Когда в мишень превращаешься ты

      Лорд Вальдбург, как правило, всегда прекрасно находил выход из любой ситуации, какой бы сложной она не была. Он никогда не сомневался в себе, в своих чувствах и мыслях, не ломал голову, правильно ли он сделал или подумал, был полностью уверен в себе. Но в этот раз кое-что заставило его усомниться, находится ли он в здравом уме.       — Плохой волшебник? — Лорд внимательно всматривался в маленькие глазки, находящиеся напротив, которыми Хагрид пытался прожечь пол.       — Э-э... да, Гарри. Очень плохой.       — И как же его зовут?       — Ну… Я вообще-то не люблю его имя произносить. Никто из наших не любит.       Мальчик едва заметно нахмурился, тем не менее, продолжая строить удивлённые глазки.       — Почему?       — Клянусь драконом, Гарри, люди все еще боятся, вот почему. А, чтоб меня, нелегко все это…       Хагрид потянулся за янтарным напитком и до конца осушил бутылку. Оставалось её там чуть меньше половины.       Лорд заинтересовано следил за каждым действием великана, изучая и открывая для себя что-то новое. Его совершенно не интересовало, напьется ли это существо или же нет. Так даже забавнее.        — Он был таким плохим, каким только можно стать. Даже хуже. Даже еще хуже, чем просто хуже. Звали его…       — Ну? — спустя минуту молчания, наконец, не выдержал мальчик.       — Э-э... Ну ладно... Волан-де-Морт, — Выдавил Хагрид, передёрнувшись. — И больше не проси его произносить. Не буду. Ни за что не повторю, — он выдохнул. — В общем, этот волшебник лет так… э-э… двадцать назад начал себе приспешников искать.       Взгляд мальчика остановился на горящем камине. В его глазах заплясали огни, танцуя дивный танец. На несколько секунд Лорд задумался о том, может ли этот огонь уничтожить ответственность и последствия. Если проблема стала чересчур обременительной, он бы непременно закинул её в печку, совершенно не беспокоясь о других.       Двадцать лет назад... Примерно в это же время он сам начинал собирать людей для своей... цели. Только вот, Волан-де-Морт — это не его имя. Что ж, становится всё интереснее. Уголки губ поползли вверх.       —...Одни пошли за ним, потому что испугались, другие подумали, что он властью с ними поделится. А власть у него была ого-го, и чем дальше, тем больше ее становилось. Тёмные были дни, да...       Ох, несостыковочка: его люди были с ним далеко не из-за страха, он умел произвести хорошее впечатление, чтобы они сами очаровались его идеями и разделяли с ним одни взгляды. Он предпочитал использовать методы, чем слаще, тем лучше — никогда не запугивал, только вселял трепет и восхищение. Тем он и отличался от других... личностей.       —...Ужасной смертью они умирали. Даже мест безопасных почти не осталось… разве что Хогвартс, да! Я так думаю, что Дамблдор был единственный, кого Ты-Знаешь-Кто боялся...       Что?       — Он боялся... Дамблдора? — Лорд уставился на Хагрида.       — О, да. Профессор Дамблдор, великий человек, великий...       Ха!       Хагрид был человеком старика.       Взгляд мальчика стал острее, но улыбаться он не перестал.       Цветки обожания в глазах этого идиота только подтверждали эти неутешительные новости. Получается, что он целиком и полностью верен этой развалине? Хорошо, значит, ещё веселее.       —...Десять лет назад, в Хэллоуин, он появился в том городке, где вы жили. Тебе всего год был, а он пришел в ваш дом и… и… — не справившись с чувствами, он вытащил откуда-то грязный, покрытый пятнами носовой платок и высморкался громко, как завывшая сирена.       Лорд упустил тот момент, когда Хагрид перестал превозносить Дамблдора.       — Ты меня это, Гарри... извини, плохой из меня рассказчик. Но так грустно это… Я ж твою маму с папой знал, такие люди хорошие, лучше не найти, а тут… В общем, Ты-Знаешь-Кто их убил. А потом — вот этого вообще никто понять не может — он и тебя попытался убить. Хотел, чтобы следов не осталось, а может, ему просто нравилось людей убивать. Вот и тебя хотел, а не вышло, да! Ты не спрашивал никогда, откуда у тебя этот шрам на лбу? Это не порез никакой.       Лорд на секунду растерялся, но всё же опасливо дотронулся до своей головы, и тут же замер.       — Погоди, — Лорд издал смешок, — он не смог меня убить?       Из-за огромной копны жестких волос не было видно, но по лицу Хагрида прокатилась слезинка.       Мальчик напряженно всматривался в великана, пытаясь уличить следы лжи в его словах. Но ничего, кроме бесконечной печали и сочувствия, там не было.       — Да, не смог. Поэтому ты и знаменит, Гарри. Он если кого хотел убить, так тот уже не жилец был, да! А с тобой вот не получилось. Он таких сильных волшебников убил — МакКиннонов, Боунзов, Прюиттов, а ты ребенком был, а выжил.       Хагрид замолчал, а Лорд вдруг ощутил резкую головную боль. Перед его глазами отчетливо возникла какая-то картина, ослепительная вспышка зеленого света и громкий, ледяной, беспощадный смех.       Что... Что это было?       Хагрид грустно вздохнул, с тоской смотря на выпитую бутылку янтарной жидкости.       Это были чьи-то воспоминания? Его? Этого тела?       — Я тебя вот этими руками из развалин вынес, Дамблдор меня туда послал. А потом я привез тебя этим…       — Вздор и ерунда! — донесся из угла голос Вернона, к которому, кажется, вернулась смелость — он сжимал кулаки и яростно смотрел на Хагрида. — Послушай меня, мальчик, — прорычал он. — Я допускаю, что ты немного странный, хотя, возможно, хорошая порка вылечила бы тебя раз и навсегда. Твои родители действительно были колдунами, но, как мне кажется, без них мир стал спокойнее. Они сами напросились на то, что получили, только и общались что с этими волшебниками, этого следовало ожидать, я знал, что они плохо кончат…       Но не успел он договорить, как Хагрид спрыгнул с софы, вытащил из кармана потрепанный розовый зонтик и наставил его на магла, словно шпагу.       — Я тебя предупреждаю, Дурсль. Я тебя в последний раз предупреждаю: еще раз рот откроешь…       Всё это время Лорд странно пялился на разгоравшуюся сцену — мужчина сдулся, словно шарик, когда на него был наставлен опасный и смертоносный розовый зонтик, кончик которого был вблизи от его живота; Хагрид удовлетворённо хмыкнул и сел обратно на софу, которая тяжело прогнулась почти вплотную к полу под его немалым весом.       Мальчик ещё не до конца осмыслил увиденное в своей голове. Это совершенно точно не могли быть его воспоминания, тогда чьи же? Хм, перед глазами было слишком размыто, чтобы он смог что-то понять.       Он тряхнул головой, сфокусировав взгляд на великане перед собой. Сейчас нужно выяснить всё до конца, а уже после обдумать. Иллюзия или нет, но ему определенно нравится. Всё так странно и до безумия сложно.       — Что с ним случилось?       — С кем? — не понял Хагрид.       — С волшебником, который пытался меня убить, — мальчик сам захотел скривиться от того, какой бред он несёт. Или несут другие. В любом случае стоит потянуть этот спектакль.       — Хороший вопрос, Гарри. Исчез он. Растворился. В ту самую ночь, когда тебя пытался убить. Потому ты и стал еще знаменитее. Я тебе скажу, это самая что ни на есть настоящая загадка…       Лорд вслушивался в басистый голос Хагрида.       —...Он все сильнее и сильнее становился и вдруг исчез, и… это… непонятно почему. Кой-кто говорит, что умер он. А я считаю, чушь все это, да! Думаю, в нем ничего человеческого не осталось уже… А ведь только человек может умереть. А кто-то говорит, что он все еще тут где-то, поблизости, просто прячется… э-э… своего часа ждет, но я так не думаю. Те, кто с ним был, — они на нашу сторону перешли. Раньше ведь они… эта… как заколдованные были, а тут проснулись...       О, похоже, кое-кто играет не первый раз. Так не честно.       — Вряд ли бы так вышло, будь он где-то рядом, да! Хотя большинство людей думают: он где-то тут, только силу свою потерял. Слишком слабый стал, чтоб дальше бороться и все завоевать. В тебе было что-то, Гарри, что его… э-э… сломало. Чтой-то приключилось той ночью, чего он не ждал, не знаю что, да и никто не знает… Но сломал ты его, это точно.       Лорд признал, что говор этого полукровки просто ужасен. Он едва сам не запутался, слушая размыленные формулировки его речи.       Ему ужасно захотелось продолжать играть свою роль в этом цирке, пока не выяснится, не в стеклянном шарике ли он.

