Мы мертвы, а мертвых не ищут

      Ветер раздувал светлые волосы от чего непослушные пряди лезли в лицо. Дождь настиг Сельму недалеко от дома, однако ливень был настолько сильный, что уже через несколько минут девушка промокла насквозь. В беспомощной злобе она старалась как можно быстрее оказаться дома, но однако и там сегодня её ждал вовсе не покой и уют. В обед журналисты выпустили целую статью, обнародовав их отношения на всю страну. Вплоть до того, что встречаться они начала ещё будучи замужем. Тонна хейта уже вылилась в их адрес, да и к тому же Нур вовсе не брала трубку с самого утра. Сельма терялась в догадках, неужели эта новость так расстроила её возлюбленную? В конце концов всё в мире циклично. Людям по большому счёту плевать на всё, что непосредственно не касается их жизни, поэтому модель была уверена, что через пору недель никто и не вспомнит об этой статье. Однако злость все же кипела в крови, подобно раскалённой лаве с недр вулкана. Да покарает Аллах того, кто слил все журналистам. Порывшись в сумке, блондинка все же отыскала ключи. Мокрые волосы липли к лицу, впрочем как и платье ко всему телу, в чёрных туфлях скопилась вода. Открыв дверь, Сельма быстро скинула обувь, ставя сумку на пол. — Нур, ты дома? Почему у тебя телефон выключен? — с порога прокричала Эргеч, проходя вглубь квартиры. Ответа не последовало, но уже через секунду Сельма обнаружила рыжеволосую в спальне. Девушка сидела на полу, обхватив колени руками и спрятав лицо. Она вся дрожала, а её тихие всхлипы были настолько наполнены отчаянием, что отлетали оглушающим эхом от стен. Вокруг валялись какие-то документы, стояла открытая, но абсолютно полная, бутылка с вином, а рядом пустой бокал. — Нур, что случилось, жизнь моя? — Сельма в миг оказалась около Феттохоглу, обнимая ту за плечи. — Не надо, — рыжеволосая тут же начала вырываться из объятий Эргеч. — Я не достойна тебя, прошу уходи! — кричала девушка, все же сумев оттолкнуть возлюбленную от себя. — Нур, что ты такое говоришь… — Сельма замерла, пребывая в откровенном непонимании. Тревога тут же зародилась где-то под рёбрами, липким страхом расползаясь по всему телу. — Я не смогла! Не смогла! — прибывая в сильнейшей истерике продолжала рыжеволосая, пытаясь заглушить крик, но выходило плохо. От чего окончательно опешившая модель и вовсе вздрогнула. Эргеч терялась в догадках, но интуиция подсказывала ей, что дело вовсе не в этой статье и всеобщем порицании. Осознав, что Нур сейчас не в состоянии что-либо объяснить, Сельма решила сама попытаться узнать, что происходит. Собрав листы с пола, модель тут же подметила, что все они из одной и той же частной клиники, которая находилась недалеко от их дома. Вчитавшись в содержимое, Сельма на секунду вовсе потеряла дар речи. Руки блондинки задрожали. От увиденного становилось дурно. Как такое возможно? Выходит, что она ничего не знала о своей девушке, ничего не знала о ее предательстве. Нет. Нельзя быть столь категоричной, все может быть вовсе не так однозначно, но теперь Сельма жаждала получить ответы. — Нур, как это понимать? — собравшись с силами, спросила модель. Она отбросила документы в сторону и встряхнула рыжеволосую. — Я не хотела, клянусь… — решив, что вырываться второй раз бессмысленно, Феттохоглу смотрела в карие глаза, опасаясь увидеть в них ненависть. Но она так и не смогла понять, что выражал взгляд напротив, и от этого слёзы с новой силой потекли по щекам. — Нур, пожалуйста, успокойся, — совладав с эмоциями, серьезным тоном продолжила Сельма, наблюдая за тем, как рыжеволосая буквально захлебывалась в собственных слезах. — Прошу тебя, дыши. Я люблю тебя, не смотря ни на что, слышишь? — продолжала блондинка, и говорила она совершенно искренне. — Я прошу прощения, я правда пыталась его остановить! Но