Эротические дневники Вестероса и Эссоса. Красотка

Эурон Грейджой устало откинулся на мягкий подголовник кресла и вздохнул. День выдался весьма насыщенный. Ему удалось заключить сделку с Фреем на очень выгодных условиях. Старикан, конечно, остался недоволен тем, как все обернулось, но шутить с Грейджоями было опасно, это знали все. Прокрутив в голове детали контракта, Эурон довольно хмыкнул. Да, все прошло безукоризненно. Поднявшись, он прошел к мини-бару, достал из него бутылку дорогого виски и плеснул немного в стакан. Осушив его одним махом, Грейджой почувствовал, как разливается по венам приятное тепло. В паху сделалось жарко: так было всегда после удачно заключенной сделки. Возбуждение усиливалось и Эурон решил, что неплохо было бы воспользоваться «особыми» услугами этой гостиницы. Не зря же он выбрал именно «Golden Palace». Сеть гостиниц семьи Ланнистеров славилась тем, что в них каждый постоялец мог отдохнуть и расслабиться на полную катушку. Подойдя к телефону, Эурон набрал администратора и, дождавшись ответа, сказал: — Я бы хотел, чтобы в мой номер доставили десерт. — О, конечно! Понимаю! Что именно предпочитаете? — Нежное клубничное пирожное с шоколадной крошкой. И чтобы оно было свежайшее! — Конечно, мистер Грейджой. Сию минуту будет приготовлено. В ожидании «сладкого», Эурон неспеша попивал виски, сидя в мягком позолоченном кресле. В дверь постучали. — Открыто, — громко ответил он, отставляя стакан в сторону. Дверь плавно отворилась и на пороге появилась весьма эффектная блондинка. Да, подумал Эурон, ощущая, как в брюках резко стало тесно. Девушка тем временем прошла в номер, и Грейджой невольно залюбовался ею. Миниатюрная, худая, со стройными ногами в кожаных сапогах. Откровенный наряд практически не скрывал женских прелестей, и это невероятно заводило. — Как тебя зовут? — спросил он нимфу, жадно шаря взглядом по ее телу. — А какое имя вам больше нравится. — Произнесла девушка чуть дрожащим голосом, совершенно не вязавшимся с ее внешним видом. Эурон нахмурился. Обычно проститутки ведут себя более уверенно и раскрепощенно. — Ты новенькая что ли? — спросил он. Он, конечно, хотел самый свежий десерт, но такого он не ожидал. — Я… Да, — кивнула девушка и залилась краской, от чего ее милое личико сделалось совершенно очаровательным. — Я подменяю свою подругу, Шаю. — Интересно… — протянул Эурон. Мягко ступая по ковру, он не спеша ходил вокруг девушки, осматривая ее с ног до головы. Он чувствовал, как желание обладать ею растет в нем с каждой секундой, но не спешил срывать с нее одежду. Было в ней что-то… особенное. Девушка замерла, и лишь бросала робкие взгляды на этого властного человека. — Так как тебя зовут? Только давай без этих ваших штучек. Я хочу называть тебя твоим именем. — Я Дени, господин, — ответила девушка. — Ты девственница? — Что вы такое.? — вспыхнула Дени и окатила Эурона полыхающим яростью взором. Да! Такая она понравилась ему еще больше. Подойдя к ней вплотную, он протянул руку и коснулся пальцем ее соблазнительных губ. — Думаю, эту ночь мы оба с тобой запомним надолго… — произнес он, хищно блеснув глазами. — Я… Скажите, что я должна делать, — сказала Дени, снова робко улыбнувшись. — Ты не ответила на мой вопрос — ты девственница? — Нет, господин, — покачала она головой и ее серебристые волосы заискрились в свете тусклых ламп. — Но у меня не очень богатый опыт. — Прекрасно! Люблю таких, как ты, — тягучим голосом проговорил он, коснувшись тыльной стороной ладони ее пылающего лица. — Еще не искушенные, не