Идеальный враг

Дженни до последнего надеялась: на её запястьях записаны имена разных людей. До того момента, как к ним в класс зашла новенькая девочка. Учитель представил её как Пранприя Манобан. Именно это имя фигурировало у неё на двух запястьях. Одно имя врага, второе — соулмейта. С тех пор она носила два черных тканевых браслета. Она не понимала, почему так вышло, но и разбираться не хотелось. Новенькая, родившаяся в Таиланде, плохо говорила на корейском, но это не помешало им подружиться. Она оказалась классной девчонкой. Тогда им было десять. Но вот когда девушкам стукнуло по тринадцать всё изменилось. Пранприя стала раздражительной, грубила всем, а некоторых откровенно высмеивала за особенности внешности. У кого-то нос кривой, у кого-то ноги толстые. Именно тогда их трехлетняя дружба завершилась и начался ад для Дженни. Постоянные тычки, насмешки сопровождали девочку в течение обучения в средней школе. Когда они выпустились, Дженни выдохнула, надеясь на то что всё закончилось, но с поступлением в старшую школу её ждал сюрприз. По счастливой случайности девушки поступили в одну школу. Они обе увлекаются музыкой, могла догадаться, что так получится. Дженни каждый день молилась не попасться на глаза Пранприи, но эта девушка как будто специально искала встречи с Ким, чтобы выдать очередную колкость под хихиканье её новых подружек. Теперь Дженни понимала, почему на её руках выведено одно и то же имя, девушка торжественно клялась себе перед зеркалом, что никогда не влюбится в эту змею, которая превратила её пребывание в средней и старшей школе в персональный ад. Но ей было интересно, какие имена у Манобан на запястье, ведь девушка их тщательно скрывала от всех, даже от её подруг-гиен, с которыми она перемыла кости всем. Может, они не такие уж и подружки. Когда девушкам было девятнадцать, они выпустились и Ким забыла о Пранприи, как о страшном сне. Сейчас Дженни двадцать шесть. Она трудится на работе мечты, а именно соло айдол, и радуется жизни. Девушка расслабленно лежит на диване перед телевизором, смотря очередную сопливую дораму про любовь. Невольно её взгляд падает на запястье. Пранприя. Давно она о ней не слышала. Да и не особо хочется. Сколько слёз она выплакала, сколько нервных клеток убила из-за неё. Пусть она осталась без соулмейта, ничего, переживёт. Отношения ей не нужны, вполне хватает встреч на одну ночь. Даже если захочется чего-то серьёзного, есть куча девушек, что остались, как и она без соулмейта. Именно так на протяжении нескольких лет успокаивает себя Ким. От созерцания своих запястий её отвлекает телефонный звонок. — Дженни, дорогуша, привет, — раздаётся сладкий мелодичный голосок её менеджера по ту сторону трубки, — Прости, что так поздно. Спала наверное? — Нет, не спала, — с улыбкой отвечает Дженни, на секунду погружаясь в воспоминания об их совместной ночи. — Славненько. Я звоню тебя предупредить, с завтрашнего дня у тебя новый хореограф — Лалиса Манобан. — Манобан? — переспрашивает Дженни, резко приняв сидячее положение. — Ой, так ты её знаешь? Чудно. Значит не нужно расписаться о том кто она. До завтра. — По… — Дженни не успела договорить, как раздались протяжные гудки, — …стой. Если честно, то она впервые слышит об этом хореографе, но вот эта фамилия навсегда останется в памяти Дженни. Может родственница? Хотя Пранприя тоже увлекалась танцами и мечтала работать в этой сфере. Ким хмурится, до сих пор помнит об этой маленькой мечте её соулмейта. С громким вздохом падает на диван. Не может она спустя столько лет любить Манобан, эта девушка издевалась над ней, высмеивала. Будет ужасно по отношению к себе любить её. Никакого уважения. С этими мыслями погружается в сон. Время первый час дня. Дженни недовольно постукивает ногой об пол. Находится сейчас в зале для практики. Её новый хореограф опаздывает на целый час. Раздражённо вздыхает. — Простите за опоздание, попала в пробку, — раздаётся знакомый голос за спиной. — Ещё одно опоздание и я… — начала Дженни, но осеклась. На входе в зал стояла никто иная, как Пранприя Манобан. Она сильно похорошела. Вместо короткой прически и черных волос, был высокий блондинистый хвост, а лоб закрывала густая чёлка. Она и раньше была худенькой, но сложилось