Cocaine

      На следующей неделе Фрэнк чувствовал себя намного лучше. За все время Боб звонил несколько раз и то, просто поболтать, ведь Айеро в школе выдали индивидуальный проект по каждому предмету, который нужно было закончить к концу больничного и тогда ему не придется рассказывать все пропущенные темы устно.       Линда пару раз задерживалась на работе и Фрэнку приходилось самостоятельно готовить ужин, что его даже забавляло. Джерарда заманить ни на гречневую лапшу с тофу и овощами, ни на суп с огурцов не получилось, он вежливо отказывался и отмахивался делами, иногда сытостью.       В пятницу, после вердикта врача «полностью здоров» и наставлений держаться подальше от всякой заразы, Фрэнк сразу же позвонил своему парню, который клятвенно пообещал увезти его куда-то после окончания тюремного срока.       И он выполнил свое обещание. Джерард заехал за ним около трех дня, отказался от очередного веганского блюда, поблагодарив за предложение и кинул «поторопись, пожалуйста».       Ехали они быстро, Фрэнк едва успевал ловить глазами свет от фонарей. Подросток пытался выпытать куда они все-таки едут, но Джерард был непоколебим. Когда через тридцати минут, они пролетели знак «Нью-Йорк» парень выпрямился и с широкой улыбкой на лице, бросил заинтересованный взгляд на мужчину.       Джерард то и дело поглядывал на циферблат часов на приборной панели и постукивал пальцами по кожаной обивке руля. Фрэнк потянулся, рукой к кнопке подъема стекла, но Уэй только злобно на него покосился и заблокировал окна на руле.       – Я хотел покурить, – объяснил Фрэнк, накидывая на плечи куртку, которую успел снять за время пути.       – Мы едем сто двадцать, ты хочешь снова заболеть? – кинул Джи и резко нажал на тормоз. Машина плавно сбавила скорость и Фрэнк, задержав влюбленный взгляд на сосредоточенном мужчине, кивнул и отвернулся к своему окну.       Музыка приятно звучала, скрывая неловкостью между ними. По крайне мене, эту неловкость Фрэнк буквально кожей ощущал. Джерард был чем-то взволнован и жутко напряжен, на приятное времяпровождения смахивало с трудом.       Город встретил солнцем и прохладным ветром, не зря Джи попросил парня схватить самую теплую одежду. Фрэнк заинтересованно смотрел по сторонам, он еще не был в Нью-Йорке в сознательном возрасте – несколько раз ездили с мамой в детстве. Заинтересованность сменилась восторгом, когда машина плавно завернула и остановилась на парковке возле самого известного здания в мире – Эмпайр Стейт Билдинг.       Могущественное ста четырёх этажное здание, считавшееся самым высоким в мире около пятидесяти лет, возвышалось над маленькими человечками, столпившимися перед ним, как муравьи.       – Приехали, – заключил Джи, заглушив машину. Он как-то смущенно улыбнулся ошарашенному Фрэнку, сжав его ладонь своей. – Бери куртку и выходи.       Познания Айеро об этом месте были совсем скудными, он знал то, что здание находится на острове Манхэттен и является главной достопримечательностью города. А еще там много офисов. Кажется все.       Когда они попали в лобби через 350 Фифс Авеню, Фрэнк только и успел сжать сильнее ладонь Уэя и удивленно открыть рот, оглядываясь по сторонам – впечатляли размеры. Сама комната была выполнена из мрамора в золото-коричневых тонах. Высокие потолки с массивной люстрой, в таких же тонах, шептали о величии. Среди различных элементов ар-деко, Фрэнк обратил внимание на монументальную роспись потолка, изображающую век машин. С приоткрытым от удивления ртом, он перевел взгляд на медальон, расположенный на стене за стойкой ресепшен – на нем небоскреб представлен в образе маяка, излучающего свет из шпиля.       Едва Фрэнк успел сформировать вопрос в своей голове, его потянули в другую сторону, как потом оказалось, к лифтам. Можно было бесконечно долго размышлять и догадываться куда именно они пришли – в один из офисов, посетить одну из многочисленных выставок или же просто поглазеть и прокатиться на оригинальном мачтовом вагоне, лифте Отич, что возил гостей здания с восемьдесят шестого года.       В тот самый лифт его все-таки затянули, и парень расплылся в улыбке, косясь на спутника. Джерард, заметив его взгляд, легко улыбнулся и нажал на кнопку «86». Фрэнк потянул за рукав куртки мужчины, чтобы развернуть его к себе лицом и привстал на носочки, плотно прижимаясь к пухлым губам. Подросток хотел выразить всю любовь и восторг, касанием губ, надеясь, что его поймут. А в ответ мужчина слегка приоткрыл губы, отвечая, и нежно провел рукой по волосами подростка.       