Вампиреныш

***

- Папа, папа! Смотри, я разрисовала! - маленькая пепельноволосая девочка в розовом платьице держала в ручках белоснежную когда-то мужскую рубашку, ныне украшенную красными цветочками и сердечками. Девочка широко улыбалась зубами с щербинкой от недавно выпавшего молочного клыка и довольно протягивала отцу лучшую его рубашку. Эмгыр вздохнул. - Моя ты умница! Вырастешь настоящей художницей, а? Глядишь, ещё пара сотен лет, и вместо папиных рубашек будешь стены замка разрисовывать! - Он подхватил звонко смеющуюся девочку на руки и начал подкидывать в воздух. Когда он решил, что достаточно, и организм маленькой вампирши не настолько силен, чтобы подлетать на добрый десяток метров вверх и потом свободно падать вниз, девочка, сидящая у него на руках, вдруг посерьезнела. Она обхватила маленькими ладонями его лицо и повернула к себе. - Твоя рубашка лежала с большим красным пятном. Клара сказала, что это гоблины что-то не так положили при стирке, и рубашку не восстановить. Мне казалось, ты расстроишься, и я решила немного порисовать, чтобы тебе было хоть чуточку забавнее не нее смотреть. Не наказывай Клару и гоблинов, пап. Все могут ошибаться. Цири растет очень доброй. В ее сердечке непозволительно много места для вампирши. Клара, ее гувернантка-ведьма, которая заведовала ее и его гардеробом, могла знатно получить после этого случая, если бы не слова Цириллы. Маленькая наследница дома Вар Эмрейс была настоящим лучиком света в мрачном замке отца, освещающим все вокруг. После смерти матери, Паветты Вар Эмрейс, жестоко убитой охотником на вампиров, одинокий и порядком уставший от придворной жизни вампир-отец-одиночка отправился в глушь, поселившись с маленькой Цири в родовом замке. Малышка росла не по десятилетиям, а по годам - иногда Эмгыр по ночам смотрел на старые портреты Цири двадцатилетней давности и удивлялся тому, какая она уже большая, украдкой смахивая слезы. Вот, кажется, вчера у нее прорезались первые молочные клычки - перед тем, как пощупать свои, Цири тщательно исследовала пальцами клыки во рту у отца, всячески отвлекая его от чтения свежей газеты. Естественно, она уколола себе палец. Несмотря на то, что вампиры боль чувствуют, когда палец девочки зажил за считанные мгновения, она лишь звонко захохотала. - Хочу такие же острые! Буду настоящим хищником! Интереснее стало, когда у Цири начали проявляться магические способности. Это и было одной из причин, почему гувернанткой стала именно ведьма, а не вампирша - живущие так же долго, колдуны могли научить очень многому. Особенно малютку, которая обожает все новое и неизведанное. Обучение шло быстро. Как то раз, Эмгыр, стоя у зеркала, спокойно себе брился, пока Цири мельтешила рядом. Она вообще не любила никуда от него отходить - если это не занятия магией. Держась за штанину его брюк или за руку, она старалась сопровождать его везде, где только можно. Эмгыр был не против. Когда он делал последние взмахи бритвой, и очертания его лица пропадали с отражения насовсем, бритва вылетела из его рук, как будто ее вырвали. Эмгыр недоуменно повернулся. Цирилла, смешно нахмурив брови в жесте сосредоточенности, подняла руки и управляла бритвой, висящей в воздухе. Она не очень-то и хотела двигаться. Мужчина щёлкнул пальцами, и бритва вернулась к нему в руки. Цири насупилась. Невозмутимо продолжая бриться, Эмгыр ещё раз щёлкнул пальцами, и над верхней губой девочки появились шикарные завитые усы из пены для бритья. Девочка засмеялась. Когда Цири потеряла молочный клычок и заплакала, Эмгыр думал, произошло что-то ужасное. Но когда Цирилла протянула ему на ладошке маленький окровавленный зуб, горько рыдая, он лишь облегчённо выдохнул. - Я теперь не настоящая вампирша, да? - спросила девочка и заплакала ещё сильнее. - Ну что за глупости, Цири. Ты самая настоящая из всех вампирш, которых я знаю! А зубки у всех выпадают. Это просто значит, что ты становишься старше, вот и все! Они вырастут сильнее и острее в тысячу раз. Как у меня. Цирилла замолкла и постепенно успокоилась. Горе заменилось озадаченностью. Теперь она исследовала языком лунку от клыка, и забавно косила глаза. Эмгыр ни за что на свете не признался бы, что он, восьмисотлетний вампир, умилялся своей дочери с каждым днём всё сильнее. Время летело как бешенная адская гончая, Цири совершенствовалась в магии и вампирских навыках. В какой-то момент, пришло время отправить девочку на первую самостоятельную охоту. - Много не пить, людей не мучить, не убивать, на глаза никому не попадаться, чуть что - мышкой и ввысь. Все поняла? - вампир стоял весь растрёпанный, в домашнем шелковом халате и строго смотрел на подросшую дочь, которая все равно не доходила ему до плеча. Он не был готов, что это произойдет так скоро - по традиции, первую охоту молодой вампир совершает в 114 лет. Свою он до сих пор помнил как вчерашний день. - Да все я помню, пап, ты чего! Она вернулась через три часа. Целая, сытая, но с ужасно виноватым видом. Зайдя в гостиную, она села на диван и сказала: - Я убила человека. Эмгыр делал все что в его силах, чтобы не улыбаться. Не получилось. Он широко ухмылялся, смотря на девочку. Сейчас он ее успокоит, обнимет, уложит спать и так далее и тому подобное. Маленькой пока Цирилле не нужно знать, что во время первой его охоты без отца бесследно исчезла с лица земли целая деревня людишек....