***
Каждый раз, когда Вилбур просыпается в утро субботы, он видит всё ещё красные от слез веки и нос, а он и не замечал слез, пару привлекательных родинок, густые длинные ресницы, пухлые искусаные губы, небритые щеки и копну мягких волнистых волос каштанового оттенка, за которые так иногда приятно потянуть.А может и погладить. Нет, это уже слишком.
Вилбуру нравится дразнить Шлатта. За ним всегда так забавно наблюдать. Забавно наблюдать за тем как этот грубый, гордый до ужаса мужчина зависим от встречи с тобой и готов терпеть все, лишь бы увидеться и ощутить тепло чужого тела. Что даже после самых грубых и холодных слов, после самых жестоких драк, он снова приходит, снова тянется к Вилу и спит у него на плече так мирно посапывая, с еле заметной довольной улыбкой на уголках пухлых губ, забыв обо всём на свете в уюте, и как на утро они очередной раз ссорятся из-за мелочи, кричат, дерутся, расшибся скулы и губы в кровь, а через неделю, остыв, соскучившись, трахаются как в последний раз. Жадно цепляясь друг за друга, целуясь, стукаясь зубами, кусая друг друга и оставляя синяки на теле, на память на всю неделю. На память о том, что они не могут прекратить видеться. Это похоже на зависимость в которой тонешь без остатка, забывая как дышать, и Шлатт тонет в тёмных, хитрых глазах Вилбура, которые, кажется, светятся алым при каждой безумной идее или каждой ночи. Шлатту чертовски обидно когда он просыпается не от поцелуя в лоб или щеку, не от завтрака в постель, не от нежного шёпота на ушко и поглаживания по плечам, а от прохладного сквозняка с балкона, который такое чувство, что сейчас обвалится, и вида спины высокого курящего человека. Такого родного и такого далёкого одновременно, что и от этого больно. Стоит там каждое утро, ещё до рассвета, сгорбившись, в одних джинсах и курит, может третью пачку сигарет. Думает о чем то и не шелохнется, лишь смотрит куда то в даль города и выдыхает дым из чёрных лёгких. Больно от того, что Шлатт понимает, что в таких отношениях не должен требовать обязательств, а так хочется сходить в эту субботу в кино или кафе, так хочется съехаться и каждую ночь вместе засыпать и просыпаться. Надежда на такие и отношения есть. И именно поэтому Шлатт продолжает встречаться с Вилбуром. Но Шлатт не понимает почему надеется на это всё, когда самого Вилбура и так, видимо всё устраивает.***
Шлатту больно когда он слышит смех на предложение пройтись в парке и Шлатт радуется когда видит сообщение ночью субботы: — " Хочу тебя трахнуть. Жду у себя, захвати водки пж» Шлатт радуется когда едет вечером пятницы в дом Вилбура и ненавидит эту квартиру по утрам субботы. Он помнит каждый фантик, каждый листок выдранный из нотной тетрадки и валяющийся на полу, каждую пылинку на полке, каждую пустую бутылку под столом. Квартира не меняется, лишь раз в месяц только хозяин прибирается. Каждое утро оба просыпаются с ноющей болью в голове и желанием проблеваться не только от самочувствия, но и от себя самих, а ещё обняться и полежать немного просто рядом, согревая друг друга теплом любимого родного тела. Откровения не для них. Подобная нежность им не нужна. Они оба считают это показателем слабости и поэтому каждое утро Вилбур выгоняет орущего матом Шлатта из квартиры. Каждое утро соседи не вызывают полицию, потому что привыкли. Каждое утро Шлатт едет домой с чувством того что он шлюха, приходит по зову и подставляет зад, а на утро уходит не получив даже доброго утра, разве что иногда пару сотен на такси. Точно как шлюха. Каждое утро Шлатт плачет в машине, уткнувшись в руль, где то во дворе или на обочине трассы и хочет побыстрее залезть в душ, чтоб смыть с себя всю грязь и томный взгляд хищных глаз. А может и вовсе выехать на встречку. А одно из самого обидного, что после, он идёт в магазин, потому что дома нечего есть, и он бросил курить, ещё давно. Он не курит вообще, но на столько плохо на душе, что Шлатт указывает продавщице на сигареты. Те самые что курит Вилбур и от этого только хуже, ибо даже завёрнутые в бумагу обоссаные опилки химии с ментолом напоминают о нём, хотя хочется забыть. Хочется чтоб хотя бы часик, Вилбур и его сладкие речи на балконе или холодные шершавые мягкие ладони не мелькали бесконечным потоком мыслей в голове.***
