***
Дашка, добравшись до дома сестры, припала к звонку, который издавал противные трели, разливающиеся даже по подъезду. Иванова открыла дверь и обеспокоенно посмотрела на Краснову. — Заходи скорее, — брюнетка потянула за руку Дарью, увлекая в недры квартиры, — как ты? Глаза Маши выражали тотальное беспокойство, она пыталась просканировать сестру и распознать её состояние, но перед ней стояла бледная блондинка, лишённая всяческих эмоций. — Даша? Приём. Раздевайся, мамы нет дома, она с Майей Олеговной уехала по делам. Там какие-то документы после похорон необходимо предоставить нотариусу… — Я понимаю, — безжизненно ответила Дашка, вкладывая связку ключей в руку сестры, — передай, пожалуйста, Антону или его маме. Я забрала свои вещи из их дома. Иванова бросила взгляд на Дашкину дорожную сумку, а затем перевела его обратно на сестру. Она раскрыла ладонь и уставилась на её содержимое, но сжав металл в своей руке, Мария решила докопаться до истины. — Даша, мы сестры. Объясни, что произошло. Почему ты не отдашь сама ключи Антону? Обещаю, что наш разговор не покинет пределов этой комнаты. Краснова с недоверием посмотрела на Машку, изучая её обеспокоенное лицо. Девушка глубоко дышала и активно жестикулировала, размахивая звенящей связкой. — Я не хочу его видеть, Маша, — коротко ответила Дарья. — Что он успел натворить за ночь? Вы вчера вместе уехали… Дарья многозначительно посмотрела на сестру, но та не могла допустить и мысли, что дружеская стена между Шастуном и Дашей рухнула именно вчера. — Я не понимаю намёков, — устало ответила Иванова, плюхаясь на диван. — Мы переспали. Машкины глаза, которые не отличались особым размером, округлились, а рот от неожиданности приоткрылся. На губах брюнетки застыл немой вопрос. — Ебать, — тихо заключила Иванова, пытаясь осознать сказанное, — ты шутишь? Краснова отрицательно покачала головой и уставилась в окно. — То есть, твоей маме необходимо было умереть, что бы ты наконец рассмотрела то, что Шастун к тебе неровно дышит?! — Что ты несёшь? — спросила блондинка дрогнувшим голосом, проглатывая горький комок в горле. Иванова поняла, что сказала слишком жестокую вещь и тут же бросилась к сестре. — Прости, Дашенька, я не это имела ввиду… Просто я удивлена, что именно в день похорон это случилось… Извини, пожалуйста, ради Бога. Дарья устало подняла глаза на Машку и на бледных щеках образовались влажные дорожки. — Нет, нет, не плачь, это я дурочка, — выкрикнула брюнетка и бросилась на кухню за успокоительным. Иванова отдала блондинке стакан с лекарством и обняла её безжизненное тело. — Прости, Дашенька… Краснова знала, что её сестра очень жёсткий человек, который сначала говорит, а потом думает. Чаще всего это все-таки оказывалась правда, но чересчур суровая. — Маша, это должно остаться между нами. — Ну и Антоном. — Шаст не должен знать, что ты в курсе, — Дарья подняла красные глаза на Машку, заставляя внутренние органы последней сжаться до размеров атомов. — Хорошо, договорились. А почему ты ушла? — спросила брюнетка, присаживаясь на пол рядом со своей собеседницей. Дашка нервно перебирала край рукава, думая, как объяснить сестре произошедшее. — Всё было настолько плохо? Если да, то я пойму, — улыбаясь, спросила Иванова. — Не-е-ет, что ты, — Дарья густо покраснела и тоже улыбнулась. — Тогда я недоумеваю. — Я не хочу, что бы меня жалели, Маша, это самое ужасное, что могут испытывать другие люди по отношению ко мне. Я поцеловала Антона, а он не оттолкнул… — Ну ещё бы, Даша, он же тебя любит! — эмоционально сообщила Иванова, стараясь поймать взгляд Красновой. — Я тебе со школы намекаю! — Маша, нет, у него есть Олеся. В прошлый раз когда я приезжала, она пришла ко мне и сказала, что пока я рядом с ним, то он не будет счастлив. Что я ему могу дать? Отношения на расстоянии? — Даша, он готов был ждать. — А потом что? Я не знаю когда вернусь, да и если всё закрутится... Я знаю, как Майя Олеговна хочет внуков... И