Благо, они были одни в лифте.       – Нам ехать ровно минуту, – прошептал Джи в губы парню.       Фрэнк хотел было захныкать и возразить, мол «как можно доехать до восемьдесят шестого этажа всего минуту», но тут же открыл глаза и отодвинулся от мужчины, когда дверь резко распахнулась.       Перед ними выросла смотровая площадка. Расположенная на высоте 320 метров, обсерватория на этаже огибала шпиль здания, обеспечивая 360-градусный вид на город. Фрэнк рванул вперед по узкой дорожке, переплетая их холодные пальцы и обходя людей.       Площадка была окружена прозрачными высокими окнами для обзора с прочным металлическим ограждением, что делало ее немного похожей на золотую клетку. Подходя к одному из стоящих там телескопов, парень прислонил правый глаз и глазку, наблюдая прекрасные виды на реку Гудзон, окруженную зданиями. Восторг захватил его полностью, жестокий ветер и холод даже не смогли сорвать улыбку с довольного лица.       Когда он немного поумерил свой пыл и даже задрожал, то ли от радости, то ли от холода, мужчина приобнял его рукой, прижимая к своей груди и поцеловал в висок.       – Смотри, вон там течет Гудзон, – он указал пальцем на могущественную реку, протекающую прямо напротив их глаз. – Вот там, здание с антенной, откуда светил луч света – это самое большое здание в Нью-Йорке – Всемирный торговый центр. До того, как его построили, Эмпайр Стейт Билдинг был самым высоким зданием мира.       Джерард сделал шаг назад и обнял Фрэнка со спины, заботливо накидывая ему капюшон на голову, наклоняясь, чтобы шептать на ухо. Фрэнк перехватил ладони Джи и переплел пальцы со своими, просовывая в свои карманы.       Парень завороженно слушал интересный рассказ, понимая, что совсем ничего не знал о Нью-Йорке. Он впервые увидел Бруклинский мост, Крайслер-билдинг и Статую Свободы.       Стоя возле края, они грелись о друг друга, во всех подробностях рассматривая крыши близлежащих домов и их одну интересную особенность – установленные на крышах баки с пресной водой. Джерард не придумал ничего остроумного в ответ на вопрос Фрэнка, поэтому пришлось признать свое поражение и сказать, что он понятия не имеет, что они там делают.       – Ты уже был здесь? – спросил Фрэнк, тихо, прикрыв глаза.       – Да, однажды, – Джерард ответил не сразу, выдержав небольшую паузу.       Фрэнк сильно сжал его руки в карманах своей куртки и положил голову на плечо.       – С парнем?       – С родителями, – глухо ответил мужчина. Фрэнк чувствовал, как тот напрягся, очевидно эта тема была для него не из приятных.       Парень только понимающе кивнул, не решаясь продолжать этот разговор. Он боялся услышать другое, какое-нибудь имя, произнесенное с трепетом и разочарованием. Имя кого-то, кто был ему дорог.       Айеро на секунду задумался об этом и сердце забилось быстрее. Что-то дрогнуло внутри. Джерард никогда не говорили о своих предыдущих отношения и вообще не говорит ни о ком, кто ему дорог или был дорог когда-то. Он будто бы не пускал Фрэнка в свою душу.       – Вы общаетесь? – парень решил рискнуть. Он хотел знать.       Уэй дернулся, то ли от холода, то ли от желания сбежать от разговора, но Фрэнк только сильнее сжал его ладони.       – Нет, – мужчина тяжело дышал парню в затылок. – Мы прекратили общение довольно давно.       Фрэнк поджал губы и решил не разворачивается лицом, чтобы не смущать. Возможно, так будет проще поговорить и открыться.       – Когда?       – Мне было, кажется, восемнадцать, – выдохнул Джи, глядя куда-то вдали, прижимаясь к стоящему впереди Фрэнку.       Ему было невыносимо. Невыносимо больно и неприятно снова вспоминать о том дне, когда он собрал все самое нужное, что поместилось в один рюкзак и уехал в общежитие. Отличные каникулы выдались.       – Вы поругались? – немного повернув голову в сторону, спросил Фрэнк. На улице уже заметно потемнело и похолодало, они шлялись здесь добрых минут сорок. Парень, стоя в теплой куртке, с накинутым на голову капюшоном, больше переживал о Джерарде, куртка которого была едва осенней.       – Ну, в каком-то смысле, – хмыкнул мужчина и задумался. – Мы в кое-чем не сошлись, если так можно сказать. Майкл остался на нейтральной стороне.       Фрэнк снова кивнул, поддерживающе, показывая, что он внимательно слушает.       – Ты бы хотел с ними помириться?       – Это невозможно, – тут же ответил мужчина и выдохнул.       – Уже прошло много времени, – парень развернулся к мужчине лицом и посмотрел в глаза. Джерард был заметно расстроен, эта тема никогда не перестанет его так сильно волновать. – Мы могли бы поехать к ним вместе, вы поговорите.       