Поцелованный богом

Крепус впервые за две недели присутствовал на семейном ужине. Эти дни перед Луди Гарпастум всегда были тяжелыми, праздник песен и вина требовал столько этого самого вина, что никому и не снилось. Не хватало еще опозориться, что знаменитого на весь Тейват сокровища винокурни Рассвет на всех гостей столицы и просто празднующих не хватит. Сыновья, как обычно, после тренировок вяло переругивались, от усталости едва сил хватало поесть, сегодня пятница, а значит ими занимался Варка, а магистр умел выматывать до состояния не просто выжатого закатника, а перекрученного в мясорубке овоща. — У вас все в порядке? — Ага. Спать за столом останусь, — буркнул Кейя, наблюдая, как трясется рука после тяжелой рубки на мечах. — Да отец, — Дилюк представил себе, что завтра сможет отдохнуть и, наверное, возьмет корзину какой-то вкуснятины, возьмет Венти и будет лежать под любимым деревом, слушая барда, воистину райское наслаждение. Мечтательный вид не ушел от внимания Крепуса. Дилюк подозрительно довольный жизнью вечером после тренировок, его едва хватало, чтобы сквозь зубы отвечать как дела и идти спать. — Тебя вроде не загоняли сегодня. Наверное, окончательно привык к нагрузке — это хорошо. Если хочешь развеяться, завтра бери коня и направляйся к нашим людям на Сидровое озеро. Передашь лично мои указания, отдашь зарплату и весь день свободен. Можешь даже на охоту пойти. Обычно Дилюк хорошо относился к таким поручениям. Во-первых, он хорошо руководил людьми, умел организовывать работу, и все что касается финансов, чувствовал, как сын владельца банка, а не винодел. Во-вторых, сын получал за свои поручения оплату, и такая поездка — хороший способ заработать, чего Дилюк не упускал. И самое главное — охота. Возле пика Буревестника можно было хорошо развлечься, Дилюк любил своего сокола и охоту с ним. Как ни крути, со всех сторон поощрение. Но сегодня посмотрел на отца с такой досадой, будто его заставили весь день на винокурне рецептуры учить. Крепус удивленно посмотрел на сына. — Ты будто не доволен. Охота нравится перестала? — Нет, отец. Просто были другие планы. Я съезжу к озеру, а потом, наверное, буду неподалеку от Спрингвейла. Крепус хмыкнул. — Так говоришь, будто свидание назначено, и я тебе мешаю, — решился пошутить отец, чего не было очень давно, но Дилюк с преувеличенным голодом начал есть тушёные овощи. — Братец, а ты не подавишься от такой любви к моркови? — ехидно спросил Кейя. — Ел бы ты ее побольше, может в четырнадцать экзамен в ордо и сдал бы, — хмыкнул Дилюк, радуясь, что можно сорваться на брата. Крепус хмыкнул. Дилюк очевидно темнит. Ладно. Через Кейю выяснится. Хоть братья и дружны, но как-то можно подобраться, и хотя бы намек, откуда странности в поведении старшего сына. Дилюк доел, поблагодарил за ужин и пожелал всем спокойной ночи. Альберих попытался улизнуть за ним, понимая, могут устроить допрос но Крепус словно читая его мысли, взглядом указал на место рядом с собой. Альберих уныло поплелся куда велено. — Дилюк какой-то странный, не знаешь почему? Кейя вздохнул. Неадекватный выбор. Сдавать брата не хотелось, мало ли отец будет промывать Дилюку мозг, что он надежда семьи и откровенно Кейе его было даже жаль. Но и лгать отцу тоже не вариант. Так что придется выкручиваться. — Могу только предполагать, что это связано с тем что он с каким-то чудиком познакомился. Но он нормальный, с ним Джинн хорошо общается, он вроде бы Лизе в библиотеке помогает. Ничего такого, — хмыкнул Кейя, — а там, что в его голове, я понятия не имею. — Чудик из библиотеки Лизы? Мда уж. Как я понимаю, ты даже