Простое счастье

- Не понимаю я Куросаки, вот честное слово. И что он в тебе нашёл? – Рукия бросила на бывшего арранкара быстрый взгляд, но ответом не удостоила. - Нет, ну серьёзно. По нему несколько лет сохла Орихиме Иноуе – добрая, всепрощающая, женственная… красивая, наконец. А он вместо неё выбрал тебя – плоскогрудую пацанку со скверным характером. – Рукия тяжело вздохнула, но от ответной реплики удержалась. - Эй, ты хоть на что-нибудь реагируешь?! - Я не обращаю внимание на всяких придурков, у которых просто зудит во всех местах сказать что-нибудь гадкое. Если тебя так волнуют сердечные дела Ичиго, тебе лучше поинтересоваться у него, что да как да почему. Но никак не у меня! – с ледяным спокойствием ответствовала ему девушка. - Ты мне своим мерзким характером напоминаешь Одершванк. У той тоже самоуверенность по жизни зашкаливает. - Хочешь об этом поговорить? Поговори с Джиругой, он будет рад собеседнику. Тем более – у вас есть общая тема. Только если Нелиел об этом узнает, то как раз и продемонстрирует свой отвратительный характер в полной мере. А я подсоблю с превеликим удовольствием, - говоря всё это, Рукия даже не посмотрела в сторону парня, продолжив читать книгу. Гриммджо это жутко взбесило – коротко рыкнув, он сорвался с места, подскочил к Рукии и дёрнул её за плечо. - Сдурел?! – Рукия мгновенно оказалась на ногах, встав в напряжённую стойку, будто готовая в любой момент отразить удар. – Какие-то проблемы у тебя, животное? Кошку хочешь, быть может? – синие глаза девушки метали молнии. Нет, это уже ни в какие ворота не лезет! Опустим то, что Ичиго решил, что неплохо было бы, если б у него был брат, пусть даже названный, и теперь этот голубоволосый панк жил в доме Куросаки, (более того, в его комнате) – так теперь ещё эта сволочь цеплялась к ней по любому поводу! Однако Ичиго считал Гриммджо своим другом, что заставляло Рукию мириться с невыносимым арранкаром. Когда рядом был Ичиго, противоборствующие стороны ограничивались злобными взглядами, но стоило ему куда-то отлучиться - как они обязательно разругивались в пух и прах, а то и вовсе могли подраться. При этом вмешиваться в их сложные взаимоотношения оба не позволяли, отрыкиваясь: «сами разберёмся». Рыжий вздыхал, но не встревал: Гриммджо успел заслужить доверие, и вреда Рукии в любом случае бы не причинил. И всё же, уходя в магазин, парень почти умолял их не убить друг друга в его отсутствие. Рукия старалась по максимуму - демонстрировала истинно кучиковское хладнокровие:не реагировала на едкие комментарии Гриммджо по поводу её характера, внешности и рисунков, всячески давила в себе желание со всей дури треснуть его по голове, когда он слишком зарывался. Но всё-таки Рукия не была аристократкой с рождения, да и у всякого терпения есть предел. - Слушай, ты… - Рукия, несмотря на порядочную разницу в росте, умудрялась смотреть на Гриммджо снизу вверх так, что создавалось ощущение, что это он, а не она, уступает в росте другому порядка сорока сантиметров. Однако под более чем грозным взглядом младшей Кучики Гриммджо испепеляться упорно не желал, нахально взирая на неё из-под голубой чёлки, и ликуя оттого, что ему вновь удалось её разозлить. – Чего ты ко мне прицепился?! Я тебя не устраиваю? Ну извини, нам с тобой не детей крестить! - К Айзену в Уэко такое счастье. - Это моя реплика. - Куросаки мой друг. - Каких-то полгода назад ты так не думал. - Мелочь. - Придурок. - Пошла к чёрту, - Гриммджо, презрительно фыркнув, вышел из комнаты. Свою долю