Иногда они не ссорятся и сидят на балконе, пьют кофе и Вилбур рассказывает истории из жизни или даже придуманные, но поданные как истино подлинные. Иногда они вместе идут в душ, потому что только пили. Каждое утро Шлатт не хочет видеть на себе засосы, метки Вилбура, любые напоминания о Вилбуре на своём теле и каждое утро, на балконе, в одних джинсах, с бутылкой недопитой водки и сигаретой в руках сам Вилбур думает, почему выгоняет Шлатта из квартиры, почему не скажет оставаться хотя бы на выходные. Думает почему срывается только вечером пятницы и в собственной рвоте, желудочном соке, крови и слезах ждёт на полу ванны Шлатта. Спасательный круг. И вот каждое утро субботы они, кто где, ненавидят себя до удушения, когда в груди, где то у ключиц, всё режет, рвёт на части и брызжет кислотой, прожигая огромную дыру, которая сочится перемешанным гноем с кровью. И залатать эту дыру хотя бы на чуть чуть они могут в ночь между пятницей и субботой, чтоб потом на утро вскрыть всё ещё свежую рану и захлебнуться в отчаянии собственных чувств.Всё таки им нужны те откровения.
Одним утром Шлатт попытался взять ситуацию в руки и поговорить, ведь знает, что Вилбур всё держит в себе и не краснея врёт в лицо, что всё у него прекрасно, что не он накуривается и напивается в хлам по вечерам и звонит всём подряд и плачет, иногда вовсе молчит и тихо дышит. Невольно думаешь, дышит ли вообще. Вилбур на попытку разговора снова натянул за вшитые в кожу ниточки улыбку и сказал что его лично всё устраивает, а после попросил Шлатта не задерживаться в квартире, под предлогом что есть дела. Шлатт стоит за дверью квартиры и хочет кричать. Хочет бить изо всех сил по дверь. Сбить костяшки в кровь. Сорвать голосовые связки. И набить ебало Вилбуру. Шлатт думал у Вилбура есть девушка, а он нужен лишь чтоб удовлетворить свои извращенские наклонности. Думал, терзал себя этим, с болью смотрел на Вилбура, представляя его с другой девушкой, на улице, держащихся за ручки. И не стесняясь мнения людей целующихся. Противно. Тошнит. И Шлатт тогда был прав. У Вилбура была девушка. Настоящая девушка. Бред какой то. А он то на что. Первый раз за всю свою взрослую жизнь, Шлатт весь день пялился в противоположную стену, сидя на полу и делал перерывы только на туалет и то чтоб сделать чай.***
Он позвонил ночью Шлатту. Не написал как обычно. Позвонил и сказал срочно приехать. Шлатт приехал не задавая лишних вопросов, по привычке с бутылкой спиртного. Вилбур всю ночь плакал в плечо Шлатту, пил и рассказывал о ней. Всю ночь Шлатт гладил его по спине и слушал. Всю ночь они пили и мягко целовались. А на утро Шлатт поехал домой и весь день сам рыдал Квакити в трубку. Каждый раз Квакити советует бросить Вилбура. И каждый раз Шлатт предлагает в ответ засунуть эти советы глубоко в зад. Один раз Вилбур явился пьяным на порог квартиры Шлатта. Шлатт не думал и не хотел думать, а сразу впустил парня к себе, уложил спать и лежал рядом всю ночь. Всю ночь наблюдал как подрагивают ресницы Вилбура во сне. Всю ночь слушал его неровное дыхание и тихое сердцебиение. Шлатт так и не уснул. Иногда гладил мягкие волосы Вилбура, удивляясь тому какие они пушистые и кудрявые. Где то уже проглядывала седина, но это только украшало мужчину, придавало харизмы, думал Шлатт. А на утро Уилбур сказал спасибо, извинился и слишком быстро убежал прочь. Шлатт и слова не успел сказать, но весь день думал зачем Вилбур пришёл именно к нему. Но мало ли что взбрело в голову пьяному в хлам человеку…***
