***
Саша вглядывается в лицо чужое невольно. На телевизоре конечные кадры, отсвечиваются от Лёшиных глаз, подчёркивая то ли стеклянную усталость в них, то ли слёзы, сдерживаемые на глазном яблоке усилием одного Божьего слова. Саша ко второму склонялся больше. Он Лёшу знал, как самого себя, и сейчас он открыл ещё одну сторону этого человека. Не выдержав этой картины, Саша пододвигается чуть ближе и обнимает крепко, Лёша в ответ в объятия льнёт, прикрывая глаза. Телевизор они выключают, даже не расцепляя лобызания, и ложатся спать прямо на диване, не в силах пойти в спальню на кровать. Пункт второй: Обнимает подушку во сне; Саша весело общается с чатом, шутит всякое, игнорируя слипающиеся от сонливости глаза. Ночные стримы — штука сложная, до дрожащих пальцев и мозга отключившегося ещё полчаса назад. Ну безусловно потерю сна ночью восполнят лишние пару часиков утром, но голова настойчиво требует отдыха, а кнопка «Выйти» сейчас привлекает внимание больше всего. Конечно, взгляд мечется по сообщениям в чате, в надежде выцепить хоть одно, чтобы ответить на него и пошутить, желательно. Кровать на заднем плане, настолько зачаровывает, что плюхнуться в неё будет лучшей наградой.***
И вот Парадеев победно выключает трансляцию, параллельно прощаясь с чатом. Ноги еле слышно топают по паркету, но не к кровати, а в гостиную, ожидая увидеть там привычную картину, где Лёша листает ленту тиктока, попивая колу из бутылки. Но встречает его только тишина и лежащий на диване парень, крепко прижимающий к себе серую диванную подушку. Саша остановился, не в силах отвести взгляда. Раньше он и не замечал такую милую привычку. Всё-таки спали они вместе, а Парадеев обниматься лез первый всегда, нежно обхватывая торс со спины. Сейчас обнимает Лёша. И Саша подушку из железной хватки вызволяет, сам ложится на это место и на себе чувствует руки. Эта ночь была одной из самых запоминающихся. Пункт третий: Смотрит в окно по утрам; Утро было раннее. Часы, кажется, ещё сами спали, только начиная готовиться к тому, чтобы пустить трель будильника. Часов пять утра было, рассвет ранней осени озарял всё в округе, а полукруг солнца виднелся за многоэтажками. Саша разлепил веки, и только завидев, куда указывает стрелка часов, висящих на стене, собрался лечь спать вновь, но его остановило отсутсвие привычного дыхания рядом. Саша сел на кровать, внимательно огляделся и не найдя свою вторую половинку, выпутался из одеяла. Ноги как-то сами повели его на кухню, откуда шёл лёгкий сквозняк, видимо, от открытого окна. Парадеев аккуратно заглянул в комнату. Балкон открыт нараспашку, а в окне виднеется привычный силуэт. Саша идёт прямо туда, ступая босыми ногами по холодному полу. Лёша смотрит в окно задумчиво, оглядывая воздушные облака, не торопясь плывущие по розовому небосводу. Его руки расслабленно держат вишнёвую электронку, а тело чуть дрожит от холода. На нём висит Сашина футболка с ярким принтом, которую сам владелец носил последний раз десяток месяцев назад, слишком хорошо она смотрелась на другом человеке. Саша подходит сзади и обнимает со спины, не выдержав соблазна. Лёша дёргается испуганно, но тут же спокойно выдыхает. —Напугал…— шепчет он, прикрывая глаза. Саша носом утыкается в плечо Лёшино, и сам глаза закрывает, вдыхая приятный аромат, отдающий вишней. —Чего ты встал так рано?— Спрашивает Парадеев, прижимаясь ближе, стараясь отдать, как можно больше тепла. —Я часто так встаю. Само как-то получается, да и рассвет красивый…— Отвечает Лёша, пальцем указывая на смесь розовых и оранжевых тонов вдалеке. Саша объятия нехотя разрывает и рядом встаёт, смотря на небо, очерчивая в голове каждое облако и понимая, насколько же это приятная привычка. Он взгляд на Лёшу устремляет, внимательно его рассматривая, и он сюда вписывается идеально, словно пелена первых солнечных лучей создана только для того, чтобы от Лёшиного лица отсвечивать, в глазах блики рисуя. Саша его целует, мажет по губе, отстраняясь сразу. Кореш уголки