* * *
Тони любит выпить, и это знает каждый кто знаком с ним лично. Но помимо выпивки, он считает что факт её существования может оказать невероятную помощь в сближении людей, чем он, собственно, и собрался заняться в этот вечер. Неоновый шар, что был сконструирован Паучком для научной выставки, а точнее один из его экземпляров, сейчас плавно левитировал под потолком, слегка покачивался, летая по всему периметру комнаты, то и дело сменяя холодный синий на яркий пурпурный. Когда на смену ядовитому розовому, вновь пришёл красный, в бар вошли Наташа под руку с Брюсом. Тони удивлялся этой женщине — даже на дружеских посиделках она выглядела сногсшибательно в обычном комбинезоне, что хорошо подчёркивал её стройные ноги, и прочие прелести женского тела. — Какой повод на этот раз? — Брюс устроился в кресле, расположив руки на подлокотниках. Романофф села в противоположное, и не дожидаясь остальных, начала аккуратно потягивать коктейль из оранжевой трубочки. — Разве для того чтобы выпить нужен повод? В одной руке Тони придерживал стакан виски со льдом, в другой держал пульт, с помощью которого мог менять освещение шара. — Брось, Брюс, мы давно вот так не собирались. Помнится, наша последняя посиделка закончилась хвастовством Капитана Сосульки, когда он попытался поднять Мьёльнир. — И у меня почти получилось, — послышалось с другого конца зала. Роджерс в компании Зимнего солдата тут же заняли свои места на большом кожаном диване. — О-о да, мы все помним это прекрасное зрелище! — с долей скепсиса произнёс Старк, пока Пятница впускала остальных гостей — Пива? Водки? Коньяк? — затем Железный человек театрально вздохнул, якобы что-то вспоминая — Ах да, прости, я и забыл, что символу Америки такое не положено. Ты же у нас правильный, все дела. Тогда, может быть, фруктового сока? Или просто водички? Стив закатил глаза, откинувшись головой на спинку дивана. — Ха-ха, очень смешно, мистер Плейбой! Ты как всегда, блещешь особым разнообразием своих шуточек. Серьёзно, может несокрушимому Старку стоит поднапрячься, и поискать что-нибудь свеженькое из своего сборника? Кривая усмешка отразилась на лице мужчины. Стив выглядел довольным собой, и незаметно для всех, отсалютовал Баки кулаком. — Нам следует запомнить этот день как, «Стив Роджерс прилюдно осадил Железного человека». Я даже предлагаю разместить это на первой полосе в утренних новостях! — сквозь смех произнёс Клинт. Взгляд серых глаз секундно задержался на фигуре Барнса, что расслабленно сидел рядом со Стивом, с лёгкой усмешкой наблюдая за шуточной перепалкой товарищей. В мягком свете настольной лампы, стоявшей на барной стойке, и синем неоне, плавно переходящим в цвет аметиста, он выглядел завораживающе. Баки всем телом ощутил это всепожирающее чувство, что пробежалось по спине табуном мурашек. Он немного отпил освежающего пива из стеклянной бутылки, и сквозь нефритовое стекло увидел знакомый сверлящий взгляд. Не отдавая отчёт своим действиям, Баки слегка высунул кончик языка, пройдясь тёплой шершавой кожей по окружности горлышка. На секунду ему показалось, будто он услышал как Бартон тяжело сглотнул вязкий комок в горле. И ведь не ошибся. Клинт был в шоке и даже более. Он крайне ахуел от происходящей ситуации. Может, в силу своей испорченности, а может и на самом деле, но сейчас Барнс вёл себя как откровенная блядь, буквально провоцируя своим взглядом и действиями. Плевать что Баки уже всё узнал, и то что Наташа сдала его с потрохами. Так было даже интереснее. Захватывающе. Клинт почувствовал себя словно летящим с головой в океан. Будто