Десятый холд. Книга первая: Джига на драконьем гребне

      Мало что в природе наделено настолько богатой и разнообразной палитрой сопутствующих ощущений, как пробуждение. Оно приносит бодрость, если вы хорошо выспались, и глубокое моральное удовлетворение, если при этом не нужно идти на работу. Оно приносит раздражение, если с вечера вы засиделись за компьютером и в результате закономерно не выспались. Наконец, оно приносит недоумение, если вы просыпаетесь не там, где заснули. А если вы еще и заснули оттого, что некая рослая желтушная дамочка прижала вам к лицу тряпку, облитую какой-то вонючей гадостью, вызывающей обморок, то к недоумению начинает примешиваться страх. Страх же, как известно любому уважающему себя Муад'дибу, убивает разум. Страх - это маленькая смерть. По крайней мере, именно в этом я попытался себя убедить, когда всплыл из уютного небытия страны сновидений и обнаружил себя именно в таких обстоятельствах. Недоумевающее и перепуганное сознание в ответ на это тут же выдало фортель, и при словах "маленькая смерть" мне представилась стереотипная фигура в балахоне и с косой, ростиком сантиметров в пятнадцать. Мол, не пугайся, смертный, я не за тобой, я за твоей видеокартой. Страх от этого, разумеется, не исчез, но, благодаря то ли самовнушению, то ли, что более вероятно, идиотизму тех образов и ассоциаций, что регулярно подбрасывает мне мозг, отступил куда-то на периферию черепной коробки, освобождая в ней место для осмысления ситуации. Ситуация же всей своей сущностью более чем наглядно демонстрировала, что обдумать ее надо обстоятельно и последовательно, с самого начала, где, по идее, и должны были скрываться корни моего нынешнего бедствия.       В начале, как водится, было слово. Точнее, даже множество слов – и все сплошь неприличные. Вслух я их, правда, так и не произнес, поскольку идея в глаза обложить дорогого и любимого шефа отборными матюгами мне показалась несколько противоречащей не только образу культурного и воспитанного человека, но и элементарному инстинкту самосохранения. Тем не менее, зол я был не на шутку. Не вдаваясь в подробности, некие исполненные «прозорливости» и «благоразумия» действия этого начальственного обалдуя переводили успешное завершение проекта, над которым я работал, в разряд легендарных подвигов, одновременно с этим перенося срок выполнения этой задачи на вчера. Мудрено ли, что после окончания рабочего дня я, плюнув на то, как это могло бы выглядеть со стороны, вздумал в гордом одиночестве пропустить стаканчик-другой? Не подумайте, я – вовсе не поклонник Зеленого Змия, и обыкновения встречать жизненные трудности безудержным пьянством не имею, просто на этот раз к алкоголю имелись едва ли не медицинские показания. Да и, в самом деле, не собирался же я совсем напиваться! Истинный джентльмен знает толк и меру в хорошем виски, уподобляться же людям некультурным, не знающим ни толка, ни меры, ни правильных благородных напитков, мне всегда претило. В общем, ничего страшного случиться было не должно.       Успокоив подобными измышлениями свою совесть, я направил свои стопы к ближайшему устраивающему меня заведению. Его посещением я, в принципе, остался вполне доволен. Виски там был хорошим, музыка – негромкой и мелодичной, кроме того, у меня как-то сам собой образовался собеседник - несколько эксцентричный, но не назойливый, умный и в достаточной мере эрудированный. Правда, его интерес к компьютерным игрушкам, которые и стали темой для разговора, да и круглые темные очки, постоянно сидевшие на носу моего визави, слабо вязались с полностью седой шевелюрой и аккуратно подстриженной бородой того же оттенка. Иными словами, этот взрослый дядька в явном виде представлял собой этакого молодящегося фрика, что для кого-то могло бы стать препятствием к непринужденному общению. Но меня это не особо и смущало. Во-первых, я и сам, хоть и избегал экспериментировать с внешним видом, нежно лелеял некоторую толику неформальства в своих вкусах и суждениях. А во-вторых, выбранный мной бар в принципе был славен подобными посетителями, и во многом благодаря этому я сюда время от времени и захаживал.       