впечатление, что девушка похудела ещё больше. Короткий синий кроп-топ и такие же синие штаны сидели на ней идеально, подчеркивали стройную фигуру. Пока Дженни стояла и не понимала, что происходит, хореограф растянула пухлые губы в улыбке и подошла к Дженни. — Пранприя Манобан? — Лалиса. Теперь меня зовут Лалиса, но ты можешь называть меня Лиса, — с улыбкой промолвила она, смотря в удивлённые глаза напротив. Её явно забавляла эта ситуация. — О, так вы лично знакомы. Это даже к лучшему, — тут же подскочила Пак Мирэ, менеджер Дженни. — Да-да… знакомы, — изумлённая Дженни всё ещё пялилась на Лису, та же с мягкой улыбкой смотрела в ответ. — Приступим к тренировке? Дженни недовольно тыкает палочками в свой только, что приготовленный рамен. От лапши исходит чудесный аромат, заставляющий рот наполняться слюнями. Лалиса с усмешкой поглядывает на недовольную артистку, размешивая свой кофе. Сейчас девушки находятся в небольшом кафе, который находится неподалёку от компании Ким. Дженни часто здесь бывает. Тихое, практически безлюдное место, идеальное для посещения айдола, а хозяйка добрая женщина, не разводящая панику. И когда Ким пошла на обед, Лалиса увязалась с ней, поскольку ей нужно объясниться. — Я хотела бы извиниться за моё поведение, — начала Манобан, — я понимаю, мои извинения ничем тебе не помогут, но так хотя бы моя совесть будет чиста. Айдол на это лишь хмыкнула. — Понимаешь, в моей семье плохо относятся к ЛГБТ и, когда я узнала, что мой соулмейт девушка разозлилась. Да, мы дружили, но потом я начала влюбляться, да ещё и подростковый возраст… В общем я не могла остановиться, — распиналась девушка, — меня это не оправдывает, но просто пойми… — Лиса заламывал пальцы. Её взгляд был опущен куда-то в пол. — А сейчас, что изменилось? Я всё ещё твой соулмейта, всё ещё девушка, твои родители наверное всё ещё гомофобы. Почему ты решила извиниться? Или это просто извинения без цели в виде отношений? — Не то чтобы я на что-то рассчитывала, после всего этого, но было бы здорово попробовать. Может и получится построить отношения, — Лиса слегка улыбнулась и посмотрела на Дженни. И в это момент она показалась самой милой девушкой на свете. Это её подкупило. — Хорошо я тебя прощаю, — Дженни посмотрела в окно, со стороны послышался восторженный писк, — но. Если рассуждать об отношениях, мне нужно время. — Конечно. Я прекрасно понимаю тебя и твои чувства, и вовсе не заставляю прямо сейчас давать ответ! — Манобан быстро тараторила, при этом активно жестикулируя. Она так всегда делала, когда очень рада. *** Прошёл месяц. Целый месяц ухаживаний и свиданий. Дженни это нравилось. Она давно не чувствовала себя так хорошо. Вне работы Лиса безумно нежная, чувственная девушка, которая постоянно одаривает Дженни комплиментами и подарками. Возможно она всё ещё чувствует вину за прошлое. Но характер Манобан отлично показывает в работе. Она строгий хореограф. Очень строгий. Сделаешь неправильно движение мизинцем левой ноги, как тут же взгляд Лалисы из строгого превращается в очень злой. От этого Дженни опять превращается в ту запуганную школьницу, над которой издевались, хочется провалиться сквозь землю. Так и не скажешь, что несколько минут назад эти девушки дарили друг другу нежные поцелуи в какой-нибудь безлюдной каморке. Но Ким её прекрасно понимает. Работа с айдолами утомляет, все движения должны быть отточены от и до, идеальны. Какими и хотят видеть их фанаты. Допустишь хоть одну ошибку и нитизеры будут обвинять в лени. А Лиса не хочет такого для Дженни, её уже обвиняют во всех грехах мира. Хотя девушка ничего такого в чем её можно пристыдить никогда не делала. — Бедные мои ноги, — простонала Дженни падая лицом в низ на кровать. Где-то сзади послышался хмык, — ты изверг Лиса присела с хнычущей Ким рядом на кровать, при этом нежно поглаживая по спине. — Скоро концерт, я не хочу, чтобы ты облажалась, — Манобан одаривала хрупкие плечи айдола невесомыми поцелуями. Дженни хихикнула куда-то в одеяло. — Но если так будет продолжаться я не доживу до концерта, — девушка постаралась это сказать, как можно злее, но в интонации проскочила улыбка — Хорошо, я буду менее строгой к тебе, — похихикивая сказала хореограф. Ей действительно было жалко своего