Власть над будущим

Манс нервничал. Не самое привычное для него состояние. Последний раз он так себя ощущал, когда пытался договориться с теннами, и беседовал в окружении вождей кланов с южным королем, который до сих пор мать его не явился! С тех пор, как Варамир «поймал» ворона и Манс отправил это проклятое письмо, прошло уже две недели, и это не считая тех дней, что были потрачены на дорогу до Белого Древа, где он назначил встречу этому мальцу. Он уже не знал, как угомонить вождей, которые отправились с ним. Только Карси и, как ни странно, Тормунд, были относительно, но спокойны. А вот Стир и Плакса успели уже несколько раз подраться. Вот и сейчас они вновь орали друг на друга, а Манс пытался их разнять. — …хватит уже! — крикнул он, растолкав вцепившихся друг в друга мужиков. — Хотите выпусть пар, идите поколотите дерево, или подрочите! Я знаю, что все напряжены и хотели бы быть со своими людьми, а не сидеть здесь, но мы же уже все решили!.. Дим Далба презрительно фыркнул. — Решить то, решили, но это южный сопляк явно нас кинул, раз до сих пор не явился, — сплюнул он. — Ты, лысеющая пизда, совсем из ума выжил? — рявкнул Тормунд. — Ты что, не слышал мальца? Там у них, южан, своя война идет, да и расстояние немаленькое… Плакса выплюнул изо рта кровь, и зуб, который ему выбил Стир, и прошепелявил: — А ты фто так за этого гофнюка зафтупаешся, рыжий хлен? Пофелся на миленькое личико? Тормунд закатил глаза. — Считай, что мне боги велели верить в короля-ворону, плаксивый ты мудила, — с усмешкой сказал он. Плакса побагровел, но в новую драку не полез. Он еще раз сплюнул кровь и, смачно послав всех присутствующих ушел куда-то в лес. Ненадолго вновь воцарил мир в их небольшой компании. Они продолжили поедать оленя, пойманного пару часов назад, и грелись около костра, разведенного прямо посередине пятачка, служившего тут чем-то вроде общей площади, под кроной огромного древа, в честь которого и была названа деревушка. Вдруг раздался скрип двери одной из давно пустующих хибар, и на улицу вышел Варамир, чьи брови были серьезно насуплены. — Король южан скоро будет здесь. Я видел его, и его крылатого зверя, глазами ворон, которых послал к Стене. Манс тут же весь подобрался. Ожидание было кратким. И получаса не прошло, как вдали появилась тень, на миг закрывшая собой все звезды на чернильно-черном небе. В оглушающей тишине был слышен свист огромных крыльев, рассекающих воздух, как и последующий грохот, когда тварь села неподалеку от их временного лагеря. В темноте дракон выглядел еще более жутко, чем в прошлый раз. Особенно огромные светящиеся в темноте глаза, которые внимательно смотрели на них из ночного сумрака, и тихое порыкивание, которое то и дело доносилось до них, словно предупреждение. Манс не был уверен точно, но ему показалось, что за столь короткое время, эта тварь выросла и стала еще больше. Со спины дракона спустился человек, чьего лица было не разглядеть, пока тот не сделал несколько десятков шагов вперед и не попал в зону отсветов их костра. Впрочем, и гадать было не нужно кто к ним прибыл, поскольку такой крылатый «конь» был только у одного человека. — Ваша светлость, — спокойно сказал он, хотя и не стал вставать со своего места около костра. Это было мелочно, но Манса тоже, хотя он и старался этого не показывать, коробило, что их заставили ждать здесь, пока в лагере творилось черт знает что. Также он беспокоился за Даллу, хотя и знала, что Вель не даст сестру в обиду. Физически, уж точно, а вот ее разум… Далла была сама не своя с тех пор, как осознала, что им придется отдать своего ребенка в залог мира южному королю. Она, как и любая женщина за Стеной, знала, как опасно привязываться к младенцам и знала, что стоит быть готовой к тому, что они не доживут до года, но Далла была иная. Она была слишком нежная и любящая, чтобы не любить ребенка в своей утробе уже сейчас и не страдать от его предстоящей потери. Король южан закатил глаза, явно уловив его