Все складывалось хорошо, и я с удовольствием отдыхал душой от будничных забот и проблем. Но моя карма на этот день, видимо, была чем-то испорчена. Поскольку, стоило мне покинуть гостеприимное заведение и отойти от него буквально на пару десятков метров, как меня окликнул низкий женский голос. Само по себе – не страшно, да только стоило мне обернуться, как лицо мне залепила та самая резко пахнущая тряпица, и мое сознание стало стремительно затуманиваться. Прежде чем выключиться окончательно, я, помнится, еще успел задуматься, действительно ли кожа мельком увиденной агрессорши была странного желтоватого оттенка, или это просто так упал свет одинокого тусклого фонаря.       И вот я был здесь, где бы это самое «здесь» топографически не находилось. Единственное, что я мог с высокой долей вероятности предположить насчет своего местоположения – из города меня, скорее всего, вывезли. Слишком уж характерен был осязаемый моей спиной жесткий грунт, изрядно насыщенный булыжниками и корнями деревьев. Слишком уж отчетливо в воздухе не хватало выхлопной трубы, и наоборот, слишком уж явно пахло смолой и хвоей. Исходя из всего этого, мне, походнику с небольшим, но весьма насыщенным стажем, было бы просто стыдно не опознать родимый лес севера нашей области, пусть бы даже и с закрытыми глазами. А они и впрямь были закрыты – мне решительно не хотелось, чтобы похитители поняли, что я проснулся, прежде чем у меня появятся хоть какие-то соображения по тому, как быть дальше. Или хотя бы по тому, чем я мог заслужить подобное со мной обращение. И вот здесь уже начинались непонятности. Я ведь – не бандит, не депутат и не банкир, равно как и не родственник или близкий знакомый кого-нибудь, принадлежащего к этим плавно перетекающим друг в друга категориям. Опять же, в последнее время я, вроде бы, не совершал ничего такого, что могло бы разъярить кого-то подобного до такой степени, чтобы они пошли на похищение. Да что там, я в принципе имел дела с банками только при снятии наличных со своей зарплатной карточки, политикой не интересовался и всегда сторонился того, от чего мог бы исходить криминальный душок, кроме того, ни в реале, ни в Интернете никому, вроде бы, не хамил, так что даже случайно их обидеть никак не мог. Что же это тогда? Дурацкий, но от того не менее масштабный розыгрыш, и, стоит мне открыть глаза, как передо мной предстанут ехидно улыбающиеся телевизионщики? Но не могли же они, в самом деле, не понимать, что в таком случае они автоматически получат повестку в суд, и, пожалуй, по морде. Следовательно, этот вариант отпадал. Что еще? Какой-то особо ушлый хакер увел у кого-то очень опасного кругленькую сумму и замел следы так, чтобы все указывало на меня? Вот это уже выглядело несколько более реалистично. Стоило ли исходить из этой версии? Вряд ли. Говорить «это не я», когда не имеешь четкого представления, о каком «этом» идет речь – плохая идея. Еще могло быть такое, что меня просто-напросто с кем-то перепутали, только, по зрелому размышлению, радости мне от этого не было никакой. Почему? Да потому, что участь случайного и очень ненужного свидетеля была бы не лучше участи того, кто реально провинился. В случае с безвестным хакером я еще мог бы на сотрудничество пойти, например, предоставив свой ноутбук для тщательного обследования. Если же дело просто в ошибке исполнителей, то фольклорный северный зверек наступал мне на горло без вариантов.       Подобные версии я мог бы перебирать еще долго – и, забегая вперед, тщетно, поскольку истинное положение дел тогдашнему мне ни за что не пришло бы в голову. Тогда я просто не мог предположить, что что-то такое в принципе может быть возможно. Знал бы заранее - без колебаний предпочел бы иметь дело с обиженными лично на меня бандитами. Впрочем, о моих предпочтениях меня так и так никто не спрашивал, так что это я скорее из принципа. Да и, если совсем честно, то далеко не все из произошедшего со мной было так уж плохо. Далеко не все...       - И долго ты еще собираешься притворяться? - раздался откуда-то сверху капризный голос, почему-то показавшийся мне знакомым. - Актер из тебя - хуже не придумаешь! Хотя-а-а, мо-ожет и хоро-о-оший... Да только нет-нет-нет-нет-нет. Нет! Меня не проведешь!       - Из какой дурки сбежало это создание? - недовольно подумал я. - Только с маньяками мне еще связываться не хватало!       Действительно, похищение моей скромной персоны именно маньяком было одним из наиболее паршивых вариантов. Если логику остальных возможных похитителей еще можно было просчитать заранее, то гадать, куда кукушка клюнула вот этого вот конкретного индивидуума, было бесполезно. Соответственно, и любой разговор с ним мог вестись только экспромтом, и только сразу на чистовик, что в разы увеличивало шанс совершить самую последнюю ошибку в своей жизни. Самым удивительным в этом было то, что шансы выжить тоже росли. Обычно психов считают совершенно непредсказуемыми, однако любой психиатр может вам подтвердить, что в пределах своей шизы сумасшедшие подчиняются намного более строгой логике, чем нормальные люди. Нужно только понять, чем эта логика отличается от общепринятой, и придумать, как обернуть эти ее особенности в свою пользу. Задачка та еще. Но дело в том, что по профессии я - аналитик. Само по себе это не делает меня Суперменом, Эйнштейном, или Шерлоком Холмсом, тем не менее, нахождение четкой системы во всякой хаотичной с виду бредятине - неотъемлемая часть моей работы. Это, впрочем, не отменяло того, что в психиатрии я был и остаюсь до сих пор полным дубом, да и анализировал по жизни больше устройство бездушных железок, а глубин человеческого сознания в своей деятельности сроду не касался. И, будь на то моя воля, психа я бы предпочел обойти за версту, оставив профессионалам вникать в нюансы его излишне утонченной душевной организации. Но в тех обстоятельствах выбора у меня никакого не было, и от воли моей ничего не зависело. И потому первым же делом я послушно распахнул глаза, не дожидаясь, пока неведомый шизик решит, что я ни во что его не ставлю и слова его нагло игнорирую. С усилием проморгавшись, я приподнялся на локтях и огляделся по сторонам. И на секунду усомнился в том, что не сплю, хотя ничего невероятного, в сущности, не наблюдалось. Просто я очень хорошо знал это место.       Когда-то давно, когда наши далекие предки хоть и слезли с пальмы, но о цивилизации еще не задумывались, ледник принес в эти края множество гранитных глыб, вроде той, на которую у нас в Питере водрузили Медного Всадника. Были среди них и такие, рядом с которыми попираемый копытами императорского коня Гром-камень выглядел бы сущей крохой. В частности, те, что волею судеб оказались на дне озера Вуокса, были так велики, что упорно не желали помещаться под водой целиком. Со временем ветер нанес на торчавшие над озерной гладью валуны достаточно скудной местной почвы, чтобы однажды весной из нее проклюнулись маленькие жалобные ростки, к нашему времени превратившиеся в огромные величавые сосны. В общем, красота получилась неописуемая, что не осталось незамеченным для разного рода туристов, повадившихся время от времени выбираться на получившиеся острова с целью половить рыбки, нажарить шашлычка, поорать под гитары и просто подышать чистым воздухом. К таковым относился и я. И вот именно на этом островке, на котором я находился, мы с друзьями и имели обыкновение становиться лагерем. Ошибки быть не могло - в паре метров от меня землю украшало угольно-черное пятно, свидетельствовавшее о том, что не далее чем месяц назад на этом самом месте весело потрескивал разожженный нами костер. А вот пеньки, использованные нами тогда заместо табуретов, уже кто-то утащил. Что, в общем-то, было для этих мест совершенно обычным делом - свои импровизированные сиденья мы и сами сперли с другого острова. Почему бы, собственно, и нет, если ничьего лагеря там на тот момент не было?       - Эй, внизу! - в голосе моего похитителя послышались откровенно угрожающие нотки. - Ты меня игнорировать вздумал? Меня?! Игнори-и-ирова-а-ть?!       - Уже встаю, - торопливо ответил я, и, не откладывая исполнение своих слов в долгий ящик, действительно поднялся на ноги и обернулся назад. Там, как я хорошо знал, составлявший тело острова валун вздыбливался отвесной гранитной стеной на высоту в полтора моих роста, оканчиваясь достаточно широкой и ровной площадкой. Свои палатки мы предпочитали ставить именно там - подальше от воды и собирающегося над ней к вечеру голодного комарья. Теперь же там стояла пара потертых мягких кресел а-ля "Матрица", смотревшихся там, надо сказать, до очаровательного неуместно - настолько, что избитые сравнения, вроде оседланной коровы и козы-баянистки, выглядели немного пресновато. Одно из кресел было свободно. Увидев же, кто сидит во втором, я был вынужден предпринять поистине героические усилия, чтобы не выругаться. То-то голос показался мне знакомым! Тот же психоделический пиджак в сиренево-зеленую клетку, те же круглые темные очки имени кота Базилио и Григория Лепса, та же глумливая физиономия, на этот раз выглядевшая какой-то совсем уж ехидной - вне всякого сомнения, это и был мой собедник-фрик из злосчастного бара. И по всему выходило, что инициатор моего похищения - именно он.       - И снова здравствуй... Шео, - произнес я, заострив внимание на нике, которым этот деятель мне изначально представился. - Как тебя на самом деле зовут, ты, конечно же, не скажешь?       Шео рассмеялся.       - Изображаешь самообладание, да? - с издевкой спросил он. - Это хорошо-о-о. Оно тебе, представь себе, очень... ни за что не догадаешься... понадобится! Да! А сказать свое настоящее имя я бы тебе, конечно, мог. Еще как мог бы. Да только, знаешь, я сейчас, вообще-то, на работе! Разве не заметно?! Да как ты можешь быть настолько слеп!       Стараясь не реагировать на вопли этого сумасшедшего, я отстраненно подумал: а что именно он принимает за работу? Сидеть в кресле и смотреть на озеро? Идиотничать? В баре-то он, кстати, говорил со мной вполне нормально.       - И вообще, - продолжил свой спич безумец, - иди-ка ты сюда. Присядь, поговорим. Не вздумай заставлять меня ждать, а то я выбью тебе глаз! Эх, как же давно я не слышал этой фразы... Не бойся, не выбью. Но сюда иди побыстрее!       Картина начинала постепенно складываться во что-то более-менее доступное для понимания. Помнится, в одном фильме фигурировал бандит, свято уверенный в том, что он - викинг, и, погибнув, непременно попадет в Вальхаллу. Меня же, как получалось, угораздило пересечься с шизофреником, убежденным в том, что он - Шеогорат. Безумный, понимаете ли, Бог из мира компьютерной игрушки. Что из этого следовало лично для меня? Это пока было не ясно. И выяснить это можно было только одним единственным образом - усевшись в вакантное кресло и осторожно побеседовав с пациентом. Потому я, поборов соблазн прыгнуть в озеро и быстренько поплыть прочь, послушно поплелся по тропинке, ведущей наверх.       - Ну, что, Винни... - заговорил Шео, когда я с удобством расположился в кресле. И тут же поправился, - ... то есть, Максим. Да-да-да, я все о тебе знаю! Так вот. Ты уже понял, кто я такой?       - Есть определенные догадки, - уклончиво ответил я, задумываясь о том, насколько прокачанными ныне стали сумасшедшие. "Винни" я еще мог понять - это был мой никнейм, которым я при первом разговоре этому шизоиду и представился. Но то, что он вот так быстренько узнал еще и мое имя...       - Обожаю догадки! - воскликнул сумасшедший. - Ну, ну, ну, и кто я, кто я, кто же я такой?       - Опасный псих, - подумал я. Но вслух сказал другое:       - Если можно, я бы тебя послушал. Не хотелось бы тебя обижать, если я вдруг особенно неудачно ошибусь.       - Ты скучный! - сказал Шео, нахмурившись. - Умный и осторожный, и потому - скучный! Все тебе надо сначала понять, план какой-то выстроить, да? Тоска! Тоска зеленая! И этот... как его... отстой! Впрочем, именно потому я тебя и выбрал. Но об этом позже. Хочешь, чтобы я представился?.. Ха! Ну, тогда - не жалуйся!       Безумец запрокинул голову, набирая в грудь побольше воздуха - и заорал так, что с окрестных сосен чуть не посыпалась хвоя:       - В красном углу ринга-а-а-а! Столп Дома Забот! Пожиратель Мозгов и Сыра! Сокрушитель Стульев Задом! Покровитель Всяких Лоботрясов! Даэдрический Принц Безумия! Ло-о-о-орд Шеогора-а-а-а-а... кхе-кхе!.. -а-а-а-а-ат! Да-а-а, Шеогорат - лучший, я хочу от него детей! Шео всех порвет!       - Мощно! - изобразил энтузиазм я. - Хоть я что-то такое и предполагал, но все равно - впечатляюще. А в синем углу ринга кто?       - В синем углу ринга - скука, здравый смысл и невосторженный образ мыслей! - по-военному четко отрапортовал "Шеогорат".       - Хорошо звучит, - одобрил я. - Практически как жизненное кредо нежно обожаемой мной Харуки Судзумии. Но зачем я-то тебе понадобился?       - О! - Шео восторженно захлопал в ладоши. - Ты тоже любитель Судзумии? Ня-а-а!.. Так! Стоп-стоп-стоп-стоп-стоп! Стоп! Что значит "зачем"? Ты что, все забыл? Забыл, что мы обсуждали?!       Действительно, что? Я попытался напрячь память, но, как не пыжился, ничего вспомнить не мог. Причем, нельзя сказать, что в этом участке памяти царил вакуум - сам факт разговора я отлично помнил. Помнил и то, что мы достаточно быстро перешли к обсуждению интересных нам обоим "Древних Свитков". Но вот подробности...       - Прости, Шео, - покачал головой я. - Кажется, я вчера выпил лишнего.       - Да как бы не так! - рявкнул Шео. - Ну-ка, быстро: какая у тебя фамилия?       И вот тут я не на шутку перепугался. Я не помнил! Не помнил даже такой элементарной вещи, которая, по идее, не должна была вылетать у меня из головы вне зависимости от степени опьянения!       - Что со мной? - слабым голос пробормотал я. - Что ты со мной сделал? Это какая-то психотропная дрянь, да? На тряпке, которую твоя сообщница сунула мне в лицо!       Последнюю фразу я выкрикнул "Шеогорату" в наглую рожу, наплевав на то, что имею дело с неуправляемым сумасшедшим, и неплохо бы мне поберечься. Но, в конце концов, я же не каменный! Сохранить самообладание, потеряв, на секундочку, часть своей личности... Тем, кто так может, я бы рекомендовал обратиться к психоаналитику.       - Так, вот только сейчас не нервничай, - с неожиданной участливостью в голосе произнес Шео. - Дело не в тряпице, просто... Нет, об этом после слияния, а то еще с ума сойдешь. Конечно, мне вроде бы как полагается радоваться каждому новому безумцу, но ты, как назло, нужен мне именно вменяемым! Неужто сумасшедшего я бы у себя не нашел?       Я почувствовал, что неотвратимо и неуклонно закипаю. Очень паршивое чувство, когда на тебя снисходит осознание, что вот еще буквально пару секунд - и тебя сорвет с резьбы. Что фраза, начатая спокойным голосом, сорвется на максимум доступных глотке децибел, теряя в осмысленности в обратной пропорции к увеличению громкости. Что ты вот прямо сейчас сотворишь какую-то невероятную глупость, за которую становится неловко и стыдно еще до ее совершения. Но ничего с собой поделать не можешь - поскольку задолбали и бесят!       - Да, в конце-то концов, что же тебе от меня нужно, раз ты все это со мной творишь?! - закричал я, надсаживая глотку. То есть, кричал я несколько другое, но смысл моих воплей сводился именно к этому простому и вполне закономерному вопросу. Увы, вся вложенная мной в эту тираду энергия ушла в свисток.       - Каким-каким конем? - с прямо-таки издевательской заинтересованностью переспросил Шео. - Да чтоб еще и об забор, надо же. Слушай, а ничего, что так извернуться невозможно в принципе? Но это мы, к примеру, спишем на неполноту переноса... Нет-нет-нет, забудь! Твое сознание никто не... В общем, никто ничего не делал, пусть бы и не полностью. И ни в каком ты не в камне душ, да и я - никакой не Шеогорат. Тьфу, ну и бред... Ну, что, забыл? Все нормально?       Вот что мне было с этим делать? Разве что придушить психованного мерзавца к чертовой матери, но я почему-то сомневался, что мне это удастся. К тому же, некстати промелькнула гадкая мыслишка, что без этого сумасшедшего мне отсюда все равно не выбраться. Туристический сезон закончился, так что может статься, что последняя до весны лодка, что приблизится к этому острову, придет за этим Пожирателем Лоботрясов Задом и Столпом Всякого Сыра. В лодке, скорее всего, будут его сообщники, так что тут мне и конец. Вариант же доплыть самому можно было не рассматривать - вода уже была достаточно прохладной, чтобы снизить мои шансы доплыть до неприемлемых величин. К тому же, мало ли что еще исчезло из моей памяти?       