baby without you i can’t do this anymore

— Ук-а, — тихо позвал мужчину Юнги. — Хён, ты спишь? Ли даже не шелохнулся. Юнги в ответ на вопиющую несправедливость надул губы. Именно так надул, как это любит Донук. Чтобы неповадно было. — Я считаю это высшей степенью несправедливости, господин Ли, — продолжил говорить со спящим мужчиной Юнги. — Сомнительный случай, доказывающий несовершенство всей вселенной и мироздания в целом. Я ощущаю, что весь мир отвернулся от меня, словно я в одиночестве плаваю в кипящем ядре Земли. — К чему такие мысли, Юн? — сонно промямлил ему в ответ мужчина. — Спи. — О, ты проснулся, дорогой, — обрадовался Мин и решительно подвинулся ещё ближе. Он устроил голову на груди лежащего на спине Донука, и прижал коленки к груди, вынуждая мужчину положить руку на него сверху. — Поговори со мной, я не могу уснуть. — Юни, — медленным и глубоким голосом позвал его Донук. — Юни, спи, пожалуйста. У нас обоих очень много работы завтра. — Я не хочу спать, хён, — промурлыкал в ответ Юнги. — Я хочу веселиться! Давай устроим пижамную вечеринку? Это весело. Донук ничего не ответил. — Хён? — вновь позвал его младший. — Ты заснул? — Нет, нет, — резко открыл глаза Ли. — Я не сплю. Юнги хрипло рассмеялся и протянул руку, чтобы погладить волосы старшего. — Хён-и милашка, — улыбнулся Мин. — Сладкий сонный мишка. — М-хм-вх, — довольно промычал в ответ Ли. — Да. Люби меня и спи. — Но я не хочу спать, — не унимался младший. — А чего ты хочешь, любовь? — вновь засыпая ответил Донук. — Кушать хочу, — с улыбкой признался младший. — Не могу спать с пустым желудком. — Может, попьёшь воды? — скорчив недовольную мину, предложил Донук. — Если так хочешь есть, то приготовь себе что-то сам. — Нет, — твёрдо ответил Юнги. — Хочу с тобой покушать. — Но я же не хочу, — Донук сделал плаксивое лицо. — Тогда захоти приготовить мне рамен. Юнги с улыбкой наблюдал за нарастающей улыбкой старшего. Тому невероятно нравилось, когда репер использовал диалектное произношение. [Л]амен голосом Юнги, с лёгкой шепелявостью, звучит невероятно очаровательно и притягательно. — Я приготовлю, — согласился Донук сразу же. — Поднимайся. — Наконец-то я поем! — обрадовался парень. — Самый лучший [л]амен от моего парня! Приготовь тот самый! — Хорошо, приготовлю, — с улыбкой согласился мужчина и медленно поднялся с кровати. Юнги не упустил возможности шлёпнуть ладонью по промелькнувшей совсем рядом с ним ягодице, а Донук в ответ на шлепок недовольно пробормотать: — Ащ-щ, негодник, никакого уважения. — Я уважительно шлёпнул! — подняв руку с вытянутым указательным пальцем вверх ответил Мин. — Из уважения я не пропущу ни одной возможности уделить твоему заду внимание! Клянусь, никогда не пропущу ни одной возможности! — А-щ, за что только ты мне такой достался, — пробормотал Ли внимательно выслушав обещание парня. — Ты говоришь так только из-за рамена, — убедил сам себя Донук и даже утвердительно кивнул, натягивая очередную безразмерную кофту из шкафа. — Вообще-то из-за моей бесконечной к тебе любви! — поднимаясь с кровати, ответил Юнги. — Идём скорее, мой желудок сейчас сам себя съест. Взяв мужчину за руку, он потащил его на кухню, а, придя, сел за стол, и положил голову в ладони: — Я буду ждать здесь и смотреть на тебя, — с невинной даже детской улыбкой оповестил застывшего в удивлении мужчину. — Ты не стой просто так. Быстрее начнёшь, быстрее я покушаю. Донук возмущённо похлопал глазами в ответ: — Я в рабстве? — Ты в семье, — кивнул Юнги, — это добровольное услужение. Хитрая улыбка младшего радовала Донука и заставляла что-то в его груди расти и согреваться. Ему нравился такой непосредственный, немного наивный и совсем