протест и, пройдя чуть вперед, устало опустился на пустое место рядом с Тормундом, прямо напротив того места, где сидел Манс, так, будто так и должно быть. Парня не пугал широкоплечий и высокий рыжий бородач, который сидел рядом, как и не смущал запах, доносящийся от Великаньей Смерти. Холодные взгляды других вождей, сидящих, или стоящих вокруг, тоже. Он весьма фамильярно ударил костяшками пальцев в плечо рыжего и выразительно дернул бровь, смотря на кожаный бурдюк, которые тот держал. Ухмылка Тормунда стала шире, отчего отсутствие некоторых зубов в его пасти стало еще более заметным. — Ты хоть знаешь, что это такое, король-ворона? — хитро спросил он, помахивая бурдюком. — Плевать, — просто отмахнулся мальчик. — Я летел сюда почти целый день и умираю от жажды. Король зыркнул на Манса и многозначительно добавил: — Рейгаль тоже слишком устал, чтобы охотиться, и настоятельно советую поделиться своим оленем с ним. Если не хотите, чтобы он закусил ближайшим к нему мясом. Манс быстро понял, что этим мясом могли стать они и тут же махнул головой Дим Далбе, который ближе всего стоял к вертелу с оленем, давая понять, чтобы тот взял оставшуюся после их ужина тушку и отдал зверю. Тот недовольно поджал губы, не желая делиться добычей, но тут дракон решил издать особо громкое пыхтение и подобрался чуть ближе, словно показывая, что им лучше поторопиться, а то он и впрямь начнет охоту на ближайшее к нему мясцо. Дим Далба вздрогнул. И быстро, сняв импровизированный вертел, при этом шипя от боли, когда касался горячего мяса, он бросил его в сторону дракона, не решаясь подходить близко. Чешуйчатая тварь подобралась еще ближе, отчего земля мелко задрожала под ними, а потом по лагерю разнесся смачный хруст костей и звук рвущегося мяса. Манс не был уверен, что этого дракону хватит надолго, но это было вся еда, что у них была на сегодня, и добавки дать ему они просто не могли. Тормунд тем временем рассмеялся и, громогласно отметив, какой у дракона, однако, аппетит, отдал бурдюк королю южан, которые и сам не понимал, какую гадость попросил выпить. Прокисшее козье молоко, которым рыжий заправлялся исправно, даже не все другие мужики среди Вольного народы были готовы пить, не то, что… Мальчик даже не поморщился. Он сделал пару больших глотков и спокойно отдал бурдюк вновь заржавшему Тормунду, который уважительно закивал и даже хлопнул юношу по плечу, как старого друга. Манс отметил, что, опять же, любой другой бы уже валялся в снегу, после «нежного» похлопывания Тормунда, но мальчик только еле заметно дернулся чуть назад, скорее даже по инерции, чем от желания отшатнуться, и не более того. — Ну что, Манс, — решительно сказал король южан, наклонившись чуть вперед, сцепив руки перед собой и глядя на него через огонь. — Раз позвал, значит готов решить все мирным путем и принять мое предложение… — Мы бы хотели пересмотреть некоторые условия… — начал Манс, тоже наклонившись в сторону короля. Тут юноша махнул рукой, а его брови недовольно нахмурились. — Нет, Манс, — холодно сказал он. — Я ясно дал понять, что либо будет, по-моему, либо никак. Манс покачал головой. — Ты воруешь детей у наших женщин, — жестко сказал он. — Ты хоть знаешь, что… — Ваши женщины хотят сражаться? — перебил его король южан. Карси возмущенно подорвалась с места. — Конечно, мы будем сражаться! — крикнула она. — Может это у вас, на Юге, женщины этакие томные ягнята, но мы!.. — А тебе будет легче биться, если все твои дети будут в гуще событий, где их могут убить в любой момент и сделать еще одним из сотни трупов в армии Короля Ночи, — вновь перебил король южан, сурово глядя на Карси. — Или если они будут далеко, в тепле и безопасности? Он пристально посмотрел на каждого из них. — Вам всем что, хочется, чтобы ваши дети стояли с вами на первой линии фронта? — грозно спросил король южан. — Зачем тогда хотите за Стену, если готовы отдать свои чада смерти? Чада, которые будущее вашего народа? То самое, ради которого