Нет, не убежать никуда не деться, Я чувствую боль, чувствую боль В области сердца.
Теплый июньский вечер готов был плавно перейти в такую же ночь, тихую и спокойную. В такие моменты не верилось ни во что плохое, казалось, что жизнь будет течь своей чередой, спокойно и правильно. А все проблемы и беды случатся где-то там, далеко, с кем-нибудь другим. Тишину подмосковной пустой дороги нарушила ярко-желтая машина «скорой помощи» с надписью «реанимация» на борту. Сверкая проблесковыми маячкам, с включенной сиреной, бригада мчалась на вызов. На часах было около одиннадцати вечера, радовало только то, что в этом время на дорогах не было пробок. На подъезде к Домодедово произошло тяжелое ДТП, столкнулось несколько машин, очевидцы вызвали «скорую». Водитель «выжимал» из авто все, что мог, надеясь, что пострадавшие дождутся помощи. Врач и фельдшер, уставшие за смену, напряженно и мрачно молчали. Совсем не догадываясь, что совсем скоро потребуется спасти жизнь еще одному человеку, находящемуся неподалеку.***
Целая жизнь за полчаса, За пять минут- целая смерть Мы теряем любовь за пять минут.
Несмотря на поздний час собравшиеся за столом на большой уютной веранде расходиться не собирались. Наутро было решено съездить на рыбалку, отдохнуть от городской суеты и шума, подышать свежим воздухом, насладиться тишиной. Все необходимое для рыбалки было собрано и ждало своего часа. Сборы сопровождались обычными шутками, подколами, смешными историями из прошлого. Тем для разговоров у мужчин было предостаточно — от машин и техники, до сериалов, видов табака, алкоголя и путешествий. Рита — хозяйка дома, периодически уходила проверить сынишку, недавно кое-как уложенного спать. Гости давно были накормлены ужином, потом ее мужу — Жене, взбрело в голову попить пива, что незамедлительно было приведено в исполнение. Рита не противилась мужским «посиделкам», тем более что друзья мужа вели себя более чем прилично. Это сейчас Маргарита не смущалась при виде Юрия, Юры, а в первое их знакомство, когда муж представил ее своему давнему приятелю, другу, ужасно смутилась и не могла подобрать слов. Она совсем не была фанаткой, песни, разумеется, слышала, но не относилась к разряду тех, кто прожил много-много лет рядом с его музыкой. И только после личного знакомства, попав под личное обаяние мужчины — а оно было по-настоящему сногсшибательным, Рита нашла в интернете песни и стала понемногу знакомиться. Ее муж шутил, что в армии фанаток прибыло, а Рита лишь отмахивалась в ответ. В песнях Юрия она с удивлением обнаружила много интересного и важного, личного для себя, фразы, интонации, слова — все это даже не хотелось ни с кем обсуждать. Хотелось держать только при себе, слушать под настроение, в какие-то особенные моменты. К тому же основную часть времени Маргариты занимала семья и учеба на заочном. Сынишка Лев — совсем еще крошечный, полуторагодовалый, требовал много внимания. Супругу, постоянно пропадавшему на работе, тоже хотелось уделить время, провести время вдвоем. Так что времени на хобби, свои личные увлечения у нее оставалось не так много. Убедившись, что Лёва спит, а значит и ей самой можно было лечь спать, чтобы завтра утром помочь мужчинам собраться — они-то прибывали в святой уверенности, что сделали все самостоятельно и Рита к сборам отношения не имела, — Рита решила снова выйти на веранду и пожелать всем спокойной ночи. А заодно забрать оставленные плед и телефон, запоздало сообразив, что она одета в домашнюю короткую пижаму в медвежатах — при мужчинах наверняка стоило накинуть что-то более закрытое. Что произошло в первые секунды никто не понял. Женя, с удобством развалившийся на диване, медленно вдумчиво курил и что-то искал в телефоне, Аркадий, тоже взявший со стола смартфон, посмотрел на Юрия — тот как-то неловко выбрался из-за стола. — Рука онемела, плохо слушается. — Может, сидел неудобно, спину переклинило? — предположил Кудряшов, Евгений его поддержал. Сидели они и правда достаточно давно, не вставали. Рита смотрела на происходящее со стороны, машинально подмечая детали. Мозг пытался сопоставить увиденное и прочитанное, узнанное