***

      Почти каждый человек обращается к алкоголю, когда его что-то гложет, и ему нужно забыться, но Лорд никогда не считал, что стаканчик виски сможет решить все проблемы. Заглушить — возможно, но не более. В этот раз он считал точно так же, но посидеть в укромном месте с хорошо выдержанным огневиски он бы не отказался. Ему определенно есть что обдумать.       Получается, он избранный. Хах. Интрига накаляется и ему это ещё больше нравится. Но есть некоторая поправка, которую Лорд нашел несостыковкой в оригинальной истории: он был Поттером. Вернее, его тело было Гарри Поттером. Но ведь дитём пророчества всегда считали мальчишку Реддла? И что ещё интереснее: о фамилии Поттер он даже никогда не слышал и не знал. Ни единого упоминания. Абсолютно. Будто такой никогда и не существовало.       — Э-э... Гарри, ты идёшь? — Хагрид обернулся, смотря на молчаливого мальчика.       За всю ночь он не сомкнул и глаза, пытаясь переварить услышанное. Правда, за всё это время бессонницы он начал вспоминать про людские потребности. Это тело не было подвергнуто ритуалам, которые убирали базовые потребности во сне или еде, поэтому он чувствовал дикое желание спать и есть. Почему-то в предыдущие дни он не чувствовал абсолютно ничего. Странно.       — Уже иду... Хагрид, — мило улыбнулся Гарри. Сейчас они шли по тёмной улочке Лондона, в поисках места, которое проведёт их на Косую Аллею - самую большую точку торговли волшебников и ведьм в Великобритании.       У него не было причин верить Хагриду, но этот полукровка просто не умеет лгать. По нему сразу видно, когда тот чего-то недоговаривает —он начинает мямлить ещё хуже прежнего и нервно осматриваться. Да и интересный шрам на его лбу был тому доказательством. Он не соврал.       — Давай, Гарри. Дамблдор сказал управиться к часу, — бодро рассказал великан, сворачивая влево.       Взгляд мальчика неприязненно уставился в спину идущего великана.       Дамблдор... Его старый приятель... Как жаль, что в этой версии он не помер. Лорд просто не мог найти происходящему логичное объяснение, кроме как того, что он всё ещё витает где-то в пустоте грёз или его просто заперли в одной из комнат Мунго, когда он, Тёмный Лорд, не смог смириться с тем, что его победил Мальчик-который-выжил. Но это было чем-то иным. Всё на самом деле так? Или дело вовсе в другом?       — И как долго нам туда идти? — Лорд старался не поддаваться эмоциям. Признаться, в этот раз это оказалось куда сложнее. Даже для него это уже немного походит на хорошую страшилку детям на ночь.       — Пришли! — в тон ему ответил Хагрид, останавливаясь возле какого-то тёмного и обшарпанного здания. — Известное местечко.       Мальчик, не мигая, смотрел на перекошенную вывеску «Дырявый котёл». Хоть Лорд и был частым гостем в Англии и довольно долго вёл в ней свою деятельность, он ни разу не посетил популярного места, которое волшебники так расхваливают. Что ж, вот тот угол с разбросанным мусором его весьма впечатлил.       — Это... паб? — Гарри уставился на Хагрида, выглядевшего донельзя довольным.       — Эдак, естественно, — не понял тот. — Ну, пошли, Гарри! Нужно ещё столько всего купить...       И этого идиота поручили сопроводить его за покупками? Он усмехнулся.       Мальчик неторопливо шёл за великаном, хмуро осматривая помещение. Ничего нового он не увидел, самый обычный бар, разве что плохое освещение сильно кидалось в глаза.       Когда они вошли, все разговоры сразу смолкли. Очевидно, Хагрида здесь все знали — ему улыбались и махали руками, а бармен потянулся за стаканом со словами:       — Тебе как обычно, Хагрид?       — Не могу, Том, я здесь по делам Хогвартса, — ответил Хагрид и хлопнул Гарри по плечу своей здоровенной ручищей, так что у того подогнулись колени.       Руки мальчика сжались в кулак, а дружелюбная улыбка, которую он пытался всегда держать на себе, немного искривилась.       — «Мерзкий полукровка!» — гневу Лорда не было предела, но он старательно делал вид, что ему это не доставило неудобства. Хах... Сложнее, чем он ожидал. Ему бы не очень хотелось кого-нибудь прибить ненароком. Даже эти лохмотья он не хотел пачкать.       — Боже милостивый, — произнес бармен, пристально глядя на Гарри. — Это… Неужели это…       В «Дырявом котле» воцарилась тишина.       — Благослови мою душу, — прошептал старый бармен. — Гарри Поттер… какая честь!       Он поспешно вышел из-за стойки, подбежал к Гарри и схватил его за руку. В глазах бармена стояли слезы.       — Добро пожаловать домой, мистер Поттер. Добро пожаловать домой!       Взгляд мальчика становился всё тусклее и в будущем обещал испепелить всё, что ему не понравится.       Вдруг разом заскрипели отодвигаемые стулья, и в следующий момент Гарри уже «обменивался» рукопожатиями со всеми посетителями «Дырявого котла».       — Дорис Крокфорд, мистер Поттер. Не могу поверить, что, наконец, встретилась с вами.       — Большая честь, мистер Поттер, большая честь!       — Всегда хотела пожать вашу руку… Я вся дрожу.       — Я счастлив, мистер Поттер, даже не могу передать, насколько я счастлив...       Спустя бесчисленное количество рукопожатий, Хагрид всё таки вывел его на задний двор бара, со всех сторон окруженный кирпичными стенами. Здесь не было ничего, кроме мусорной урны и нескольких сорняков.       Теперь Лорд очень хорошо понял, насколько он был зависим от своего прошлого авторитета. Никто не воспринимает его всерьез, глядя на надувшегося мальчика, глаза которого полыхали обидой. Теперь он ничто. У него нет силы, нет власти, связей. Ничего. Только сомнительная известность Мальчика-который-выжил Гарри Поттера. Ему нужно начинать сначала. С самого его восхождения и становления Тёмным Лордом, которым он был.       А ещё он не до конца уверен, что происходящее — это не сон сумасшедшего.       В любом случае недостатка веселья он не ощущает.       — Три вверх... два в сторону, — тем временем бормотал великан, дотрагиваясь своим розовым зонтиком до определённых кирпичей.       Хм. Очередное зрелище, которое Лорд проигнорировал бы, если бы этот зонтик не работал, как волшебная палочка. Это... странно.       — Добро пожаловать в Косой переулок, — Хагрид обернулся и отошёл в сторону.       Мальчик перевёл взгляд на мощенную булыжником извилистую улицу. Ярко светило солнце, отражаясь в котлах, выставленных перед ближайшим к ним магазином. «Котлы. Все размеры. Медь, бронза, олово, серебро. Самопомешивающиеся и разборные» — гласила висевшая над ними табличка.       — Ага, такой тебе тоже нужен будет, — сказал Хагрид. — Но сначала надо твои денежки забрать.       Лорд внимательно смотрел на оживлённую улицу, где жизнь шла своим чередом. Что ж, он хотя бы имел деньги. Хоть в чём-то его шрам на лбу полезен.       Неожиданно в голову полезли странные мысли, которые мальчик не смог объяснить. Если это всё и вправду не сон, а реальность, то какова вероятность того, что он находится в какой-нибудь параллельной вселенной? Он, конечно, не верил в такой бред, но, упаси Мерлин, с недавнего времени он готов поверить даже шарлатанке в людном переулке, продающей сомнительные отвары для взаимной любви и от боли в колене.       — «Гринготтс», — объявил Хагрид, тем самым выводя Лорда из мыслей.       Они находились перед белоснежным зданием, возвышавшимся над маленькими магазинчиками. А у отполированных до блеска бронзовых дверей в алой с золотом униформе стоял…       — Да, это гоблин, — спокойно сказал Хагрид, когда они поднимались по белым каменным ступеням.       — «Я и не спрашивал, идиот», — мальчик ещё шире улыбнулся.       Гоблин поклонился, когда они входили внутрь. Гарри вежливо кивнул в ответ, на что тот хищно оскалился. Гоблины — это не те существа, перед которыми они должны пресмыкаться, но достаточно просто придерживаться нейтралитета. Несмотря на то, что многие волшебники относятся к ним предвзято, гоблины сумели прочно закрепиться в магическом обществе, в котором они фактически контролируют большую часть экономики. Поэтому портить отношения с тем, кто управляет твоим золотом — это не лучший выход, если вы не хотите оказаться на улице. Они кровожадные и до чего азартные существа, любящие клиентов, умеющих дать свою цену.       Теперь они стояли перед вторыми дверями, на этот раз серебряными. На них были выгравированы строчки:

      Входи, незнакомец, но не забудь,

      Что у жадности грешная суть,

      Кто не любит работать, но любит брать,

      Дорого платит — и это надо знать.

