырьки защекотали нос блондинки изнутри и она, отвернувшись от рыжеволосого, незаметно чихнула. — 3! Незаметно для всех, но не для Антона. — Даша! — перекрикивая телевизор, забасил Шастун, — будь здорова. И знай, что любое твоё желание я в силах исполнить. — 2! Дарья опешила, глядя на улыбающегося друга, пока остальные присутствующие вновь разливали шампанское в бокалы и готовились проводить уходящий год. — 1! — С новым годом, пряник, — сказал Антон так, что бы его слышала только Даша. — С новым годом, батон, — выйдя из ступора, прошептала блондинка. Обернувшись, её серые глаза встретились с глазами Ильи, который не раздумывая, накрыл поцелуем искусанные губы девушки. Шастун отвернулся от влюблённых и, ощутив на себе сочувствующий взгляд Оксаны, вышел из-за стола. — С новым годом всех, ребят!