что? Детей я иметь не могу. Моя мать не дождалась от меня наследников, с мамой Антона я точно не могу поступить так же... Мне вообще лучше отношения не заводить, тут же закон подлости, когда один человек не может что-то дать, вторая его половина именно этого и хочет. Иванова обняла сестру, слегка похлопывая по спине. — Ты девочка взрослая, решишь всё сама. Но Антон заслуживает того, что бы с ним поговорили, а то парень надумает себе несуществующих проблем… — Я поговорю обязательно, но не сейчас. Я оставила ему небольшую записку. А пока, — Дашка встала и взяла в руки дорожную сумку, — я поехала, у меня скоро автобус до Москвы. Люблю тебя. Спасибо тебе и девчонкам за поддержку. Иванова поцеловала сестру в щеку и, пожелав Дарье счастливого пути, проводила девушку до такси.***
Шастун спустя пару часов добрался до дома, он плёлся по подъезду, в надежде принять горячий душ и залечь в спячку. Антон был зол на Дашку, которая опять ускользнула из его рук в ненавистную Италию. С одной стороны, он понимал, что девушке надо заканчивать университет, но с другой, его переполняло чувство недоговоренности, Шаст хотел бы поговорить с Дарьей, глядя в её глаза, но блондинка лишила его такой возможности. Медленно поднимаясь по ступенькам, долговязый наконец-то достиг нужного этажа. Вставив ключ в скважину, Антон понял, что дома он сейчас будет явно не один. — Мам, я дома. Растерянная Майя Олеговна материализовалась в коридоре, обеспокоенно глядя на сына. — Антоша, у тебя гости… В сердце Шастуна начала теплиться надежда, что в спальне его ждёт Краснова, которая всё-таки решила с ним поговорить. Но принимая во внимание, что последние несколько дней Дашка жила у них дома, вряд ли бы его мама стала так представлять Дашу. — Олеся пришла, — шёпотом сказала Майя Олеговна, — сказала, что хочет поговорить с тобой. Антон шумно выдохнул и, поблагодарив мать, вошёл в свою спальню. Найдя там Наумову, но не обнаружив Дашкиных вещей, парень демонстративно хлопнул дверью. Девушка вздрогнула и повернулась на источник шума. — Тоша… Парень повёл бровями, он тысячу раз просил Олесю так его не называть. Именно из её уст это звучало так, как будто этим обращением к нему она старалась заменить Антону Дашку. — Я волновалась, ты улетел неделю назад, а потом не выходил на связь. Я думала, что что-то случилось... — Случилось. — Что? — Олеся, пожалуйста, не надо. К тебе это не имеет никакого отношения. — Но Антон… Я ведь… — Ты ведь что? Вообразила, что у нас отношения? Нет. Мы с тобой переспали год назад по ошибке и когда мне плохо, мы продолжаем этим заниматься. Я тебе не давал никаких обязательств и обещаний. — Где ты был? Почему от меня это все скрывают? — Ты правды хочешь? — выпалил Шаст, глаза которого покраснели, а руки сжались в кулаки. Девушка помахала головой и сделала шаг навстречу к долговязому. — Я был с той, которую люблю. — Ты был с Дашей всё это время? — заверещала Олеся, хлопая себя ладонями по лбу. — Зачем? — Затем, что мне с ней хорошо. — А со мной? — А с тобой мы «дружим», — Шастун согнул указательный и средний пальцы в характерном жесте. — Ты этого сама хотела, вымучивала из меня эту дружбу годами. Ты довольна? — Антон начал измерять собственную комнату шагами, — Вижу по глазам, что нет. Но я сразу тебе сказал, что ничего не могу предложить тебе взамен, но ты всё равно ждёшь подходящего момента и прыгаешь ко мне в койку. Наумова отвернулась к окну и заплакала. Она не старалась скрыть слез от Шастуна, но слышать очевидные факты от парня ей было неприятно. — Ты продолжаешь ехать на моём чувстве вины перед тобой... То, видите ли, я тебя в больницу упёк своим поведением, то переспал с тобой, не зная, что у тебя это впервые. Я с тобой честен: сразу спросил, если тебя устраивает такое, то мы с тобой просто общаемся и временами спим, если нет, то, до свидания. Олеся начала рыдать в голос, съезжая по стене, Шаст подошёл ближе и сел на корточки. — Ты сама осознанно