«Я на репетиции, что случилось?»
«Я у Ильи дома. Мы сказали его родителям, что женимся»«Видимо, они не рады?»
«Вангуешь»«Собирайся. Скоро заеду, не оставлять же тебя там умирать»
Дарья выдохнула и постаралась хоть немного прийти в себя, ведь показывать свои слабые стороны не входило в её планы. Ещё раз освежив лицо водой, девушка тихо открыла шпингалет и отворила дверь. С кухни доносились приглушенные голоса, которые вещали о том, что ей не следовало слышать. — Илья, подумай, зачем тебе дочь алкоголика. — Папа! — Сынок, что скажут люди? — вступила в разговор мать Макарова. — Мне без разницы, я люблю её… — Илюша, а если это наследственное? Вдруг твоя Даша тоже начнёт пить? Женский алкоголизм не лечится, но в их семье и мужской не излечим. — не унималась женщина, — подумай о детях в конце концов. — Сын, с тебя будут тянуть деньги. Ты будешь работать, как проклятый, а Дарья твоя все деньги будет отцу отдавать. — Вы с ума сошли что ли? — перебивая возмущения родителей, сказал Макар, — Ничего подобного не случится. Дашка тихо подошла ко входу в кухню и молча слушала содержательный разговор. Макар бросил небрежный взгляд на кухонную арку, не ожидая увидеть там свою избранницу, которая стала цветом школьного мела. — Я… Я пойду. Мне позвонили, у меня неотложные дела, прошу извинить. Андрей Макаров, сняв очки, устало потер глаза и взглянул на сына, который еле слышно посылал тысячи проклятий говорливым родственникам. Девушка уже надевала свое пальто и лодочки, второпях пряча телефон в сумке. Илья выбежал в коридор и взял девушку за руки. — Даша… — Мне правда надо уйти. — Не слушай их. — Дай мне время, — сказала Краснова, проглатывая колючий ком из слез и громко прощаясь с членами семьи Макарова, которые даже не вышли её провожать. Хлопнула дверь, в квартире воцарилась гробовая тишина. Илья, схватив пачку сигарет из кармана, под изумленные взгляды родственников вышел на балкон. Он хотел закричать Дашке, что бы она его подождала, что он не разделяет мнение своей семьи и готов ради неё на всё, но увиденная картина заставила рыжеволосого раскрыть рот от изумления. Скрипучая подъездная дверь издала характерный звук и явила миру Краснову, которая села в знакомую малиновую девятку. Водитель авто дал по газам и машина покинула двор, моментально набрав скорость. Тёплый весенний ветер залетал в открытые окна старенького авто, небрежно спутывая локоны блондинки и наполняя салон ароматом сладких духов Дашки. Антон украдкой бросал взгляды на девушку, которая молча глядела в одну точку. Парень включил радио и сконцентрировался на дороге, крепко сжимая руль окольцованными пальцами. Он не до конца понимал, что произошло дома у Макаровых, но видя стеклянные глаза подруги, ему становилось не по себе. — Куда мы едем? — хрипло спросила Краснова, переводя взгляд на Шастуна. — Увидишь, — отрезал парень и, скользнув рукой по рулю, свернул направо. Девушка начала узнавать местность — ребята приближались к месту, где располагалась дача семьи Антона. Блондинка обняла себя за плечи, уплывая обратно в свои мысли. Что она сделала родителям Ильи? Почему они стали к ней так относиться, ведь во время учёбы в школе, чета Макаровых приветствовала отношения их сына и Красновой? Из размышлений Дашку вытащил резкий толчок, Антон притормозил и припарковал машину около знакомого дома. Дарья благодарно взглянула на друга, ища в зелёных омутах нотки понимания, которые она успешно нашла. Блондинке казалось, что у её долговязого друга есть особая суперспособность — заранее знать все ответы на все заданные ею вопросы. Внезапно зазвонивший телефон, который всю дорогу покоился в ладонях девушки, привлёк внимание Шаста. Он настойчиво вытащил гаджет из холодных рук, выключая устройство. — Тебе надо побыть одной и подумать о многом, — сказал Антон, покидая авто и приближаясь к пассажирской дверце, — прошу. Юноша протянул своей пассажирке руку и в его ладонь тут же была вложена девичья рука, которая слегка сжала его сухую, теплую кожу. Антон слегка смутился и, опустив глаза, увидел две ножки в телесных лакированных лодочках, которые высунулись из авто, но не рискнули встать в весеннюю грязь. — А, нет, не