Солёные капли

      Жара плавившая Лондон наверху, пробиралась и сюда, в подземелья аврората, раскалённым воздухом крадясь по вентиляционным трубам. Охлаждающее заклинание, которое Гарри кинул перед началом пробежки, не справилось с вязким горячим воздухом, который продолжал нагревать всё вокруг. Пот лился градом. Волосы намокли. Отсутствие футболки не помогало. Лёгкие шорты специально для бега не помогали.              Шаг, шаг, ещё один. Гарри начал замедляться на беговой дорожке. В наушниках пели плохие волки о том, что, если завтра не наступит никогда*. Пиломоторные реакции давали о себе знать, гоняя мурашки по всему телу из-за мышечного перенапряжения.       Дорожка замерла, и главный аврор, подхватив с подставки очки и кобуру с палочкой, двинулся к раздевалкам, по пути продолжая восстанавливать дыхание, пока знакомое ощущение, что сейчас выплюнешь лёгкие, потому что выжал из себя всё, и ещё немного, не покинет его. Хотелось пить, а ещё лечь и не вставать, желательно … никогда.       Авроры ненавидели его за введённый им курс обязательной физической подготовки. Он зачаровал беговые дорожки лично, чтобы они исправно работали в тренировочном зале аврората. Но добровольно, в свободное время, на них приходил лишь он один.       Плевать.       Беговые кроссовки приятно пружинили, пока он шёл по каменному полу к раздевалке, чтобы сбросить насквозь мокрые шорты и смыть с себя солёные капли, которые всё более ощутимо начинали жечь кожу с ещё не зажившими ссадинами.       В раздевалке было душно, влажно и царил привычный полумрак. Очки отправились на своё законное место, палочка в кобуре на скамью. Поставив ноги по очереди на скамью, он медленно и сосредоточенно потянул ноющие мышцы. Скинув кроссовки, Гарри закинул их в свой шкафчик, туда же отправился плеер с наушниками.       Неожиданно дверь в раздевалку скрипнула, выдавая чьё-то появление.       В пустую раздевалку аккуратно шагнула Панси Паркинсон. Одетая, в маленькое чёрное платье, сидевшее на ней слишком безупречно. Обутая в красные туфли на тонкой, острой шпильке, со своим идеальным, волосок к волоску, каре. На бледной шее красовалось изумительное колье в виде уробороса с изумрудами в глазах, а на пухлых губах багровела тёмно-красная помада.       - Чем обязан? - тон Гарри не был дружелюбным, но её это совершенно не смутило.       Она промолчала, игнорируя вопрос главного аврора, сосредоточенно наблюдая за тем, как вздымается и опадает его широченная грудная клетка. Все эти мышцы, рельефно выступающие под смуглой, блестящей от пота, кожей, который крупными каплями выступал на ней. Всё это было куда занимательнее его болтовни насчёт её нежелательного присутствия здесь.       Подойдя совсем близко к нему, она подумала, что, всё же, быть немного повыше было бы кстати.       - Ты бегал в очках? - вместо ответа спросила она, задрав голову, с любопытством разглядывая ярко-зеленые радужки его прекрасных глаз в полумраке раздевалки.       - Что? - Гарри был растерян. Он привык, что ему отвечают, а не игнорируют его вопросы, - Нет, сейчас надел. Кожа потеет, и они сползают с переносицы.       - Я вижу, - Панси плавно подняла руку, поймала указательным пальчиком большую каплю, норовившую пробежать по его шее, и сунула его себе в рот.       Гарри проследил, как палец исчез между её красиво очерченных губ, невольно сглотнув, тем самым, сбивая себя с успокаивающего ритма дыхания. Хотя оно и так предательски сбилось, когда она только вошла в низкую дверь.       - Солёная, - протянула Панси, со всей присущей ей грациозностью, поднимаясь на низкую скамью, чуть опираясь Гарри на плечо, для равновесия. Тот рефлекторно придержал её за талию, создавая больше опоры, ведь высота её каблуков была головокружительной.       - Что ты..? - Гарри не успел договорить.       Панси приблизилась и чуть склонилась, высунула язык и мучительно медленно проскользила по его влажной коже от ключицы до края скулы, собирая солёные капли, заставляя Гарри непроизвольно застонать своим низким, чуть хриплым голосом.       Возбуждение рвануло по телу главного аврора, вслед за мурашками, от языка девушки, разливаясь горячими волнами до самых кончиков пальцев, заставляя его рвано выбрасывать воздух из легких, ладонь сильнее сжимать талию девушки, мысли в голове путаться, а член в шортах твердеть.       - Очень мокрый и очень солёный, - пробормотала Панси ему в шею, едва ощутимо касаясь в поцелуе его ключицы. И спустилась обратно на каменный пол, всё так же поддерживаемая ладонью Гарри и чуть опираясь на его мощное плечо.       Стоя на полу, до его мощной шеи ей ни за что было бы не дотянуться. Даже на каблуках.       На очереди были его грудные мышцы. Проведя языком по гладкой, влажной от пота коже, она чуть прихватила зубами сосок, заставляя тот сжаться и затвердеть, а Гарри ругнуться на парселтанге.       - Как я должен это понимать, Паркинсон? - его вопрос должен был звучать жестко, но вышел скорее возбужденным и заинтригованным.       - Как хочешь, так и понимай, - бросила брюнетка, слегка пройдясь ногтями по его рельефным мышцам пресса, вызывая их непроизвольные сокращения и оставляя красные полосы, которые сразу же начало щипать.       Подцепив двумя пальчиками его шорты, она потянула их вниз, освобождая колом стоящий член, и сама встала на колени прямо на каменные плиты. Тот гордо топорщился всем своим внушительным размером прямо у её лица, что выглядело бы весьма комично, но никому из них не было ни смешно, ни весело.       - Паркинсон? - прохрипел Гарри, подцепив её подбородок, и приподняв, заставляя посмотреть ему в глаза, - Не хочешь объясниться?       - Отвали, - девушка дёрнула подбородком, так что его пальцы соскользнули.       Брови удивленно взметнулись над оправой очков.       Панси облизнула тёмно-красные губы, и ухватив ладошкой член у самого основания, помогла себе, направляя его в свой горячий влажный рот. Несколько секунд она просто выждала, а затем медленно-медленно облизала головку, едва коснувшись уздечки. Шипение Гарри было лучше любого комментария.       На вкус он был солоноватый, как и всё его тело, и очень-очень горячий на ощупь. Бархатистая кожа нежно скользила между её губ, которые плотно обхватывали его толстую длину.       Панси медленно прошлась ладонями по его напряжённым мышцам ног, поднимаясь выше, и нежно касаясь двумя пальчиками тонкой гладкой кожи мошонки.       Каждое её действие заставляло Гарри стонать, а сбитое дыхание даже не пыталось прийти в норму. Он опустил на неё чуть замутненный взгляд. Его грудная клетка зачаровывающим ритмом тяжело вздымалась и опадала, пытаясь набрать достаточно воздуха, чтобы случайно не грохнуться в обморок от гипоксии.       Внезапно, Панси с хлопком выпустила член из своего горячего рта, подняла на главного аврора свои болотные омуты и облизала губы со слегка размазанной помадой, вырвав у Гарри стон полный недовольства.       - Красивая помада. Тебе идет. Особенно, когда твои губы плотно обхватывают мой член, - отметил Гарри, заставляя её купаться в его низком голосе, который ласкал её слух, затем провел большим пальцем по её нижней губе, и сунул его ей в рот, - Но размазанная она мне нравится ещё больше.       Внутри у девушки всё за пульсировало от блаженства. Его слова, голос, действия, всё провоцировало её, поощряло продолжать.       