за целый день свободный от учебы с моим разрешением катится хоть к чертям и творить что хочется, в пределах разумного, больше информации не выдашь. — Условимся, отец, ты даешь все вышеперечисленное и день отгула от службы, если я дам тебе бесценную информацию о этой ситуации, — хмыкнул Кейя. Крепус кивнул. Альберих хитро улыбнулся. — Кажется, его зовут Венти. Да, именно так. Но больше ничего я не знаю, ну, он вроде бард и приехал недавно. — Ясно. Крепус продолжил ужинать. Бард? Тогда несерьезно. Кочевники быстро меняют места, Дилюк даже если увлекся, то смирится с тем что предмет воздыханий уедет. И в целом, подобных ветряных личностей Дилюк не особо любил. А вот брат ждал Кейю прямо за поворотом в их комнаты. — Ну? — Ну что? Я тебе на крысу похож? Врать не врал, но не сказал, что вы зажимаетесь и встречаетесь, он вроде не сильно заинтересован этой ситуацией. Имя ему пришлось сказать, и что он у Лизы работает. Дилюк выдохнул с облегчением. Кейя. Иногда святой человек. Ловко выкрутился не солгал хоть и про Лизу сказал. Лизу отец почему-то не особо любит, хотя все остальные включая магистра Варку не могут нарадоваться успехам самой лучшей колдуньи за последние двести лет. — Я твой должник. — А то. И как у детей мороженым не отделаешься, придется тебе чего-то интересней мне добыть, — хмыкнул Альберих, пуская брата к себе, — у вас там как, только не говори что ты накосячил, и мне нужно продумывать как тебя спасать. Дилюк сгреб со стула вещи на пол. В комнате Кейи иначе никак. Альберих хмыкнул от одного упоминания о Венти Дилюк, что называется, «поплыл». Глаза заблестели как у пропащего алкоголика при виде вина. — Эй, ты бы не так сильно увлекался. Мне как-то прискорбно будет, если ты подкаблучником окажешься. Ты честь семьи-то не позорь. Ну, как погуляли? И по каким таким признакам Кейя узнал, что они весь вечер целовались непонятно, но Альберих, нахмурившись, буквально простонал. — Да ладно. Он аномально хороший. Слушай, кто знает, что дальше будет. Хотя, я знаю. Насчет твоего долга. Я тут на комнату гляжу, так лень уборку затевать. А горничным сказали мне не помогать, ну ты помнишь. Так что, — Кейя предусмотрительно достал из кладовой ведро и тряпки, — удачи. А я у тебя заночую и даже обещаю бардак там не наводить. Дилюк вздохнул. Перед глазами маячило лицо Венти. На душе было радостно и светло но… уборку никто не отменял. Ох уж этот быт. Но это такие мелочи. Завтра все это покажется мелочью. *********** Еще никогда не хотелось уйти настолько быстро с побережья Сидрового озера. Кристально чистые воды с рыбками, любимая документация, которой было хоть отбавляй, больше не манила. Наоборот, даже раздражала. Так же как и смех девушек, плавающих рядом с Кейей, который с утра напросился поехать с ним. Дилюк закрыл глаза. Даже голова разболелась. Погода как обычно была хорошей, солнышко светило, ветер был прохладным, а вода, судя по довольному хохоту девиц и Кейи, замечательной. — Ну, хватит тут в одиночестве, присоединяйся к нам, — задорный голос буквально сверлом врезался в уши. Дилюк поднял голову, напротив стоял кто-то из омег, братьев девиц из Спрингвейла. Имя упорно не вспоминалось. — Я приехал сюда работать, — стараясь не отвечать слишком раздраженно, сказал Дилюк. — Да, но, — омега сел рядом с бесконечно озадаченным видом глядя в бумажки, — работа — это важно, но можно найти минуточку для отдыха. Рагнивиндр на минуту отложил бумаги. Паренек, кажется, был его ровесником, ему тоже на вид можно было дать лет пятнадцать, но он был куда стройнее. Светлые, почти пшеничные волосы, россыпь веснушек и