соулмейта. Манобан видела, как девушка устает, — давай я сделаю тебе массаж? Дженни положительно закивала, отрываясь от постели. Она быстро сняла черный топ, после легла на подушку, предвкушая расслабление. Манобан удобно разместилась на бёдрах Ким. — Лифчик тоже нужно снять, — с улыбкой прошептала хореограф, растегивая замок. Сначала аккуратно стянула одну лямку, затем вторую. Дженни чувствует прикосновение ладоней. Легкими ласковыми движениями разглаживает поверхность спины. Теплые ладони скользят по плечам, по лопаткам, вдоль позвоночника. Лиса чувствует, как тело под ней медленно расслабляется. Руки Манобан начинают разминать участки спины. Пальцы захватывают мышцы. Она легонько оттягивается и разминается пальцами. Один участок за другим. Ладони движутся по коже симметрично, настойчиво и мягко. Дженни млеет под этими умелыми движениями. Из головы вмиг пропали все мысли, она концентрировалась на приятных ощущениях от массажа. Разворачивает кисть ребром. Подушечки больших пальцев останавливаются на мышцах спины, вдавливающими круговыми движениями разминает. Руки плавно движутся вдоль позвоночника, захватывая участки левее и правее. Лиса невольно засмотрелась на фарфоровую, с редкими родинками, кожу Ким. Ладони движутся по спине, поглаживают ее. Нежно, ласково. Руки охватывают всю поверхность спины. В животе порхают бабочки, Дженни начала возбуждаться. Она слегка потёрла бедра друг об друга. Для Лалисы это не осталось незамеченным. — Можно? — послышался шёпот за спиной, Дженни почувствовала, как резинку её штанов слегка оттянули, она поняла намек. Положительно закивала головой. Дженни принимает коленно-локтевую позу, давая полную свободу действий. Лиса усмехается. Она медленно стягивает серые штаны до колен, открывая себе вид на красивый зад в кружевных черных трусиках. Штаны отправились куда-то в сторону. Манобан слегка отодвигает чёрную ткань и погружает палец в разгорячённое лоно. Дженни утыкается в подушку заглушая тихий стон и сжимает одеяло, когда палец начал медленно двигаться в ней. — Я ещё ничего не сделала, а ты уже такая мокрая, — шепчет Лиса, наклоняясь к Ким. Она осыпает лопатки поцелуями, когда погружает второй палец. Слышится громкий стон. Манобан двигалась медленно, иногда расставляя пальцы на манер ножниц, растягивая. Тихо постанывая Дженни начала подмахивать бёдрами в такт. Вторая рука хореографа опустилась на возбуждённый клитор, круговыми движениями образовывая трение. Мокрыми поцелуями прошлась по шее, затем по позвоночнику. Ким готова была взорваться от своих ощущений. Вот-вот её настигнет оргазм. По телу Дженни, как будто прошёлся электрический ток, когда она достигла пика. Хореограф видела, как расслабленное тело под ней мелко потряхивает от удовольствия. Она улыбнулась, вынимая пальцы. Айдол почувствовала шлепок по ягодице, она недовольно взвизгнула, но потом свалилась на кровать всем телом, ноги не держали, перевернулась на спину. Лалиса с доброй улыбкой возвышалась над ней, а в глазах было столько любви и нежности. До этого на Дженни никто так не смотрел. Она потянулась за поцелуем. За поцелуем хореограф не заметила, как оказалась на кровати, лёжа на спине, а между ног устроилась Ким. Обнажённая, вспотевшая и такая любимая. В её глазах сияла решимость. Айдол быстро стянула штаны вместе с нижним бельем и опустилась в низ. Она провела языком по половым губам собирая природную смазку. Лиса откинулась назад, сжимая небольшую грудь сквозь одежду. Громко застонала, когда шершавый язык коснулся клитора. Руки непроизвольно погрузились в копну волос, направляя. Айдол вбирала возбужденный бугорок в рот, посасывая, пока руки грубо сжимали бёдра, прижимая ближе. Одежда неприятно липла к вспотевшей коже, но в этот момент было все равно. Лиса выгнулась, крупно задрожала, кончая в рот Дженни. Та улыбаясь, оставила поцелуй на внутренней стороне бедра и прилегла рядом с Манобан, которую всё ещё потряхивало. — Давай встречаться? — неожиданно прервала молчание Лиса и посмотрела на Дженни. — Ты только сейчас задумалась об этом? — посмеиваясь спросила Дженни. Затем уткнулась в шею соулмейта вдыхая сладкий аромат духов, — конечно. И Дженни только сейчас поняла, что так и не узнала какие надписи на запястьях у Пранприи.