он только что с разбегу сиганул с обрыва в огромные бескрайние воды азарта и яркого предвкушения, что вмиг растеклось по его телу приятной волной. Услышав сквозь пелену голос Наташи, Клинт взглянул на неё полупьяным взглядом. — Клинт, мы решили сыграть в правду или желание. С выпивкой, будешь? Соколиный глаз согласно кивнул, принимая из рук шпионки шот с мартини. — Правила очень просты, — начал Тони — я кручу бутылочку, и на кого выпадает горлышко, тот и водит, а на кого выпадет зад — мы не виноваты, молитесь чтобы вам не попались я или шпионочка. Если игрок выбрал правду и ваши ответы с ним совпадают, вы выпиваете свой шот. А желание будет придумывать, непосредственно, сам ведущий. Пивная бутылка закрутилась по часовой стрелке. Через несколько секунд горлышко указало на Стива. Романофф, сидящая уже на коленях Брюса, восхищённо вздохнула, а Тор одобрительно присвистнул. — Я считаю это подарок самой Госпожи Судьбы, а ты, Капитан Неженка? — с пьяной ухмылкой спросил Тони. — Правда или действие? — сходу начал Роджерс, стараясь не особо отвлекаться на подколы Старка. — М-м, прямолинейность наше всё, да? Не хочешь тянуть? — Просто скажи. Правда или действие, Тони? — с особым нажимом произнёс имя оппонента Роджерс. — Правда. — Как ты ко мне относишься? На самом деле, — подчеркнул Капитан. Тони медлил с ответом. Признать поражение сейчас или поиграть на публике — оба варианта звучали так сладко и заманчиво, но он ведь Энтони Старк, Железный человек, и не привык отступать. Откровенно признаться, ради этого ангельского личика и миловидной задницы Роджерса, тот был готов на всё. — А как ты думаешь, Кэп? — Мы не в кошки-мышки играем, Тони. Я задал прямой вопрос. — Ух, в голосе сталь, в глазах огонь! Да ты просто предел моих сексуальных фантазий! Нет, серьёзно, надо быть полнейшим идиотом, чтобы не заметить моего флирта в твою сторону. — Ах, то есть быть язвой и без конца стебать — это твой флирт, Старк? — решается уточнить Роджерс — Поздравляю, тогда ты закадрил чуть ли не весь Щ.И.Т, а заодно, и добрую половину Нью-Йорка! Баки наклоняется и что-то шепчет Стиву на ухо, от чего в ту же секунду, комнату заполняет смех обоих. Клинт смотрит на улыбающегося Барнса, и ему бы очень хотелось, чтобы столько же нежности и преданности, что сейчас искрились в голубых глазах, были однажды посвящены и ему. — Будете выяснять свои горячие отношения в спальне Старка. И пожалуйста, — добавила Наташа — не сегодняшней ночью. И желательно, чтобы это не запечатлелось ни на одной из камер. Романофф грациозно наклонилась и как следует раскрутив бутылку, вновь приняла положение полулёжа, облокотившись на плечо Беннера. Когда горлышко остановилось на ней, а противоположная сторона указывала на Бартона, она хмыкнула. Сейчас будет весело, пронеслось в голове Вдовы. — Правда или действие, Клинт? — Я не трус, поэтому выбираю действие! — на этот подкол Тони отреагировал дёрнувшимся в подобии усмешки уголком губ. — Говоря о флирте, — женщина многозначительно взглянула на всё ещё смущённого Стива и Тони, а затем продолжила — попробуй смутить нашего длинноволосого солдатика. Уверена, это будет крайне сложно. Клинт усмехнулся. Наташа бросала ему вызов, и он был только рад его принять. Баки неожиданно притих, исподлобья мельком взглянув на лучника, и отвернулся. Если он таким образом решил играть с Хоукаем, то Клинт обеспечит ему красные щёки на ближайшие минут пятнадцать так точно. — Эй, Барнс, — Бартон поднялся с дивана и сделав несколько шагом в сторону Зимнего солдата, остановился — ты случайно не тетива для