красивые, серо-голубые глаза. Симпатичный этого не отнять. Но он и на одну миллионную не был таким красивым как его Венти. Омега улыбнулся видя, что альфа напротив посмотрел на него с интересом. Даже улыбнулся, ох, и красивые сыновья у Крепуса, на весь Спрингвейл, да что уж там, может и Мондштадт таких не найти. — Можно. Но не сейчас. Еще раз повторюсь, я занят. — Вот как, — омеге даже не верилось, что парень только что ему улыбался и тут отшивает. А вдруг просто строит из себя непонятно что? Надо действовать решительнее. — И не надо садится ко мне поближе. Я приехал сюда работать. Найди кого-то свободного, хорошо? — стараясь говорить тактичнее, попросил Дилюк. — Ой ли. Недотрога, — фыркнул омега, резко вставая с небольшой скамеечки, которую облюбовал сын хозяина винокурни. Дилюк почувствовал укол вины, жаль, вдруг обидел. — Смотри, найдут себе все симпатичные пару к празднику, будешь опять в карауле две недели один куковать никто и водички не притащит. Дилюк промолчал. — Маркус, а ты что тут забыл? Катись отсюда, скажу твоим родителям, что ты к сыну Господина Крепуса нос суешь и хвост распушил как павлин, мало не покажется, — на выручку Дилюку пришел управляющий винокурни. Парень закатил глаза и ушел из уютной беседки. Сбоку раздался хохот, кажется, неудачу Маркуса дружно обсмеяли. Управляющий забрал бумаги из рук Дилюка. — Спасибо, что так быстро приехали. У вас отменное чутье на проблемы с документами Господин Крепус вами не просто так гордится, — тепло поблагодарил мужчина. Дилюк вздохнул. Весь белый свет постоянно твердил ему и Кейе, что они не имеют права опозорить отца и такой знаменитый род рыцарей, ведь их предок помогал самому анемо архонту. Порой, это настолько давило, слов не находилось. И приятно, конечно, что все видят в нем достойного сына, рыцаря и пророчат прекрасное будущее, но порой эта ответственность убивает. Страх совершить ошибку просто иррациональный. У Джинн была похожая ситуация, она так же стала рыцарем не только по велению сердца, но и следуя указаниям строгой, авторитарной матери, которая тренировала дочь с самого детства. — И гоните взашей таких, как Маркус. Он не плохой, просто бестолковый, а еще на деньги падкий. Вы помните пожалуйста, что к вам могут пытаться подобраться не только ради отношений но и еще, чтобы попасть в такую известную семью, — осторожно продолжил мужчина, стараясь не сильно злить Рагнвиндра своими умозаключениями. Дилюк сцепил зубы. Ясно. — Отец прислал? — Нет. Я видел вас в шепчущем лесу с юношей, кажется он бард и… вы же понимаете, у них ни копейки за душой, и он мог бы попытаться вас использовать, — Чарльз уже понял, нарвался. Дилюк резко встал. Все. Достаточно. — Не надо со мной спорить, я желаю вам только добра, — тут же попытался успокоить сына владельца винокурни управляющий. — Ну, возможно ваши слова и имеют какой-то смысл. Если бы Венти был местным. И знал хоть что-то о моей семье. Но, увы, он приехал из Ли Юе и понятия не имел даже что я рыцарь, хотя меня весь город знает. Я понимаю, что суете свой нос в мои дела исключительно из желания мне помочь, но если считаете полным идиотом, то так и скажите. А уж если сказать не можете, то и не надо мне ваших домыслов. Скамейка медленно загорелась. Дилюк недовольно глянул на пламя и то, как послушная собака при виде злого хозяина тут же исчезла. — Неопытность — не глупость, — выдохнул управляющий, чувствуя, как по лбу катится пот. Теперь главное, чтобы Дилюк еще чего не сжег. — Ну так и за свои ошибки я сам расплачиваться буду. Деньги получили? Все верно? Документы я проверил. Удачного дня. Рагнивиндр