      Если пришел за чужим ты сюда,

      Отсюда тебе не уйти никогда.

      — Я ж тебе говорил: надо быть сумасшедшим, чтобы попытаться ограбить этот банк, — сказал Хагрид.       Мальчик хмыкнул. Эта угроза не более, чем просто пафос этих зеленокожих мерзавцев. Надпись на двери чётко давала понять, что не стоит брать то, что плохо лежит — схватишь проклятие. Вот и вся суть гоблинов.       Два гоблина с поклонами встретили их, когда они прошли сквозь серебряные двери и оказались в огромном мраморном холле. На высоких стульях за длинной стойкой сидела еще сотня гоблинов — они делали записи в больших гроссбухах, взвешивали монеты на медных весах, с помощью луп изучали драгоценные камни.       Лорд усмехнулся. Действительно, соблазн очень высок что-нибудь украсть, когда перед тобой лежат сотни рубинов, алмазов или изумрудов. Гоблины определенно знают, что делают.       Хагрид повёл его к центральной стойке, на которой немолодой гоблин взвешивал огромную гору большущих рубинов.       Когда он перестанет удивляться скудному уму этого недоразвитого полукровки? Надо же, они и так только своим видом привлекают слишком много внимания, а ему ещё и к центральной стойке вздумалось идти. Прекрасно.       — Доброе утро, — обратился Хагрид к свободному гоблину. — Мы тут пришли, чтоб немного денег взять… э-э… из сейфа мистера Гарри Поттера.       — У вас есть его ключ, сэр?       — Где-то был, — ответил Хагрид и начал выкладывать на стойку содержимое своих карманов.       Пригоршня заплесневелых собачьих бисквитов посыпалась на бухгалтерскую книгу гоблина. Гоблин сморщил нос. Мальчик повторил его жест.       — «Когда-нибудь я обязательно придушу его во сне», — подумал Лорд, старательно делая вид, что он был не с этим отбросом магического общества. Только одним своим действием Хагрид успел опуститься в глазах работника настолько, что просто неприлично показаться в Гринготтсе, а он продолжает мирно вытаскивать другие странно пахнущие предметы.       — Нашел, — наконец сказал Хагрид, протягивая крошечный золотой ключик       Гоблин изучающе посмотрел на него.       — Кажется, все в порядке.       — И у меня тут еще письмо имеется… э-э… от профессора Дамблдора, — с важным видом произнес Хагрид, выпячивая грудь. — Это насчет Вы-Знаете-Чего в сейфе семьсот тринадцать.       Гарри заинтересованно поднял глаза. Ха?       Гоблин внимательно прочитал письмо.       — Прекрасно, — сказал он, возвращая письмо Хагриду. — Сейчас вас отведут вниз к вашим сейфам. Крюкохват!       В сейфе? Что же такого может быть в нём, раз за ним отправили это ничтожество? Судя по всему, это что-то не очень ценное.       — Что в том сейфе? — мальчик вглядывался в важно вышагивающего Хагрида. Они шли за гоблином, именуемым Крюкохватом.       — Не могу я тебе сказать, — таинственно ответил Хагрид. — Очень секретно. Это школы «Хогвартс» касается. Дамблдор мне доверяет. А я своей работой слишком дорожу, чтобы секреты тебе раскрывать.       Скептический взгляд Гарри показал, что он был не очень впечатлён его деловитым тоном.       Они стояли в узком каменном коридоре, освещенном горящими факелами. Дорога круто уходила вниз, на полу были тоненькие рельсы. Крюкохват свистнул, и к ним с лязгом подкатила маленькая тележка.       Мальчик поджал губы. Странное развлечение у гоблинов — смотреть на зелёных и покрывающихся холодным потом волшебников. Хотя, сказать по правде, он и сам был не прочь посмотреть, вот только в этот раз он сам выступает именно «развлечением», что ему не нравилось. Сам Лорд подозревал, что эти горки, заставляющие выблёвывать собственные легкие, были построены не просто так. Кровожадные карлики таким образом «мстят» волшебникам за прошлые войны, точнее, за нынешний порядок. Их, фактически, контролирует Министерство, чем они были не совсем довольны.       Он старательно пытался абстрагироваться от своего нынешнего положения: скалящегося гоблина и зелёного Хагрида, который практически догнал первого в расцветке. Они ушли в очередной резкий поворот.       