ранее. Как в замедленной съемке Юра прижал ладонь к груди, прислушиваясь к собственным ощущениям. Потом так же молча и спокойно опустился прямо на деревянный пол мимо стульев, на глазах бледнея. Его лицо практически слилось с белой футболкой и Рита, наверное одной из первых поняла — что-то не так. Это не просто защемление в позвоночнике, а нечто более серьезное и страшное. — Жень, неси аптечку, быстро! — Что? — растерявшийся хозяин дома стоял в прострации. — Неси скорее аптечку, у него, похоже, сердечный приступ! — Рита, плюхнувшись на пол рядом, придержала за плечи, помогая лечь. — Да не тупите блин! У моего отца был инфаркт, я знаю, что это такое! Началась суета и паника, все откровенно растерялись. Все случилось слишком неожиданно, чтобы можно было успеть осознать и принять решение, как действовать. — Дай пожалуйста подушку, — растерянная не меньше мужчин, испуганная, Рита невольно взяла «командование» на себя, быстро сопоставив факты. Ей очень хотелось ошибаться, но она понимала, что «картинка» с ее отцом и с Юрой — просто один в один. Только вот ее отец умер почти в семьдесят от третьего инфаркта, а вот молодой еще Юра обязательно должен был справиться и выжить. Подложив подушку под голову, с тревогой вгляделась в бледное, становившееся сероватым лицо. На лбу блестели капельки пота, губы постепенно теряли естественный цвет, становясь бледнее. Он тяжело дышал, жадно хватая ртом воздух. Смотреть на это было страшно, но еще страшнее понимать, что ничем толком помочь не можешь. Евгений быстро вернулся с большим пластиковым контейнером, служившим в доме аптечкой. — Давайте его на диван перетащим, Аркаш, помогай давай… — Нет. Нельзя сейчас двигать. Нужен покой, свежий воздух. Нельзя поднимать и перемещать! Я читала! — нервничая, Рита пыталась отыскать среди разных медикаментов нужный блистер. В итоге плюнула на все и высыпала лекарства прямо на пол. Отыскав аспирин, попыталась отломить половину, сделала это криво, мысленно ругаясь. Руки слишком тряслись, чтобы разломить таблетку аккуратно. Аркадий пытался путано объяснить, что случилось и где они находятся, Рита краем уха вслушивалась в его слова, сосредоточившись на Юрии. — Надо разжевать и под язык, не глотай. Он сделал, как сказали и замер, испуганный не меньше окружающих. Потом так же покорно открыл рот для второй таблетки — Рита откопала в аптечке нитроглицерин. — Может быть нам самим поехать в больницу?.. — предположил Аркадий, на что диспетчер начала ему быстро и сбивчиво объяснять. Слова воспринимались как какой-то ребус, он пытался собраться, не паниковать, в конце концов и от него сейчас зависела Юрина жизнь. Но получалось откровенно плохо, мысли путались. — Дай телефон! Пожалуйста… — Рита привстала, чтобы забрать телефон и села обратно на пол. Она почему-то боялась уходить далеко, держа свободной рукой правую холодную ладонь Юрия. — Девушка, извините, но мне кажется, что у него инфаркт. Самостоятельно поехать мы не можем… — Вы медик? — Нет. Но я знаю, это похоже на сердечный приступ — сильная боль в левой половине груди, онемение в левой руке, бледность, холодный пот… Слабость… Нитроглицерин не помог. — Сколько лет? — Сорок восемь. Раньше проблем с сердцем не было, — Маргарита вопросительно глянула на Аркадия. Тот мотнул головой, подтверждая. — Девушка, пожалуйста, пришлите бригаду как можно быстрее! Диспетчер на том конце провода с кем-то посовещалась, раздалось какое-то шипение, звуки стучащей компьютерной клавиатуры. — Недалеко от вас недавно освободилась реанимационная бригада, ожидайте. — Сколько? — Минут десять-пятнадцать, бригаду надо будет встретить. — Хорошо, — Рита бестолково кивнула. — Вызовите частную бригаду, может приедут быстрее, — посоветовала диспетчер. Рита собралась отключиться, но женщина, вспомнив, что не уточнила самое важное, поторопилась задать вопрос. — Девушка! Какие данные у больного? Необходимо зафиксировать в базе… — Шатунов, Юрий Васильевич, сорок восемь лет. Пожалуйста, поторопите бригаду, — еще раз добавила и отключилась. Женя, успевший найти несколько номеров частных «скорых», звонил в одну из клиник, через