мы все здесь собрались? В какой-то момент, король южан поднялся на ноги, хотя это было не порывистое движение, сделанное в запале эмоций, а тягучее, как у теневой кошки, демонстрирующей свои мышцы, и когти перед тем, как сделать прыжок навстречу своей добыче. Манс поджал губы, переглянулся со своими спутниками, которые постепенно затихли, молча соглашаясь с последним доводом короля южан, явно больше не желавшего слушать возражения, и отрывисто кивнул. — Может ты и прав, — неохотно признался он, поскольку об этом моменте как-то не подумал, больше беспокоясь о несчастных глазах Даллы, которые были красными от слез последние недели. Не пристало королю зависеть от истерик женщины, даже самой любимой. Он тоже встал на ноги, ощущая, как само время словно задрожало в преддверии исторического события, и протянул руку вперед. — Я — Манс-Налетчик от имени всех народов Крайнего Севера, принимаю условия короля Джона Таргариена, первого своего имени, — громко сказал Манс. В глазах мальчика, помимо жутковатых отблесков пламени, которое, казалось, плясало на дне его зрачков, а не между ними, мелькнуло одобрение при его словах, и тот тоже протянул руку вперед. У Манса даже в глотке непривычно пересохло от волнения и важности момента, но когда их руки почти соприкоснулись… Дракон взревел. Да так громко, что у него на миг даже заложило уши. Зверь распахнул крылья во все ширь и стал извиваться, будто в судорожном припадке. Из его ноздрей повалил дым, а голова задергалась из стороны в сторону, будто он хотел с себя кого-то стряхнуть. Или из себя. Манс совершенно случайно бросил взгляд чуть в бок и увидел Варамира, сидящего на завалинке хибары, которую занял, чьи глаза были белыми, а голова была направлена в сторону дракона. «Вот идиот!» — яростно подумал он, осознавая, что чертов варг решил, что способен подчинить себе дракона короля южан. Манс ругал себя за то, что все же взял Варамира с собой и не принял всерьез его слова, что он украдет крылатого зверя для себя, которыми он бросался, когда был пьян в стельку. И теперь они все могут заплатить слишком большую цена за амбиции такого маленького и самодовольного человечка, пусть талантливого в варгинге, как никто другой. Он услышал сдавленное рычание и резко повернул голову, с удивлением понимая, что это рычал король южан, чье обычно спокойное лицо, сейчас была искажено от злости, а почерневшие еще больше глаза пристально смотрели на Варамира, как еще миг назад делал он сам. Манс даже не понял в какой момент тот вытащил из рукава кинжал, который намеривался бросить в Варамира, но тут из ниоткуда появился орел варга и накинулся на короля южан. Он вцепился своими когтями тому в лицо, отчего парень потерял концентрацию, выронив кинжал, и замотал головой, пытаясь избавится от птицы. Мальчик издал глухое рычание, вторя своему дракону, который стал извиваться все сильнее и даже снес пару и без того хлипких зданий своим хвостом. Потом тот и вовсе открыл пасть, в глубине которой зародилось пламя и Манс понял, что еще немного и им всем придет конец. В то время, как Карси схватила лук, чтобы убить орла, пытавшегося выцарапать глаза королю южан, Манс выхватил свой собственный короткий нож и метнул его в Варамира, понимая, что по-другому варга не угомонить. Он попал тому прямо в глаз. Варамир тут же завалился на бок, его целый глаза вновь стал темным, и одновременно с ним на землю плюхнулась тушка сбитого Карси орла. Дракон, напоследок взревев, тоже затих. По крайней мере, перестал судорожно извиваться и прикрыл пасть, в глубине которой затухла огненная печка. Тварь встала за печами своего всадника, выпуская из ноздрей дым и скаля огромные кривоватые черные зубы, в то время как большие светящиеся глаза злобно оглядывались вокруг. Но когда Манс перевел взгляд на самого короля южан, то понял, что дракон был не так уж и страшен. Абсолютно черные глаза с тонким кольцом вокруг зрачка, — правое было голубым, а левое оранжево-красным — с