выбрала первый вариант, какие ко мне претензии? Я сразу сказал, что не собираюсь отчитываться с кем я и где я. Мне не нужны те отношения, которые ты нарисовала у себя в голове, Леся. — Ты не нужен Красновой, она снова улетит в Италию. — Мы как-то без тебя разберёмся, ладно? Наумова встала и, утерев слезы, посмотрела на Антона, который продолжал сверлить её взглядом, разведя руки в стороны. — Ладно. Время покажет, что я была права. Я больше о ней не заговорю никогда. Мне стало предельно ясно всё об уровне наших отношений. Бывшая одноклассница, прихватив свою сумочку, покинула комнату Шастуна. — Мы ещё посмотрим кто кого, — прошептала Олеся, натягивая кроссовки на ноги.***
Август 2016 года. Москва. Станислав Шеминов устало упал в раскладное кресло, потирая активно появляющиеся залысины на своей голове. — Парни, наш админ уходит. Нам надо искать нового и ответственного сотрудника. Если у вас есть кто-нибудь из знакомых на примете, то сообщите, лучше возьмём проверенного человечка в нашу команду. Дима и Антон переглянулись и, приняв молчаливое, но единогласное решение, выразили свою мысль: — Стас, давай возьмём Оксану. — сказал Позов. — Она как раз работу ищет. — тут же подхватил Шастун. Шеминов был уроженцем Воронежа и неплохо знал милую девчушку, которая изредка помогала его подопечным в подготовке выступлений. Она даже была на его свадьбе с Дариной, где познакомилась со своим теперешним возлюбленным — Алексеем Сурковым. Пара встречалась уже год и все вокруг считали их идеалом здоровых отношений. Матвиенко, услышав внезапное предложение коллег по цеху, взять на работу его давнюю знакомую, слегка напрягся. Он знал, что Арсений, став молодым отцом, не выдержал давления жены и её вполне обоснованных просьб проводить больше времени с семьёй, и решил развестись. Сергей понимал, что, увидев Оксану, Попов решит вновь самоутвердиться за счёт девушки, которая еле-еле отошла от болезненного расставания с ним. Арс же, пропускал поступавшую информацию мимо ушей, зависая в инстаграме. — Слушайте, — Стас оживился и привстал с кресла, — как я сам до этого не додумался. Парни, скиньте мне её номер, я вечером ей позвоню. Сентябрь 2016 года. Москва. Главкино. Фролова, сжав в руках небольшую папку, направлялась по коридору в сторону кабинета, где вышестоящему начальству предстояло принять решение о том, брать девушку на работу или нет. Внезапно с Оксаной поравнялся Серёжа и аккуратно схватил шатенку за локоток, увлекая в какое-то подсобное помещение. — Серёжа… Зачем так пугать. — Окс, скажи спасибо, что это не Арс. Девушка напряглась и посмотрела в карие глаза друга. — Ну ладно Стас не знал, а Димка и Антоха не поняли, что твой преподаватель и наш Арс — это одно лицо, но ты то о чем думала, когда соглашалась? — Серый, я переболела уже. У меня есть Лёша, у нас с ним всё хорошо. Не думаю, что меня как-то смутит Попов. Матвиенко с сомнением посмотрел на подругу, разглядывая её лицо. Он хотел уловить любые изменения на её милой мордашке, что бы использовать этот аргумент против неё. Но, к сожалению Сергея, обучение в театральном давало свои плоды и на него сейчас смотрела леди с каменным выражением лица. — Я хочу как лучше, Окс… Арс разводится, не ведись на его подкаты. Я уверен, что он опять решит, что в праве использовать тебя. Серёжа убрал выбившуюся прядь с лица подруги и открыл дверь. — Не давай себя в обиду. Я-то знаю, чем всё это может закончится. Армянин покинул помещение, но уходя, с нежностью оглядел свою старую знакомую и ухмыльнулся. — Не переживай. Тебя возьмут, ты же наша протеже. Спустя полчаса общения с руководством, Оксана была принята на должность администратора в команду импровизаторов. Стас проводил её в гримерку к ребятам, где на неё уставилось четыре пары таких знакомых глаз: тёплые зеленые Антона, любящие кофейные Серёжи, радостные карие Димы и... холодные голубые Арсения, который испепелял вошедшую девушку убийственным взглядом.