выждал, когда управляющий кивнет, поставит подписи на бумагах и ушел. — Крепус бы тебя уже с землей сравнял. Дилюк человечнее, — тихо сказала женщина, глядя за тем, как уходит сын владельца. — Сумрак на то и Сумрак. Мы то его знаем и понимаем чего ожидать, а вот что с его сыном будет непонятно. Он умней и сильней отца, в его годы. И это ему пятнадцать. Что дальше то будет, — управляющий вздохнул и, собрав бумаги, понес их в дом. ************* Розария бросила ручку в наплечную сумку. Туда же отправилась тетрадь. Настроение, как обычно, было равнодушно-наблюдательное, девушка кое-как помогла с украшением церкви перед праздником и при первой возможности ушла, игнорируя укоризненные взгляды пастора и других сестер-монахинь. — Ты необыкновенная сестра церкви святого Фавония, — вздохнула Джинн. — Уймись, ты экзамен пока сдавала, я успела пару раз подумать, есть ли у нас места на отпевание с утра. Джинн покосилась на подругу, но промолчала. Хотя синяки заболели в пару раз сильнее. Но это мелочи, основное то, что она попала в отряд самых «перспективных» бойцов Ордо Фавониус. По сути, ей удалось восстановиться после позорного проигрыша Дилюку и подожженных волос перед магистром Варкой. Хоть и пришлось для этого потратить прилично усилий. — О, да это же Венти, — Джинн увидела барда, торопящегося куда-то в сторону городских ворот. — Знаешь, он какой-то непонятный. Анемо глаз бога. Но силу никогда не использовал, словно это фальшивка, и с Дилюком они не разлей вода. Будто к нам в круг подбирается чтобы что-то разнюхать, — Розария сощурилась, — или что вероятнее, ищет защиту. Понимает, выгодные друзья важней всего. Джинн закатила глаза. Началось. Розария вечно искала какие-то заговоры, интриги и прочее. Ждала подвоха отовсюду совершенно забывая, что Мондштадт мирное место. Хотя с другой стороны Розарии то, спасенной из охотничьего логова, где она чудом выжила став ловкой наемницей, получила свой крио глаз бога, не обьяснить что такое мирная жизнь. — Он хороший. Совсем добрый и знаешь, по духу наш, настоящий Мондштадтец. Розария закатила глаза словно полнейшую чушь услышала. — Мчится куда-то. Надо проверить. Розария побежала за юношей. Джинн застонала и поторопилась за подругой. *********** Венти буквально повис на Дилюке, обняв его изо всех сил, словно пару лет не видел, а не одну ночь. Рыцарь обнял его за талию, Венти конечно опоздал, но главное, что пришел. — Прости, я совершенно не смотрел на часы, — забормотал Венти, целуя Дилюка. Рагнивиндр с упоением ответил на поцелуй, такие извинения его вполне устраивали. Как же им хорошо вместе. Даже не верилось что такое возможно. — Ого. Быстро вы. Не ожидала, что у вас так все покатится словно в сказке, — заметила Розария. Венти отпрянул от Дилюка. Розария сложив руки на груди, внимательно смотрела на омегу. — Отсюда от твоего дома минута ходьбы. Когда запыхаться успел? — Что за допрос? — возмутился Дилюк. — Я от леди Минчи бежал. С утра у нее был, — пояснил бард. Розария ухмыльнулась. Вот и попался лжец. На мелочи прокололся. — Леди Минчи с утра в церкви, помогает с украшением перед праздником. Зачем ты врешь? — коварно протянула Розария с лицом хищницы, загнавшей жертву в угол. Венти слегка побледнел. Джинн неохотно мысленно согласилась с подругой, странно, что бард решил солгать по такому пустяку. — Я не хотел говорить. Просто… Я буду выступать на празднике и репетировал. Я хотел, чтобы это стало сюрпризом. Дилюк покосился на подруг. Да что они так лезут к Венти, чтобы он там не делал, вряд ли что-то ужасное. У каждого есть право на свои тайны. — Вот как. Это замечательно. Я