AISHITE!!

      Её нашли повешенной в собственной комнате. Тело ещё не остыло, но губы уже побледнели, а в полузакрытых янтарных глазах не было ни отчаяния, ни злости - только пугающий холод смерти. В протоколе это обозначили как самоликвидацию, время смерти записали на 5:15 - именно тогда двое из клана Кудзё, зайдя в комнату приёмной сестры с вопросом, почему та до сих пор не вышла на утреннюю тренировку, обнаружили её бездыханное тело, свободно качающееся в петле. Поначалу жители Инадзумы испугались - что должно было произойти, чтобы такой сильный духом человек, более того, генерал целой армии сломался, добровольно отдавшись в руки смерти. Но уже спустя немного времени об этой ситуации все забыли: копаться в чужих чувствах глупо и смешно. Да и, если говорить честно, никому не было дела до этой синеволосой девицы, покончившей с собой прекрасным воскресным утром. Никто никогда не любил её, да и разве нужна была ей любовь?       При жизни Кудзё Сару часто считали бесчувственной и холодной - словно она и не живая вовсе, словно умерла давным давно и теперь не живёт, а просто доживает положенное, исполняя каждое глупое правило, чтобы никто не догадался, что перед ним живой мертвец. Вот только люди, которые так думали, сейчас поняли наверняка, как же они ошибались. Тогда Сара была живая, и, возможно, живее их всех. Сейчас же длинные холодные пальцы, с огрубевшей от частых тренировок с луком кожей уже не были сжаты в кулачки, посиневшие губы больше не кривились от недовольства, а в стеклянных жёлтых глазах не хватало огня готовности сражаться до смерти за Сёгуна. Сражаться за свою любовь. Как же иронично вышло: девчонка, готовая умереть за любовь, на деле умерла от любви. Если внимательно присмотреться к следам от веревки на тонкой шее - можно понять, что убила генерала не петля. Эта потрёпанная временем верёвка просто доделала начатое, забрав у девушки возможность дышать. Саму же Сару, долго и мучительно ломая её волю и уничтожая все её личные амбиции, убила любовь. Любовь чистая, искренняя, жертвенная - именно такой описывают любовь в древних текстах. «Любовь долготерпит, милосердствует, любовь не завидует, любовь не превозносится, не гордится, не бесчинствует, не ищет своего, не раздражается, не мыслит зла, не радуется неправде, а сорадуется истине; все покрывает, всему верит, всего надеется, все переносит» - именно так можно было описать те чувства, что так бережно хранила в своём сердце тэнгу почти до самого конца своей земной жизни. Даже удивительно, что девчонка, никогда не знавшая родительской любви, смогла полюбить кого-то так чисто и искренне. Когда чуть больше двадцати лет назад её, запачканную кровью, перепуганную и отчаявшуюся, на руках принесли в лагерь Кудзё, никто и не подумал, что, возможно, этому ребёнку нужно тепло и забота. Ни разу за всю сознательную жизнь малышка так и не назвала никого мамой или папой, а в свидетельстве об удочерении, в графе «опекун/приёмный родитель» было написано «Клан Кудзё». Девочка словно бы принадлежала всем сразу, но в то же время никому совсем. Так и росла она - в полном одиночестве, чужая среди своих. Легко сойти с ума, когда ты никому не нужен, не так ли? И единственное, что не давало Саре отчаяться в особенно сложные времена - электро глаз бога, надёжно закреплённый на её ремне. «Если госпожа Сёгун выбрала меня - очевидно, сделала она это не просто так. И я должна сделать всё, чтобы не разочаровать её!»-думала малышка, в очередной раз отчаянно хватая маленькими ручками оружие, чтобы достичь совершенства в боевых искусствах. Не ощущая поддержки и любви со стороны семьи, малышка быстро нашла ее в женщине, которую на тот момент ни разу не видела вживую. Сёгун Райдэн стала для Сары большим, чем просто образцом для подражания и божеством, которому нужно молиться три раза в день: утром, днём и вечером. И малышка-тэнгу раз за разом помогала себе сама, вытирала длинным рукавом слёзы с лица, а потом становилась на коленки, благодаря Архонта, за то что та дала ей силы прожить ещё один сложный день. Так и появилась эта болезненная зависимость Сары от её божества.       