лука? — Допустим, нет, — уклончиво ответил тому Баки. Он не совсем понимал, как Клинт собрался смутить его, используя собственную экипировку. — Странно, тогда, — Бартон наклонился, оперевшись локтем на подлокотник дивана и произнёс, то от чего даже Наташа едва не поперхнулась третьим бокалом «Кровавой Мэри» — почему мне так хочется натянуть тебя? Баки завис. На минуты три уж так точно, ведь по-другому объяснить его стеклянный взгляд не мог никто. — Кажется, Леголас, ты его сломал, — прокомментировал Тони. После вкинутой фразы, Барнс будто отмер. На его лице промелькнула тень язвительной улыбки, и он, вопреки ожиданиям всех присутствующих, ответил: — Ну так попробуй, если кишка не тонка. Среди густой тишины внезапно послышался синхронный свист Наташи и Тони. Клинт оторопел, а когда очнулся — Баки и след простыл. — Он ушёл к себе, — любезно подсказал Стив с мягкой улыбкой. Добродушный Кэп сразу понял, что его другу стоит поговорить с Бартоном наедине. Он и так всё узнает утром, либо от самого Баки, либо от довольной Наташи. — Вы хоть предохраняйтесь там, детки! — крикнул вслед Бартону Тони, за что тут же получил алюминиевой банкой в плечо — Чего дерёшься, Неженка? С тобой я позже разберусь. — Я тебя когда-нибудь прикончу, Старк. Да простит меня Бог, но ты просто невыносим! — Ты забери с пятого слова приставку «при», и получится ответ на вопрос о том, чем мы с тобой займёмся, когда наши многоуважаемые друзья свалят. — усмехнулся Старк, с упоением наблюдая за постепенно алеющими щеками Роджерса — А если серьёзно, я же не один сразу догадался о предпочтениях нашего Робина Гуда? — По-моему все и так знали, что рано или поздно он-таки признается, — поддержал Тор. — Мы с Брюсом и Тони даже спорили, через сколько до них дойдёт столь очевидный факт. — решается дополнить Романофф — Я ставила на полгода, Брюс на год, а Тони так вообще считал, что Клинт никогда не созреет. — Да потому что ему легче собственную стрелу себе в задницу засунуть, чем признать, что он влюбился как мальчишка!* * *
Коридор был погружен в сумрак, и лишь редкие блики лаборатории Старка освещали Бартону путь. Баки жил в самом конце второго этажа, как раз соседствуя со Стивом, на случай кошмаров. Дверь была приоткрыта, и всё что Клинт смог через неё разглядеть — то и дело поднимающееся и опускающееся полуобнажённое тело. Природа одарила Барнса горячим телосложением, но и сыворотка сделала своё дело. — Тебе стоит поучиться навыкам пряток у Наташи, — достаточно громко отозвался Баки, давая понять, что он заметил. — А ей стоит научиться хоть иногда держать язык за зубами! — едко воскликнул Клинт, но в комнату вошёл, так и оставшись стоять на входе, сложив руки на груди. — Ты же знаешь, стоит алкоголю оказаться в её крови, как подобная функция сразу отпадает. Но должен признать, — Баки опустился ниже, буквально держась за турник исключительно благодаря силе своих ног, а затем проделал сальто назад, умудрившись в полёте ухватить футболку. Клинт в который раз восхитился формами этого парня и его физической подготовкой. Таких крепких и больших бёдер он ещё ни у кого не видел, а они, как выяснилось, стали одними из его фетишей в плане Баки — я ей даже благодарен за то, что она сегодня была излишне болтлива. — Только вот она не подумала, а как мне потом надо будет оправдываться перед тобой. Ещё и подкатить к тебе заставила. — Заставила? — усмехнулся Баки даже как-то чересчур горько — Ты мог в любой момент отказаться и дать по тормозам. Так, — один шаг, и вот Барнс уже стоит вплотную к лучнику, обжигая его губы своим дыханием — почему ты этого не сделал? Слова повторяются эхом в его голове. Среди прочих воспоминаний за последние несколько месяцев, самыми яркими остаются лишь глаза. Цвета глубокого и бескрайнего океана. Такого же как и чувства Клинта. Сопливо, драматично — зато правдиво. — К чёрту их всех! — выпаливает он, и в следующую секунду, ловит удивлённый вздох Баки в свои губы. Они отличаются от женских. Немного шершавые, но целовать их даже приятнее. Разнообразие и отличия буквально опьяняют сознание. Клинт осторожно кладёт левую руку на поясницу Барнса, слегка надавливает, заставляя того вжаться телом в собственное. То что их ростовая разница всего пять сантиметров, в обычной жизни не значит ничего. Но сейчас — сейчас эта ощущается куда более остро, и так правильно, что Бартону это неимоверно кружит голову. Миг — и вот их разгорячённые тела оказываются на смятых простынях. Почему-то Клинту особенно запоминается цвет — синий. Даже не так, скорее, лазурный. — Если что, я сверху. — уточняет Клинт. Он подхватывает Барнса, и вскоре уже восседает на его бёдрах — Ни за что не поверю, что ты доминант. Ты можешь вести себя так на людях, но точно не в постели. — Скромные познания бывшего агента? — Скорее, личные наблюдения. — хмыкнул лучник, пытаясь расправиться с ремнём — Вот же, дерьма кусок! Баки странно усмехается и приподнявшись на локтях, оказывается в сидячем положении. Он находит чужую пряжку ремня, и пока бионические пальцы справляются с бляшкой, голубые глаза продолжают удерживать зрительный контакт, а здоровая рука придерживать Клинта в районе спины, верхом на Барнсе. — Знаешь, а ты неплохо смотришься вот так, на моих коленях. — Всё для тебя, Снежная королева. А теперь- Ох, Баки, чёрт! — Бартон не успевает сдержать громкого стона, ведь прохладная бионическая рука уже успела юрко залезть под бельё — Ты… да ты… — Что, я? Губы растягиваются в чеширской улыбке, обнажая идеально белые зубы. Всё также приобняв Клинта, Баки устраивается на постели, слушая тихие, но такие просящие стоны. Его губы касаются чувствительного места между ключицей и шеей, проходясь по коже влажным языком. Кажется Клинт всхлипывает, и это доставляет нереальное удовольствие. — Баки! Услышат же! — Ну так, будь потише, детка, — эту фразу Барнс буквально рычит ему в ухо, затем проходится кончиком языка по мочке, аккуратно всасывает губами, образуя вакуум, и слегка прикусывает. Клинт вскрикивает особенно громко, и в этом крике слышится столько восхищения, что Баки повторяет действие снова и снова, пока на впадинке не остаётся ощутимый след от зубов. — Мы ещё не дошли до самого главного, а ты уже выглядишь так, будто кончишь с минуты на минуту, — по-кошачьи усмехнулся Зимний Солдат. — Ты меня до такого довёл. — на выдохе выдаёт Клинт, и это самое лучшее и самое искреннее признание, которое Баки когда-либо слышал. Но стоит ему отвлечься, и вот он снова находится снизу, придавливаемый весом Бартона на его бёдрах — Но это не значит, что я дам завалить себя. Нет, Баки, не в этот раз. — Правда? — он знал этот взгляд. Эти чёртовы щенячьи глазки цвета тёмной лазури смотрели на него так часто, что Клинт уже выучил — они всего-навсего способ манипуляции. Милой, но бесчестной! Баки чуть привстал с помощью здоровой руки, обхватив искусственной Бартона вокруг поясницы — Но мне кажется, что подо мной ты будешь смотреться гораздо лучше. Только представь, — он приблизился к алеющему уху, и касаясь ушной раковины губами, прошептал — что будет, когда я сниму с тебя всю одежду. Я сделаю это медленно, глядя тебе в глаза, а потом, если