до конца испорченные, не пресытившиеся всей этой игрой. Я могу многому тебя научить, крошка. — Я буду рада учиться у вас, господин, — скромно потупив взор, ответила девушка. — Мне раздеться? Эурон не ответил. Он с задумчивым выражением лица глядел на стоявшую перед ним начинающую путану и изучал ее весьма откровенный наряд. Красный блестящий топ на тонких бретелях походил скорее на лиф от купальника, короткая, едва доходившая до колен юбка плотно обтягивала упругий задок, на стройных ногах высокие ботфорты, дополнявшие этот блядский образ. Эурон ощущал пожар внутри себя, под ребрами гулко стучало, пах скрутило болезненно-томительным желанием. Тем не менее он не торопился сдирать с этой очаровательно-наивной девушки скудное одеяние, желая поиграть с ней всласть. Когда еще ему встретится неопытная проститутка? У него было много женщин и каждая практически без слов понимала, что ему требовалось. Они сосали, глядя ему в глаза, делали горловой минет и даже не давились, скакали на его члене, словно лихие наездницы из Техаса. После секса с этими шлюхами Эурон ощущал нечто… Ускользающее. То, что, увы, он давно не испытывал… И вот теперь, стоя в номере дорогого отеля напротив среброволосой девушки, он вновь чувствовал… волнение и робость. — Что ж… — протянул он, тяжело, загнанно дыша. Верхняя пуговица шелковой рубашки душила его, не давая дышать полной грудью, и он расстегнул ее деревянными пальцами. Эта девушка действовала на него… странным образом. С ней хотелось… Всего. — Подойди к креслу, — велел он, обжигая ее хищным, острым взглядом. Дени, прикусив губу, подчинилась. Цокая каблуками, она подошла к белоснежному креслу с высокой мягкой спинкой. Взглянув через плечо на Грейджоя, она спросила: — Что дальше? — Подними юбку повыше, — сиплым от возбуждения голосом приказал он. В его голосе больше не слышалось теплых, успокаивающих нот. Теперь Дени видела истинного хозяина, господина, владыку. Его глаза горели пламенем ада, грудь резко поднималась и опускалась, губы плотно сжаты, а ткань штанов в паху натянута до предела. Вспыхнув точно свечка, Дени на мгновение прикрыла глаза, молясь про себя, чтобы он не сделал ей больно, и подчинилась велению господина Грейджоя. Плавными, танцующими движениями, она приподняла юбку так, что ее аппетитные упругие ягодицы предстали его взору. Между полушариями виднелась тонкая ниточка черных трусиков и это невероятно возбуждало. Грейджой еле сдерживал себя от того, чтобы тут же подойти к проститутке и содрать с нее эту чертову бесполезную деталь одежды, но он хотел до конца насладиться игрой. — Нагнись и упрись руками в сиденье, — последовал очередной грубый приказ. Красная, точно майская роза, Дени снова сделала то, что от нее требовалось. Эурон судорожно вздохнул, ощущая, как желание неконтролируемым ураганом врывается в сознание. Расстегнув штаны, он выпустил наконец на волю свое оружие — налитое кровью и бугрящееся синими жилками мужское естество. Подойдя к дрожащей девушке, он протянул руку и хлестко ударил ее открытой ладонью по ягодице, оставляя на коже алое пятно. Дени негромко взвизгнула, дернулась, но не поднялась с места, лишь сильнее прикусила губу. — Хорошая девочка, — выдавил он из себя, указательным пальцем отводя в сторону тонкую ниточку трусиков, открывая взору самое сокровенное. До его ноздрей долетел сладковатый запах ее промежности, и Эурон, прикрыв глаза, потянул носом, наслаждаясь мускусом — девчонка явно хотела его. Влажные, сочившиеся ее ароматом трусики упали на