И когда юная Кудзё впервые увидела госпожу Райдэн вживую, ощутила то же, что и чувствуют влюблённые, встретившиеся после долгой разлуки. Сара поняла, что вернулась домой. Нашла своё место. И место её тут, рядом с Сёгуном. Генерал Кудзё смело вела свои войска, защищая честь Сёгуна. Руки её были запачканы кровью с самых малых лет, и кровь эту уже не отмыть никакими добрыми делами, как бы она не хотела этого. Убив одного человека - ты автоматически становишься убийцей, и обратно пути нет. На счёту у юной девицы была не одна душа и каждый мёртвый диверсант, каждый убитый ею член Сопротивления приходил к ней во снах, так что вскоре тэнгу возненавидела сон. Мало кому понравится просыпаться обливаясь холодным потом, вновь видя перед глазами изуродованные бездыханные тела юношей и девушек, которые, если бы не ты, прожили ещё очень долго и, возможно, были бы счастливы. Эту мысль Сара ненавидела больше всего: то, что она несчастна, не должно забирать счастье у других людей, не так ли? Если спросить у наследницы клана Камисато, что та думает о Саре, то юная представительница комиссии Ясиро отметит, что никто никогда не видел госпожу Кудзё улыбающейся. И дело даже не в том, что Сара так тщательно скрывает свои эмоции - напротив, она всегда, не кривя душой, показывает, если ей что-то не нравится. Просто за всю свою сознательную жизнь девушка улыбнулась лишь два раза: обречённо - принимая присягу и обещая служить Инадзуме до последнего, и с облегчением - прямо перед своей смертью. Да и мог ли человек без собственных амбиций и желаний быть счастливым? Сара была уверена, что станет счастливой, когда Её Превосходительство Наруками Огосё наконец подарит Инадзуме вечность. И она поклялась себе дожить до этого момента. А потом Сара убила себя. Убила не сразу - слишком уж любила она Сёгуна, так что прежде чем лишить ту лучшего ее воина, девушка должна была убить все чувства в себе. К счастью, уже сама Эи помогла ей справится с этой задачей. Для генерала Архонт была кем-то недосягаемым, но изумительно прекрасным, а пребывание в течение долгого времени рядом с куклой Райдэн только убедило Сару, что чувств, как таковых, у той нет; есть только цель - вечность. Но, стоит ли говорить о том, что все убеждения тэнгу были ложью? Стоит пошатнуться хоть одному из них - и всё, во что так свято верила девушка разрушится, словно карточный домик, если убрать одну из карт. Если бы Эи поняла это раньше, то, возможно, земная жизнь генерала комиссии Тэнрё продлилась бы чуть дольше. Но Архонты тоже чувствуют что-то, и Богиня Гроз не была исключением - со своей собственной болью и своими переживаниями она не была такой, какой её видела Кудзё Сара, что и привело к столь печальному исходу.       Алый шарик солнца медленно скатывался по оранжевому инадзумскому небу, прячась куда-то за горизонт. Расходились по домам торговцы, убегали в свои норки дануки, прятались в листве отоги оникабуто - город засыпал, и только по главной улице, ко дворцу Сёгуна бежала на тот момент ещё живая Кудзё Сара. Бежала, крепко обхватив обеими руками папку с отчётами. Она боялась снова опоздать. Раньше такого не наблюдалось, и к Райдэн можно было прийти хоть посреди ночи, представив ей кучку бумаг - Архонтам сон не нужен, на то они и божества. Вот только с недавних пор по вечерам Её Превосходительство стала пропадать куда-то с жрицей-кицунэ из храма, так что теперь тэнгу приходилось помимо дел Комиссии ещё и успевать составлять отчёты, до того как на небо взойдёт белоснежная луна. Этот вечер мало отличался от остальных: тот же холодный вечерний воздух, тот же стрекот цикад, тот же размеренный стук каблуков по каменной дорожке. Только зайдя в поместье Сёгуна Сара заподозрила неладное: не слишком часто её приветствовала полураздетая Райдэн, тем более словами «Мико, наконец ты пришла!»       -Госпожа, я…-начала было говорить генерал, но то ли испуганный, то ли злобный взгляд Электро Архонта заставил девушку замолчать, отводя глаза в пол. В этот момент Сара готова была провалиться сквозь землю или сгореть от стыда заживо. Ну разве не учили её стучаться?! Вот только Эи, в отличие от тэнгу ни капли не смутилась.       -А, Сара, это ты. Полагаю, ты принесла документы. Мико сегодня задерживается, не желаешь составить мне компанию на этот вечер?