мёртвые однажды мертвы навсегда

хёнджин до сих пор жалеет, что тот день не был по-глупому солнечным. привыкшие питаться падалью птицы щебетали любовные песни. хван уверен, что обязательно любовные, ведь другого и быть не могло. если зомби обглодает его кости, отправляя к родителям на небеса, то романтик внутри никогда не позволит собственной смерти случиться. в мире хёнджина птицы ещё не научились петь похоронные марши. выяснил сей факт из-за привычки выходить на улицу только с одним наушником в ухе, чтобы преждевременно не сдохнуть. заряжаясь через пыльный генератор отца (он боялся его лишний раз трогать, не то чтобы протереть пыль!), бесполезный гаджет для звонков стал почти кассетным плеером. три тысячи композиций (казалось, он успел так много скачать) на протяжении нескольких лет слушать по кругу иногда надоедало, но в особо хорошие дни он включал случайный выбор трека, как в первый раз отрываясь под дипиш мод. зарядку чудо-плеер держал откровенно хуёво, но без музыки он бы сошёл с ума, вслушиваясь в скрипящие ветки и неспешные шаги мертвецов. а так можно прервать свою миссию на смешные танцы посреди заброшенных улиц, пародируя майкла джексона и мэрилин монро. если бы люди муравьями разбегались снаружи как и в мирные времена, хёнджин никогда бы себе такое не позволил. он радовался мелочам и лунной походке, ища плюсы вокруг. но, когда живёшь один, трудно проверить, в какой момент с головой становится не в порядке… возможно, все выжившие уже давно поехавшие. даже если крупицами собираешь что-то хорошее в маленькую кучку. и пасмурная погода не благоволила. каждый третий дождик мог быть кислотным. хёнджин же не собирался заводить зонт. когда в последний раз было солнечно? здания, за которыми человечество не следило уже столько времени, протяжно скрежетали, собираясь обвалиться в любую секунду. если раньше столица казалась серой волной многоэтажек, то сейчас она пребывала в наиярчайшем мёртво-сером оттенке. хёнджин, как дурак, надел красные штаны, выделяясь на фоне мишенью. так он пытался снова полюбить жизнь, не позволяя себе сдаваться. у кого-то ведь не было выбора, времени на рассуждения "жизнь или смерть", всем отвратительно гадко, никто не доверял друг другу, а хёнджин считал, что ему нравится одиночество. лжец, да и только. теперь он хотел жить как никогда, но инфантильная дурь часто мешала. даже сейчас, разглядывая блестящую алмазную мозаику в пустом магазине, он мог бы отправиться за консервами и водой, но в ста случаях из ста выйдет из магазина с газировкой и чипсами. он отказывался выживать. выживать и прожить жизнь - два абсолютно разных слова. жить - это радоваться мелочам, разноцветным гелевым ручкам и не разодранной новой-старой книжке, а выживание заставляет тебя думать только о том, где переночевать, где достать еды, во сколько ложиться спать и как правильно запирать дверь. и пока собственная идеология не прокачала, хёнджин же не умер. вдруг тишину разбил вдребезги чей-то шорох. хёнджин резко обернулся, но никого не заметил. бритни спирс пришлось поставить на паузу и зацепить розовую заколку на чёлке покрепче. у него из оружия - только ржавая труба, которую он выдрал из-под раковины в старом жилом комплексе. железная и увесистая, она профессионально давила головы зомби. но хёнджин часто забывал, как громко она шаркает по полу, если её не закинуть на плечо. в один из вечеров он покрасил её в красный цвет, но стикеров на неё не нашлось, вот алмазная мозаика идельно бы вписалась... хёнджин не собирался оставаться в рамках картинки, что ему предложили. на простом холсте стразам станет скучно. в отделе с холодильниками снова что-то шуршало. хван схватил трубу покрепче, отложив мозаику на полку, стараясь не издать лишнего звука. медленно повернул голову налево, подавившись воздухом. на него смотрел труп. он не предпринимал действий, словно нагнетал обстановку, собирался со всей силы броситься на хёнджина, пока тот совсем этого не ожидал. и не зелёный, как в старых мультфильмах. его кожа чернела огромными пятнами, где-то только синела, видимо, новенький. челюсть ещё не отваливалась... в пожелтевшей рубашке с галстуком непонятного тёмного цвета мужчина, наверняка, был примерным семьянином с высокой должностью, приходил домой с шоколадками для своей маленькой дочки и целовал её в лоб. да, хёнджин обожал придумывать каждому зомби предысторию. это его губило… во-первых, так сложнее их «обезвредить» (хёнджину сложно называть себя убийцей). он будто пытался вернуть их к человеческой жизни, хотя они давно мертвы! убить мёртвого не так уж и ужасно! но они же шевелятся, невозможно себя убедить в их уже случившейся кончине. во-вторых, он безбожно отвлекался. хотя