О диких котах и обстоятельствах.

      Когда они встречаются в первый раз и Салливан тут же узнает его маленькую тайну (хотя, кто знает, насколько маленькую — сколько чужих ценностей распихано по маленьким неприметным ломбардам всех городов, где парнишка когда-либо побывал?), Нейт долго и упорно отпирается. Мол, не моё, не брал, не имею понятия, о чём вы говорите вообще? Смеётся. Улыбка тёплая, глаза холодные. Притворяется, не доверяет, юлит, избегает прямых ответов на прямые вопросы. Но потом сам приходит за своей безделушкой.       — Есть дело, которое стоит миллиард таких, — Виктор вертит браслет в руках, кажется, будто задумчиво его разглядывает, но мыслями на самом деле витает где-то далеко. — Гораздо, гораздо больше.       Дело связано с его братом. С тем, что тот когда-то начал и не закончил. С тем, что не закончил Магеллан. С золотом, огромными бешеными деньгами. И Нейт соглашается, хоть и сильно сомневается в своём решении. Салливан — не самый надёжный человек, точнее вообще не надёжный. Потому Дрейк старается держаться от него в стороне, прислушиваться, но вести собственное расследование.       А у Салливана в груди разливается непонятное тепло, в голове — параллель между Нейтом и диким бездомным котом. Ещё не раз, смотря на парнишку, он вспоминает эту мысль и усмехается. Тот лишь с подозрением смотрит в ответ, ничего не спрашивает и не говорит.       Дрейк хороший и Виктор это видит. Просто жизнь его сломала и окружающие. Про его прошлое мужчина знал всё, а когда осознал это, понял, почему тот ему не доверяет. Потому что сам Салливан точно такой же, только умело это скрывает.       Чем можно приманить дикого кота, который и шипит, и царапается, и, став домашним, стремиться мебель попортить да в тапки нагадить? Ещё неизвестно, кто тут «малыш» и кто кого приютил, кто кого взял с собой на дело.       Хлое всё равно. У неё горячая душа, острый язык и с Нейтом им, возможно, было бы по пути, но, кажется, тот в ней не заинтересован. А вот Виктор заинтересован в самом Дрейке, что-то  в нём его неумолимо притягивает и манит и это точно не чувство вины и долга перед погибшим Сэмом, которое оба испытывали, нет, это было что-то другое. И он изо дня в день пытался придумать хотя бы один новый способ его приручить. Или отучить, тут уже по ситуации.       У Нейта какое-то нездоровое пристрастие к спиртному. Виктор вырывает бутылки у него из рук и нещадно бьёт об любые поверхности. Парню хватает и бокала, чтобы напиться, целая тара ему точно ни к чему. Хлоя сбегает с ключами, Нейт снова пьёт, то ли чтобы расслабиться, то ли с горя. Салли утверждает, что алкоголь = плохо, тем более, в его возрасте. Дикий кот усмехается в ответ и откуда-то из кармана куртки достаёт банку пива. А потом вторую и протягивает её напарнику. Тот вздыхает и принимает, в голове делая заметку на будущее — никогда не пить с тем, за кем носишься как влюблённый подросток. Но Нейт ведёт себя ещё хуже, винит в смерти брата его, своего напарника, а не Бреддок почему-то. Но все равно тянется.       Дрейк не любит, когда его трогают. Прямо до дрожи, морщится, отдёргивает конечности, делает это всё будто демонстративно, но когда они прячутся в самолёте, наполненном бандитами, лишь прижимается теснее, создавая видимость того, что так они менее заметны. Они не разговаривают — слишком опасно, но Виктор слышит, как бешено бьётся чужое сердце. То ли от близости, то ли от страха, но он обещает себе не надумывать ничего лишнего. Они просто напарники на один раз, вот и все. Когда дело закончится, разъедутся по домам или куда там хотел отправиться Нейт.       И дело действительно заканчивается. Они летят в вертолёте, сами не зная куда. Домой, наверное. Голос Дрейка теряется в шуме двигателей, зато блеск драгоценностей, которые он с собой прихватил, видно, наверное, даже из космоса, как и его улыбку. За ней что-то прячется.       Они добираются до города, потом до аэропорта. «Каким образом у тебя оказалась моя карта? Прости, я не мог этого не сделать». Нейт смеётся, а Дрейк вспоминает, что дикие коты обычно тоже таскают вещи и прячут их по всяким тёмным углам. Те коты, которые живут дома, но все ещё дикие.       Они добираются до дома Салли и первым делом пытаются осознать, что вообще произошло и как теперь жить дальше. Нейт мнётся, достаёт откуда-то бутылку злосчастного вина. «О боже, он вскрыл мой бар» проносится в голове Виктора, но на этой мысли он особо не задерживается, потому что есть тысячи других.       «Пора перестать пить с тем, за кем носишься как влюблённый подросток». Понял, принял, вроде запомнил, но тут же забыл.       У Нейта глаза блестят, улыбка шальная, но при этом они ссорятся. Как до такого дошло — не понятно, Дрейк сначала что-то кричал про то, что они могли спасти больше золота, потом что-то про то, что Виктор и мать родную продал бы за горстку момень, потом слово за слово они сцепляются и сейчас Салли нависает над бедным, лежащим на полу парнишкой, который, вероятно, и сам не знает, чего вообще от этой жизни хочет. Но они оба пьяны и их обоих не сильно заботит будущее. Всё равно завтра за эту стычку им будет стыдно. Обоим. Такое уже случалось и не раз. «Пора перестать пить с тем, за кем носишься как влюблённый подросток». Понял, принял, вроде запомнил, но тут же забыл. Снова.       — Ты же понимаешь, что я сильнее тебя раза в три? — вроде угрожает, а вроде.       — Сильнее, но не проворнее, — Нейт буквально выкатывается из-под него и уже сам нависает сверху. — Ты просто невыносимый, — Целует. Действительно целует. Не морщится, не убегает. Целует.       У Виктора нет этому ни одного нормального объяснения, но он поддаётся, потому что сам этого давно хотел. Потому что устал бегать, устал разлуки, которую может принести завтрашний день и любил, ужасно любил.       Видимо, каким бы диким ни был кот, его всё-таки можно приручить.