буду рада тебя послушать, — стараясь сгладить конфликт, вмешалась Джинн. — Ложь. Если ты бард, то с детства привык выступать перед людьми. Зачем тебе лишние репетиции, зачем тебе лгать? — Розария двинулась вперед. С логикой сестры церкви святого Фавония сложно было поспорить. Венти поджал губы. Как бы не хотелось отрицать ее слова, но даже Дилюк понимал — она права. — Твое появление, конечно, не прошло мимо моих глаз. Так же как и то, что ты ни разу не использовал свою магию, словно твой глаз бога поддельный. Ты постоянно вертишься возле Дилюка, такой весь влюбленный и хороший, решил его использовать или еще что-то? — продолжала монахиня Венти сощурился, гневно глядя на девушку. Джинн оцепенела, вот это Розарию понесло. Она буквально шла как таран, собираясь напугать Венти. — Признайся, твой глаз бога — подделка, и ты просто ничтожество, которому негде жить и нечего есть. Все что у тебя есть — смазливое лицо, и вряд ли ты даже бард хороший, иначе бы ты давно проявил себя. Не бойся, никто тебя не осудит за то что ты по сути бродяжка, просто мы будем понимать что ты умеешь лгать. — Вот как? Ну раз нужны доказательства, кто я такой, чтобы тебе отказывать в такой мелочи? Дилюк выступил вперед, собираясь защищать Венти, все, Розария доигралась окончательно. Чтобы там не говорил бард, выпады монахини надо пресекать. С чего она сорвалась, как собака цепная, вечно во всем видела подвох. Малоуловимый жест рукой, площадка вокруг подростков загорелась бирюзовым светом. Глаз бога Венти засиял, засверкал всеми оттенками аквамарина и лазури, даже волосы юноши и те засверкали. Розария сжала руку собираясь сковать юношу льдом, по камням прокатилась изморозь, но Венти улыбнулся, и девушку буквально подбросило в воздух, дезориентируя и делая невозможным добраться до юноши. Девушка как могла пыталась использовать магию, но омега почти насмешливо, наблюдая за ее попытками продолжил: — Итак, сестра Розария. Вы на территории анемо архонта, а значит, глаз бога этой стихии здесь в разы сильнее других. Пытаться меня заморозить можно, конечно, но морозного ветра будет маловато. К тому что даже северные ветра подчиняются анемо стихии. Я, возможно, не самый сильный, но за себя постоять могу. Розария, зависшая в воздухе, примерно в полуметре над землей, никак не могла повлиять на юношу. А вот бард выдохнул, достал из сумки любимую лиру и начал петь. Старая баллада о свободе Мондштадта, о битве за счастье во благо будущего целого народа. Джинн заслушалась. Красивый голос. Высокий, мягкий и будто пронзающий сердце своей честностью. Будто сам бард был в те времена там, словно участвовал в этой битве и до сих пор внутри свежа рана, хотя он и рад тому что все кто пожертвовал жизнями сделали это не зря. — И пусть свобода станет вашим богом, А песня преданной подругой Куда бы не вела дорога, Заветы дома не забудьте… Дилюк затаив дыхание слушал. Венти никогда не пел ему, так, напевал легкомысленные песенки, декламировал стихи, но вот такого, берущего за душу не показывал. А вокруг уже собралась толпа, даже магистр Варка подошел вместе с пастором церкви и Лизой. Песня стихла. Грянул гром аплодисментов, оглушив юношу с лирой в руках. Кто-то пытался чем-то угостить барда или дать денег, но исполнитель улыбаясь шагнул к Дилюку и медленно сполз без сознания. Розария рухнула на землю, глаз бога барда замигал словно потухающий фонарь. — Спокойно. Концентрацию потерял, удерживать Розарию в воздухе и петь, сложновато. Сейчас поможем, — быстро сказала Минчи, успокаивая перепуганного Дилюка, который едва успел подхватить у камней мостовой тело