положительных эмоций он уже получил, доведя мелкую до состояния, когда она готова была ему врезать. Если дотянется, конечно, - про себя ухмыльнулся бывший шестой. Тем временем Рукия, возведя глаза к потолку и медленно сосчитав до десяти, глубоко выдохнула. Спокойствие… Вот уж кто-кто, а он действительно не стоит стольких нервных клеток. «Кажется, стоит позвонить Ичиго и попросить купить что-нибудь к ужину. Кроме хлеба» - характер пантеры Рукия уже успела изучить вполне основательно, а от неуёмного аппетита Гриммджо выли все члены семьи Куросаки. Но только она потянулась за мобильным, как этажом ниже раздался возмущённо-матерный вопль. «Госсссподи… Что он ОПЯТЬ натворил?!» - Рукия кинулась в кухню. От этого ненормального ждать можно было всего, чего угодно… Ну вот, так и есть. Гриммджо сидел на полу, ладонью правой руки зажимая запястье левой. Рядом валялся большой кухонный нож. Окровавленный. «Оооо, Ками-сама, как он только умудрился?!» - Дай сюда, – Рукия плюхнулась на колени рядом с парнем и потянулась к его руке. Гриммджо ощерился. - Сам разберусь! - Кончай уже этот детский сад! – Рукия с недюжинной силой дёрнула Гриммджо за раненую руку, заставив того болезненно поморщиться. Порез был не очень глубокий, но достаточно большой, поэтому кровотечение не останавливалось. Лечить Гриммджо с помощью кидо сейчас бы вряд ли было эффективно: они оба находились в гигаях, так что Рукии пришлось сбегать за аптечкой – благо, подобных вещей в семейной клинике Куросаки было более чем достаточно. Гриммджо ругаться прекратил, и лишь настороженно наблюдал, как Рукия деловито перевязывает его руку. - Зачем тебе оно надо? – наконец вырвалось у него. - А вдруг Ичиго решит, что я собиралась тебя убить? А мне потом объясняйся, - Рукия закончила перевязку небольшим бантиком, вызвав у Гриммджо невольную усмешку. - Странно… я не замечал за тобой раньше таких качеств. - Поздравляю с открытием. - Ну извини. - За что? - Ну… ты поняла. - Ладно, извиняю, - Рукия встала, подняла ножик и направилась к раковине, - Ты раскаялся в своём недостойном поведении и решил покончить с жизнью? - Не дождёшься. - Тогда как тебя угораздило? - Случайно. Отвлёкся и резанул по запястью. - Хм… впрочем, ладно, - Рукия вытерла руки о полотенце, висевшее рядом с раковиной, и вышла из кухни. Но не успела Рукия устроиться поудобнее, снова вернувшись к чтению, как в комнату ввалился Гриммджо. Именно что ввалился, со всего маха хлопнув дверью и брякнувшись возле кровати Ичиго, на которой она как раз устроилась. Рукия пожала плечами и вновь уткнулась в книгу. - Опять будешь удивляться вкусу Ичиго? – девушка хмыкнула. - Буду, ага. - Можешь пойти к Иноуе и признаться уже в своих пылких чувствах. А то ты только тут зря воздух сотрясаешь. Она будет тронута, хоть Шиффер и вряд ли оценит. - Слышать не хочу про этого подонка. - Ну да, хорошим его никак не назовёшь, - Рукия согласно кивнула. И мстительно припечатала - Как и тебя! - Это наезд?! - Да нет, констатация факта. Не нервничай, это вредно. Вдруг поседеешь? – она перелистнула страницу. - С каких это пор ты такая заботливая? - Вообще-то, я человек. Нам это свойственно. - Шинигами! - У шинигами тоже есть имена, представь себе. И меня зовут Кучики Рукия. - Я в курсе. - Проблемы с моим именем?! - С головой у тебя проблемы, мелкая. И что Куросаки… - А-аа, заладил! – Рукия зло уткнулась в роман. Минуту они сидели молча, а потом Гриммджо, чертыхнувшись, начал чесать себя рукой за ухом. Да так остервенело, что Рукия отложила