***
— Поз, ну а что она ждала? — задал риторический вопрос Антон, потягивая горячий чай на Димкиной кухне. Дмитрий поставил коробку с печеньем перед Шастуном и покосился на коридор, высматривая жену. — Чё? — опять спросил долговязый. — Не хочу, что бы Катя слышала наш разговор. Антон закатил глаза и, выпив горячий чай до дна, шумно опустил чашку на стол. — Шаст, не психуй. Это сейчас ты на эмоциях, но я то знаю, как ты запоешь, когда моя благоверная твоей Дашке расскажет, что ты чпокнул Олеську. В коридоре послышался непонятный шорох и Позов замолчал. — Прекрати это так называть. — Ну трахнул, — громче заключил Дима и развёл руками, — называй как хочешь. — Я так-то Даше обет безбрачия не давал, три года я наблюдал за тем, как она с моим другом встречалась. — А могла бы с тобой, если б сознался. Шастун бросил пачку салфеток в друга. Димка снайперски поймал бумажную стопку и вернул её на место. — Да не стала бы она со мной встречаться, я ж спрашивал в самом начале. Я устал, Дим… — голос долговязого был очень измученным, — устал от того, что не могу выкинуть Краснову из головы. Скоро можно юбилей отмечать, как она туда въехала. — Она с Италии собирается возвращаться? — задал резонный вопрос Позов. — Мне кажется, что нет. — Кажется или нет? Это разные вещи. — Дашка уходит от прямого ответа, — грустно заключил Шаст. — Надо в разведку отправить Катю, ей как раз в декрете заняться не чем. — Поз, Дашки пока нет рядом, я понимаю, что жить надо дальше. А как она появляется, у меня мозг отключается, я готов за ней хоть на Луну лететь. Димка ухмыльнулся и налил другу ещё чашку чая. — Ну это любовь... Но с Олесей будь честен, — Поз на секунду задумался и добавил, — может, с ней попробуешь повстречаться? Тебе судьба её столько раз подкидывала, что даже я думаю, что это что-то да значит. — Не знаю… — задумчиво ответил Шастун, отхлёбывая горячий напиток.***
Апрель 2016 года. Воронеж. — Антон Андреевич? Женщина в белом халате слегка тронула за плечо Шастуна, выводя его из транса. Парень невольно вздохнул, поворачиваясь на звук. — Антон Андреевич, думаю, что пора пригласить близких родственников Любови Анатольевны, что бы попрощаться. — Сколько у меня времени? — Дня три, от силы неделя. Медик осторожно вышла, прикрыв за собой дверь в комнату отдыха. Шаст вскочил с неудобного кресла, нервно перекручивая цепочку на пальце, и начал ходить из стороны в сторону. — Алло, Леся, я не смогу сегодня с тобой встретиться. — Но почему? — Я улетаю, — сказал Антон, выходя в узкий коридор больницы. Парень заглянул в палату, где находилась мама его подруги и, увидев, что она спит, направился к лифту. — Куда? В Москву? — Для начала туда, да. — Я могу поехать с тобой? — уточнила Олеся. — Нет, — отрезал Шаст, — это моё личное дело. Девушка, тяжело выдохнув и чувствуя подвох, решила подловить Антона на лжи. — Дим, — голос Наумовой сорвался. — Что? Что случилось? — Поз не на шутку испугался, услышав Лесины всхлипы. — Скажи, что Антон поехал с тобой… — Куда? Я дома, — заявил Димка, совершенно не понимая, о чём идёт речь. — Он сказал, что едет в Москву, а теперь его телефон недоступен, — Леся уже не могла сдерживать истерику. — Ну дела, может, какие. С Макаром поехал, наверное, — Позов лениво зевнул, ему поскорее хотелось закончить этот разговор. — Дима, как ты думаешь, Антон может мне изменить? Поз громко выдохнул, Олеся, услышав реакцию друга, приготовилась принять знатную порцию утешений. — Лесь, что бы изменять, надо состоять с кем-то в отношениях, а насколько я знаю, Антоха парень свободный. Давай ты успокоишься и позвонишь ему завтра. Покеда.***
Дарья распахнула глаза посреди ночи от того, что в её квартиру кто-то громко и настойчиво стучал. Девушка на цыпочках подошла к двери и посмотрела в глазок, но увиденное там заставило её испытать весь спектр эмоций: от шока до эйфории. Блондинка отворила замок и, приоткрыв дверь, уставилась на гостя, который, не спрашивая разрешения, смял её в своих объятиях. — Батон… — Краснова произнесла на выдохе, утыкаясь в шею Шастуна. — Пряник мой, — парень обнял блондинку за поясницу и прижал поближе к себе, — нам надо поговорить. Антон оставил лёгкий поцелуй на лбу подруги и заправил выбившиеся светлые пряди за уши. Девушка увлекла Антона вглубь своего жилища, предусмотрительно закрыв дверь обратно на замок. — О чем? — Дашка прижалась к тёплому телу друга, но тут же отпрянув, постаралась унять своё волнение. — О твоей маме, утром мы должны вылететь в Москву. Дай мне пока свой паспорт, я забронирую билеты, а ты реши вопрос с универом и работой. — Антон, что случилось? — голос блондинки задрожал, — Что с моей мамой? Скажи! Шастун усадил Краснову на кровать, а сам опустился рядом на пол. Взяв прохладные ладони девушки в свои тёплые руки, парень постарался сконцентрироваться и начать разговор. — Даша… Твоя мама сильно больна. Она не хотела тебе говорить, но у неё финальная стадия рака. Сейчас она в больнице и я посчитал своим долгом приехать