юноши. ********** Барбара внимательно слушала взрослых. Нужно помочь целительством одному человеку. Ну с этим проблем не будет, так что оставалось только прийти к этому страждущему. Дочь пастора послушно вошла в небольшую комнату и подняла руки вверх готовясь как обычно попросить архонтов о помощи. — Так будет лучше, не хочу его отварами травить. Не волнуйся Дилюк, — Минчи отошла в сторону, давая юной помощнице место чтобы пройти. Что-то не так. Барбара закрыла глаза. От тела Венти словно свет шел. Обычно закрыв глаза, она клала руки на больное место, и оно было подобно черной дыре, а тут она видела только сияние, бирюзовое и такое красивое. А затем за спиной юноши словно появились крылья и каким-то шестым чувством девочка поняла, это… Это не человек. Это архонт. Самый настоящий архонт, это точно Барбатос, все внутри шептало перед ней тот, во имя кого была воздвигнута церковь, и про кого отец говорил на каждой проповеди. — Святой Барбатос, — воскликнула девочка, убирая руки. Венти открыл глаза. Человеческое тело не выдержало долгого использования магии, а Барбара, кажется, будет выдающейся целительницей, она поняла кто перед ней. Юноша умоляюще глянул на малышку. «Не говори. Никому. Прошу.» — пронесся в голове девочки чужой слабеющий голос. Венти сделал все что мог, большего он использовать не мог, иначе бы вырвалась из-под контроля божественная сущность. Взрослые уставились на Барбару. Какой странный возглас. — Я испугалась за тебя! Венти! Хвала святому Барбатосу, с тобой все хорошо! — Барбара обняла юношу на стареньком диване, омега обнял ее в ответ, чувствуя, как девочка пытается их не выдать. Вроде бы получилось скрыть тот вскрик. — Ах, вот оно что. Ну хорошо, что так все обошлось, — выдохнул пастор собора, — так тебе сложно будет выступить. Хрупкое здоровье. — Н-нет, просто из-за Розарии… — заикаясь пустился в обьяснения Венти, понимая, сейчас колдунья может его вычислить, он слишком слаб сейчас, чтобы скрываться перед такой сильной ведьмой. — Ну, как так вышло? — строго спросила Минчи. — Мы повздорили, она сказала, что я совсем ничего не умею, заявила, что у меня и сил никаких нет, она уличала меня в каких-то глупостях, — начал перебирать сказанное монахиней юноша, но его опять перебили, на этот раз магистр. — И он решил доказать, детство в одном месте у тебя играет, угробить себя хочешь? — фыркнул Варка, — родители где? Сообщу, что ты тут творишь. — Нет у меня родителей, — тихо сказал бард, — есть родственник. Он в Ли Юе. Варка смягчился. Ясно. Сирота как и говорила Сара. Мда уж, ситуация. — Помощь будет нужна, иди в церковь или Ордо Фавониус. Все, дел хватает. На празднике увидимся, — бросил магистр, удаляясь из маленькой комнатки. Не хватало, чтобы все еще видели, что он настолько беспокоится за сирот, прозовут мягкотелым, этого не хватало. — Да-да, буду ждать тебя в церкви, — весело отозвалась Барбара, ее отец так же ушел, пообещав прислать кого-то, чтобы Венти навестили. Минчи прислонилась к письменному столу. В комнате было мало мебели, диван, пара стульев и этот стол, ну и сундук в углу, явно для вещей. Розария и Джинн стояли рядом, каждая по-своему переживая ситуацию. Дилюк внимательно слушал взрослых, явно подмечая каждую, мелочь чтобы помочь омеге. — Ты казался мне умнее. Еще раз такое устроишь, я тебя в библиотеке щадить не буду. Виданное ли дело: петь, играть и держать Розарию в воздухе. Да чудо что ты допел, концентрации, конечно, хватило, но ты себя видел? Ты юный, неопытный, куда тебе себя так изматывать! Я оставила тебе ужин у Долорес, утром не приходи, у тебя выходной. И больше