прошу, — Шастун просунулся в машину и, подхватив Дашку под рёбрами и бёдрами, вытащил её, направляясь во двор. — Спасибо, Антош… Я бы сама дошла… — А потом бы мне припоминала свои испорченные туфли. Нет уж, — ответил Шаст, ставя подругу на крыльцо. Парень закрыл машину и, заходя за ворота, напоследок огляделся, рассматривая людей на просёлочной дороге. Ему почему-то казалось, что с самого дома Макара за ними кто-то следил. Дашка зашла в уже знакомый дом, попутно снимая туфельки. — Пряник, тут с прошлого лета никого не было, не снимай обувь. — А Майя Олеговна когда приедет? — поинтересовалась Краснова, снимая пальто. — Сегодня точно её не будет, — ответил Антон, закидывая остатки прошлогодних дров в камин. Краснова удивлённо вскинула бровь, разглядывая парня. — Что? Мне надо было сюда съездить, а тут ты позвонила. Тебе какая разница где грустить, что семья Макара тебя не принимает. — Откуда ты знаешь? — удивилась девушка. — Ну мало причин почему в день, когда вы объявляете о предстоящей свадьбе, ты решаешь сбежать. Шастун скинул чёрную мастерку на диван и принялся разжигать огонь. Серебряные кольца мягко поблескивали, отражая на себе тёплый свет пламени. — И то верно, — решила не увиливать от ответа Дашка, — почему у всех всё так просто? Люди влюбляются, проживают жизнь, строят планы и никто палки им в колёса не вставляет… Антон серьёзно оглядел Дашкин внешний вид, производя в голове понятные только ему расчёты. — Пряник, у всех свои проблемы. Вы хотя бы любите друг друга, кто-то любит безответно, а кто-то вообще не может найти свою половинку. Дарья мягко улыбнулась, разглядывая друга и слушая его рассуждения о высоких чувствах. — Не думала, что ты такой романтик. Мне казалось, что ты с девушками такой же юморист, как и на сцене. Антон обречённо хмыкнул и закатил глаза. — Я очень стеснительный, буду стоять и сверлить взглядом девушку, которая мне нравится, пока она это не увидит. Главное, что бы не испугалась, а то, мне кажется, что в эти минуты я похож на маньяка. Дашка громко рассмеялась впервые за весь день, всё-таки у Шастуна был талант смешить людей. Шагнув с порога на пыльный пол, девушка подошла к другу и потрепала его по щекам. — Ты похож на кота, а не на маньяка. Выдумываешь на ходу то, чего нет. Антон оглядел внешний вид блондинки, которая тщательно готовилась к встрече с будущими родственниками. Платье бежевого цвета не очень вписывалось в атмосферу дачи и Шастун, взяв прохладную ладонь Красновой, повёл её на второй этаж. Молча открыв старый советский шкаф, парень извлёк оттуда свою толстовку и спортивные штаны. — Держи, дуй переодеваться. Дашка расплылась в улыбке от проявленной заботы и, покинув комнату парня, зашла в спальню напротив, которая принадлежала маме Антона. Девушка облачилась в длинную толстовку, слегка закатав рукава, и примерила брюки, оказавшиеся на несколько размеров больше положенного. Со стуком в комнату заглянул Шастун и протянул блондинке махровые носки. Парень с умилением разглядывал образ своей подруги, осматривая её с головы до ног. — Давай я в одной толстовке похожу? — тихо спросила Дарья, поднимая серые глаза на Антона и показывая, насколько ей велика её «обновка». Опять этот обезоруживающий взгляд. Кто разрешил Красновой его применять? Хотя, скорее всего, человек, которому Дашка была безразлична, не увидел бы в нём ничего особенного. — Нет, — жёстко ответил Шаст, вплотную подходя к девушке, — простудишься ещё. Антон протянул тонкие пальцы к талии блондинки и, слегка похлопав её по бокам, схватил тёмные шнурки, торчащие из кулиски на поясе штанов. Потянув их на себя, Шаст завязал их в плотный узел. От неожиданности Дашка пошатнулась и слегка припала в объятия друга, который ласково похлопал её по спине. — Вот, носки ещё. Камин скоро согреет дом и тут будет не так прохладно. — Антош? — шёпотом спросила девушка, — Почему они так со мной? Глаза Красновой подернулись влажной поволокой, которая спровоцировала едва уловимую хрипотцу в голосе, без проблем распознанную Антоном. Он сел в кресло и похлопал себя по коленкам, приглашая Дарью приземлиться и начать рассказ о том, что заставило её серые очи заплакать. Время