бог уже давно забыл про этот мир, зачем о нём вспоминать! удивительно, но в другой стороне магазина был кто-то ещё. стеклянная банка разлетелась на куски, привлекая внимание монстра. но это лишь его разозлило. хёнджин, что тихо пятился назад, рванул со всех сил на выход, но в дверь долбился ещё один зомби. как муха, что бьётся об лампочку, желая выбраться наружу. к солнцу. хёнджин ухмыльнулся, ведь сцена явно комичная! если бы только над ним не повисла смертельная угроза, он бы залип как на былые гифки с котиками. и всё ещё не мог смотреть на сцену убийств, сильно зажмурился до жёлтых пятен перед глазами, бездумно махая перед собой красной трубой. испугался и побежал через полки, опрокидывая заплесневелый хлеб. - мамочки, мамочки, господи, о, господи, - бормотал хёнджин при каждом взмахе трубой. глаза открыть всё же пришлось. оказалось, что в магазине он стал целью целых двух зомби. одного он смог прибить по голове с грозным «хрясь», но второй тут же вцепился в его руку, собираясь откусить половину, как бы хозяин руки ей ни дёргал. БАМ. зомби ещё не научились пользоваться оружием, а это определённо звук выстрела. и нежить феерично сложилась пополам словно карточный домик. чёткая пуля меж глаз. - я, конечно, не мамочка и даже не бог, но, кажется, был тебе нужен, - дерзко выдал стрелок. хёнджин не мог оторвать глаз от размозжённой башки, пребывая в шоке от увиденной смерти. каждая смерть болела в сердце воткнутыми гвоздями. хёнджин ненавидел убивать, но теперь у него не было выбора. он и без этого неделю сидел дома, стараясь не выходить и медленно поедать свои запасы. последние четыре дня были особенно жуткими, есть хотелось неимоверно. - спасибо, - хван перевёл взгляд на спасителя, и что-то внутри зажглось пожаром. благодарность на первом месте, на втором что-то непонятное. романтик внутри хёнджина кричал, что любовь с первого взгляда существует. разум осыпал романтика ядовитым матом. к нему наконец подошли и отцепили синюшно-чёрную кисть, что впилась в локоть. ногтей на ней не было... хоть труп упал, но за жизнь хёнджина держался до последнего. а у незнакомца в руках шуршал пакет. пластиковый, но использованный множество раз. защитник экологии? от неё остались ошмётки. парень, похоже, разделял голод вместе с ним, и тёмные веснушки на бледных щеках ярко отражались в глазах. глазах хёнджина. а в глазах стрелка - всеобъемлющая печаль, тоска и смирение. он привык убивать. стал хладнокровным… джин полагал, что тот когда-то был совсем другим, солнечным и с прекрасной улыбкой. разум пытался задушить романтика, ругаясь на творческую личность, готовую встать на сторону романтика и самоубиться от восхищения красотой. давно хёнджин не чувствовал столь сильных внутренних конфликтов! всю жизнь запрещал себе влюбляться в картинки! - меня зовут лили, - ещё и этот голос! разум собирался поднять белый флаг, а романтик накинуться на незнакомца, однако проигнорировать пробуждение дурной части никогда не выходило. - а я тогда боб росс, - хмыкнул хван, не поверив в реальность чужого имени. хотя романтик бесновался, потому что стрелку очень подходили ёмкие четыре буквы! - приятно познакомиться, - вот чёрт, уже успел опозориться. пожалуйста, только не называй меня так дальше, лучше уж просто «эй». да какое собственно дальше? мысли играли в чехарду. хёнджин с грустью поволок за собой бедный кусок водопровода, направляясь к алмазной мозаике. они больше не встретятся, он больше не сможет любоваться красивым лицом. или лучше сказать завораживающим. но тут его окликнули: - эй, боб росс, ты один живёшь? - казалось, что лили долго думал перед тем, как озвучить вопрос. сомневался и хотел уйти. но итог хёнджина обрадовал. он устал быть один и надеялся на компанию! хотя бы на вечер… - да, у меня больше никого… - ему не дали договорить «не осталось». - поехали со мной, - лили махнул рукой на дверь, покрепче удерживая глок. на выходе тот без запинки выстрелил в зомби-муху. и хёнджину стало его безумно жаль, потому что они могли пройти бесшумно и никого не потревожить. он медленно поплёлся за новым приятелем, но внезапно развернулся, налепив пару страз из набора на фиолетовые ногти. никакого похоронного марша! хоть из головы и сочилась чёрная жижа. - ты дурачок что ли? - прикрикнул лили, оглядываясь по сторонам, чтобы никто внезапно не напал. - ага, - беззаботно ответил хёнджин, отряхивая руки об штаны и поднимаясь с корточек. приятель выглядел злым, что немного насторожило. - мертвецам не идут стразы, - развернулся и пошёл к машине, просовывая глок в задний карман. красный автомобиль незнакомца и красные штаны хёнджина оказались удивительным совпадением, греющим душу. забавно и сахарно на