Мужчина поднял бровь и сделал шаг назад, поглаживая лоб пальцами.       – Отстойная идея, сразу говорю.       Он оборонялся. Задели за больное. Размотали бинт. Полили перекисью.       Фрэнк подошел ближе и обвил руками талию мужчины.       – Давай возьмем Майки и поедем к ним в гости, – все не унимался подросток, широко улыбаясь.       – Фрэнк, мой отец – гомофоб, – Джи был строг. – Он не ждет ни меня, ни тебя.       Парень захлопал пушистыми ресницами, хватая ртом воздух. Он даже никогда не задумывался каково бы ему было, если бы Линда его не приняла, сказала бы, что это болезнь и такой сын ей не нужен. Никогда не думал, что кому-то из его близких приходилось это переживать. Не представлял, что ситуация, когда родители отказываются от своих детей из-за ориентации, вообще может существовать.       Парень на секунду представил какого это – встать перед выбором.       А что, если бы Джерард пошел у них на поводу и женился на какой-нибудь Сьюзи, которая чудесно готовила и души в нем не чаял. Родители бы подарили им чудесный дом с большим садом. Она бы была невероятной красавицей, ведь другой у него просто не могло бы быть. Сьюзи бы пекла вкусные круассаны, как ее учили на курсах во Франции. А он бы каждый раз перед сексом запихивался таблетками для эрекции.       Он ведь даже мог бы быть отцом.       И заказывать мальчиков в борделе. Где-то подальше от города. Потому что никто не должен знать.       И они бы никогда не встретились. Не посмотрели бы друг другу в глаза. Не узнали запах кожи.       – Приходи к нам на день благодарения, – выпалил Фрэнк, протягивая руки к мужчине и переплетая их пальцы. Джерард от неожиданности застыл, а потом – громко засмеялся. – Не нужно меня жалеть. Я совсем не скучаю по семейным праздникам, – шикнул мужчина, не скрывая раздражения и злости.       Но Фрэнк не жалел. Он подумал о том, что хочет видеть Джи за их столом сразу же после того, как Линда предложила пригласить Патрика к ним на праздник. Он хотел впустить его в семью, показать, что ценит его и дорожит.       – Я.. нет, – парень немного растерялся и уставился на сведенные брови на переносице напротив. – Я хотел еще раньше тебе предложить. Линда приглашает своего нового…парня к нам. Она никогда никого со мной не знакомила после того, как отца забрали.       От тут же запнулся и неосознанно прикусил губу, вытаращив глаза. Упоминание отца заставило его сердце отбить несколько глухих ударов и упасть в желудок.       Им обоим было о чем молчать.       – Я так понимаю, твой отец такой же ублюдок, как и мой, – заметив замешательство парня, хихикнул Уэй и достал с пачки сигарету.       Курить здесь было не то, чтобы разрешено.       Фрэнк кивнул и убрал руку со рта, потянувшись к пачке. Они стояли в углу, чтобы никому не мешать, и тихо курили, каждый в своих мыслях. Фонари уже осветили весь город, изредка мигая, и тот приобрел другой вид. Пора было ехать домой, дорога назад будет немного дольше, ведь в темноте ехать сложнее.       – Он не ублюдок, – затянувшись, выдал Фрэнк, когда, казалось, тема была уже закрыта. – Он просто в тюрьме.       Джерард еще раз затянулся и бросил окурок на пол, затушив его башмаком.       – Мы практически не общались. Он только заливался и буянил, – подросток опустил голову, разглядывая кроссовки. В глаза не хотелось смотреть от слова совсем.       Он боялся осуждения.       Боялся осознать, что даже в этом Джерард ему не пара. Его родители – хренпоймичемзанимающиеся серьезные люди, мама Фрэнка – продавщица, а отец – убийца.       – Он тебя… обижал? – мужчина долго не мог подобрать слово и сделал перед ним длинную паузу.       Фрэнк замахал головой, часто моргая – непрошенные слезы тут же предательски показались.       – Нет, нет, – ответил, поднимая голову. – Но я его ужасно боюсь. До сих пор.       Мужчина, на глубоком вдохе, притянул подростка к себе, и тот послушно уткнулся ему в грудь. Они стояли так целую вечность, пока Фрэнк копался в себе, редко подрагивая от холода.       – У тебя поэтому проблемы с алкоголем? – Фрэнк поднял глаза и кивнул. – Я видел, что ты с ума просто сходишь после капли спиртного. Давай ты мне пообещаешь, что будешь стараться исключать алкоголь из своей жизнь.       – Хорошо, – облизывая обсохшие губы, ответил подросток, не отводя взгляд от прекрасных зеленых глаз. Может ему показалось, но в тот момент они были наполнены заботой и любовью.