я не смогла, он закрыл дверь, я не знала, что так будет! Не знала! — уже чуть спокойнее продолжила актриса, однако слезы нескончаемым потоком текли по щекам. — Мне правда очень стыдно! — не останавливалась Нур, вновь начиная чаще дышать, а рыдания с новой силой содрогнули тело. — Тише, милая, прошу тебя… — Эргеч гладила спутанные пряди, а карие глаза блестели, словно кристаллы. Воцарилась тишина, в конце концов она решилась задать единственный волнующий вопрос: — Кто отец этого ребёнка? — и голос ее прозвучал чуть ниже обычного. — Левент… — по щеке скатилась одинокая слеза и на секунду Феттохоглу замерла в оцепенении, ожидая реакции возлюбленной. —Я не смогу избавиться от ребёнка, Сельма, он ни в чем не виноват, прости я не могу! Я не убийца! — не выдержав долгой паузы, затараторила Нур и слёзы вновь градом полились по щекам. — Мы оставим этого ребёнка, — уверенно отозвалась Эргеч спустя долгие раздумья, беря дрожащие руки возлюбленной в свои. — Сельма, я умоляю тебя! — продолжала кричать рыжеволосая, но тут же запнулась, осознание приходило к задурманенному разуму. —Что?.. — еле слышно прошептала девушка, непонимающе смотря на любовь всей своей жизни. — Мы уедем из Турции, далеко, туда где нас никто не знает и начнём все с чистого листа. Вместе с нашим ребёнком, — закончила Сельма и, не дожидаясь какой-либо реакции возлюбленной, притянула её к себе, впилась в любимые губы, чувствуя солёный привкус слёз. Нур растерялась и не знала как реагировать, но блондинка не останавливалась, вскоре девушка ответила взаимностью. Это был долгий медленный поцелуй, руки Эргеч гуляли по телу рыжеволосой, притягивая её к себе все ближе и ближе. Через несколько секунд Сельма целовала шею Феттохоглу, медленно поднимая их с пола и перемещаясь на кровать. Оказавшись в постели, модель плавно спускалась к ключицам, от чего Нур издала первый стон, это ещё больше завело Эргеч, заставляя забыть обо всех проблемах. Девушка завела свою руку ей под платье, откровенно высоко задирая юбку, открывая вид на длинные худые ноги. Сняв чёрное кружевное бельё Сельма массировала клитор рыжеволосой, после чего Нур выгнулась в руках модели и застонала уже громче. Девушка не сбавляла повороты и вошла двумя пальцами, медленно увеличивая темп. Разум Феттохоглу был окончательно задурманен и она уже вовсе не контролировала своё тело. Её стоны с каждым разом становились все громче. Девушка одновременно входила и нежно спускала лямки платья, оголяя столь желанную грудь. Сельма покрывала каждый миллиметр обнаженной кожи невесомыми поцелуями и от этого долго ждать не пришлось буквально за несколько минут подобных движений, Нур издала последний стон и, выгнувшись в спине, что было силы, обмякла на кровати в руках Эргеч. Девушка всё же продолжала целовать любимое лицо. Феттохоглу только улыбалась, но сил, чтобы ответить уже вовсе не оставалось. Но определенно она сейчас чувствовала себя, словно в раю, все проблемы ушли на второй план, а по телу растекалось приятное наслаждение. Нур лежала в полусознательном состоянии пытаясь восстановить дыхание, чувствуя, как Сельма укрывала её одеялом. Всё же совладав с собой, рыжеволосая положила голову на грудь Эргеч, борясь со сном, но её терзали лишь два вопроса: — Разве нас не будут искать, когда мы уедем? — сонно спросила Нур, с трудом держа глаза открытыми. — Жизнь моя, после новости о твоей беременности, твой бывший муж сделает все, чтобы очернить нас. Здесь нам больше не будет жизни. Отныне мы мертвы для этого общества, а мертвых не ищут, — нежно отозвалась блондинка, оставляя легкий поцелуй на шёлковых волосах. — Но куда же мы поедем? — продолжила Феттохоглу, закрывая глаза, больше не было сил сопротивляться, но она всё ещё отчетливо слышала уверенный голос Сельмы. — В Москву.