за тобой, что бы ты успела попрощаться, — Шастун вывалил информацию на блондинку, начиная себя за это ещё больше ненавидеть. — Что? Антон… Это шутка какая-то? Девушка выдавила нервный смешок и попыталась встать с кровати, но руки Антона мягко остановили её, вернув на место. — Даша, если ты хочешь, что бы твоя мама успела тебе хоть что-то объяснить, советую поверить мне и начать собирать вещи. Дарья безмолвно сидела, поджав колени под себя. Ей начинало казаться, что это какой-то пранк, сейчас Шастун засмеётся и укажет в какой-нибудь тёмный угол, где спрятана камера. — Я тебе не верю. Я разговаривала с ней дней пять назад. — А позавчера ей стало хуже… Даш, я по твоему, кто, что бы над тобой так жёстко шутить? — Антон… — растерянно прошептала Краснова, зарываясь пальцами в растрепанные волосы и слегка покачиваясь. Шаст понимал, что так просто блондинка ему не поверит, он достал из рюкзака медицинские выписки, которые врач любезно ему предоставил, в связи с тем, что именно Антон оплачивал больничные счета. — Смотри, если не веришь. Дашка протянула дрожащую ладонь к мятым листам, взяв их из рук друга, девушка долго не решалась посмотреть на злосчастные бумажки. Набравшись смелости, она опустила серые очи, которые скользили по строкам, пропитанными болью. Краснова сомкнула веки и прикусила губу, а из-под ресниц потекли влажные дорожки. Шастун понял, что это всё. Шастун понял, что Даша разбита. Шастун понял, что девушка напротив сломалась. Он забрал мятые выписки из безжизненных рук блондинки и увлёк податливое тело в свои объятия. — Поплачь, я рядом, — послышалось в тишине. Так часто это Дарья слышала раньше, так часто она хотела это слышать сейчас, но не так, не при этих обстоятельствах. Краснова начала бить кулачками в худую грудную клетку друга и беззвучно, слегка содрогаясь, рыдать. Антон лишь чувствовал, как намокает его тонкая футболка. Так часто он это видел раньше, так часто ему хотелось быть с ней рядом в такие минуты, но не так, не при таких обстоятельствах. Дашка настрадалась в юности, впитав в себя столько боли, сколько не осилил бы ни один адекватный человек. Сколько дерьма видел и знал Антон, а сколько осталось под завесой тайны семьи Красновых… Спустя пару часов Дарья уснула, прижав к себе тёплое тело Шастуна. Ей стало спокойно от его присутствия рядом, от того, что можно самой прижаться и никуда не отпускать друга. Антон, убедившись, что блондинка спит, вытащил телефон из кармана штанов и обнаружил, что его искал Позов.«Здорова, ты куда свалил?»
«Ну не то, что бы мне прям дело есть, просто там твоя Леська телефон мне оборвала»
«Шаст, ебан-бобан»
«Я в Италии»«Бля, сказал так, как будто в «Перекрёстке»
«Скоро вернусь не один»«Неужели, ты разродился и сознался?»
«Дашкина мама умирает, я привезу Краснову проститься.» Где-то в Воронеже стало не по себе одному Диме, который счёл нужным сообщить своей жене о причине визита их общей подруги. Уладить дела в Италии, на удивление, Дашке помогла бабушка Лоренцо. Пообещав девушке, достать справку от врача для университета, она пожелала блондинке набраться сил и терпения. Лидия согласилась прикрыть Краснову лишь только по одной причине: в своё время женщина не смогла приехать в Россию ни на одну свадьбу или похороны к близким ей людям. Весь перелёт из Рима до Москвы Даша либо дремала, либо тихо плакала. Шастун предпочёл не лезть к подруге, принося ей кофе из ближайших автоматов или бумажные салфетки. В итоге, когда Антон забрал своё авто со стоянки аэропорта и усадил туда Краснову, девушка, вымотавшись, уснула, проспав весь путь до Воронежа. Спустя семь часов Шастун припарковался около больницы, в которой находилась Любовь Анатольевна. Дарья, выпрыгнув из машины, побежала внутрь здания, распихивая на своём пути всех прохожих. Антон догнал девушку у регистратуры и взял её под локоть. — Пряник, твоя мама не должна видеть вот это твоё состояние. — Легко тебе говорить… — Даш, — Шастун замялся, — я скажу жёсткую вещь. Ты хочешь, что бы последнее, что видела Любовь Анатольевна — это дочь, которая сходит с ума? Хотя бы сделай вид, что ты спокойна и подари ей на прощание всю свою любовь. Больше шанса не будет. Антон ожидал, что Краснова вновь начнёт рыдать навзрыд, ведь за последние два дня блондинка выплакала неприлично большое количество слез. — Ты прав, — тихо сказала девушка и, сжав окольцованную руку, прошептала, — где она? Юноша, придерживая за плечи подругу, подвёл её к лифту и нажал на кнопку вызова. Специфический запах спирта и бинтов, приглушённые голоса, которые, казалось, сообщают самое ужасное людям, напряжённое состояние Дашки — всё сводило с ума и заставляло думать только о плохом. Пара вышла из кабины и направилась к нужной палате. Антон заметил, как затрясло тело Дарьи, но он, сильнее обняв подругу, подвёл её к двери. — Готова? — спросил долговязый Дашу. — Нет. — Тогда заходим, — сказал Антон, отворяя дверь в палату. Краснова подняла заплаканные глаза и натянула улыбку. — Мамочка…