хорошенько попросишь, вытрахаю из тебя все оставшиеся мысли, и ты не сможешь думать. Нет, ты будешь только стонать и выгибаться подо мной. — Матерь Божья, Баки! — восхищённо присвистнул Клинт — Да ты самый настоящий демон-искуситель! Дашь пару советов для пикапа? Не горю желанием оставаться бревном и- Барнсу надоела эта бесконечная болтовня. Он заткнул мужчину на нём собственническим поцелуем, а оторвавшись от блестевших даже в полумраке губ, прошептал: — Хватит болтать. Лучше займи свой очаровательный рот чем-нибудь вроде моих губ, а руки ремнём. Клинт шумно сглатывает, но с особым энтузиазмом принимается за работу. Пока ловкие пальцы высвобождают ремень из бляшки, губы сливаются в мокром и чувственном поцелуе. Языки то и дело сплетаются, то вытесняют друг друга, слышны тихие стоны, и судорожные вздохи. Баки буквально трахает чужой рот своим языком, заставляя лучника давится и лишь сильнее прижиматься к нему. — Я хочу тебя, — выдыхает ему куда-то в шею Клинт. — Пока рано. — Не решай за меня. — сбито продолжает мужчина, чувствуя сладкую истому внизу живота — Просто заткнись, и дай мне оседлать тебя. Ты бы знал, как сильно я этого хочу. Баки издаёт низкий гортанный рык, прилипает губами к свободному от засосов плечу, всасывает чистую загорелую кожу, а затем слегка царапает зубами. Барнс проводит носом вдоль искусанной шеи Клинта, вдыхая запах пота и мужского одеколона, который пахнет смесью морского бриза и лесной прохлады. Запах одурманивает, Баки проводит языком по солёной коже, слыша задушенный стон сверху, и чувствует как хватка в его волосах становится жёстче. Злосчастный ремень наконец поддаётся, звенит пряжка, кожаное изделие с глухим шлепком летит на смятые телами простыни. — Я надеюсь, дальше ты знаешь, что делать? — выгибает бровь Клинт. — Засунь руку вот сюда, — Баки хлопает по немного съехавшему карману расстёгнутых джинс. Клинт послушно выполняет просьбу, и находит там нечто маленькое и продолговатое — баночку с жидким маслом медового цвета. Бартон едко усмехнулся. — А ты готовился, да? — губы касаются чужой ушной раковины, и горячий шёпот приятно щекочет кожу — Давно планировал меня трахнуть? Фантазировал об этом? — Ты даже не представляешь, сколько и в каких позах. — выдыхает Баки — Каждый день, каждый раз. Каждый ёбанный раз, когда я смотрел на тебя. Барнс начинает осыпать загорелую кожу новыми поцелуями-укусами, и сразу зализывает, словно извиняясь. Он приподнимает Клинта за бёдра, помогая мужчине спустить с себя чёрные джинсы. Клинт в благодарном поцелуе накрывает губы наёмника своими, и практически не замечает как в него входит смазанный палец. Бартон на секунду рефлекторно сжался, но почувствовав как чужие губы ласково коснулись слабого местечка за ухом, мгновенно расслабился, позволив Баки уже через несколько минут растягивать себя двумя пальцами. — Чёрт, Бак, — лучник секундно вскрикнул, когда пальцы внутри него прошлись точным движением прямо по простате — сними эту чёртову футболку или я сам её разорву. Баки хмыкает, но когда ткань с треском разрывается и остаются лишь рукава, он восторженно стонет, поражаясь силе парня на нём. — Да у тебя кинк на применение силы, а? — Клинт отталкивает Барнса, заставляя того повалиться на постель. Он поудобнее устраивается на чужих бёдрах, высовывает язык, и начинает им водить по оголённому торсу и кубикам пресса — Блять, у тебя просто потрясающее тело. — У меня есть ещё кое-что, не менее потрясающее, — с намёком произнёс Баки. Клинт усмехнулся, и справившись с чужим нижним бельём, придвинулся ближе, вцепившись короткими