Пещера лотосового пруда

      

Пещера лотосового пруда

      – И всё?       – И всё.       На самом деле нет, не всё. Но правда все испортит и навредит Лю Цингэ…              Выбравшись из пруда и немного обсохнув, Лю Цингэ понял, что действие демонического аромата было сильнее, чем он предполагал. Или же на новый виток жара повлиял вид Шэнь Цинцю? Дрожащий; с мокрыми липнувшими к коже волосами, в которых розовеют лепестки лотоса; нервно поправляющий промокшие одежды.       – Шиди Лю, неужели тебе не стыдно? – ворчал мужчина в изумрудных одеяниях. – Я всего лишь хотел тебе помо…        «Твою ж мать» – резко замолчав, он мысленно выругался и посмотрел на Цинге. Шень Цинцю показалось, что его сердце пропустило пару ударов: длинные шелковистые волосы, хмурый чуть подернутый дымкой взгляд, родинка под левым глазом, легкий румянец на нефритовой коже, приоткрытые губы.       «Он поистине безумно красив» – промелькнуло в голове Шэнь Цинцю, и он глубоко вздохнул, будто бы уловил слабые остатки демонического аромата и все самообладание, которое он собрал на то, чтобы противиться этому тягучему аромату, разлетелось на осколки. Словно завороженный, он приблизился к Лю Цингэ и коснулся своими губами чужих губ, языком проведя по ним и проникнув глубже. Глава пика Цинцзин слышал, как участилось сердцебиение Цингэ и, воспользовавшись моментом, обхватил руками его шею и немного отстранился, смеясь:       – Шиди Лю, чего ты стоишь как истукан? Ты действительно не знаешь, что происходит во время совместного совершенствования?       Крепкие руки главы пика Байчжань легли на талию Цинцю, поглаживая спину, а сам мужчина плотнее прижался к своему шисюну.       «Что я творю?..» – простонал в своих мыслях Шэнь Цинцю. Он намеренно двинулся в объятиях шиди, задев своим пахом возбужденную плоть Лю Цингэ.       – Цинцю! – прошипел сквозь зубы глава пика Байчжань.       – Да, шиди Лю? – томно прошептал Шэнь Цинцю, придавая своему раскрасневшемуся лицу самое невинное выражение, какое он только мог. – Не беспокойся, я тебе покажу.       «Что я там показывать собрался?» – внутренне паниковал он. Снаружи же он вполне уверенным движением провел рукой по родинке под глазом Цингэ, а следом поцеловал ее.       – Не дразни, – мужчина тяжело дышал, пристально наблюдая за действиями Цинцю. Глава пика Цинцзин почувствовал, как руки Цингэ спустились с талии ниже, на ягодицы.       – Ладно, ладно, шиди Лю, – смеясь, прошептал Шэнь Цинцю и снова припал к губам шиди. На этот раз Лю Цингэ перенял инициативу, протолкнув свой язык в рот Цинцю. Он водил по чужим зубам, деснам, щекам, проталкиваясь все глубже и глубже. Шэнь Цинцю ловил его языком, в слабых попытках вернуть себе доминирующее положение и все крепче прижимался к разгоряченному телу главы пика Байчжань.       Шэнь Цинцю, мягко проведя по плечам и животу Цинге, опустил руки на талию шиди Лю и, дрожа от нетерпения, развязал серебристый пояс его одеяний, а затем и пояс штанов, освобождая член Цинге от лишней ткани, слегка коснувшись пальцами возбужденной плоти. Цинцю снял свой пояс и приспустил свои штаны, теперь прижимаясь уже оголенной плотью к чужой и к своей небольшой радости отмечая, как ему казалось, приятные размеры шиди. Цинцю обхватил оба уже чуть влажных члена руками и начал водить вверх-вниз, ускоряя темп.       При этом главы пиков не прекращали целоваться, делая небольшие передышки, чтобы вдохнуть побольше воздуха. Иногда наглел Цинцю и, чуть-чуть кусаясь, хозяйничал своим языком в чужом рту, а потом Лю Цинге выигрывал «сражение» и снова водил во рту Шэнь Цинцю, в отместку кусая язык и губы.       Цинге, тяжело дыша, наклонил голову, не сводя взгляда с главы пика Цинцзин и, погладив по ягодицам, с силой сжал. Цинцю чуть вздрогнул, убрал руки с членов и взял Цинге за ладони. Шэнь Цинцю поглаживал длинные мозолистые пальцы и чувствовал, как они немного дрожали.       – Ты так молчалив, шиди Лю, – глава пика Цинцзин выпустил чужие ладони из рук и нежно обхватил лицо шиди. Чуть приподнявшись на носочки, легонько поцеловал Лю Цинге в лоб, от чего тот остолбенел на несколько секунд, а и без того алеющие от возбуждения и стыда лицо и уши покраснели еще сильнее. Заметив это, Шэнь Цинцю в приятном удивлении приоткрыл рот и задохнулся от внезапно нахлынувших чувств, увидев, как опухшие и покрасневшие губы шиди растянулись в нежнейшей улыбке. Только сейчас Цинцю осознал, как ему спокойно, тепло и комфортно с этим мужчиной. С этим застенчивым, вспыльчивым и заботливым, воинственным и могучим главой пика Байчжань.       – Ши-ди Лю, хо-чешь ли ты ме-ня? – Цинцю хрипло и медленно проговаривал каждое слово, растягивая алые губы в широкой улыбке. Дразнил и провоцировал в надежде увидеть окончательно утратившего самообладание Лю Цингэ. Шэнь Цинцю, прикрыв глаза, из-под опущенных подрагивающих ресниц кокетливо смотрел на тяжело дышавшего и улыбающегося Цингэ. Широкая грудь высоко и часто вздымалась под белоснежными чуть помятыми одеждами. Пульсировал затвердевший член с проступающими венками и влажный от выделяющейся смазки.       – Хо…чу, – глухо выдохнул Цинге, наклоняясь к своему шисюну и обжигая горячим дыханием чувствительное ухо. Глава пика Цинцзин нервно сглотнул и нетерпеливо мотнул бедрами, ощущая как тягучее возбуждение разливалось по всему телу, концентрируясь в паху.       – Ммм, шиди… Лю, – Шэнь Цинцю чувствовал, как разум затуманивается похотью, вытесняя все рациональные и приличные мысли. В голове и разгоряченном демоническим ароматом и чужим возбуждением теле пульсировала только одно – желание соития.       Дыхание Лю Цингэ, находившегося в подобном же состоянии, спустилось к шее. Завороженный своим шисюном, он провел языком по пульсирующим венам, оставляя влажный след. Цинцю вздрогнул и запустил пальцы во влажные волосы шиди, когда почувствовал зубы на тонкой коже. Продолжая слегка покусывать тонкую кожу на шее, Цингэ толкнул мужчину на ближайший камень, нависнув над ним, опершись руками о камень и расположившись между стройных ног главы пика Цинцзин. Не отрываясь от блужданий языком по нефритовой коже, но уже на ключицах, Лю Цингэ быстрыми резкими движениями стянул с Шэнь Цинцю сапоги и штаны. Словно бессознательно, он поглаживал бедра главы пика Цинцзин, чувствуя, как тот немного напрягся.       – Шиди Лю, по… дожди, – Шэнь Цинцю выпустил волосы шиди из рук, поднял их высоко над спиной Цинге, невольно сильнее прижимая того к себе, и начал искать что-то в широких рукавах своего ханьфу. Сосредоточившись – насколько это было возможно в его состоянии – на поисках, он елозил под Лю Цингэ и терся о чужое тело, вырывая глухие стоны и рыки из главы пика Байчжань, а найдя флакончик с янтарным маслом, приложил его к своим разгоряченным губам.       – Нашел, – выдохнул Шэнь Цинцю и протянул флакончик шиди, который, оказавшись прижатым к груди шисюна, распахнул ворот изумрудных одеяний и, слегка покусывая, водил языком по розоватым соскам, от чего Шэнь Цинцю периодически тихо постанывал. Лю Цингэ подхватил флакон и вылил немного масла себе на правую руку. Цинцю с любопытством наблюдал за шиди, прикусывая собственные пальцы и тихо постанывая от нетерпения.       Цингэ, не отрывая подернутого похотливой дымкой взгляда от разомлевшего Цинцю, промасленными пальцами провел по ключицам, обвел, приподнимая ногтями, бусины сосков и оставил липкую дорожку на коже от груди к паху. Затем скользнул по всей длине члена – от головки до мошонки. Цинцю резко выдохнул и, желая продлить прикосновения, дернулся бедрами вверх, но Цингэ пальцами уже водил по плотно сжатому колечку мышц.       – Шиди Лю, не дразни… – простонал глава пика Цинцзин в приоткрытый рот Цингэ, притянув того к себе. Нахмурился и тихонько не то вскрикнул, не то застонал, когда Лю Цингэ протолкнул внутрь один палец. Цинцю, подавив мимолетное желание освободиться от непривычного и немного болезненного ощущения, обхватил главу пика Байчжань за шею и крепко прижимая к себе. Цингэ, покрывая изящную шею поцелуями и легкими укусами, водил свободной рукой по груди и крепкому животу Цинцю, а пальцем второй руки водил в узком, влажном и обжигающе горячем нутре Шэнь Цинцю.       Лю Цингэ ввел второй палец, и мужчина под ним, глухо застонав, заметался еще активнее, сам не понимая хочет ли он избавиться от чужеродных объектов внутри или насадиться на них сильнее, особенно в тот момент, когда пальцы задели чувствительную точку. Глава пика Байчжань проталкивал пальцы глубоко, разводя и сводя их, чтобы лучше растянуть проход.       Шэнь Цинцю тихо и рвано стонал, намертво схватившись за шиди Лю и уткнувшись в иссиня-черные волосы, в которых розовели так и не убранные лепестки лотосов. Он двигал бедрами навстречу пальцам, стремясь снова и снова ощутить будоражащее удовольствие, сладостной волной прокатывающееся по всему телу. Член болезненно пульсировал, истекая влагой. Хотелось покончить с приятным мучением и в то же время продлить эту упоительную негу.       – Шиди Лю… – хрипло прошептал глава пика Цинцзин, укусив глухо стонавшего и почти рычащего Цингэ за мочку уха. – Хочу. Тебя.       Глава пика Байчжань замер, отстранившись от раскрасневшейся от поцелуев и укусов шеи. Он глянул на Шэнь Цинцю, который, отпустив шиди, смотрел на него. Завороженно. Нежно. Похотливо. Так же, как смотрел на главу пика Цинцзин сам Лю Цингэ.       Вынув пальцы с громким хлюпающим звуком, Лю Цингэ почти невесомо поцеловал размякшего Цинцю в губы и провел освободившейся ладонью по внутренней сторону бедра главы пика Цинцзин, который неосознанно двинулся вслед за пальцами, не желая терять ставшее привычным и приятным чувство наполненности.       Одной рукой Лю Цингэ пытался нащупать куда-то убранный флакончик с маслом, а второй рукой водил по растрепанным волосам Шэнь Цинцю, убирая из них лотосовые лепестки. Цинцю, окончательно разомлевший от нежности и страсти, ластился и прижимался к мужчине, почти что мурлыкая. Он вздрогнул и еще шире развел дрожащие ноги, когда почувствовал влажную и обжигающую головку около растянутого входа.       – А-а, – Цингэ протолкнулся внутрь, вырвав из Цинцю тонкий стон. Глава пика Цинцзин судорожно хватался за смятое одеяние своего шиди и утягивал воинственного мужчину в глубокие поцелуи, пока тот медленно входил в его нутро. Лю Цингэ отвечал на поцелуи, гладил по бокам и, сдавленно стонал, что больше походило на глухое рычание, продолжая понемногу входить, еле сдерживаясь, чтобы не войти сразу на всю длину.       – Не томи, – обжигающе выдохнул Шэнь Цинцю в рот шиди и нетерпеливо дернулся бедрами навстречу неторопливому движению так, что член главы пика Байчжань проник на всю длину, от чего Цингэ тихо протяжно застонал в унисон с громким и не сдерживающимся Цинцю, чью чувствительную точку задели.       – Цинцю… – главы пиков, замерев, переводили дух, затуманенными взглядами глядя друг на друга. Лю Цингэ, заметив в уголках покрасневших глаз Шэнь Цинцю блестящие капельки, провел пальцами по ним и легонько поцеловал. Затем Цинцю медленно кивнул, погладив шиди по щекам и поцеловав родинку под глазом.       Цингэ начал двигаться. Неспешно, сам привыкая к ощущениям, жарким, тесным, влажным, и давая привыкнуть партнеру. Шэнь Цинцю не сдерживал стоны: от мучительной боли, от покалывающего удовольствия, от без остатка поглощающей нежности и страсти. Он дышал через раз, пропуская то вдох, то выдох, хватался за плечи и спину шиди, ловил губами чужие черты лица и почти бессознательно шептал:       – Шиди Лю, шиди Лю, – а начав подмахивать бедрами размеренным движениям Цингэ, чувственно просил: «Быстрее». Лю Цингэ, сам желавший большего, немного ускорился, а найдя такой угол проникновения, при котором задевал нужную точку внутри Цинцю, задвигался еще быстрее, теперь уже выходя чуть ли не полностью и резко возвращаясь обратно. Стоны обоих мужчин становились все громче, дыхание учащалось, сердца заполошно бились почти в унисон. По пещере разносились пошлые звуки соединения двух тел и шорох до конца не снятой одежды, а в воздухе смешивались запахи лотосов, пота и похоти.       Руки Шэнь Цинцю хаотично блуждали по широкой спине шиди, крепче и крепче прижимая к себе. Лю Цингэ беспорядочно гладил Цинцю по груди, задевая соски, и животу, вырывая из мужчины еще более громкие и похотливые стоны. Одной рукой глава пика Байчжань обхватил подрагивающий член Цинцю, двигая рукой в такт собственным толчкам, заставляя мужчину еще сильнее выгибаться и дрожать от очередной волны нахлынувшего удовольствия.       Тела двигались все быстрее и резче, а уже охрипшие голоса звали друг друга по именам. Сначала Шэнь Цинцю, достигнув пика наслаждения, содрогнулся в экстазе, излившись в руку шиди, а затем – почувствовав, как Цинцю сжался вокруг его члена, Лю Цингэ, заполняя шисюна своим семенем. Оба тяжело дышали, рвано целуясь, но не меняя позы. Оба ощущали, что действие дьявольского аромата еще не прошло до конца.       – Шиди Лю, кажется, мы здесь задержимся еще на какое-то время, – Шэнь Цинцю мягко улыбнулся, руками обхватив лицо шиди и легонько поцеловав его в нос. Лю Цингэ, счастливо улыбнувшись в ответ, кивнул и ткнулся носом в алеющею щеку главы пика Цинцзин.