бешенством глядели прямо на него, проникая в самую душу, лицо залито кровью из пары глубоких ран, которые орел оставил на его коже. Манс честно чуть не обосрался. — Так ты делаешь дела, Налетчик? — прорычал он, указав в его сторону пальцем. — Так заключаешь мир? Как я могу тебе, и твоему народу верить, если ты даже одного варга приструнить не можешь? Он говорил тихо, и угрожающе, но все его прекрасно услышали. — Это было недоразумение, клянусь, — честно сказал Манс, умиротворяюще вскинув руки и почти ощущая то, как шанс на мирное соглашение утекало у него сквозь пальцы. — Это исключительно выходка Варамира, и мы не имеем к этому никакого отношения!.. Король южан презрительно фыркнул. — Я должен тебе поверить? — недоверчиво проскрежетал он. Манс подавил тяжкий вздох, проклиная про себя проклятого варга, и побеждено спросил: — Чего ты хочешь? Что мы еще тебе можем дать, чтобы исчерпать это… недоразумение? Это было слишком опрометчивое предложение, которое при желании можно повернуть отнюдь не в их пользу, но есть ли выбор? Они и так упали уже в глазах южанина ниже некуда из-за этой жадной паскуды, и если он сейчас его не умаслит, то быть им сожранными драконом, а потом и весь их лагерь на реке Молочной полыхнет. Король южан одним резким движением утер кровь с лица, местами больше ее размазав, чем убрав с белоснежной кожи, и прищурился. Манс буквально видел, как в кудрявой голове южанина пролетали мысли насчет того, что еще он мог из них выжать. — Три тысячи молодых парней, — вдруг выдал юноша, холодно усмехнувшись краем губ. — Мне нужна постоянная армия и я остро нуждаюсь в рекрутах. — Да ты нас грабишь, сука!.. В плен хочешь уже всех загнать, мразина южная!.. — гулко рявкнул Стир, делая шаг вперед. Но Манс его остановил, не глядя вскину руку и перегородив ему путь. — Это слишком много, — хрипло сказал он. Король южан хмыкнул. — Моя жизнь сейчас дорого стоит, Манс, — жестко сказал парень без всякой бравады. — Я только выиграл войну и избавился от всех претендентов. Если бы я погиб, то в Вестеросе началась бы анархия, и никто бы даже не подумал вам помогать. Или вообще воевать с мертвецами. Впрочем, вы бы этого не увидели, поскольку бы уже сгорели дотла в огне моего дракона, который всегда будет слушать только меня. И никакой варг не сможет захватить его сознание. — Две тысячи, — не сдавался Манс. Юноша нахмурился еще сильнее. — Четыре тысячи, и две из них останутся в Даре под командованием лорда Баратеона, который скоро сюда прибудет и будет комендантом над вашим диким племенем, пока вы будете жить на моей земле, — жестко сказал король южан и протянул руку вперед. Манс заскрежетал зубами, уже жалея, что вообще связался с этим хитрым южанином, чье молодое личико могло ввести в заблуждение любого человека, хотя и понимал, что это было неизбежно с того момента, как его тупые сородичи украли кузину этого… этого… этого короля. Тут его в плечо грубо толкнул Тормунд. — Да жми уже, — раздраженно сказал он. — Нам что так, что так, полный пиздец. Рыжебородый понизил голос и, наклонившись к нему ближе, совсем тихо добавил: — Манс, еще немного и он че еще придумает. Или просто скормит нас своему зверю. Жми давай его ебаную руку и не телись, как баба, которую в первый раз украли! Манс фыркнул и обреченно пожал руку южного короля, чья хватка оказалась поразительно сильной для такой хрупкой на вид фигуры. Где-то в глубине души, его не оставляло странное ощущение, что его только что ловко обвели вокруг пальца, но он не стал зацикливаться на этом. Предстоящая встреча с Вольным людом, который ждал его в лагере, где он будет обязан объявить, что не только часть их детей заберут, но еще и часть боеспособного молодняка, его волновала куда больше. А все этот ебаный Варамир! Манс искренне надеялся на то, что, если жалкая душонка этого варга не растворилась в небытие и все же есть какое-то место, куда люди попадают после смерти, там Варамира порвут на куски. А потом еще раз и еще.