зубах. устроившись рядом с водителем, хван немного поёрзал, даже вопрос о том, куда они направляются, уже откликался неловкостью. будто с лили нужно осторожнее, аккуратнее и нежнее, иначе осколки от скорлупы врежутся в плоть. хёнджин убеждён, что лили позволяет любоваться только на скорлупу, а голодный до общения с людьми хёнджин стремился впитать его целиком. - сначала нужно тебя осмотреть, - резко выдохнул водитель, собираясь закурить, но отложил пачку сигарет на бардачок, задев хёнджина локтём. - меня не тронули, честно, - промямлил хван, подсознательно отодвигаясь к окну, почти впечатываясь в дверь автомобиля. - мне плевать, он почти откусил твою руку, закатывай рукава, - прикрикнул лили почти с рыком. схватился за рукав чужого худи, но хёнджин сильнее прижимал руки к себе. - может, ты тоже заражён, тогда первым закатывай рукава! - громко жаловался джин, гневно сдувая выпавшую прядь чёлки с глаз. - не еби мне мозги! - теперь это точно был рык, но устоять перед надувшимся хёнджином невозможно, поэтому спустя пару секунд он тихо усмехнулся. или хвану показалось, ведь каменное лицо лили почти всегда было одинаковым, но тот послушно снял с себя кофту, а затем потянулся снимать футболку. - всё! я понял! - завизжал хёнджин, зажмуривая глаза. выставил руки перед собой, будто кто-то собирался с ним драться. но когда палец ткнул в щёку, пришлось плавно открыть сначала один глаз, потом второй. лили гнусно над ним насмехался, ехидно хихикал. но вообще-то очень мило, хван хёнджин! нехотя, он закатал свои рукава, смотря в окно, да куда-угодно, лишь бы не видеть реакцию. подушечки пальцев ласково огладили шершавые шрамы. он ничего не сказал, развернув рукава обратно до запястий. и тихо завёл мотор, щёлкая зажигалкой. старался выдыхать дым в окно, но тот всё равно долетал до хёнджина. главное - не запах разлагающейся плоти, остальное он стерпит. за окном мелькал тот же грустный разрушенный и скрипящий город, пока они не остановились у большого коттеджа. боязно выходить из машины без приказа, может, лили нужно уйти по делам и оставить хёнджина в безопасности. или бросить посреди ничего. однако стрелок обошёл автомобиль и галантно открыл дверь, подавая руку. хван, не задумываясь за неё схватился, не разлепляя до самого входа в дом. - о, феликс вернулся! - прокричали с дивана. фигура человека зарывалась в куче растений на журнальном столике. так лили зовут феликс? но это тоже не похоже на реальное имя... хоть один человек на земле в курсе его настоящего имени? - не думал, что ты когда-нибудь приведёшь кого-то, - по-доброму поддразнивая, протянул парень с синими волосами. - меня зовут чан, - и для хёнджина этот человек с первых секунд показался комфортным плюшевым медведем, излучающим отцовскую заботу. что-то в его интонациях заставляло всецело доверять. - в кустах сидит сынмин, он у нас отвечает за чистый кислород в доме. - приятно познакомиться, - из зарослей показалась голова, приветливо махая рукой. - хёнджин, - вежливо кивнул, замечая улыбку на лице феликса. - а я отвечаю за продукты, - хмыкнул он, пакетом двигая горшки сынмина. - нам как раз нужен был тот, кто проследит за питанием феликса, он всё время привозит кучу продуктов, но оставляет самое вкусное остальным, а джисон и рад. - ты привёз несквик!? - с лестницы, ведущей на второй этаж, видимо, бежал тот самый джисон. - привёз! - крикнул феликс в ответ, но нахмурил лицо. - вообще-то мне просто лень каждый день гоняться за продуктами, поэтому я меньше ем, - но все присутствующие понимали, что он просто отшутился. хёнджин внутри завизжал, что смог встретить такого заботливого парня, жаль, вредящего самому себе, однако пришлось быстро себя отрезвить щипком в руку. феликс незаметно для всех хлопнул по чужой ладони, останавливая хёнджина. джисон кинулся разбирать пакет, не обращая внимания на гостя, но стоило залить в себя половину бутылки колы, как всё вырвалось обратно с удивлённым криком: - так ты будешь с нами жить? - ч-что? - хёнджин, конечно, и так был удивлён тому, что лили привёз его сюда, но не воспринимал за предложение съехаться. как-то рановато даже для романтичной натуры, пускающей на феликса слюнки. чан вытирал разлитую на столе колу. - никто никогда не приводил людей сюда просто так... - начал объяснять чан испуганному хёнджину, но феликсу срочно нужно оправдаться. - он сказал, что живёт один, поэтому я подумал, что могу использовать своё право привести человека. сынмин привёл чонина, минхо - джисона, ты - чанбина, так что... - если честно, меня никто не спрашивал, - робко подметил хван, ковыряя нитки, выползающие из швов на рукавах. - в какой-то момент я даже подумал, что лили... то есть феликс хочет меня