***

      Возвращались обратно они по пустой трассе, потому что было уже далеко за девять. После смотровой площадки, Джи настоял на том, чтобы они заехали куда-то перекусить. Фрэнк долгое время упирался, потому что выглядел он, честно говоря, не очень презентабельно для какого-то заведения, тем более, если то место, куда они едут, принадлежало знакомому Уэя.       – Если ты про деньги, то я заплачу, не беспокойся, – покосился на него мужчина и немного приподнялся, чтобы вытащить телефон с переднего кармана.       – Ты посмотри на меня вообще, – Фрэнк развел руки в сторону и поерзал жопой по кожаному сидения, показывая себя. Теплая куртка была расстёгнута, демонстрируя синюю толстовка и узкие рваные джинсы под ней. Джерард кинул на него быстрый заинтересованный взгляд и тут же вернулся к дороге. – Пугало огородное. Уэй только широко улыбнулся, покачивая головой и заправил волосы за ухо. Дальше они ехали в тишине, очевидно, мнение Фрэнка мужчину не особо интересовало. Фрэнк отвернулся к окну, заворачиваясь в куртку и скрестил руки на груди. Он вообще здесь пустое место? Ладно, можно было хотя бы сделать вид, что они вместе пришли к этому решению, но вместо этого, мужчина набрал номер и поздоровался с кем-то в трубке.       Разговор длился не более минуты, они даже успели посмеяться и что-то вспомнить, парню не известное. Он недовольно фыркнул, в желании обратить на себя внимание, и скинул кроссовки, садясь по-турецки.       – Почему тебя так волнует их мнение? – заключил Джи, останавливая машину возле заведения и повернулся лицом к парню, легко улыбаясь. – Я считаю, что ты выглядишь прекрасно, зачем тебе другие.       Он потянулся рукой к лицу парня и медленно, касаясь холодными пальцами, повернул его лицо за подбородок. Фрэнк насупился, складывая губы в тонкую линию.       – Я туда не пойду, – выпалил он, скорее из вредности.       – Почему?       – Ты меня перед фактом ставишь, мое мнение совсем не учитывается, – дернулся парень, убирая руку мужчины и уставился на людей напротив.       Джерард громко вдохнул, приподнимая брови в удивлении и со звуком опустил руки на свои бедра.       – Хорошо, мистер Я-Пиздец-Как-Хочу-Есть-Но-Из-Вредности-Не-Буду, – пробубнил Джи, с улыбкой поглядывая на Фрэнка. – Как пожелаете. Тогда говорите мне куда ехать, готов следовать вашим указаниям, сэр.       Джерард поднял руку вверх, хватая воображаемую шляпу за край и снимая ее с головы, немного кланяясь. Фрэнк невольно улыбнулся и ударил кулаком в плечо Уэя.       – Прекрати, – хихикая, попросил он и сел ровно, застегивая куртку. – Ладно, пойдем, я и правда ужасно хочу есть.       Парень, который их встретил, был довольно дружелюбен. Фрэнк обошелся пастой с овощами, а Джерард выпил несколько стаканов воды и съел легкий салат с морепродуктами. Ужинать было неловко, они почти не говорили между собой, хозяин заведения присел ужинать вместе с ними, и мужчины все время обсуждали их какой-то новый совместный проект.       Фрэнку было безумно неудобно находится здесь. Он быстро умял свое блюдо и напечатал смс, сидящему напротив мужчине. Тот, отрываясь от увлекательной беседы с довольно-таки симпатичным молодым человеком, потянулся за телефоном и кивнул.       Они уехали через пять минут.       – Тебе тоже не понравилось с ним общаться, если мы так быстро смылись? – спросил парень, пропихиваясь внутрь машины.       Джерард сел на водительское и прокашлялся.       – Если честно, я прослушал добрую половину того, что он говорил, – хмыкнул Джерард, поворачивая ключ в замке. – Хотел побыстрее попасть домой.       Фрэнк закрыл дверь и понимающе кивнул. Он, чувствуя приятную легкую усталость, откинулся на сидение и прикрыл глаза. Сейчас они доедут до дома и увидятся снова неизвестно когда – работа, учеба, концерты, встречи. Парень поджал губы и отвернулся к окну, открыв глаза, и наблюдая за видом проплывающего мимо яркого города.       Добрались до города они быстро, отчего Фрэнк будквально захныкал, ощущая безысходность и тяжесть в груди. Момент хотелось продлить вечно, но он почему-то не мог попросить побыть с ним еще несколько минут, часов, дней, ночей. Просто не хватало смелости.       А Джерарду хватило.       – Хочешь остаться у меня? – предложил он, когда машина проехала знак «Бельвиль».       Произнесено так буднично и просто, что Фрэнк даже сначала не уловил важность вопроса. Он только развернулся к мужчине, широко улыбаясь и это было лучше всяких слов. По дороге парень отправил Линде смс о том, что он сегодня дома ночевать не будет и принялся внимательно наблюдать за дорогой.       Едва Фрэнк переступил порог дома, свет автоматически зажегся, подкидывая моменты их прошлого – первая ночь здесь, как он бежал, спотыкаясь о шнурки и проклиная себя за то, что вообще согласился идти в это клуб. Вспомнилась и вечеринка, а потом их сладкий секс на атласных простынях. И этот холодный тон на следующее утро.       – Поднимайся, – Джи легко коснулся рукой его локтя, подходя сзади, и шепнул на ухо. Сейчас он звучал очень мягко.       