чуть-чуть дерзкий репер. Даже если это чудо будит его посреди ночи, он рад, что его Юнги ведёт себя так только с ним. Спустя годы отношений они действительно преодолели огромную пропасть между ними. Когда-то им было не всегда комфортно друг с другом. Были времена, когда секс был основой их отношений. Особенно тяжело было во время съёмок Кумихо, и Донук с тяжестью в сердце вспоминает, что он уже согласился сниматься во втором сезоне. В любом случае, сейчас их отношения намного здоровее прежних, поэтому он надеется, что вновь они не расстанутся никогда. *** Тот месяц был тяжёлым. В какие-то моменты даже страшным. Съёмки выматывали мужчину больше обычного, а Юнги днями и ночами пропадал в студии. Они почти не виделись, а когда встречались, то просто вываливали друг на друга все свои проблемы и ссорились. Когда съемки уже давно закончились, а парни всё ещё были в ссоре, Донук предложил помириться и вместе посмотреть что вышло. Юнги согласился, и сначала всё было прекрасно. Просто, спустя пару серий что-то словно сломалось между ними. Юнги ревновал к актрисе, а Донук вспылил, когда младший отошёл ответить на звонок Намджуна. Разлилась ссора. Упрёки сыпались с обеих сторон, пока Юнги не предложил расстаться. Донук разозлился ещё больше и в порыве обиды согласился. Вещи мужчина собрал быстро. Юнги всё это время простоял у окна на кухне с кружкой стынущего кофе в руках. Донук было заглянул к нему напоследок, но вид непоколебимой спины любимого не дал ему вымолвить и слова. Он молча вышел из квартиры, так и не заметив, что кофе в дрожащих руках расплескалось по полу и смешалось с каплями слёз. Донук ушёл, и Юнги, если честно, не знал, как ему жить дальше в этой квартире. Он просидел у окна целую ночь. На утро звонок Намджуна привёл мысли в порядок. У них камбэк с новой песней. У них камбэк, но Юнги не может ступить и шага. — Я не могу прийти, Джун, — хрипло ответил Юнги. — Я так больше не могу, мне так больно. — Ты плачешь, хён? — взволнованно спросил Джун на той стороне телефона. — Что-то случилось? Ты ушибся? — Мне так больно, — вновь повторился репер. — Кажется, я не могу дышать. — Юнги, я вызову к тебе скорую, не двигайся, — серьёзно сказал Ким и бросил трубку. «Скорая,» — ухмыльнувшись подумал Юнги. «Скорая здесь не поможет.» Мин попытался встать. Опёрся на руки, и боль в плече мигом развеяла все его мысли. Жгучая режущая боль, прорезающая половину спины, шею и руку. Отрезвляющая боль. Последняя боль. Шок. Один болевой шок и Юнги просыпается уже в больнице. — Вы не можете продолжать так жить. Вашему плечу нужна операция, — строго сказал ему врач. — Я согласен, — безжизненным голосом ответил Мин. В голове было мутно от обезболивающих. В голове было мутно от тысячи мыслей и чувств, смешавшихся вместе. На душе было больно. И страшно. И Донука не было рядом. Об операции Юнги он узнал из социальных сетей. Только увидел новость о состоянии здоровья и мигом бросился звонить младшему. — Почему я узнаю о твоей операции из интернета, Юнги? — почти криком спросил он. — Почему ты не позвонил мне? Почему никто не соизволил позвонить мне и сказать, что ты в грёбаной больнице, Мин Юнги! — Мы расстались, — спустя пару мгновений хрипло ответил младший. — Мы расстались, — повторил он. — Мы… — Да, мы расстались! — согласился Донук, перебив репера. — Да, мы расстались, но это не значит, что я перестал любить тебя! И это не значит, что я не буду волноваться о тебе! Ты в грёбаной больнице, Юнги. Скажи в какой и я приеду сразу же. Юнги молча сбросил вызов. «Это не значит, что я перестал любить тебя,» — слова набатом звенели в сознании Юнги. «Любить тебя,» — эхом отражалось и возвращалось. «Любить тебя,» — голос