сварить и сожрать. - когда это я давал повод? - возмущённо уставился на него феликс, скрестив руки на груди. - лили? ты когда эту кличку себе придумал? - задумчиво раздалось в кустах. - да он просто маленький фетишист, берегись его, блондинка, - после озвученной фразы джисон схватил зелёный горошек, пуляясь им в ещё более хмурого феликса. - сожрать он точно может. - его зовут хёнджин, - сквозь зубы прошипел феликс, поймав горошину, чтобы закинуть джисону обратно. тот же быстро раскрыл рот, поймав её, и довольно жевал. вроде бы эти двое ссорились, но стало так тепло. это место по праву называется домом. - боб росс тоже ему нравится. - эй, - его хватило только на это. хватит смущать! да, шутка была тупой, но, пожалуйста, не нужно напоминать. хёнджин слабо толкнул феликса локтём под рёбра. - рисовать любишь? - спросил новый человек. теперь бы понять, кто он из вышеперечисленных и давно ли он тут стоит. - я чанбин. хёнджин скромно кивнул, находясь не в своей тарелке. все ребята, похоже, давно знают друг друга. и все такие разные... джисон в странной толстовке с принтом спанч боба, чанбин в спортивном костюме и серьёзным лицом. встреться такой, как чанбин, на улице, невольно подумаешь, что тебе хотят разбить лицо, но на самом деле он повёл себя довольно доброжелательно. джисон же вёл себя так, будто хёнджин уже давно с ними живёт, что немного разряжало обстановку. - а минхо и чонин? - раз знакомиться, то со всеми. - минхо отвечает за готовку, но больше кулинарии любит стрелять по зомби, - объяснял чан, но хёнджину уже поплохело. с минхо, наверное, будет сложно, ведь хван вообще не понимал, как от убийств можно получать удовольствие. - чонин - наш электрик, снова сидит в каморке, чтобы феликс смог поиграть в контрал страйк, генератор барахлит в последнее время. - тц, хён, чонин в каморке, чтобы ты спокойно писал с включённым светом, а не из-за моих компьютерных игр, - пробубнил феликс, смутившись того, что хёнджин узнал о его пристрастиях. - так будешь с нами жить, хёнзалес? - невпопад спросил джисон с угрозой в голосе, замахиваясь горошиной, будто отказ равнялся смерти, но заметил алмазную мозаику, которую хёнджин сжимал в руке. - феликс откопал диск с "барби: двенадцать танцующих принцесс", можем установить. - но мои вещи... - не переживай, боб росс, я могу съездить с тобой завтра, - улыбнулся феликс, закидывая руку на чужое плечо. и всё-таки плевать, что тот день не был солнечным, ведь хёнджин запомнил его особенно сияющим, со звёздами на щеках, летающим по гостиной горохом и заботливыми людьми. так началась история о спасении. чан выделил ему большую футболку, искренне сожалея, что пока ему придётся ютиться с феликсом на одной кровати, но вообще-то хёнджин был не против. на утро он понял, почему чан сожалел. чужие конечности придавили к матрасу, не разрешая пошевелить даже головой. футболка чана нещадно задралась, а ладонь с веснушками лежала на его бедре. но сладкое причмокивание вызывало улыбку. хёнджин привык просыпаться в одиночестве, перед сном покормив какашку тамагочи в смартфоне с разбитым экраном, ведь это последнее, что осталось у него от прежней жизни. вчера он её не покормил. наверняка, придётся отмывать грязнулю. просунув руку под подушку, он аккуратно достал телефон, не меняя положения тел. соврёт, если кинется утверждать, что ладонь с иногда подрагивающими пальцами ему мешала. - я сплю или кто-то реально до сих пор растит тамагочи? - пробормотал феликс, сжимая чужое бедро. - ой, прости. - ничего, - хёнджин опустил взгляд на место, где когда-то лежала рука. стало прохладно. - не хотел тебя будить, - он закончил фразу на зевке, потому что прямо перед ним зевнул феликс. это заразно. за завтраком джисон, видимо, занимался привычными извращениями, заливая несквик водой и жалуясь, как сложно нынче найти молоко в тетрапаках. минхо и чонин пожелали ему доброго утра, потому что чан, наверняка, до этого рассказал им о новом жильце. минхо даже подкладывал ему рыбные консервы в тарелку, спрашивая, не нужна ли добавка. напомнило былые времена, когда мама сетовала на худощавость сына, каждый раз увеличивая порции. минхо феликса тоже не обошёл стороной. чанбин почти не разговаривал, читая книжку, а чан с сынмином поддерживали незамысловатую беседу за столом. феликс сидел рядом и иногда их с хёнджином взгляды пересекались, в смущении отпрыгивая обратно к тарелкам. хёнджин дома. ещё боялся называть их семьёй, но до дрожи хотелось. за поездкой в конуру хёнджина он выяснил, что феликс курит сигареты с четырнадцати и филип моррис его любимые (да уж, им всем пришлось рано повзрослеть), ещё феликс - это его настоящее имя, а лили он выдумал на ходу, но пооткровенничал