ногтями в торс Барнса. Он завёл правую руку за спину, и начал медленно насаживаться на уже начавший истекать естественной смазкой член. Полностью опустившись, Клинт на пробу сделал несколько поступательных движений назад-вперёд, каждый раз вскрикивая и задушено матерясь. — Он и вправду у тебя просто потрясающий! — буквально простонал Бартон. Губы с каждой секундой покрываются прозрачными полосами сухой, отрывающейся кожи. Клинт восторженно стонет каждый раз, когда горячий член проходится точным ударом по чувствительной точке. Среди сумбурных звуков Баки различает и собственное имя вперемешку с матами, и прочими вульгарными ругательствами — Да, да, блять! Следующий стон выходит высоким и долгим, соприкосновения бёдер и стук собственного сердца оттесняют все ненужные мысли. Баки заставляет Клинта остановиться, на что получает звонкий стон разочарования, и лишнюю алую полосу прямо под левым соском. — Не двигайся, детка, — хрипит Барнс, приподнимается, и размещает свои руки на таком любимом теле. Правую — располагает в самом конце чужой шеи, а левую — на бедре, так что большой палец помещается в заветную ямочку рядом с поясницей. Он вжимается раскрасневшимися губами в кожу за ухом, и начинает постепенно поднимать Клинта, а затем неожиданно отпускает. По комнате разносится громкое «Ах», полное неожиданности, и Бартон сжимается. — Сделай так ещё раз. — сбивчиво шепчет он — Пожалуйста, Баки. Ему остаётся только сильнее вцепиться в широкие плечи наёмника, и как Джеймс говорил ранее — лишь стонать, потому что другой функции его рот не может выполнять. — Какая послушная детка. — хрипло смеясь, шепчет лучнику на ухо Баки, а затем кончик его языка немного проникает внутрь, щекоча нежную кожу — Такая восхитительная, что просто идеально смотрится на мне. Кажется мой член создан для этой задницы. — и в доказательство, мужчина проходится ладонью живой руки по одной из половинок — Как считаешь, детка? А Клинту хочется кончить. Уже от этих комплиментов и невероятной дерзости Барнса, его уносит в далёкую прострацию. Он не стесняется своих желаний, поэтому выдыхает: — Я ужасно хочу кончить. Я хочу чтобы мы сделали это вместе. Клинт чувствует как с каждым толчком, Баки вздёргивает бёдрами всё быстрее и хаотичнее, а его хриплые стоны-вздохи — сродни музыке для ушей лучника, что только сильнее подстёгивает на быструю разрядку. Последние несколько толчков заставляют мужчину с одурью впиться ногтями в сильную спину, и наконец отпустить себя, особенно громко выкрикнув имя любовника. — Я тебя обожаю, — шепчет ему Барнс куда-то в шею, прежде чем в полной мере ощутить собственную сперму внутри Бартона. За окном мерцают яркие огни Нью-Йорка, где-то там, в самом низу, всё ещё слышится как Старк сменяет музыку, очень рьяно перекрикивая не то Стива, не то Брюса. Баки уже абсолютно всё равно. Для него главное — сопящее под боком тело меткого стрелка, что так охотно поддавался ему, растворяясь вместе с ним в этом чистом безумии.* * *
— Знаешь, — Клинт просыпается уже на следующий день, предварительно ощущая точный и голодный взгляд на себе — а ведь получилось с точностью наоборот. Баки вопросительно выгибает бровь, продолжая откровенно радовать себя тем, как точно и красиво смотрятся вены, выступающие на чужих руках при нагрузке, как Клинт принимает сидячее положение, тем самым открывая вид на искусанные плечи. — Флиртовал я, а натянул ты. Барнс громко смеётся, вспоминая такой нелепый повод друзей свести их. Но надо сказать, что сами последствия ничуть его не расстраивают. Впрочем, как и мужчину перед ним.