Когда тележка, наконец, остановилась перед маленькой дверью в стене, Хагрид выбрался из нее, прислонился к холодному камню и подождал, пока у него перестанут дрожать колени. Всё это время гоблин довольно скалился, а Лорд пристально следил за ним. В будущем он определенно должен поиграть с ним.       Крюкохват отпер дверь. Изнутри вырвалось облако зеленого дыма, а когда оно рассеялось, Гарри увидел кучи золотых монет, колонны серебряных и горы маленьких бронзовых кнатов.       — Это все твое, — улыбнулся Хагрид, к которому постепенно приливал румянец. Но он всё ещё был бледный.       Лорд равнодушно рассматривал богатства Мальчика-который-выжил.       Когда Хагрид попытался помочь ему набрать монет в небольшой кожаный мешочек, мальчик отмахнулся от того, сказав, что сам справится.       — Э-э... Гарри, зачем тебе столько? — смотря на то, как Лорд набрал уже приличную горку галлеонов в свой мешок, спросил Хагрид. — Тебе, вон, и этого много будет, — он показательно набрал небольшую горку золотых монеток в ладонь.       Мальчик его проигнорировал, но вдруг резко обернулся к нему.       — Хагрид, — вкрадчиво сказал Гарри, нарочито ласково улыбнувшись, — где мой ключ?       — Э-э... Ключ?       — Да, от сейфа.       — А, так это... У меня он, — Хагрид похлопал по одному из карманов своей куртки.       — Отдай его мне, — потребовал мальчик.       — Э-э... Не могу я. Профессор Дамблдор сказал... э-э... его обратно принести.       Лорд прищурился.       — Это мой ключ, от моего сейфа, — заметил Гарри, прожигая великана взглядом.       — Э-э... Да, Гарри. Но профессор Дамблдор сказал... — он виновато потупил взгляд.       — С чего это он вообще был у Дамблдора? — без всякого уважения спросил мальчик, хмуро косясь на гоблина, который всё это время спокойно подслушивал их разговор.       — Ну, так это... Он же твой магический опекун, да, — и пока он пытался осознать услышанное, Хагрид уже пошел к тележке, готовясь к очередному выверту желудка.       Магический опекун? Дамблдор?       Лорд глубоко вздохнул. Не стоит поддаваться эмоциям.       Получается, что он теперь полностью во власти Дамблдора? Интересно...       — Мистер Поттер, — елейно протянул гоблин. Крюкохват. — Мы можем отправляться? Мне нужно закрыть сейф.       Мальчик сдержал раздраженный вздох.       — Да, господин Крюкохват, — едва не скрипя зубами, выдавил мальчик. Такое положение вещей его не устраивало.       Он вышел из сейфа, а гоблин поспешил закрыть его своим огромным когтем обратно.       — А теперь нам нужен сейф семьсот тринадцать… и… э-э… пожалуйста, нельзя ли помедленнее? — когда они подошли к тележке, спросил Хагрид.       — У тележки только одна скорость, — ответил Крюкохват.       Иногда Лорду казалось, что, либо у гоблинов сильный вестибулярный аппарат и им совершенно нипочем огромные скорости и резкие повороты, либо они это очень хорошо скрывают. В последнем наверняка есть смысл, ведь они и так зелёные — по ним не увидишь.       В сейфе номер семьсот тринадцать не было замочной скважины.       — Отойдите, — важно сказал Крюкохват. Он мягко коснулся двери одним из своих длинных пальцев, и она просто растаяла.       — Если это попробует сделать кто-то, кроме работающих в банке гоблинов, его засосет внутрь, и он окажется в ловушке, — произнес Крюкохват.       Когда-то Лорду захотелось проверить, так ли это на самом деле, но у него не получилось — инстинкт самосохранения сработал раньше.       Когда сейф открылся, мальчик без интереса заглянул внутрь. Сначала ему показалось, что там вообще пусто, но затем он заметил на полу маленький невзрачный сверток из коричневой бумаги. Хагрид нагнулся, подобрал его и засунул во внутренний карман куртки. От чего-то Лорду начало казаться, что там что-то важное.       — Пошли обратно к этой адовой тележке, и не разговаривай со мной по дороге. Лучше будет, если я буду держать рот закрытым, — сказал Хагрид.       — «Лучше, если ты всегда будешь держать его закрытым», — вновь внешне мальчик остался невозмутим, аккуратно забираясь в тележку, стараясь отсесть от великана подальше.