слово матерясь. Рита знала за мужем такую особенность и ничего не сказала. Сейчас все это было совершенно не важно — главным было помочь Юре, чтобы медики успели оказать помощь. Сам музыкант воспринимая происходящее вокруг слегка заторможенно, как сквозь толщу воды, старался не двигаться и глубоко не дышать, каждое действие отзывалось болью в груди и тошнотой. — Потерпи, скоро врачи приедут. Все будет хорошо, — тихо произнесла Рита, пытаясь успокоить, поддержать, как будто перед ней не лежал мужчина, старше ее на восемнадцать лет, а маленький мальчик, ровесник ее сына. Вот-вот готовая разреветься, Маргарита прислушивалась к происходящему на улице — приближения «скорой» было не слышно. Она не понимала, что могло стать причиной приступа. Заболеваний, насколько она знала, серьезных не было, алкоголем певец не злоупотреблял, разве что курил много и работал на износ… Но так резко, внезапно, без предпосылок? В это было сложно поверить. — Юр, ну как ты? — заглянувший Кудряшов с тревогой смотрел на своего подопечного. — Вызвал платную бригаду, сказали — двадцать минут… — Хреново, — одними губами отозвался Юрий. В какой-то момент ему показалось, что боль уменьшилась, но навалилась сильная усталость, такая, что лишний раз пальцем пошевелить было сложно. Все, что оставалось, сконцентрироваться на собственном дыхании, напоминая себе, что нужно делать вдох и выдох. Сердце в груди билось часто, больно и неровно. «Совсем недавно было так же…» — промелькнувшая мысль испарилась, едва затронув сознание. Оставалось только ждать. Время текло медленно, как вязкий тягучий мед, растаявший на солнце. Он не слышал, когда все-таки приехали медики. Яркие картинки мелькали перед глазами калейдоскопом — бордовая, синяя формы, ярко-оранжевые чемоданчики, белая и желтая машины скорой, острый запах спирта, какие-то уколы, разрезанная футболка, липкий холод на груди, датчики, треск прибора, ярко-розовая пленка, начавшаяся суета, катетеры сразу в обе руки, жесткая пластиковая маска к лицу, от которой стало легче дышать, потом все вокруг поплыло и закачалось — его перенесли в мягких носилках на каталку. Последним, что он запомнил, были закрывающиеся двери в машине и темнота салона. Темнота поглотила его целиком, не оставляя шанса боли. Падение в пустоту длилось целую вечность, почему-то казалось, что падает он вниз головой, а ноги находятся где-то наверху. Очередной проблеск сознания случился уже в больнице, пока его везли из приемного отделения в операционную. Заметив краем глаза яркие люминесцентные лампы на потолке, снова отключился под действием лекарств.***
Евгений уехал вместе с Аркадием в больницу, Рита осталась дома одна, не считая спавших детей. Она, не в силах встать и уйти в спальню, задремала на веранде, устроившись клубком на диване. Потом резко, как от толчка проснулась, ежась от холода. Плед сполз на пол, а пижама была совсем короткой. Звонок мужа около двух часов ночи вывел ее из мрачного оцепенения, она смотрела на экран боясь плохих новостей. — Рит? Все нормально, Юру прооперировали, сейчас в реанимации… — Что говорят? — Инфаркт тяжелый, обширный, но вовремя начали лечение, операция прошла как надо… В машине «скорой» у Юрки была клиническая смерть, но все обошлось, сердце завели, потом для операции какие-то стенты нашли, хорошие. Говорят, надолго хватит… Аркадий в городе останется, хочет утром сообщить Светлане… Женя говорил что-то еще, Рита уже не слышала. — Рит? Не реви, я скоро приеду. — Хорошо, — хлюпнув носом, она сбросила звонок и первым делом потянулась за оставленной на столе пачкой сигарет. После пережитого напряжения очень хотелось курить, хоть она и бросила еще до рождения старшей дочери. Рита сидела на ступеньках, ежась от холода, курила и думала о том, что теперь у Юры все точно должно быть хорошо. Конечно, будет множество ограничений, реабилитация, запреты на перелеты, куча всего еще… «Главное, что все обошлось. Спасибо, что остался жив», — она посмотрела в ночное небо, готовящееся светлеть и вытерла стекающие по щекам слезы. Ее папу спасти так и не удалось, и она была рада, что второй шанс дали Юре.