и признался, что ему нравится такое обращение. духу не хватило признаться, что "лили" из уст хёнджина почему-то особенное. хёнджин высек у себя на лбу и выгравировал на черепе, понимая, что влюбляется по всей видимости совсем не в картинку, что картинка всего лишь верхушка айсберга. иногда феликс был грубоват, но хёнджин приблизительно осознавал причины, собираясь раскрыть трогательную его часть. вдруг осенило, что не только в хёнджине борятся чувства и разум. такое происходит со всеми и с феликсом тоже. такую простую истину сложно понять в одиночестве. да чёрт со всем, феликс даже не забыл заставить хёнджина пристегнуться. - лучше не спрашивай никого в доме об их прошлом, - предупредил феликс, хмуря брови. сигареты в пачке заканчивались. - а тебя можно? - всё внутри затаилось в ожидании приговора. - когда-нибудь расскажу, - ухмыльнулся тот, отводя взгляд на дорогу. феликс сказал, что у хёнджина уютно, но он точно ошибался. как это может быть уютом, когда он живёт вместе с теми ребятами. ещё помогал собирать цветные карандаши, подставил руку, чтобы хёнджин нарисовал ему голубую ромашку фломастером, спросил о генераторе. теперь генератор готовится переехать в другой дом. хван хотел бросить плакаты и рисунки на стенах, но феликс сам аккуратно снимал их, складывая в папку, которую хёнджин никогда у себя не видел. романтик внутри назвал это свиданием. лили будто впитывал все царапинки на тумбах, о которые когда-то бились мизинцы на ногах хозяина, улыбался разрисованному горшку с дохлым кактусом, потому что воды и на себя не хватало. не отвлекал хёнджина, поэтому они почти всё это время молчали, но приятная тишина не мешала бросать друг на друга взгляды и хвалить пожелтевшие рисунки на блёклых обоях. феликс заводил его за спину, неся на себе две сумки, оставив хёнджина с одинокой коробкой в руках. и почему же феликс так заботится о незнакомце? ладно, хёнджин, влюбчивый до ужаса, привыкший вываливать эмоции раньше слов, но непредсказуемый феликс запугал бабочек, трепыхающихся в желудке. вечером чанбин настоял на том, чтобы новенький учился стрелять. феликс стоял рядом, кормив какашку вместо хёнджина, откопал старинные рок-треки, о которых тот уже давно позабыл. даже простое присутствие рядом успокаивало во время распятия перед чанбином. чан убеждал, что чанбин со всеми такой и хёнджина он не ненавидит, даже наоборот. - напряги плечи, чувак, руки словно сосиски, - тон голоса отдавал холодом, феликс же рядом хихикал. чанбин разминал чужие плечи, это сработало, только теперь хёнджин напрягся всем телом. - боюсь, тебя когда-нибудь прибьёт лишь отдачей, - заключил парень, наконец разрешив пострелять по железным банкам. на заднем дворе коттеджа царило спокойствие, но на дерево, в котором сынмин изо всех сил поддерживал жизнь, жалко смотреть. он всегда был повёрнут на ботанике? хёнджин краем глаза заметил, что вся их с чонином комната в ультрафиолетовых лампах... так что, наверное, всегда. чанбин, потупив взгляд на гирлянды, разбавляющие сумеречный закат, выхватил у хёнджина пистолет и поменял на винтовку. феликс замер с удивлённым выражением лица, так как винтовка почти новая. они спёрли её из магазина и никто ни разу ей не пользовался. хван вообще никогда огнестрельное оружие не держал в руках, не понимал, что изменится, если он не умеет стрелять в принципе... - ого, - он не смог сдержать восхищённый вздох, сразу же попал в цель, сбив банку с ржавой бочки. чанбин знаток своего дела, оказывается. - молорик, - учитель одарил аплодисментами, но хёнджин растерянно повернулся к лили. - чанбин считает, что ты молодец, - феликс гордо улыбнулся, будто меткость другого человека - его заслуга. - я тоже так считаю. - что ж... спасибо, - хёнджин украл улыбку на своё лицо, радуясь внутри, что в дальнейшем мог бы быть полезным, а не обузой команде. и чем быстрее пролетали дни, тем жёстче становились тренировки чанбина. он заставлял его бегать и тягать шины!! со слабыми ручками бетон тут же разливался по венам, удерживать винтовку дольше минуты становилось сложновато. но минхо составлял ему компанию. даже если тот частенько заводил странные разговоры о бренности бытия, это немного веселило. поделился тем, как надеется найти бездомных, не заражённых животных, чтобы привести их домой. хёнджин не стал говорить, что сынмин мог выкинуть питомца на улицу за разбитые горшки с растениями. давно понял, что иногда нужно просто молча выслушать. минхо попал под подозрения самого травмированного прошлым парня в их разношёрстной команде. хёнджин позволял подбираться к себе, но не лез в чужую душу. и с минхо это работало, робкими шажками, но всё же... про вторую кровать в комнате ни хёнджин, ни