книжку и перегнулась с кровати. - Что опять? – Гриммджо зло зыркнул на неё и на миг застыл, поражённый: впервые лицо этой вредной шинигами было так близко. Он никогда не задумывался о том, что она может быть хоть сколько-нибудь привлекательной, но сейчас нехотя признал: Кучики действительно симпатичная. Нет, наверное, даже красивая. Густые чёрные волосы, мягкие, будто шёлк – наклоняясь, Рукия мазнула его прядью по лицу, нежные черты лица – даже нахмуренные брови её не портили. И удивительно синие глаза… цвета вечернего неба над Каракурой. Раньше Гриммджо не замечал за собой подобных романтических наклонностей и сейчас не на шутку перепугался – а уж не свойство ли это чёртова гигая?! Рукия, которой тем временем надоело смотреть на застывшего Гриммджо, нетерпеливо потеребила его за плечо. - Да в чём дело-то? - Ухо чешется, - сдуру ляпнул Гриммджо. Рукия прыснула, пробормотав что-то в духе: «блохастый кошак», а бывший арранкар почувствовал, как к щекам приливает кровь. Чёртовы люди… стоп. Чёртовы шинигами! А Рукия вдруг протянула руку и почесала его за левым ухом. Ощущение было настолько необычным, что Гриммджо снова впал в какой-то полутранс. Пальцы Рукии осторожно пробегались по нежной коже возле уха, и Гриммджо чувствовал себя так, словно вот-вот замурлычет, как довольный кот. - Ты странная, - тихо прошептал бывший Шестой, всё же закрыв глаза. Рукия даже не успела возмутиться и отдёрнуть руку, как он тихо закончил: - Но я понимаю, почему Куросаки выбрал тебя… Тот день Гриммджо вспоминает с улыбкой. Смеётся, когда перед глазами встаёт лицо Ичиго, вернувшегося из магазина. Он не помнит, что именно говорила тогда Рукия, чтобы успокоить ревнивого Куросаки. Тот, правда, потом ещё выразительно предупредил, что если Гриммджо к Рукии полезет, битва в Уэко Мундо покажется ему игрой в песочнице. Но бывший арранкар и без того не собирался этого делать. Слишком хрупкой она была. Похожая на какой-то редкий цветок – с виду беззащитный, но с огромной силой внутри. С того дня они подружились, стали общаться друг с другом исключительно по именам, вызвав волну ревности у рыжего, который не находил себе места, боясь оставить их наедине. Ну, точнее, его ревность обычно выражалась в нахмуренных бровях и раздражённых отмашках: «Да ничего не случилось!». Часто Гриммджо видел их с Рукией в гостиной: шинигами долго и витиевато объясняла, что она никогда не станет чего-то делать за его спиной, а Гриммджо он должен доверять, раз считает его другом. В конце концов она не выдерживала и, плюнув на красивые слова, просто и уверенно говорила, что любит его, а парень, хоть и продолжал бурчать, моментально таял. А потом Рукия садилась на диван, Ичиго ложился рядом и устраивал голову у неё на коленях; и Рукия, перебирая его волосы, улыбалась так нежно и счастливо, что у Гриммджо захватывало дух. Ичиго расслаблялся, закрывал глаза и тихо шептал, что никому её не отдаст, на что Рукия всегда, смеясь, отвечала, что посмотрела бы на того, кто решился бы «забрать». А потом она поднимала голову и встречалась взглядом с Гриммджо – и улыбалась, честно и открыто. Конечно, она всё знала. «Ты уж извини этого дурня, - одними губами шептала Рукия, - Он ужасно ревнивый». «Я знаю, - так же весело и мысленно отвечал ей парень, потирая наливающийся на скуле синяк, - Но кто-то же должен не давать ему расслабляться!». Рукия шутливо грозила ему кулаком, а Гриммджо, качая головой и выходя из комнаты, думал о том, что такое счастье нужно беречь изо всех сил.