Ухо тут же обожгло огнем и парень сделал несколько шагов к лестнице, чувствуя шаги за своей спиной. Он помнил дом, будто был здесь сотни раз. Наверное, в своем воображении и мыслях, он действительно был здесь больше сотни.       Тяжело дыша, парень прошел дальше, по второму этажу и остановился – куда идти он не знал. Что его ждет сегодня? Комната для секса, то есть, гостевая, как ее называет хозяин дома, или вон та, в которую он забрел случайно, с атласными простынями и запахом сигарет?       – Почему застыл? – немного громче шепота, находясь всего в нескольких метрах.       Фрэнк на секунду задумался и сделал два шага в сторону гостевой комнаты и, когда не услышал следующих за ним шагов, остановился и обернулся. Джерард выглядел сконфуженным, он непонимающе сдвинул брови на переносице и развел руками.       – Ты со мной не пойдешь? Будешь спать у себя? – неуверенно произнес Фрэнк, соединяя руки в замок перед собой.       Уэй поднял брови и провел рукой по волосам, нервно улыбнувшись.       – Фрэнк, что ты... – раздраженно выпал тот и Фрэнк облизал губы, виновато утыкаясь в пол. – Я тебе повторяю последний раз, а ты слушаешь меня очень внимательно, ясно?       Фрэнк кивнул и сжал губы в тонкую линию, не решаясь поднять глаза.       – Той комнаты больше не существует, по твоей, между прочим, просьбе, – Джерард поднял указательный палец вверх, ощутимо повышая голос. – Я позвал тебя сюда, потому что очень хочу провести ночь со своим парнем, понимаешь?       Парень расплылся в улыбке, услышав это и сделал несколько шагов вперед в сторону Джерарда. Он снова облажался.       – Ты сказал, что никого к себе в комнату не пускаешь и я... Я тупой, прости, – шепнул Фрэнк, утыкаясь мужчине в шею.       – Я думал, мы все решили, – Джерард взял его за руку и потянул в сторону комнаты. Той, с шелковыми простынями.       Подросток мысленно залепил себе пощечину за тупость и присел на ту самую кровать, попав в комнату. Дело было не до секса, они только что снова поцапались, момент был не самый подходящий, но Фрэнк не мог перестать думать о том первом разе на этой кровати.       Как скользило его голое тело по ткани и сладкие стоны, наваливающего сверху мужчины. Трепет первых касаний, ощущения сочащейся смазки на языке, головокружение от алкоголя и оргазм – яркий, восхитительный, незабываемый.       Звук хлопающего холодильника вытащил парня их мыслей – Джерард достал две банки пепси с мини-бара, который до этого Фрэнк не успел заметить, и протянул парню одну.       – Мы будем…пить пепси? – принимая в руку закрытую банку, парень непонимающе взглянул на мужчину. Тот сел на широкое кресло, положив ногу на ногу.       – Мы можем заняться всем, чем захочешь, – ответил Джи, прикладывая горлышко к губам и делая несколько глотков. – Но я бы предпочел тебя хорошенько оттрахать сегодня еще раз на этой кровати.       Фрэнк приоткрыл рот и поднял высоко брови, поражаясь прямолинейностью и искренностью мужчины. Он на секунду завис в таком положении, а потом, чувствуя, как давно вставший член зашевелился, решил подыграть.       – И долго мне еще ждать? – сквозь улыбку.       Джерард поднялся с места и тут же оказался рядом, наваливаясь на парня сверху. Фрэнк оказался плотно прижат к кровати телом, сильные руки обвивали его талию, прижимаясь ближе. Губы мужчины настойчиво смяли чужие, язык проник внутрь, переплетаясь c другим. Руки подростка блуждали по знакомому телу, исследуя его, будто в первый раз, проникая под футболку и поглаживая выступающие позвонки.       Тело мужчины мгновенно отзывалось на ласки, под подушечками пальцев прокатывались мурашки и Фрэнк легко улыбнулся, тому факту, что Уэй возбужден не меньше. Парень хотел было немного приподняться на руках, но напор Джерарда сменился, и он резко прижал парня к кровати и прикусил нижнюю губу, немного ее оттягивая.       Фрэнк непроизвольно прогнулся в спине, толкаясь бедрами вверх и выдохнул в приоткрытые губы. Безумие накатывало совсем не снежным комом, а настоящей лавиной, накрывая Фрэнка полностью, с головой. Он потянул футболку Джи вверх и тот послушно разомкнул их губы, чтобы стянуть с себя ненужную вещь.       Парень провел рукам по голому горячему телу и прикрыл глаза, откидывая голову на постель, когда Джерард спустился ниже, дорожкой поцелуев, и прильнул к вене на шее, едва ощутимо ее прикусив. Мысли путались, он не мог собрать ни одно предложение в голове, ограничиваясь отдельными словами и местоимениями.       Уэй, одной рукой проникая под толстовку, горящими губами касался шеи, оставляя поцелуи. Он, оттягивая толстовку, спускался все ниже, к ключицам, огибая их языком. Фрэнк бился головой о матрац, выгибаясь под умелыми пальцами, что ловко пробрались под ремень узких джинсов.       Он все чувствовал. Как торчал возбужденный член, оттягивая плотные джинсы, как тело Фрэнка покрывалось потом от желания, и как громко и тяжело парень выдыхал, в ожидании.       Джерард продолжал целовать каждый сантиметр бледного идеального тела, борясь с желанием сделать все быстро и грубо, сейчас хотелось этого как никогда ранее –страсть животная, сильная, необузданная. Трепещущее нежное тельце под ним – это его. Не просто красивая мордашка с членом, а человек, такой любимый и по настоящему желанный.        