феликс не вспоминали, а чужие руки по утрам обнаруживались всё теснее прижатыми к телу. хёнджин всегда спокойно спал, никогда не закидывая на других конечности, но и сам начал находить свои ноги поперёк тела соседа. незаметно он со всеми сближался, аккуратно, но не досконально высчитывая последующие шаги. джисон оказался главным ценителем его искусства, развешивая натюрморты и пейзажи по всем комнатам. вроде бы он просто заклеивал дырки в обоях, но феликс убеждал в джисоновой искренности. также парень первым застукал его, занятым портретом феликса. из-за этого подобрался к нему ближе всех, задавая кучу бестактных вопросов о влюблённости. хван отнекивался, убеждал, что просто считает лили красивым. джисон листал его, как открытую книгу. прочитал лекцию об отношениях внутри дома, о расставании и дальнейшем неловком сожительстве... а если чувства особенно сильные, то кто-то из них мог бездумно уйти. и этот странный диалог закончился на том, что хёнджин пообещал никогда не признаваться в чувствах, а джисон уверил, что у них с феликсом взаимность. в общем, противоречил сам себе. и добавил " без признания по твоему лицу и так всё понятно, но не переживай, по его лицу тоже". джисон просто не хотел, чтобы кто-то уходил из семьи. но в тот день хёнджин неловко смотрел лишь в ноги феликса, про глаза вообще можно не говорить... мозг переполнился вопросами "а сейчас я менее очевидный, чем обычно?". феликсу такое поведение пришлось не по вкусу, поэтому нашёлся ещё один человек, устроивший пытку допросом. тихо лежали перед сном, разглядывая потолок, что недавно белили вместе, измазавшись в краске по самые трусы. феликс по привычке положил голову на чужое плечо. они никогда не разговаривали по ночам, но феликс, видимо, поставил цель окончательно докопаться до сути. - хэй, - он задрал голову, глядя на хёнджина, но отвлечь от потолка не вышло. - ты же хотел, чтобы я рассказал про прошлое... - хван встрепенулся, теперь не мог оторвать от лили взгляд. - мой отец ушёл в добровольцы, мы жили с мамой одни полгода и, - феликс сглотнул. - когда он вернулся домой, лучился радицией, сразу стало понятно, что с нами прощаются. он жил с нами неделю после этого, и я собственными глазами наблюдал, как папа мутирует до состояния овоща. я рад, что он хотя бы вернулся, но ему даже не дали спокойно умереть во сне. зомби пробили дверь и... остался лишь я. - не продолжай, - хёнджин завернул его в одеяло, плавно перебирая волосы. феликс всегда старался выглядеть сильным в его глазах. хёнджин особо ценил такое откровение. - я находил смысл жизни, когда они были рядом, нужно было заботиться о ком-то дорогом, - феликс упёрся локтями в матрас, нависнув над хёнджином. - а сейчас я нахожу этот смысл в ребятах, они стали моей семьёй, и ты, джинни... хёнджин не выдержал зрительного контакта, личной темы и всех навалившихся обстоятельств. влюблённого взгляда. понимал, что смотрит точно так же, оставив кроткий поцелуй на подбородке. феликс тихо захихикал, ведь наткнулся на смешно зажмуренные глаза, передарив поцелуй в ресницы. грубые ладони ползали по щекам, а смех не прекращался. - ты, джинни, замечательный, - вздохнул феликс. - не игнорируй меня больше, умоляю, - последнее слово разрезало воздух шёпотом. хёнджин неожиданно поменялся с феликсом местами, зажимая чужую шею руками. безмолвное обещание. так и заснули, на утро посшибав зелень в горшках. а сынмин так воодушевлённо рассказывал про драцены и аглаонемы. но страстно целоваться, одновременно натягивая одежду, встало на первое место. глаза явно искрились, выдавая с потрохами перед джисоном. спасибо, что джисон больше не задавал вопросов. обоюдно и без обсуждений, хёнджин с феликсом пытались ввести всех в заблуждение. старались прилипать друг к другу только в своей комнате, но стулья во время обедов и ужинов придвигались слишком тесно, под столом не могли не хватать руки друг друга. сначала только джисон корчил красноречивое выражение лица, позже в его клуб прибавлялись остальные. только чанбин всегда вёл себя одинаково, но в один день он выдал: - любовь юнцов не в душах, а в глазах, - и он впервые отложил книгу, пока ел. никто не нашёлся в ответе. хёнджин поймал встревоженый взгляд феликса. кажется, они попались. - молодости свойственно грешить поспешностью. - хён, ну прекрати, - протянул джисон. - они взрослые и поспешности в нашем мире уже не существует, - хёнджин честно не ожидал, что тот станет их защищать. - любовь сильнее страха смерти, - добавил минхо, поднимаясь со стула, чтобы наложить добавки. чан подавился, чонин рядом присвистнул. на этом разговор закончился, такой странный и сумбурный, но больше тема романтических отношений не поднималась. не