От этих мыслей на меня напала жуткая апатия, переходящая едва ли не в полное безразличие к происходящему. Это, значит, настоящий Шеогорат, который за какой-то своей надобностью попытался сделать что-то непонятное с моим сознанием, и теперь я представляю собой огрызок былого интеллектуального великолепия, заточенный в камне душ? Да плевать! Мне совершенно не виделось, как от такого поворота событий могло бы стать еще хуже. Куда уж дальше-то? Впрочем, нельзя сказать, что я принял весь этот бред и смирился с ним. Просто все произошедшее оказалось для меня немного слишком, и я полностью отстранился от происходящего. Разумеется, данная мне в ощущениях реальность никуда не делась, но все это было словно бы и не со мной. Я словно смотрел кино из глаз того неудачника, которого угораздило во все это влипнуть. Но это был не я. Будь это я, разве было бы мне настолько на все это плевать? Со стороны это могло бы показаться самообладанием, но на деле это был всего лишь ступор. То есть, одна из высших степеней ужаса. Этакий обморок наяву. В общем, даже не знаю, как это описать. До тех событий я никогда ничего подобного не чувствовал, да и после - только еще один раз.       - Ну, так что? - почти выкрикнул Шео, явно снедаемый нетерпением. - Все нормально? Ты все забыл?       - Принял к сведению, - ответил я. - Дальше что?       - Дальше - на выход! - до отвращения жизнерадостно выпалил сумасшедший. - Про остальное тебе знать рановато. Бе-е-е, неудачник!       Пожалуй, не будь я заторможен, я бы ему все-таки треснул. Причем, сильно, с оттягом, и полностью наплевав на любые возможные последствия. Отдача, скорее всего, не заставила бы себя ждать, и... Хотя, кто его знает? Реакции психа - дело такое. Возможно, была ненулевая вероятность, что один удачный удар пробудил бы в винегрете шизоидных мыслей некоего Шизогората нечто новое, вроде уважения к праву личности не быть подопытной обезьянкой. Впрочем, это все равно рассуждения в пользу бедных, поскольку возможность удара существовала считанные доли секунды. По истечению которых Шео просто взял и исчез. Вслед за этим, через пару-тройку секунд, каждая из которых почему-то показалась сравнимой с сутками, мир будто бы покрылся сеточкой трещин - и разлетелся вдребезги. Я моментально утратил все пять чувств, но, тем не менее, странным образом ощущал, что меня как будто бы держат в ладони. Не знаю, сколько оно продлилось - там, где я был, время не имело значения.       Закончилось же это тем, что в глазах у меня потемнело и слегка прояснилось одновременно. Разумеется, такое противоестественное сдвоенное восприятие незаметно пройти не могло, и проснувшийся вслед за зрением вестибюлярный аппарат услужливо подсказал мне, что я падаю на спину. Вовремя - я едва успел наклонить голову, чтобы не удариться затылком. Все равно, конечно, треснулся, когда голову по инерции мотнуло назад, причем, весьма и весьма болезненно. Но лучше уж так, чем расшибить свой драгоценный череп, впечатав его в жесткий каменный пол на полной скорости. Впрочем, всерьез и обстоятельно подумать о таких не особо возвышенных материях я не успел, поскольку практически в тот же момент получил намного более значительную травму. В моем мозгу, не вынеся одномоментно свалившейся на него нагрузки, начисто выгорел участок, отвечающий за удивление. Конечно, все, что успело со мной произойти до этого, тоже слабо укладывалось в рамки нормального. Но то, что я увидел сразу после своего падения, не укладывалось в них вообще. Хотя, казалось бы, что там было такого? Всего-то, две физиономии, склонившиеся над внезапно утратившим равновесие мной. Одна - уже знакомая мне похабная рожа Шео, на которой я уже без особого удивления отметил полностью белые глаза, лишенные зрачков и радужки. Сущая мелочь, если сравнивать со вторым... гм... ясным ликом. Который был вовсе не ясным, а очень даже асфальтово серым. С демонически острыми скулами и какой-то совсем уж необычной формой лба. Наконец, с пытливо глядевшими на меня глазами симпатичного рубинового оттенка. Да, в теории этому можно было бы отыскать какое-нибудь логичное земное объяснение. Контактные линзы там, сложный профессиональный грим, или вовсе маска из специального для этих целей сорта резины. Но, уж поверьте, внезапно явленная неподготовленному человеку физиономия данмера рациональному мышлению ни капли не способствует. Скорее уж возникает мысль, что это пришло из глубин Ада, дабы воздать нам за наши грехи, ибо переполнена была чаша, выпитая накануне.       - Вроде бы, он в сознании, - нормальным женским голосом с почти незаметным гортанным акцентом произнесло адское создание. - Только вид у него сейчас какой-то глуповатый.       - Ну, это-то как раз нормально, - ответил Шео и повысил голос, обращаясь ко мне. - Эй, болезный! Ты там в себе вообще? Как тебя звать-то помнишь?       Готов чем угодно поклясться, но язык, на котором эти двое изъяснялись, был даже близко не похож на русский. Тем не менее, я прекрасно их понимал. И, как оказалось, мог говорить на нем сам.       - Помню, - слабым и будто бы не своим голосом произнес я. - Меня зовут Максим.       - Верно! - возликовал псих. - А фамилия? Хотя, не-ет, нет, нет, ты ее и тогда не помнил. О! Придумал! Ник свой не напомнишь, случаем?       - Ник? - переспросил я. В моей голове царил такой туман, что я почему-то слабо понимал, что именно Шео имеет в виду.       - Эй, не пугай меня! - вопли Шеогората из ликующих моментально стали конкретно встревоженными. - Вот же взял моду - Безумного Бога пугать! Ну, вспоминай же! Ник, никнейм, алиас, кличка, кликуха, прозвище, погремуха, погоняло! Ну, имя еще одно, дополнительное!       Дополнительное имя? А, ну да. Что-то такое было.       - Нарро.       Короткое слово сорвалось у меня с языка само собой и как будто бы даже против моей воли. Точнее, не против - просто без участия сознания, словно я произнес что-то очень привычное. Что-то, впитавшееся в саму мою суть за невообразимо долгое время - дольше, чем я в принципе существовал на свете. При этом, не было никакой подмены - я отлично помнил свой ник, и его, в общем-то, собирался произнести. Но вместо этого случайно коснулся чего-то, что раньше было скрыто. Что представляло собой мою истинную сущность.       Впрочем, поймав далеко не пышущий радостью и энтузиазмом взгляд Шеогората, что с его бельмами, кстати, смотрелось особенно угрожающе, я тут же исправился:       - То есть, Винни, конечно же! И как это я оговорился? Винни, в честь плюшевого медвежонка... Ну, и, что греха таить, в честь того, что я однажды в одиночку слопал банку меда. Та еще была история!       - Помолчи, - глухо произнес Шеогорат каким-то совсем не дурашливым голосом, от чего мне стало основательно не по себе.       - Он не подавил носителя, - несколько растерянно произнесла данмерка. - Габриэль, с ним не было никаких странностей?       Шео-Габриэль тяжело вздохнул и выпрямился в полный рост.       - Привелегия звать меня этим именем, - с нажимом произнес он, - не означает, что тебе стоит это делать при посторонних.       - Простите, Лорд Шеогорат, - без малейшего раскаяния в голосе ответила данмерка. - И все-таки?       - Неполный перенос, - неохотно произнес Безумный Бог. - Была надежда, что от него сохранилось чуть больше. Что личность плотненько, но наденется на носителя. Но с этим, как видишь, провал. К слову, личность! Ты "Обливион" проходил? Кем, если не секрет?       - Альтмеркой, - на автомате, не слишком понимая, во что влипаю, сказал я. - Колдовство, одноручное и блокирование. А что?       - Да ничего, - с подразумевающей подвох интонацией ответил Шео. - Голозадые моды всякие ставил еще, стервец? А то знаю я этих альтмерок. Палец в рот не клади, да-да! А сейчас мы возьмем, да и узнаем, не извела ли наша красноглазая подруга Рыжую на опыты.       - Не извела, - как мне показалось, испуганно произнесла данмерша. - Если честно, не знаю, как к ней подступиться. А что?       - Да ничего, - тоном, не предвещающим ничего хорошего, ответил Шео. - Просто будет знать, наглец, как из меня голозадых альтмерок лепить! В общем, серая, ты поняла?       - Да, Лорд, - с готовностью отрапортовала "серая". - Я пойду?       - Иди, - милостиво разрешил Шеогорат. - Мы же здесь пока приготовимся. Тройное соединение - не шутки!       - Эй-эй, подожди! - попытался возразить я. - Что ты собираешься... А-а-а!       Безумец не дал мне договорить, причем, сделал это весьма нелюбезным образом - воткнув невесть откуда взявшийся в его ладони кинжал мне в сердце. Но этим, как вы, я думаю, уже догадались, ничего не закончилось.