В мире Наруто с Системой Патриарха

Глава 565 — Нет. Так не пойдет. — Покачал головой Кеншин: — Дела моей Империи Накаяма, за пределами ваших территорий — не обсуждаются. Сидящий все это время на пределе терпения, Шимура Данзо, был более не в силах себя сдерживать, и едва было не разразился очередной вспышкой гнева, но был остановлен предусмотрительным Хокаге. — Интересы Конохи не заканчиваются ее территорией. И ты это прекрасно знаешь. — Прокомментировал Сарутоби Хирузен. — Ты только послушай, что он говорит! — Слегка умерив изначальный пыл, вмешался Данзо: — Мы избавились от одного Дайме, чтобы взрастить другого, более могущественного?! Кеншин был удивлен подобным сравнением, но оценив свою воинственную и властную риторику, основанную на безудержном гневе и неприятию к Данзо, попросту не мог спорить с данным утверждением. Хирузен в свою очередь, словно соглашаясь с доводами старого друга, молча продолжал следить за реакцией Кеншина и ждать ответа, непрозрачно намекая о том, как неоднозначно выглядит его нынешняя позиция. — Все несколько иначе… — Гораздо менее враждебно ответил Кеншин: — У меня и в мыслях не было лишать Коноху суверенитета, и даже не имею ничего против расширения ее влияния. Но только с соблюдением всех законов нового времени. — Законов нового времени?.. — Нахмурился Данзо: — Дай угадаю, ты их придумал секунду назад. — Усмехнулся он, начиная гневаться все больше и больше. — Не совсем. Они являются весьма условными, и будь у меня время, вы бы поняли и приняли их самостоятельно. Однако, я вынужден спешить с консолидацией территорий и ресурсов, пока конфликт с Акацуки не перерос в невозможность молниеносной победы одной из сторон. — Усевшись обратно, серьезным тоном сказал Кеншин. — Зачем?.. — Нахмурившись спросил Данзо: — В перспективе нескольких лет новые территории не принесут ничего, кроме головной боли. — Фух… — Тяжело вздохнул Кеншин, и замявшись на несколько секунд, все же продолжил: — Я не говорил этого даже Хирузену, но Акацуки не являются нашим главным противником. И даже Учиха Мадара, который определенно будет возвращен к жизни — является не более, чем разминкой перед главным, невообразимо более могущественным врагом. — ЧТО?! Учиха Мадара?! — Отпрянув, как ошпаренный кипятком, воскликнул Данзо, вновь ощутив страх из далекого детства, когда все жители Конохи затаив дыхание, ждали результатов великой битвы, испытывая ужас от грохота, что был слышен за несколько сотен километров от места ужасающего боя. — Верно. Практически гарантированно — этот человек будет возвращен к жизни. Однако, повторюсь — он не более, чем талантливый варвар с палкой, в сравнении с теми существами, внимание которых мечтают привлечь Акацуки. — Серьезным тоном заявил Кеншин, достаточно удостоверившись в намерениях Данзо, и как никто другой осознавая его светлый ум. — Существа? Кто они? Откуда они придут, и как связаны с Акацуки? Мне нужно больше информации и доказательств! — Словно ищейка учуявшая след, затребовал Данзо, ощутив себя крайне неуютно в свете угроз для деревни, о существовании которых он и помыслить не мог. — Мне неведомо название расы этих существ, но те, что связаны с этим миром — принадлежат к клану Ооцуцуки. — Сказал Кеншин, и видя стремление старика вмешаться, остановил его жестом руки: — Именно член этого клана распространил учение ниншу среди дикарей. — ЧУШЬ! От первого и до последнего слова! — Воскликнул Данзо: — Великий Мудрец совершенно точно был потомком древнего императора Хисахито, а не каким-то там «существом»! Столкнувшись со столь яростной вспышкой патриотизма к фигуре, существовавшей почти тысячу лет назад, Кеншин был немного удивлен. В особенности подобную риторику он не ожидал услышать от одного из самых циничных людей на свете. Однако, немного обдумав известные грани его личности, пришел к выводу, что некоторые идеологические установки являются единственным инструментом для управления этим, на первый взгляд неуправляемым человеком. — Все верно. Как и гласят древние манускрипты, Мудрец Шести Путей определенно был потомком Ёкояма Хисахито… — Под одобрительный кивок со стороны Данзо, сказал Кеншин. Однако следующее заявление ошеломило старика до глубины души. — И Ооцуцуки Кагуи! — Как гром среди ясного неба, в ушах обоих, пристально слушающих стариков, раздались слова Кеншина. — Не верю! Без доказательств все это не более, чем бред сумасшедшего! — Решительно махнул головой Данзо, и с удивлением покосился на сморщившегося Хирузена: — Только не говори, что ты поверил в эту чушь! — У Сарутоби-сана нет причин мне не верить. Он прекрасно знает, что необходимые доказательства у меня есть. — Улыбнулся Кеншин, памятуя о безграничном шоке старого шиноби при виде «самого себя» на большом экране телевизора. — Портретов Ооцуцуки Хагоромо, и уж тем более Ооцуцуки Кагуи не осталось, однако… — С драматической паузой сказал Кеншин, и продолжил: — Вы определенно слышали о скандально известной «подделке», и порочащем честь Великого Мудреца, «демоническом рисунке», найденном в сокровищнице малоизвестного рода из далекой и крошечной Страны Птиц?.. Одновременно с тем, как Кеншин закончил говорить, оба старика увидели странный узор, формирующийся прямо в воздухе из мельчайших песчинок, и складывающийся в единый, пугающий пазл. На сформированной в воздухе картине был изображен человек с очень странной и нетипичной для людей внешностью. Помимо едва заметных, белых рогов из головы, он выделялся третьим глазом посреди лба, и даже рука, держащая посох, имела всего четыре пальца вместо пяти. — КАКАЯ МЕРЗОСТЬ! — Рассвирепел Данзо: — Не смей издеваться над памятью Великого Предка! — Успокойся. — Хмуро вмешался Хирузен, чувствуя себя просто отвратительно. И встретившись взглядом с Кеншином, спросил: — Ты уверен?.. — Более, чем. — Ответил Кеншин, и уловив волну скорби и разочарования от обоих стариков, так же безрадостно вздохнул. — Ты окончательно выжил из ума, если веришь на слово этому человеку! — Не переставая поражаться поступками своего старого друга, едва не хватаясь за голову обеими руками, заявил Данзо. — Не на слово. У Кеншина есть неопровержимые доказательства всего, что происходит. Именно от него я не только узнал все, что знаю об Акацуки, но и увидел это собственными глазами! — Сжав кулаки от бессильного гнева из-за разрушения одного из непоколебимых символов для каждого шиноби, прохрипел Третий Хокаге. — Увидел?.. — Нахмурился Данзо, в мгновение переключившись на очередную, стратегически важную для его будущих планов, тему. — Я покажу вам то же, что показал ему, но не сейчас. В данный момент нам необходимо обсудить границы жизненного пространства… А так же, далеко не радужные перспективы возможного возвращения Ооцуцуки Кагуи… — Неотрывно глядя в единственный глаз Данзо, заявил Кеншин.