существовало давления, осуждения или чего-то подобного, будто все давно знали, но чанбин хотел выговориться. хёнджин окончательно убедился, что семья его приняла. поцелуи крали, пока никто не смотрит, но в публичных объятиях никогда не отказывали, хоть они случались редко. хёнджин пристрастился одалживать у чанбина книжки, поэтому они часто лежали на диване: он на животе, держа чтиво в руках, а феликс укладывал голову на чужой зад, как на подушку. джисон, проходя мимо, комментировал ситуацию различными советами. "не пукни" было на первом месте и ему ещё не надоело это говорить... а хёнджину не надоело с этого незаметно хихикать. у всех в доме были свои обязанности, хван никогда бы не подумал, что джисон отвечал за зачистку территории. просто не видел парня в деле. они вместе с чанбином часто уходили из дома, вызывая переживания и тревогу, но те всегда возвращались с весёлыми историями, будто посетили парк атракционов. и однажды чанбин на тренировке сообщил хёнджину, что тот тоже к этому готов. вообще-то он до сегодняшнего дня отвечал за уборку и стирку! но, чтобы смочь защитить себя в случае чп, необходимо научиться убивать. банки во дворе - не трупы, бегущие навстречу. в доме остались только сынмин и чонин, остальные направились в другой город. ближе к последствиям ядерного взрыва, ближе к радиации. выжившие к нему не приближались, поэтому им придётся постараться, чтобы дойти до оружейного магазина без заражений. пули заканчивались... ну и хёнджин уломал их добежать до торгового центра. в голове давно томилась идея о подарках, что-то некрупное, но значимое. всего лишь нужно как-то отвязаться от лили. - чанбин, чего задумался? - спросил хёнджин. они уже ехали полчаса в одной машине, а тот хмуро глядел в окно. хван сам начинал тревожиться, когда кто-то рядом переживал. - он в музыкальном клипе снимается, не переживай, - под боком прокомментировал джисон, заставив улыбнуться и чанбина. феликс вёл машину, а бин следил за дорогой на переднем сиденье. джисону надоело играть с хёнджином в слова и составлять акростихи, и главной мишенью этих двоих оказался чанбин, толстую кожу которого они пытались пробить раз за разом. сначала они были слишком серьёзными, хёнджин почти трясся от страха. дело предстояло опасное, но джисон умело разгонял любую тучу, повисшую в чужих мыслях. на улице стояла странная тишина. зомби впали в спячку? не было ни единого признака шевеления. чан с минхо припарковались рядом. джину наконец стало ясно, почему чанбин сидел впереди и почему чан ехал с минхо. на случай, если придётся отстреливать трупов на ходу, высовываясь из окна... страшно. опасаясь внезапного нападения, они аккуратно шагали к магазинам на когда-то центральной улице. хёнджин раньше никогда здесь не бывал, исследовал вывески на наличие нужных. всё ещё хотелось "купить" подарки, несмотря на сердце, пробивающее грудь до тёмных мушек в глазах. давненько не находился вне дома... шатались по зданиям все вместе, пока хван незаметно не слинял. страх отпустил, ведь ни одного зомби на пути так и не встретил. феликс неделю назад жаловался, что обошёл все магазины, объявил, что его любимых филип моррис больше нет. привередливо, но очень мило, корчил рожицы, пока давился мальборо. джин запомнил. и собирался их найти, попутно засовывая в рюкзак сборник рассказов для чанбина. в книжном на полках пылилась куча всякой забавной дряни, он схватил несколько уродливых плюшевых игрушек и тоже затолкал в сумку. сынмину вряд ли понравится поломанный, но в прошлом танцующий, кактус, однако сам факт подарка точно порадует. хоть бы чан потом не заставил всё выкинуть из-за излучения. зайдя в вейп-шоп, представляющий из себя маленькую ободранную коробку, хёнджин аккуратно перелезал через завалы взорвавшихся одноразок. сигареты валялись в самом конце комнаты. три пачки филип моррис! отлично! стоило ему выйти, раздался громкий скрип от поржавевшей двери. и хёнджин, наконец, заметил, как пустынная улица наполнилась жуткими трупами. они обитали здесь слишком долго, у некоторых не было конечностей. даже одежда осталась не на всех, но плоть настолько преобразилась, что чернота и гниль перекрывали обзор на остальное. хёнджин схватил винтовку, дрожащие руки мешали прицелиться. около двадцати мишеней чересчур много! дыхание не выравнивалось, а тело не могло успокиться. он умрёт сейчас? он так и не сказал "люблю". лицо захватила гриммаса боли, как же чертовски горько. самый настоящий болван, зачем он ушёл от остальных, что теперь делать? первый выстрел - промах, ещё и наделавший шуму. зомби, все поголовно, двигались в его направлении. следующий выстрел пришёлся в ногу, а надо было в голову! он оказался окружён и