Мужчина полностью зеркалом чувства парня.       Он опустился ниже, стягивая джинсы с парня вместе с трусами, и словил красную головку языком, соединяя губы и спускаясь по члену вниз, ладонью ласково поглаживая живот. Подросток громко застонал и прикусил губы, поздно спохватившись.       – Хочу слышать тебя, – Джерард провел языком по уретре и легко подул, натягивая крайнюю плоть.       Ему пришлось вспоминать все то, что самому нравилось, чтобы сделать парню приятное.       Фрэнк хватался за простыни, до крови кусая губы и сгорал от желания. Едва Джерард спустился вниз, обводя языком яички и прижимаясь к кольцу ануса языком, Фрэнк снова потерял связь с реальностью. Он так долго ждал и мечтал об этом, что происходящее не совсем воспринималась. Нужно было думать о чем-то отвлеченном, чтобы не кончить тут же, как только к его анусу приставили холодные пальцы.       Одной рукой Джерард скользил по возбужденному, покрасневшему члену, а другой – игрался с сжимающимся и разжимающимся анусом языком. Смазка, предварительно подготовленная, валялась под кроватью, и Джерард подхватил ее, выливая на пальцы достаточно много вязкой жидкости.       Мужчина сначала обвел дырку языком, смакую выдохи и стоны, а потом просунул язычок внутрь, напрягая его. Фрэнк поддавался навстречу всем телом, насаживаясь на язык. Джерард резко сменил язык на пальцы, вытерев обслюнявленный рот рукой, и вставил сразу два. Терпеть с каждой минутой становилось все невыносимее, мужчина практически был на грани того, чтобы дрочить себе в темп утопающим внутри пальцам. Картина распятого перед ним парня, с раздвинутыми ногами, мокрыми волосами, прилипшими ко лбу и плотно сжимающейся дырки вокруг его пальцев, просто лишала мужчину дара речи.       Они не говорили, не просили, понимали все без слов, ловя взгляды друг друга – затуманенные и бешенные. Когда Фрэнк приоткрыл губы, засасывая нижнюю и протяжно застонал, мужчина не смог больше бороться с самим собой. Он вытащил пальцы и отщёлкнул пряжку ремня, не сводя взгляда с объекта обожания.       Фрэнк ждал. Он хотел бы самостоятельно все сделать, но беспомощность желания, не позволяла даже подняться на локти, не то, чтобы сесть. Он жаждал почувствовать снова то, что вспоминал вечерами, надрачивая. Фрэнк помнил, какой он широкий и как сильно ощущался внутри – на грани.       И задержал дыхание, когда Джерард медленно ввел головку, давая ему привыкнуть. Парень застыл, принимая член в себя и поглаживая себя руками – грудь, живот, член. Понадобилось всего несколько десятков секунд, чтобы снова захотеть большего, захотеть его полностью в себе и Фрэнк охватил ногами Джерарда за бедра и резко прижал к себе, громко выдыхая.       Уэй принял это как готовность продолжать и начал медленно двигаться внутри, хватаясь за бедра Фрэнка. Они двигались не слажено, кое-как, мешая друг другу и желая насладиться этими ощущениями полностью, а потом Джерард с силой дернул парня на себя, входя полностью и сдул упавшую на лицо промокшую прядь.       Фрэнк вмиг расслабился, почувствовав власть человека над ним и полностью ему отдался. Джерард набирал скорость, вбиваясь все быстрее и быстрее, прикрывая глаза от удовольствия. Они были в одном мире, на одной волне удовольствия.       Стараясь так быстро не кончить, Уэй разъединил ноги Фрэнка за своей спиной, вытащил член, и, схватив парня за талию, заставил развернуться и встать на колени. Вид открывался чудесный – глубокий прогиб в спине и торчащий зад с маленькой красной дырочкой, блестящей от обильного количества смазки.       Мужчина снова приставил член ко входу и сразу же вошел полностью, ударяясь яйцами о яйца парня. Под ним громко застонали, выгибаясь еще сильнее и он потерял контроль окончательно. Раздвигая ягодицы двумя руками, Уэй оставлял красные следы от пальцев, вбиваясь все сильнее и интенсивнее. Их стоны смешались в один, со лбов стекали капли пота, падая на простыни, а члены обильно сочились смазкой. Джерард бил точно по простате, а парень снизу буквально терял голос от крика и стонов.       Фрэнк не выдержал первый, потянувшись к налившемуся члену рукой, он несколько раз провел по стволу и задрожал, обильно кончая себе в руку. Парня нехило потряхивало несколько секунд, а перед глазами все еще расплывались разноцветные разводы. Джерард ощутил сжатия ануса вокруг члена и кончил следом на спину парня, едва успев вытащить.       Мужчина упал рядом, протягивая Фрэнку салфетку с полочки, но тот отмахнулся и прикрыл глаза, укладываясь на живот.       – Я очень скучал, – не открывая глаз, пробормотал парень.       Джерард только устало улыбнулся и приподнялся, чтобы вытереть спину и руку Фрэнка от их спермы. Они были безумно уставшими, день выдался очень насыщенным, поэтому мужчина схватил подушку и подсунул под голову Фрэнка, когда тот очевидно задремал и мирно засопел, все так же лежа на животе.       Они лежали поперек кровати, голые и довольные. Джерард долго сомневался стоит ли поднимать парня и просить перелечь, пока курил в окно, но все же вытащил теплое одеяло и себе подушку из шкафа и лег рядом, укрыв их и приобняв парня за талию.       Уснул он как никогда быстро.