близилось к вечеру, а ребята до сих пор неподвижно сидели в тишине. Для их молчания не нужна была причина, как и для разговора. Дашка всё ещё покоилась на коленках Шастуна, перебирая в руках своё помолвочное колечко. Антон ласково хлопал девушку по ноге, невольно заставляя блондинку перестать нервничать. — Ты думаешь, я поторопилась? — С чем, пряник? — С ответом, — сказала Краснова, глядя в зелёные глаза напротив. Шасту становилось некомфортно от такой продолжительной близости с Дарьей, а факт того, что он не мог позволить себе ничего лишнего по отношению к ней, ещё больше усложнял ситуацию. — Даш, пойми, я не могу давать тебе какие-то советы, потому что вы с Макаром мои самые близкие друзья. Я не в состоянии встать на чью-либо сторону, — слукавил Антон, ведь его самым навязчивым желанием было прокричать на весь белый свет о том, что этим двоим людям не стоит жениться, лишь только потому, что ему, Антону Шастуну, так хочется. Шаст чувствовал себя маленьким мальчиком в детском саду, перед которым в обед положили вкусную конфету, но не разрешали её съесть, пока он не употребит весь невкусный суп. А затем пришла воспитательница и сказала, что эту конфету съест не он, а Илюша. А ведь Антоша хотел именно эту конфету… Илюше, по скромному мнению Антоши, вообще без разницы какую сладость есть, ведь Илюша предпочитает и мармелад, и шоколад, и вафли, а вот Антоша любит только эту конфету в красивой бежевой обёртке. Апрель 2011 года. Оксана сидела на барной стойке клуба, где сегодня должно было состояться премьерное шоу импровизационного театра «Cra3y». Арсений и двое его друзей создали что-то новое в рамках юмористических проектов в Питере и Фроловой не терпелось это увидеть. Сердце пропустило удар, когда входной проем гримёрки явил свету трёх мужчин. Попов, увидев свою студентку, в три шага преодолел расстояние между ними. — Оксана… Привет. — Здравствуйте, Арсений Сергеевич, — томно сказала шатенка. — Окс, надо поговорить, пойдём со мной, — Попов уверенно взял за руку девушку и потащил вглубь зала. По пути пара столкнулась с парнем кавказской внешности, который эмоционально вещал девушке-хостесу какие-то второсортные шуточки, заставляя ту густо краснеть. — О, Арсюха, познакомь меня с твоей дамой, — масляным голосом сказал армянин. Попов развернулся на каблуках и с явным раздражением посмотрел на коллегу. — Сергей, познакомься, это Оксана, моя подруга. Оксана — это Сергей Матвиенко, мой давний друг и коллега. — Приятно познакомиться, — бархатным голосом произнёс Серёжа, мягко пожимая руку девушки, которая в ответ одарила его улыбкой. Арсений, наблюдая, как Сергей осматривает Оксану со всех сторон, резко отдернул девушку к себе за спину. — Она моя, Серёга, рот не раскрывай, — чуть наклонившись, прошептал Арс. Матвиенко поднял руки вверх, показывая, что сдаётся, и возвращая внимание обратно к даме у входа, принимающей гостей. Попов театрально улыбнулся всем, кто стал свидетелем данного происшествия, и провёл Оксану в гримерную. Прижав девушку к стене, актёр настойчиво начал обследовать тело Фроловой руками. — Оксана, я не могу оставаться с тобой наедине, мне сносит крышу… Шатенка отстранилась от брюнета и плюхнулась на старенький диван. — Сколько нам надо спать вместе, что бы ты начал меня представлять своей девушкой? Лицо Попова осунулось, он тяжело вздохнул и поднял на Фролову небесно-голубые глаза. — Окс, мы обсуждали эту тему миллионы раз. Я и так делаю для тебя многое, но не проси то, чего я не могу дать. — А что ты делаешь? — спросила Оксана, с вызовом взглянув на собеседника. — Отмазываю тебя, когда ты прогуливаешь универ, — склонившись над девушкой, прошептал Арсений, — хотя я уже год не веду у вашей группы пары. Скоро начнут задавать вопросы, которые повлекут за собой проблемы. — Ну так не отмазывай, я сама справлюсь, — отрезала шатенка, отводя взгляд. — Это я устроил тебя работать в нормальный клуб, а не в какую-то бомжатню, которую ты где-то откопала самостоятельно. — Хватит, я об этом тебя не просила. Мне надо другое, Арсений. — Я тебе никаких обещаний любви и верности не давал, — тихо прошептал Попов, глядя в янтарные глаза, — не надо делать глупости.