никаких выходок иначе ограничу твой амулет. Минчи надела свою шляпу. Венти с виноватым видом клятвенно пообещал, что больше никого не заставит так волноваться. Увы, никто не знал, что на самом деле чувствовал он себя виноватым не за то, что устроил подобное, а за то что лгал и опасался ведьмы, которая на самом деле о нем позаботилась как родная. — Дилюк, в какой-то мере это чудо твое, будь уж добр, вправь мозг, что доводить себя ради доказательств какой-то девушке, что он что-то умеет, так себе затея. Всем спокойной ночи. Минчи так же ушла. Джинн осторожно присела у диванчика, Венти действительно выглядел плохо. Бледный как стенка, даже губы и те, меловые. Вот как только умудрился себя до такого довести. Дилюк как и все остальные в их компании заметил, Венти был спокойным, миролюбивым, дружелюбным и даже мягким, но иногда ему словно вожжа под хвост попадала, и он упрямо творил полнейшую чушь. То яблоки украдет из собора и будет есть их с сиротами за библиотекой, то повздорит с каким-то выпивохой, благо вовремя взрослые вмешивались, но сегодня так сказать превзошел самого себя. — Правда не стоило так реагировать на Розарию, ее тоже можно понять, но просто у нее характер сложный, — пустилась в пояснения Джинн, как обычно, желая чтобы все конфликты разрешились как можно спокойнее. — Она права в одном, я как и все барды бродяжка. И пою по велению сердца, как случай сложится. Да, возможно у меня нет таких родителей как у вас, а еще я не вижу подвох в каждом человеке, да и порой слепой наивный дурень, но ведь заветы Мондштадта едины, все равны. Это город свободы. И если бы мне было что-то нужно, я бы наверное поступал совершенно иначе, — устало сказал юноша, дрожащей от усталости рукой, сжимая тонкий старый плед. Венти вздохнул. Нужно было высказаться, возможно, он действительно слишком странный для остальных. Прежде подобных ситуаций не случалось, но он и оставался где-то надолго крайне редко. Сейчас он в Мондштадте остался исключительно ради Дилюка. Он привязался к нему. С того самого первого знакомства, глядя в глаза незнакомца шестым чувством понял — он станет важным. Им нужно быть рядом. Друзья, знакомые, как угодно — не важно. А потом расцвела светлым, хрупким цветком влюбленность, и он попросту растерялся не зная что же делать. Но принял решение в любом случае остаться, ведь нельзя разрушать подобные вещи, и кажется в его жизни появилось нечто такое же важное, как и его любовь к свободе, городу и полетам, в его существовании появился некий эгоистичный, но до безумия важный смысл. Сейчас нужно было сделать все, чтобы это не потерять. — На самом деле я привык петь людям. Но вот петь, когда меня будет слышать человек, который мне настолько близок, для меня, в новинку. И поэтому я жутко переволновался. Тебе ведь понравилось, Дилюк? — в этих словах наконец было куда больше правды, чем до этого и Венти стало легче. Обманывать он не хотел никого, особенно Дилюка. Взгляд юноши стал вопросительно взволнованным. Архонтов ради, кто тебе дал такие красивые глаза Венти? — Мне не понравилось, — медленно протянул рыцарь, смакуя маленькую месть за то, что недавно Венти поступил так безрассудно, теперь он будет творить глупости. Ужас во взгляде барда смешался с таким изумлением, что Дилюк фыркнул от смеха. — Мне очень не понравилось, что ты себя до такого довел! А вот то как ты выступаешь, да я онемел. Это самый настоящий талант, будто архонт пел не меньше, — признал Дилюк. — Будто ты когда-то слышал пение архонтов, — проворчал Венти довольный похвалой. — Я уверен, с тобой никто не сравнится, но в следующий раз оставь