Панси нежно облизала палец, чуть прикусила зубками и вытолкнула языком. Склонившись чуть ниже, она мягко втянула в рот одно яичко, и нежно облизав, солоноватый, чуть горьковатый мешочек выпустила его изо рта. Повторила со вторым, заставляя Гарри безостановочно стонать и ругаться. Прекратив его мучения, Панси снова плавно насадилась на его член, чувствуя, как предэякулянт заполняет её рот.       Протянув руку, Гарри едва коснулся её скулы в ласкающем жесте, пока она продолжала насаживаться ртом на его внушительное достоинство. Пальцы скользнули по её идеально прямым вороным прядям, аккуратно собирая их на затылке. Ладонь сжалась, до боли стягивая её волосы, в кулаке. И чуть дёрнул, заставляя посмотреть на него.       Удерживая Панси за волосы, он начал сам подаваться вперёд, толкаясь всё глубже ей в глотку. Она ухватилась за его голые, напряженные ягодицы, вцепившись в них ногтями.       Гарри сохранял такой угол, чтобы она смотрела на него, пока он трахает её рот.       Панси чувствовала, что начинает задыхаться. Его размеры, едва ли можно было разместить у неё во рту и глотке, не вызывая рвотного рефлекса или лёгкого удушья. Слезы выступили в уголках её глаз, а губы, от его грубых и жёстких возвратно-поступательных движений, распухли.       - Пресвятая Моргана, - низко простонал Гарри запрокидывая голову, вбиваясь в неё, до самого упора, продолжая больно удерживать её за волосы.       Даже сквозь пелену слез и удушье, она видела, как он красив, в этот самый момент, неистово трахая её. С запрокинутой головой, этой линией мощной шеи, широкой грудью и мышцами пресса, напряженно сокращающимися от каждого его движения.       Внезапно он замер, и с громким стоном излился в нее, заставляя захлёбываться спермой, бьющей в заднюю стенку её горла.       Гарри отпустил её волосы и аккуратно вытащил член, который пока не успел расслабиться.       - Прости меня, - всё так же стоя на коленях, едва дыша и, с трудом сглатывая от раздражения в горле, глядя на Гарри, проговорила Панси.       - Детка, если ты собираешься каждый раз так извиняться, спустя шесть лет брака и двоих детей, - он протянул обе руки и легко поднял её, продолжая удерживать, потому что её ноги плохо слушались после позиции на коленях на каменном полу, - Можешь продолжать устраивать мне сцены, - Гарри склонился и нежно коснулся её опухших губ языком, заставляя Панси застонать и податься ему навстречу.       - Я не находила себе места, зная, что ты ушёл дежурить, будучи в ссоре, - пробормотала она ему в губы, - А что если... Я бы не простила себе...       - Ты бы спустилась за мной в ад, - тихо прошептал Гарри, вжимая её своим твёрдым и очень голым телом в дверцу ближайшего к ним шкафчика, и глубоко целуя, как в первый раз, много лет назад.       - И вернула бы оттуда домой, - выдохнула та, откидывая голову, больно ударяясь всё ещё ноющим затылком, пока её супруг продолжал покрывать поцелуями её скулу, спускаясь всё ниже, лаская бледную шею, и ниже, к ключичным впадинам.       - Домой, - вторил он ей, возвращаясь к её глазам, - Боги, ты невероятна, но мне нужно в душ. И ты идешь со мной.       - О, нет. Гарри Джеймс Поттер! Ты не посмеешь! - её лицо было полно неподдельного ужаса, - Это моё любимое платье. А я ненавижу общественные душевые, - Панси вжалась в металлическую дверцу, пытаясь зацепиться за неё.       - Я куплю тебе другое, - Гарри подхватил девушку, и закинул себе плечо, - Боги, как же я обожаю твою задницу, Паркинсон, - чуть повернув голову, он несильно укусил её за сочную, круглую ягодицу.       - Я ненавижу тебя, Поттер! - раздалось где-то из-за спины, пока Гарри уверенно шагал в душевую, - И я уже давно Поттер!       - И мне это не перестаёт нравиться, Паркинсон! - Гарри открыл воду, продолжая удерживать брыкающуюся девушку, чтобы смыть с себя солёные капли, которые так приятно жгли кожу с ещё не зажившими ссадинами...