ковер. Хмыкнув, Грейджой приставил налитую головку к ее нижним губам и немного подался вперед, не спеша погружаясь в ее тугое лоно. Стенки влагалища плотно обхватили его член и Эурон чуть слышно застонал. Войдя полностью, он ненадолго замер, давая девушке возможность прочувствовать его в себе. Дени, тяжело, рвано дыша, расставила ноги чуть шире и жалобно проскулила: — Пожалуйста… Прошу вас… Эурон довольно оскалился — Грейждои славились тем, что были лучшими любовниками и сводили с ума всех женщин. Вот и эта не стала исключением. Подавшись бедрами назад, он тут же вновь резко двинулся вперед. Обхватив девчонку за талию, он принялся доказывать ей, что не зря она пришла сюда сегодня. Серебристые волосы девушки закрывали ее лицо, но они не могли скрыть ее громкие стоны, вскрики и мольбы, что сладкой песней вливались в сознание Грейджоя и заставляли его двигаться быстрее, резче, с рваным оттягом. В какой-то момент девушка развела ноги и Эурон увидел розовую дырочку ануса, чуть пульсирующую под его натиском. Облизав большой палец, он плавно ввел его в попку Дени, при этом не вынимая из нее член. Дени дернулась, но Эурон отвесил еще один смачный шлепок по ягодицам, и она замерла, тяжело дыша и немного напрягшись. — Расслабься, малышка, — жарко прошептал он, вновь принимаясь двигаться в ее теле. — Тебе понравится, обещаю. Эту ночь ты запомнишь на всю жизнь. Введя в ее задницу палец целиком, Эурон принял вращать им по кругу, расслабляя тугую дырочку. Ему хотелось вставить в нее совсем не палец, но он понимал, что еще не время. Он трахал Дени долго. То неторопливо, медленно, плавно, доводя до изнеможения стонами и мольбами, то переходил на сумасшедший ритм, со всей силы вонзая в ее тело свой член, словно желая наказать за все ее грехи. Под конец уже совсем обессиленную, он разложил ее на полу и велел открыть рот. Дени, размазывая по лицу слезы вперемешку с тушью, подчинилась. — Соси, — велел Грейджой, поднеся член к пухлым губам шлюхи. Дени, жалобно всхлипнув, открыла рот и без возражений приняла в себя огромный орган клиента, который тут же скользнул прямо в горло. Дени давилась, захлебывалась слюной, желая оттолкнуть Грейджоя, но тот перехватив ее руки не давал даже пошевелиться, наслаждаясь ее покорностью. На счастье Дени, пытка оказалась недолгой — вид испуганной, покорившейся ему шлюхи, так возбуждал, что Эурон не мог больше держаться. С протяжным стоном он кончил в рот Дени, запрокинув голову назад, ощущая волны кайфа, растекавшиеся от затылка ниже, по спине, до кончиков пальцев. Ледяные мурашки кусали его кожу, заставляя судорожно дергаться. Давно он не испытывал такого острого наслаждения. Дени трясущимися руками приводила себя в порядок в то время как клиент, довольный словно сытый кот, закуривал сигару. — Ты была хороша, — произнес он, выпуская колечко дыма. — На столе конверт с деньгами и моя визитка. Я буду рад снова провести с тобой время, детка. Дени, утирая влагу с лица, торопливо подошла к невысокому полированному столику, молча взяла конверт и сунула его в маленькую сумочку. Не прощаясь, она открыла дверь и покинула гостиничный номер, пропитанный запахами похоти. Прикрыв за собой дверь, она с еле слышным стоном осела на мягкий ворсистый ковер, что покрывал пол длинного коридора, и прикрыв ладонью рот, всхлипнула. Стыд нахлынул штормовым ветром, не давая сделать вдох, заставляя судорожно хватать ртом воздух. Вытащив из сумочки черную с золотом визитку дрожащими пальцами, Дени прошептала: — Это была лучшая ночь в моей жизни.