все на меня. Я тебя буду защищать, ладно? Джинн улыбнулась. Такие забавные, смотрелись как самая настоящая парочка. Розария фыркнула. Ох уж эта слащавость. Мда уж, а Венти действительно куда проще чем кажется, хоть и осталось достаточно темных пятен в его истории, сейчас она склонна верить тому что видит. — Поздно уже. Нам надо идти. Дилюк, я уверена тебе тоже достанется, — с жалостью сказала Джинн. Рагнвиндр мысленно обругал весь мир. Отец, действительно, даже сейчас, когда он уже почти взрослый человек, может устроить допрос на тему почему он опоздал домой, или что хуже узнает, что он был у Венти и достанет барда, устроив ему допрос. И, учитывая что юноша от волнения может опять свалится в обморок, лучше бы держать барда подальше от отца. По-любому отец найдет способ придраться к откровенно слабому Венти, он не любил слабаков, даже к девушкам относился как к равным, вроде бы уважая, но и не щадя. — Иди, мало ли у тебя проблемы будут. Я клянусь, мне нужно просто поспать. Такое прежде бывало, — видя замешательство парня сказал бард. — Я сестра церкви. Побуду тут, если что остальных позову, — буркнула Розария, — идите уже. Обещаю трогать его не буду. Дилюк тяжело вздохнул. Иного пути не было. Но завтра он поговорит с отцом насчет свободного времени и ночевок вне дома. Давно пора менять эти детские домашние устои, ему не пять лет и, в конце концов, он уже помощник капитана кавалерии. Воевать значит пожалуйста, находится вне дома после десяти вечера — здравствуй, нотации. — Розария чутко спит и если что поможет быстрей даже тебя, — утешительно сказала Джинн Дилюку. — Это не обязательно, — запротестовал юноша, но увидев, что Дилюк может остаться, и это точно грозит неприятностями от Крепуса, быстро кивнул, пусть будет так чем проблемы. Дилюк погладил омегу по голове. Завтра еще обязательно поговорит с ним на тему таких вот сцен. Нельзя себя до обмороков доводить. Особенно во имя таких глупостей. Венти смотрел на него исподлобья, но все же с каким-то удовольствием, вот уж забавный, ему явно нравилась забота. — Спокойной ночи. Я завтра к тебе обязательно приду, сразу после тренировки чтобы тебя не будить. — И я загляну, принесу что-то вкусное. Спокойной ночи, — пообещала Джинн. Дилюк встал с дивана, поправил подушку под головой Венти. Бард смотрел на него обиженно, словно на что-то намекая. Да что у него в голове? — Знаешь, с намеками у тебя проблемы. Ты их в упор не видишь, — буркнул Венти, приподнимаясь на дрожащей руке, чтобы обнять и поцеловать парня. Розария опять закатила глаза и демонстративно отвернулась к стене. Джинн просто уставилась в пол, стараясь быть максимально тактичной. — Вас не учили там, скрывать свои чувства, может посторонним ну так себе, наблюдать за вашими нежностями? — раздражённо протянула Розария. — Ну, я же его люблю, а не к вам лезу. Ой, все сочтите за капризы больного человека, — отмахнулся Венти внимательно глядя на Дилюка. Иногда, очень редко они словно общались взглядом. Наверное, со временем они начнут понимать друг друга без слов. Поскорей бы. И сейчас по глазам Рагнивиндра было видно, плевать ему с высокой башни на чьи-то слова. Он был счастлив, хоть и обеспокоен. — Спокойной ночи, — еще раз сказал Дилюк, поцеловал юношу в нос и вышел вместе с Джинн. Розария плюхнулась на стул. Смотреть на сияющего Венти, который улыбался, игнорируя свой печальный вид ей не слишком хотелось. — Будешь к архонтам отправляться — свисни. Устрою тебе прощание. — Обязательно. Там в сундуке есть все, чтобы ты могла переночевать. Спокойной ночи, — дружелюбно сказал бард, поправляя тонкий плед.