-Архонт наклонилась, чтобы забрать бумажки из рук Сары, и Сара почувствовала запах дорогого вина - очевидно, Эи была подвыпившая. «Пьянство - это грех,-мгновенно подумала тэнгу, но через секунду нервно дёрнулась:-А осуждать Архонта - не грех?! Она ведь божество, ей лучше знать!» И так каждый раз. Девушка раз за разом топтала собственные убеждения, только для того, чтобы они совпадали с убеждениями её Бога. Вот только себя не обманешь - стоило девушке узнать, к примеру, что Охоту На Глаза Бога затеяла не Райдэн вовсе, как Сара без промедления осудила то, ради чего готова была жизнь отдать.        -Ваше Превосходительство, для меня будет честью провести этот вечер с Вами,-пробормотала девушка, словно сомневаясь - не сон ли всё это.       Тогда она ещё не знала, что этими словами подписывает себе смертный приговор, да и могла ли она сказать иначе? Райдэн благосклонно улыбнулась. Ей хотелось живого общения: как-никак, а годы в Царстве Эвтюмии - тоже не сказка. Однако же Сара вряд ли могла представить себе задушевные разговоры с божеством, которое в ее сознании было холодным и неприступным. -Сара, скажи, как идут дела у комиссии Тэнрё,-начала разговор на нейтральную тему Сёгун, но тут же оговорилась:-Нет, об этом я почитаю в отчётах. Сара, как дела у тебя?        Девушка наклонила голову, вопросительно глядя в глаза тэнгу. Мало кто мог выдержать этот взгляд, но она держалась и это похвально.       -Всё под контролем,-заверила Кудзё,-Можете не беспокоиться.       -Я не беспокоюсь,-хмыкнула в ответ Эи, поправляя выбившуюся из-за уха пурпурную прядь,-С такой замечательной девчушкой как ты Инадзума всегда будет в безопасности. Ты ведь и правда так самоотверженно сражаешься за вечность…        Похвала из уст Архонта для Сары слаще мёда. Тэнгу благодарно кивает, в ответ на что Сёгун дарит ей ещё одну обворожительную улыбку. Нет, она не подвыпившая, она конкретно так пьяна. Но Архонтам же можно, не даром ведь ходят по Тейвату байки про Анемо Архонта пьянчугу. Да и вряд ли станет Богиня Вечности творить непристойности под действием алкоголя, так ведь? Из размышлений Сару вырывало ощущение чьих-то холодных пальцев на собственной щеке. Девушка инстинктивно дёрнулась в сторону, но мягкие, почти по-детски нежные ладони Электро Архонта крепко держали голову девушки.       -Ну и куда ты?-наигранно грустным тоном проговорила Эи, заглядывая в янтарные глаза тэнгу,-Не уходи. У тебя такое прелестное личико… Руки у Сары вспотели, а в глазах промелькнул едва уловимый ужас. Она жаждала похвалы от своего Бога. Но не комплиментов, а похвалы - в этом и была разница. Жаль только, Эи, в ожидании Мико, была совсем не в том настроении, чтобы хвалить кого-либо за боевые заслуги.       -Кудзё Сара, взгляни на меня,-прошептала девушка, наклонившись почти к уху той,-Ты такая хорошенькая, полагаю, ты заслуживаешь награды.       Сара не смела возражать. Холодная и резкая всегда, в руках Архонта она становилась послушной сучкой, готовой исполнять любые приказы. Глупо, не так ли? Но разве не в этом вся суть любви тэнгу? В этот момент Сара начала сомневаться – знает ли она, что такое любовь вообще? Испытывала ли она это чувство вообще? Способна ли она чувствовать что-то... Хоть что-то?       А губы Эи мягкие и сладкие, на вкус словно данго. Тэнгу ненавидит всё сладкое – свято верит, что сладости мешают сосредоточиться на поистине важных вещах. Вот только сейчас это все не имеет значения. Сара замерла, не в силах ни ответить на поцелуй, ни разорвать его. Мысли сбивались в комок, путались, мешая голове работать как надо. И лишь одна единственная понятная девушке мысль снова и снова крутилась в голове: «Что, чёрт возьми, происходит?!» Холодная капелька пота стекла по спине девушки, стоило той почувствовать, как Эи осторожно приподнимает край её майки и касается самыми кончиками пальцев её бледной кожи. Сара не была слишком глупой и прекрасно понимала к чему всё идёт, что пугало её ещё больше. Будучи единственной девочкой в семье, среди других детей клана Кудзё она пользовалась популярностью, когда дело доходило до удовлетворения некоторых подростковых потребностей. Сара просто-напросто не понимала, что и зачем делают её братья, но спорить не смела – боялась. А боль и страх запомнились ей надолго, так что когда уже в сознательном возрасте ей понравилась – и, как оказалось, взаимно – зеленовласая жрица