губ поднимает и сам тянется за новым поцелуем, в объятия свои заключает, и жмётся теснее, с холодом проблема не решена ещё. Саша его домой ведёт, балкон закрывает и чайник электрический включает. Лёша сразу в комнату идёт, возвращается с пледом в руках и устраивается поудобнее на диване. Оказывается, пить чай рано утром одно из самых атмосферных действий, которые Саша, когда-либо совершал. Пункт четвёртый: Любит танцевать; Саша музыку на колонках включает и звук прибавляет на максимум. В плейлисте у него песни спокойные, идущие своими медленными тактами. В гостиной лампочка перегорела, поэтому царил полумрак, но это ни капли не мешало. Саша чуть пританцовывает, разводит руками, прислушиваясь к словам. Лёша на диване сидит, отводит взгляд неловко, и губу закусывает. Парадеев руки к нему тянет, зазывает к себе, к плавным движениям и умиротворению в душе. Кореш встаёт медленно, прикрывает глаза и из стороны в сторону покачивается. У Саши в голове мысли самые разные, и все они сводятся только к одному: Лёша безумно красивый. Красивый всегда и везде. Саша, наверное, изучил его всего наизусть, запомнил, где каждая родинка на его лице, пересчитал выпирающие рёбра сотни раз. Если вы спросите, как можно рассматривать человека часами, он непоколебимо ответит: «Это же Лёша». И он будет прав. А сейчас Саша подходит к нему аккуратно и обнимает за талию, чуть сминая большую футболку. Кореш в ответ за шею к себе притягивает. Нос к носу они аккуратно двигаются под музыку. Это даже не похоже на типичный медленный танец, это нечто другое, то, что сводит живот от наслаждения, то, что заставляет глаза прикрыться и все мысли выкидывает из головы. Они не знают, как долго так танцевали, это их и не интересует. Им было хорошо, а это главное. Пункт пятый: Постоянно мёрзнет; Снег размеренно падает. Небольшой ветерок несёт хлопья вбок, а лужи на асфальте становятся всё больше и больше. Слякоть противно скрипит под ногами, а ладони болят от холода. В воздухе оседает запах сырости. Саша уже промочил себе кроссовки насквозь, красные пятна на щеках увеличиваются в геометрической прогрессии. А в голове неутолимое желание поскорее дойти до дома, где в тёплой квартире тебя будет ждать любимый человек. Кажется, эти мысли уже грели изнутри. Подъезд встретил зелёными стенами и исписанной лестницей. Ступеньки одна за одной пролетели в ожидании. И вот палец касается звонка. На самом деле, у него есть ключи, но внутри приятным комом было желание, чтобы ему открыл именно Лёша; чтобы в замочной скважине изнутри повернулся ключ; чтобы его встретили пухлые от поцелуев губы и заспанные глаза. И вот он слышит, как за дверью топают тапочками (взятые с рынка, под предлогом: «Ну смотри, какие прикольные!»), и открывается тяжёлая дверь. Перед ним стоит Кореш. На его теле самый огромный и тёплый свитер, который у них был, а пижамные штаны заправлены в шерстяные носки. Саша улыбнулся невольно, рассматривая парня с ног до головы. —Заходи, чего в про…— Лёшу прервали губы, нежными лобызаниями проникающие в рот. И Саша уже ожидал, что его прервут руки, настойчиво отодвигающие от себя, ведь «холодный весь и мокрый»! Но вместо этого ладони начали бережно снимать шарф, не разрывая поцелуй, а сам Лёша подрагивал от снега, оставшегося на куртке. Парадеев отстраняется первый и смотрит виновато. —Прости, я в слякоти весь,— И молнию расстёгивает, наконец. Обувь отряхивает и проходит в спальню, где обогреватель выкручен на шестёрку, а одеяло растормошено выходом из уютной постели. И в груди что-то загорается, то ли это приступ нежности, то ли желание самому окунуться в эту атмосферу с головой. А Лёша мёрзнет холодной зимой, ему бы купить это японское одеяло, которое внизу нагревается, но у него уже Саша есть, который с ним в обнимку ложится и прижимается ближе. И это круче любого одеяла. —Я люблю тебя.—Шепчет Саша прямо в губы, а ему ответом служит мычание тихое и поцелуй мягкий, сладостью сквозящий. —И я тебя. Саша в Лёше любит всё.