***

      «Лучший секс: Как все прошло?»       «Отправлено: «Скукотища смертная. Я не такой повернутый на вере, как моя мать. Лучше бы к тебе поехал, чем в церковь»       «Лучший секс: Господь тебя накажет за такие слова»       «Отправлено: Ты купил рясу? Я готов исповедаться, святой отец»       «Лучший секс: Доиграешься»       – Сыночка, Джерард во сколько придет? – спросила Линда и Фрэнк оторвался от телефона с широкой улыбкой на лице. Он сидел на диване в гостиной в миленьком фартуке с вишнями на широкую домашнюю футболку и быстро строчил сообщения.       «Отправлено: Во сколько ты будешь?»       «Лучший секс: Хочешь погрешить перед семейным ужином?»       Фрэнк огляделся по сторонам и спрятал телефон в карман, будто Линда могла бесшумно прокрасться и подсмотреть их сообщения. Она не должна знать, что ее сын в прямом смысле сошел с ума. Механизм был запущена две недели назад, после свидания на смотровой и парня уже было не остановить – они обтрахали все возможные места: машину, где действительно было совсем неудобно, каждую комнату в доме Джерарда, чтобы просто галочки поставить, и даже гостиную в доме Айеро, не говоря уже о спальне и ванной.       Джи только смеялся с него и вспоминал его бзик «ты со мной только из-за секса». Но теперь все наоборот – Фрэнк помешался на сексе. Парень даже изредка обижался и хныкал, отвечая, что это мужчине нужно немного поубавить свою сексуальностью, ведь устоять на ногах в прямом смысле невозможно.       «Отправлено: Линда дома. Боюсь, получится только после ужина»       И тут же добавил:       «Отправлено: Хотя можно отлучиться и во время. Если долго не растягивать, то можно все успеть» «Лучший секс: Все получится, если ты до ужина растянешь себя сам и вставишь пробку. Она, кажется, осталась у тебя»       Фрэнк, прочитав сообщения, залился румянцем. Воспоминания о том, как Джерард притащил ему небольшой подарок и попросил примерить, заставило руки нервно крутить телефон, а член несколько раз дернуться. В тот день Линда предупредила парней, что сегодня у них будет совместное времяпровождение – попкорн и фильм. Повод – 50-летняя годовщина со дня выхода ее любимого кинофильма. Повод, конечно, так себе, но отличная идея собрать их всех вместе и сблизиться. В ночь перед просмотром, Джерард остался у Фрэнка на ночь, но если назвать это «ночевкой», то они не ночевали, нет. Они трахались до пяти утра. Проснувшись в объятиях друг друга, Фрэнк захотел снова, но Уэй был не в восторге от идеи, потому не до конца успел проснуться. Парень обиделся, а мужчина ушел в клуб, решить кое-какие дела. Вернулся с маленькой черной коробочкой. И сам вставил пробку в неразработанную дырочку перед просмотром фильма.       «Отправлено: Я и двух секунд не выдержу с ней, ты же знаешь»       Фильм они тогда так и не досмотрели, Фрэнк прикинулся жутко сонным и быстро ретировался в комнату, кидая на мужчину неоднозначные взгляды.       Джерард пришел ровно в заранее оговорённое время – шесть часов вечера. Фрэнк уже успел помочь Линде приготовить ужин и переодеться во что-то презентабельное.       Как только раздалась трель звонка, подросток тут же подскочил к двери и, широко улыбаясь, открыл ее. Джерард был в белой рубашке и черных брюках, с наверх накинутым пальто – слишком красивый, чтобы быть настоящим.       – Выглядишь потрясно, – прошептал Фрэнк, оставив легкий поцелуй на губах мужчины, едва тот переступил порог.       Джерард чмокнул его несколько раз в ответ и принялся снимать ботинки. Линда тут же выбежала их кухни в чудесном платье апельсинового цвета и обняла гостя. Она, конечно же, хотела, чтобы они все вместе пошли в церковь перед застольем, но понимала занятость мужчины и просто поблагодарила за то, что пришел.       Патрик появился на десять минут позже, они успели только помыть руки и сесть за стол. Мужчина пришел с букетом роз и Линда, смущенно улыбаясь его приняла, встречая гостя в прихожей.       Фрэнк поднялся со своего места за столом и, громко выдохнув, развернулся, поджимая губы. Мужчина намного выше его самого, около ста восьмидесяти сантиметров с голубыми яркими глазами и седыми волосами. Ему на вид было около пятидесяти лет. Рука, которую он протянул подростку для рукопожатия, была немного опухшая с большими мозолями.       – Спасибо Богу, что собрал нас всех здесь, – начала Линда этот вечер.       Во время их беседы за столом, Фрэнк узнал, что Патрик работает на шиномонтажке и отлично разбирается во многих транспортных средствах. У него также есть двое взрослых детей и золотой ретривер по имени Рич.       Не сказать, что общения с самого начала вечера задалось, и они сразу стали друзьями, но Фрэнк держался, как мог. Страх того, что этот может быть таким же, как отец не покидали его все время, но под конец парень расслабился, откинувшись на спинку. Джерард заметил, что напряжение на лице больше не было так отчетливо видно и легко улыбнулся парню, уплетая индейку с рисом.       Патрик был очень внимательным к Линде – помогал ей принести блюда, подливал лимонад в бокал и подавал салфетки. Фрэнк не позволил себе пустить в его адрес ни одного язвительного комментария, потому что он обещал. Обещал Джерарду и маме, что будет любезным.       Претворяться долго не пришлось, вскоре Фрэнк действительно почувствовал теплоту от сидящего напротив человека. Только горящие глаза матери и улыбка, покоящаяся на розовых губах весь вечер, показывала, что ему не о чем волноваться.       Она приняла Джерарда, хотя он далеко не идеален. И не всегда поступал по отношению к ее сыну правильно. И Фрэнк должен постараться принять ее выбор.       Джерард молча наблюдал за собравшимися мужчинами – они были такие разные, но преследовали одну цель – сделать Линду счастливой. Эта картина надвигающегося мира должна была вызывать в нем только приятные ощущения, но вызывала злость. Сейчас все казалось не таким, он не совсем понимал, что здесь делает и почему должен общаться с людьми, которые ему абсолютно чужие.       В горле пересохло – он потянулся за стаканом и сделал несколько больших глотков воды. Взглянув на настенные часы, мужчина резко выдохнул, увидев пол восьмого. Прошло больше десяти часов.       Пробормотав что-то нечленораздельное, Уэй подорвался с места и направился в ванную комнату Фрэнка, на второй этаж. Захлопнув за собой дверь, он повернул замок, несколько раз дергая дверь, чтобы убедиться, что та закрыта и на ватных ногах прошел к раковине. Лицо, отражающееся в зеркале, было бледное, практически мертвенно, руки дрожали, как у эпилептика, а губы то и дело приходилось смачивать не менее сухим языком.       Лицо покрылось легкой испариной, по позвонку потекли капли, попадая под темный пояс джинсов. Потливость и дрожь – это то, до чего он еще себя никогда не доводил. Максимальным возможный перерыв для него – семь-восемь часов, сейчас прошли все десять.       Он глубоко вдохнул, стараясь контролировать себя, но получилось ужасно – непроизвольно задрожал еще сильнее, ноги подкосились, пришлось ухватиться за край раковины, чтобы удержаться. Громкий смех пронзил тишину.       – Раз, два, три, четыре… – шептал Джерард, способ, который всегда помогал взять себя в руки. Но не в этот раз.       Не зная сам почему оттягивает неизбежное, мужчина опустился на одно колено и вытащил ногу из ботинка. На мягкой стельке лежал маленький пакетик с белым порошком. Ловкими, отточенными движениями, мужчина поднялся и открыл пакетик, облизывая губы в ожидании, и, наклонившись ближе к раковине, рассыпал дорожку кокаина.       Одна и та же долларовая купюра всегда использовалась в качестве помощника. Он быстро краем купюры из одной дорожки сделал две и поравнял их, а в следующий момент скрутил бумагу, наклоняясь и вдыхая по очереди, сначала в одну ноздрю, потом – в другую.       В носу сразу же защипало, и мужчина несколько раз сильно вдохнул воздух через нос и улыбнулся. Помыл руки, смыл остатки порошка с раковины и пакетик снова засунул в ботинок.       Через пару минут, чувствуя себя намного лучше, мужчина, с широкой улыбкой на лице, спустился на кухню. Фрэнк вопросительно поднял брови, оборачиваясь, на что Джерард только, подойдя к столу, прижался к его уху.       – Прости, солнце, нужно было сделать важный звонок.