из храма Наруками, всё что Сара могла сделать после первой совместной ночи – это собрать вещи и уйти , ничего не сказав. После того инциндента девушка обустроила личное святилище у себя в комнате, чтобы некоторое время молиться, не ходя в храм. А когда она в следующий раз встретила ту самую жрицу уже в составе банды Аратаки – сделала вид, что не узнала её, чтобы избежать расспросов. По-любому, страх перед физической близостью навсегда остался с ней, что и сыграло с ней злую шутку в тот момент, когда пьяная Эи посчитала хорошей идеей провести ночь с тэнгу. Не отдавая себе отчёта в действиях, Сара оттолкнула девушку от себя и дёрнулась назад, но споткнувшись, упала на пол, и обхватила голову руками, словно ожидая удара. Но удара не последовало. А жаль. Сейчас девушке больше всего хотелось быть наказаной за своё поведение. Она ведь плохая. Она ведь поступила отвратительно. Какое вообще право она имела идти против воли Сёгуна?! Вот только вместо того чтобы упасть на колени, моля о пощаде, Сара лишь неловко подняла взгляд, чтобы заглянуть в не менее растерянные глаза Архонта. Казалось, той тоже нужно было время, чтобы осознать, с какого перепугу обычно послушная девчонка вдруг решила, что имеет право вот так взять и оттолкнуть её. Это ведь неправильно. Кудзё ведь всегда была примером послушания и верности: скажешь ей прыгать – она не только начнёт, но и спросит, как высоко. -Что произошло, Сара?-Нахмурившись пробормотала Райдэн, но прежде чем девушка начала оправдываться, добавила:- Если ты сделала это ненарочно – так и скажи, я пойму. Кудзё нервно сжала кулаки. Она не собиралась обманывать своего Бога, но признаться что она испугалась всё же не могла. Стыдно. -Сара, ты слышишь меня? В ответ лишь тишина. Возможно, тэнгу и хотела сказать что-то, но ком в горле мешал, и от этого становилось ещё страшнее. Она ведь могла бы исправить ситуацию, так зачем всё только усугублять?! -Кудзё Сара. Ответь на мой вопрос,- уже с явной ноткой холода потребовала Эи. -Я... я ненарочно,- Прохрипела в ответ девушка и на лицо Архонта мгновенно вернулась очаровательная улыбка. -Вот и славно. Тогда, полагаю, я могу продолжить. Ты ведь не против?-С усмешкой спросила Райдэн, хотя вопрос этот, по большей части, был риторическим. Разве может Сара быть против? Нет. Она ведь давно не личность, не так ли? И Сара не была против. По-крайней мере, одежду с себя она сняла сама, а этого было достаточно, чтобы посчитать, что она согласна. Возможно, она просто не хотела портить вечер Архонту, а возможно, посчитала, что так может показать своё уважение – этого мы уже никогда не узнаем. Вот только девушка запомнила каждую секунду близости с той, кто был ей роднее, чем мать. Каждое касание холодных пальцев, каждый нервный вздох, каждая неаккуратно брошенная фраза намертво засели в голове, не давая спокойно дышать, и заставляя девушку ненавидеть себя. И уже по пути домой Сара твёрдо решила, что не сможет жить дальше, помня, что произошло этим вечером. А на утро её нашли повешенной в собственной комнате. Тело ещё не остыло, но губы уже побледнели, а в полузакрытых янтарных глазах не было ни отчаяния, ни злости - только пугающий холод смерти. Она убила себя в 5:05 – как-никак, а именно пять было её счастливым числом, но в протоколе время смерти записали на 5:15 - именно тогда двое из клана Кудзё, зайдя в комнату приёмной сестры с вопросом, почему та до сих пор не вышла на утреннюю тренировку, обнаружили её бездыханное тело, свободно качающееся в петле. Новость о смерти генерала армии Сёгуна быстро резлетелась по Инадзуме, изрядно перепугав местных жителей. Но на похороны почти никто не пришёл – люди были напуганы, но не расстроенны. С Сарой или без неё жизнь ведь просто продолжит течь дальше, не так ли? Так зачем же скорбить о несчастной сиротке, которая придумала себе неправдоподобный образ Бога, а потом не смогла смириться с тем, что образ этот существовал лишь в её голове? Да, она любила Электро Архонта, но совсем не той любовью, которую ей могла предложить в ответ та – какое разочарование... Вот только если вдруг Боги дадут Саре второй шанс, позволив той вознестись после смерти в Селестию, то, пока будет существовать Инадзума, Сара в облике чёрной птицы будет оберегать своего Архонта.