Они познакомились в ночном клубе, куда их затащили общие друзья. Оба натянули на себя клоунские образы опытных сердцеедов и пили всю ночь, а потом поехали к Шлатту, так как Вилбур потерял ключи от своей квартиры пока танцевал. На первый взгляд альфа самцы, оказались оба совершенно растоптаны в душе. В тот момент Шлатту показалось, что «настоящий» Вилбур больше подходит под свою внешность, чем образ, а Вилбуру показалось наоборот.***
Вилбур жесток и груб в постели. Шлатт знал об этом с первой ночи после клуба. Шлатту больно и сложно дышать. Вилбур вжимает его в кровать всем своим малым весом и давит на голову, сжимая мягкие пряди в руках и вдавливая в подушку лицом. Резко и сильно входит в растраханную дырку, не жалея партнёра. И второму это тоже нравится. Вилбур сжимает поясницу в руках, заставляя сильнее прогнуться и отставить зад. Шлатт подчиняется. Он всегда подчиняется ведь не может в конечном итоге устоять. Вилбур довольно мурлычет на пушистое, прижатое к голове, ушко, слизывая выступившую солёную слезинку с небритой щеки. Дёргает за волосы и поворачивает голову Шлатта к себе, чтобы поцеловать. Поцеловать жадно, грязно, кусая губы друг друга. Шлатту больно, но он подмахивает бёдрами в такт Вилбуру и получает кайф от смешавшегося удовольствия с лёгкой болью.Иногда хочется и нежности.
Шлатт приходит к этому выводу только утром, понимая что зад снова болит нещадно. Понимая что не может так дальше. Не выдержит просто. Шлатту страшно думать о возможном исходе. Страшно представлять что кто то из них всё-таки отравиться таблетками или повеситься. Страшно думать что может перерезать себе вены, очередной раз смывая с себя гель для душа, а вместе и воспоминания о ночи. Шлатт боится умирать. Умирать из-за Вилбура. Хотя и так медленно отравляет им себя. И это страшно, когда осознаешь, что не можешь без криков и драки с утра. Тем утром Шлатт собрался отпустить Вилбура. После очередной ночи, Шлатт решился попробовать начать всё с начала.И не ходить больше в клубы с друзьями.
Он встаёт раньше Вилбура, смотрит на него пару минут, удивляясь как он губит своими привычками такое красивое лицо, проводит пальцем по трехдневной щетине и невесомо целует в потрескавшиеся губы напоследок. Вместо всяких записок и слов. В это дождливое утро субботы в конце осени они не ссорятся. Шлатт уходит из злощастной квартиры тихо, рано утром, когда ещё темно. Уходит и будто то не было его здесь никогда. Не здесь его вырвало после удара в живот в драке. Не здесь они плакали друг другу в куртки. Не здесь они любили друг друга как могли. Не здесь Шлатт откачивал Вилбура каждый депрессивный период. Улица обдает его прохладным ветерком и серыми тучами, меж которых проглядывает небо и уже виднеется рассвет на линии горизонта. Фонари еще светят, придавая картине особые краски, отражающиеся на стекле машины у здания.***
Днём субботы начала осени Шлатт зашёл в кафешку за кофе, чтоб потом двинуть к Квакити и напиться в честь его отношений. Днём субботы Шлатт видит за столиком улыбающегося, знакомого мужчину с девушкой. Днём субботы Шлатт садится к удивленному Вилбура и мягко целует его. Он и не сопротивляется. обнимает за талию и улыбнувшись говорит девушке: — прости, этот парень уже занят Банально, но это заставляет девушку уйти, а Уилбура улыбнуться словно чеширский кот. Шлатт проводит по неизменной щетине Вилбура рукой, запрещая смотреть на уходящую девушку, но тот и сам не отводит лукавого взгляда от шлатта. Уилбур заинтересован, заинтригован и даже не злиться. Настолько удивлён. — и что это было, принцесса? Аккуратно приобнимает за талию в доказательство словам Шлатта и улыбается. — то, что ты не должен трахать никого кроме меня. Ты уже заказал что нибудь? Уилбур смеётся. Впервые вместе с Шлаттом Уилбур искренне смеëтся и мотает головой. Шлатт тоже улыбается и зовёт официанта.Суббота, хороший день недели.