Донука звучал так же, как Юнги запомнил его. «Это не значит, что я перестал любить тебя,» — одинокая слезинка скатилась по его щеке, а линия пульса на мониторе мгновенно подскочила. Медсестра тутже вбежала в его палату и пыталась узнать, что случилось. Юнги не обращал на неё внимания и бессмысленно пялился в стенку. «Это не значит, что я перестал любить тебя,» — бессмысленной неоновой надписью светилось за лбом Юнги. «Я тоже люблю тебя, Донук», — подумал Мин. А из телефона спустя долгое молчание раздалось: — Правда любишь, Юнги? Мин шокированно опустил голову вниз, чтобы убедиться. Он не отключил вызов. Медсестра непонимающе смотрела то на него, то на телефон. — Вы любите его? — спросила она, влезая не в своё дело. — Да, люблю, — совершенно отрешённо подтвердил Юнги. — Тогда позволь мне приехать, Юнги, — умоляющее раздалось из телефона. — Приезжай, — сказал Мин и теперь уже точно отключил вызов. Даже перепроверил. Медсестра смотрела на монитор с сердцебиением. — Не понимаю, что стало причиной, но сейчас ваш пульс пришёл в норму, — как ни в чём не бывало сказала медсестра. — Отдыхайте. Юнги непонимающе огляделся вокруг. Словно сцена в каком-то психологическом триллере. Словно Юнги теряет связь с реальностью. Донук приехал через час. — Как самочувствие? — осторожно начал Донук. — Нужно было сразу сказать мне про операцию. Как ты вообще решился на неё прямо перед вашим камбеком? — Просто, — Юнги лежал в больничной постели бледный и восстанавливающийся. Он смотрел на Донука словно тот был призраком. — Просто плечо заболело, — неуверенным тоном ответил парень. — Что-то случилось с ним? Ты ударился? — задавал вопросы Донук. Он, в отличие от младшего, выглядел хорошо и здорово. Но глаза то и дело пытался отвести и смотрел лишь в пол, сидя на стуле рядом с кроватью бывшего. — Я просто не смог встать из-за боли в какой-то момент, — медленно чуть заплетающимся от количества обезболивающих языком ответил Юнги. — Просто было слишком больно. — Когда это случилось? — глухо спросил Ли. Юнги лишь промолчал в ответ. Он грустно смотрел на Донука и, если честно, не верил, что тот действительно сидит сейчас рядом с ним и говорит. — Я не верю, что ты реальный, — после долгого молчания ответил Мин. — Мне кажется, что я сплю, и тебя здесь нет. — Можно? — Донук протянулся к руке младшего и просяще посмотрел на него впервые с момента его прихода в палату. Юнги был таким бледным. С тенями под глазами и похудевшим лицом. Донук приложил все силы, чтобы сдержать слёзы перед ним. Юнги кивнул, позволяя мужчине дотронуться до его руки. И для Донука это касание, кажется, перевернуло мир с ног на голову. — Я действительно здесь, — задрожавшим голосом ответил Донук. — У тебя холодные руки. Юнги просто кивнул в ответ. — Ты не сказал, когда это случилось с тобой? Когда стало больно? — вновь вернулся к своему вопросу мужчина. Юнги отвёл взгляд. — Как давно ты здесь? — не унимался старший. — Всего лишь пару недель, — пробормотал Юнги. Донук побледнел и сильнее сжал ладонь младшего. — Сразу после нашего расставания, — кивнул сам себе Донук. — Прости меня. Прошу. Это из-за меня тебе стало хуже. Юнги поднял на него чуть замасленный взгляд: — Ты плачешь? — Нет, — шмыгнув носом ответил Донук и попытался незаметно вытереть слёзы. — Ты плачешь, — настаивал Юнги. — Да, я плачу, потому что я повёл себя эгоистично в тот день и позволил нам расстаться, а теперь ты здесь, тебе делали операцию, тебе больно, и мне очень стыдно. Я так люблю тебя, но я сотворил с тобой это. Я чувствую боль в груди, но я заслуживаю больше. Донук прижался губами к руке Юнги. — Прости меня, Юн, прошу, — хрипло умолял Донук. — Дай шанс быть рядом