от бессилия взялся за старые привычки, размахивая оружием с зажмуренными глазами. тот портрет феликсу он так и не показал, а собирался вручить на день рождения, как и своё сердце. несколько выстрелов почти оглушили, и кто-то схватил его за руку, сильно дёргая на себя. - открой глаза! - лили никогда на него не орал с плескающимся изнутри гневом. их ладони намертво сцепились друг с другом. асфальт перед глазами размылся, пока они бежали. так хотелось обняться, но его грубо затолкали в машину, ни говоря ни слова. расковыряв все свои заусенцы, он робко поднял глаза от рук. слева сидел джисон. джисон без руки. блять. вот почему в машине стояла гробовая тишина. джисон не хотел привлекать к себе внимание, не отворачиваясь от окна лишний раз. блять, блять, блять. за что? почему именно джисон? почему не хёнджин? джисон не заслуживал. наверняка ему до безумия больно. сначала осознавать, что тебя заразили, а потом решаться отрубить руку. дальше локтя ничего не было... оборванный рукав толстовки натянут вниз, видимо, чтобы никто не увидел. всхлипы вырвались сами собой, хёнджин всегда переживал за других больше, чем за себя. и до конца поездки только они разбавляли шум двигателя. они не завалились в дом с привычным шутливым ребячеством, перепугав сынмина с чонином, настраивающих лампы для проросших ростков. все разошлись по своим комнатам, лишь бросив, что встретятся за ужином. феликс тут же бухнулся в подушку лицом, будто пресекая возможность возникновения диалога. хёнджин так не мог. если он останется наедине со своими мыслями, его взорвёт. запястья чесались. если больно внутри, то и снаружи должно быть больно. неосознанно начал царапать себя, незаметно присев на край кровати. хотел дотянуться до чужой копны волос, это успокаивало их обоих. раньше. - лили, прости меня, - хёнджин агрессивно размазывал кровь, вытекшую из под ногтей. перестарался с заусенцами. феликсу не понравится такое зрелище. - чем ты вообще думал!? - воскликнул он. - что в твоей голове!? ты ушёл один посреди кишащей зомби улице! ты хотел, чтобы я потом тебя хоронил!? я чуть с катушек не слетел, ты даже не кричал! если бы ты не выстрелил, я бы так и не понял, где ты! - феликс в забытьи схватил хёнджина за плечи, мотая взад-вперёд, отчаянно хотел достучаться. - за что ты извиняешься!? я чуть не потерял смысл своей жизни! - я п-просто, - хёнджин, не успев договорить, разрыдался как ребёнок. наверняка, их ссору слышал весь дом. - что просто!? - орал феликс, заглядывая в глаза. джин уткнулся взглядом в ладони, а плач преобразовался в крики умирающего животного. он кое-как вытащил пачку сигарет, уронив её на половине пути. подобрал с пола, всучив феликсу. - хотел подарить тебе твои любимые... - да похуй мне на эти сигареты, ты не понимаешь что ли!? - отбросив пачку в сторону заколоченного окна, ликс схватил его за ладони, пачкая лицо, чтобы прижаться к ним теснее. - джини, - отчаянно прошептал, все силы иссякли. - ты такой придурок. не вреди себе, пожалуйста. он сцеловывал боль рубиновыми камнями, разбитыми на пальцах. вытирал слёзы на заледенелых щеках, выпрыгивал из души солнцем, чтобы согреть. обнимал в метаниях, пробираясь под кожу. - мне стало казаться, что ты дороже моей жизни, - хёнджин хлопал влажными ресницами, хотел отвернуться, чтобы феликс не смотрел на сопли, вытекающие из носа. - теперь понятно, почему ты с такими речами спелся с чанбином, - слабо хихикнул лили, и, натянув рукав тостовки, собирал всю влагу с чужого лица. - я люблю тебя, и твоя жизнь такая же дорогая, как и моя. - и я тебя люблю. - я знаю. феликс из своего рюкзака вывалил на кровать множество блестящих ручек, какой-то тюбик с краской, кисточки, некоторые из которых были вообще-то для макияжа. они так похожи друг на друга. за ужином джисон во всю смеялся, срывая обещания о том, что впредь его будут называть "капитан крюк". минхо просил не терять глаз, чтобы тот окончательно не стал карикатурным пиратом. чанбин с хёнджином приклеились к нему на весь вечер, обнимая, чтобы разделить невысказанную боль. они видели его в машине, они знали, что он репетировал эту беззаботную речь, пока сидел в комнате. чан помогал ему кушать, пока джисон верезжал о своём всемогуществе. и пусть он правша, что потерял правую руку. сынмин забалтывал всех разговорами о выращивании скота в условиях апокалипсиса, а джисон просил выделить в будущем умилительного поросёнка, чтобы носиться с ним по дому как с собачонкой. ничего не встанет на прежние места, но это не мешало им двигаться вперёд и жить дальше они ведь любят друг друга. у них ведь есть дом. и есть семья. они есть друг у друга и с таким раскладом они проживут свои короткие, но лучшие в мире жизни.