с тобой. — Без тебя было так страшно, хён, — с улыбкой ответил Юнги. — Без тебя всегда холодно и больно. И ком в горле не проходил с того самого вечера. — Мне так жаль, Юнги, — прижав кисть младшего к щеке, Донук не мог перестать извиняться. — Я ненавижу себя за то, что ты здесь. — Не вини себя, — попросил Юнги. — Я буду винить себя, потому что я не был рядом с тобой, когда тебе было больно, — словно умалишенный настаивал Донук. — Я буду винить себя всю жизнь, за то, что оставил тебя тогда одного на кухне из-за той ссоры. Буду вечно винить себя за боль, которую причинил тебе. — Мне было больно не из-за тебя, Донук, — объяснял Юнги. — Мне было больно без тебя. — Я так люблю тебя, прошу позволь мне вернуться к тебе, — слёзно молил Донук. — Позволь быть рядом. — Да, хён, впредь оставайся со мной навсегда, пожалуйста, — с улыбкой ответил Юнги. — Никогда не уходи больше, хён. — Я люблю тебя, очень сильно люблю, — не переставал повторять в ответ Донук. — Ты же знаешь, что я тоже люблю тебя? — Я так благодарен тебе, — с блеском во взгляде ответил Донук. — Вырази свою благодарность поцелуем, — опустив взгляд на губы Донука попросил Мин, — я так скучаю по твоим поцелуям. Донук оглянулся по сторонам и вновь посмотрел в глаза Юнги: — Ты уверен, что я могу здесь? — Это моя палата, — твёрдо сказал парень, — дай мне свой поцелуй, иначе я попрошу медсестру накачать меня другими лекарствами. — Угрозы нового уровня, господин Мин, — уважительно кивнул Донук. — Это впечатляет. — Я всё ещё жду и предупреждаю, что не чистил зубы со дня операции. — О, ты думаешь, меня остановит это? — Ты любишь вкус зубной пасты. — Я люблю твои губы, а потом уже пасту. — Тогда поцелуешь? Донук кивнул и, оперевшись на края кровати, осторожно навис над Юнги, в глазах которого от предвкушения словно засияли звёзды, и наклонился ровно настолько, чтобы лишь на мгновение коснуться губ репера. — Мало, — фыркнул Мин, когда Донук отстранился. — Ещё. Я был на беспоцелуйной диете две недели. — Раз так просишь, — кивнул Донук и вновь наклонился к больному. *** — Если ты будешь готовить [л]амен с таким тучным лицом, то он выйдет невкусным, — прижавшись в плечу Донука, сказал Юнги. — О чём ты думаешь? — Просто вспомнил больницу, — помотал головой, чтобы развеять мысли, Донук. Юнги вмиг помрачнел: — Так, — твёрдо сказал он и развернул старшего к себе лицом. — Все мысли, появляющиеся после одиннадцати ночи официально признаются неправильными. Всё. Думай о том, какой я у тебя хороший и голодный, чтобы [л]амен получился вкусный и сытный. Добавь побольше перчиков. — Я всегда думаю о том какой ты у меня хороший, — с улыбкой кивнул Донук. — Всё, возвращайся за стол, иначе я отвлекусь и всё убежит. — Слушаюсь и повинуюсь, — крикнул игриво Юнги и подарил Донуку чмок в щёку. — Скоро будет готово уже. *** — И всё таки я буду немного рамена. — Ты же говорил, что не голоден, хён! — игриво возмутился Юнги. — Ты ешь так аппетитно, что я тоже захотел, — с улыбкой ответил Донук. — Тогда ты должен пообещать мне что-то взамен, — задумался Юнги. — Твои предложения? — Я приготовил этот рамен! — Ну ты же приготовил его для меня, так что он мой, — сладко улыбаясь объяснил Мин и втянул очередную порцию лапши. — Тебе стоит поторопиться, иначе здесь ничего не останется. — Просто поделись со мной раменом, Юнги, я и так сделаю всё, что ты попросишь, — начал строить глазки Донук. — Хочу посидеть с тобой завтра утром вместе с кофе и каким-нибудь десертом, — быстро предложил Мин. — Ты такой романтик, Юнги, — улыбнулся Донук. — Уговорил. — Тогда угощайся, — репер подвинул кастрюльку поближе к мужчине, — всё моё твоё. — Люблю тебя, котёнок. — И я тебя, родной.