Flashback
Сентябрь
Лера со слабым интересом рассматривала аудиторию. Все первокурсники были как на подбор - весёлые, чуть зажатые, показушно-дерзкие. Все, кроме одного. Юноша, сидящий на границе света от слабо работающей лампы, был слишком... тёмным. И дело было даже не в чёрном лоснящемся костюме и не в обсидиановых косах. Было что-то удивляющее и тяжёлое в том, как он держался. Скучающий взгляд, - не напоказ, а на самом деле, - самоуверенные жесты. Лера умеет читать людей, и вот ему было очень, очень всё равно. Рассмотреть такого любопытного парня хотелось поближе, но вежливость, а с ней и застенчивость никто не отменял, и оставалось только наблюдать издалека. Эксцентричная причёска, - никогда прежде Лера не видела настолько длинных, идеальных кос у мужчин, - изящно заканчивающаяся золотыми иглами, на которых играл неровный тёплый свет. Чёрная одежда покрывала всё тело, кроме ладоней и лица, и Лере казалось, что по ней змеится золотая вышивка. И либо Леру предают глаза, либо у юноши радужка цвета вина. И юноша, будто зная, о чём она задумалась, вскинул внезапно голову и обвёл взглядом помещение. Глаза, совершенно бездушные и пустые, с ленивыми веками, остановились на Лере. Тонкие чёрные стрелки будто бы уплотняли и так тяжёлый взгляд. Изогнутая чёткая бровь приподнялась, и девушка поспешила неловко отвернуться к окну, смущённая этим контактом. И единственная мысль, которая спустя полдня напомнила Лере о юноше из аудитории, была о том, что глаза у этого безразличного мальчика и вправду винные.***
31 октября
Хеллоуинская студенческая вечеринка, какое место может быть более неподходящим для бюджетницы-первокурсницы, что спит по три часа в сутки? Но насильно приведённая сюда Лера была даже рада развеяться. Дресс-код обязал девушку выбрать подходящий тематике наряд, и Лера, недолго думая, вытащила из глубин шкафа неопрятное чёрное платье, когда-то использовавшееся для косплея на сумасшедшую колдунью из популярных фильмов о мальчике-волшебнике. Чулки, каблуки, тёмный макияж и взъерошенные волосы, пускай и неподходящего цвета, входили в образ. Нашлась даже поцарапанная серебряная маска с узорами. В общежитии было душно, громко и пахло алкоголем. Орава студентов распределилась по этажам и комнатам, которые обозначали в основном по виду развлечения, вроде "пивная" или "покер-клуб". И, естественно, догадаться о сути комнаты не представлялось возможным, не зайдя внутрь. Пока Лера добралась до комнаты с вином, ей трижды предложили травы, от которой она благоразумно отказалась, и несчётное количество наряженных девушек утянули её в пляс под звучащую музыку. Поэтому внутри "винной" комнаты, где каждая горизонтальная поверхность действительно была заставлена бутылками вина, Лера поспешила ухватить тару, бокал и опуститься на чью-то заправленную постель. Полутёмное помещение, освещаемое лишь жёлтыми коридорными лампами и огоньками от электронок, пахло тусовкой. Запах, который Лера никогда не любила, - алкоголь, пот, феромоны, мешанина парфюмов и одеколонов. К счастью, кровать стояла у окна, и девушка с чистой совестью распахнула раму, забралась в изголовье и уставилась на вечернюю улицу. Вино было приемлемым, запах улицы забивал лёгкие, а платье приятно облегало фигуру. Вечер оказывался не таким уж отвратительным. Рядом с ней грациозно опустилась фигура в непонятного вида одеждах. Секундой позже фигура развернулась, и явно юноша повторил позу Леры, вглядываясь в темнеющее небо. Разглядывая необычный наряд, девушка поняла, что одеяние чем-то напоминало костюмы в китайских сериалах, и предположение, что оригинальный студент выбрал себе вид китайского императора на современный лад, само собой сформировалось в мыслях. Многослойная одежда из чёрной ткани ложилась тяжёлыми складками, даже на вид твёрдый пояс обхватывал торс, как корсетом, и в неверном свете коридора Лера разглядела вышитых золотыми нитями драконов. Чернел ровный пучок на затылке, собранный то ли золотой нитью, то ли лентой с золотой вышивкой, в темноте разглядеть было практически невозможно. Юноша повернул голову в её сторону, и на лице обнаружилась чёрная маска, закрывающая всё выше уровня губ. И вновь Лера разглядела золотистый узор на ней. Что-то знакомое вырисовывалось на границе сознания, но ухватить ускользающую ассоциацию не получалось до тех пор, пока юноша не посмотрел прямо на Леру. Винные глаза. Первым порывом было отпрыгнуть, настолько девушку смутил бездушный взгляд из-под маски. Ну, а ещё то, что диафрагма, казалось, была готова вытолкнуть все органы наружу от этих глаз. Но взгляд внезапно смягчился, в зрачках скользнул интерес, а уголки губ на мгновение подпрыгнули в улыбке. - Это ты пялилась на меня в аудитории? - спросил неожиданно-плавный голос. Лера сначала помотала головой, потом всё-таки кивнула, признаваясь. Юноша усмехнулся, и необычные глаза приятно сузились. - Почему? - Почему ты всё время в чёрно-золотом? - брякнула вопросом на вопрос девушка. Собеседник, видимо, выгнул под маской бровь, судя по натяжению века, и Лера, вздохнув, выдала ответ: - Красивый ты. Юноша бархатно рассмеялся, закинув голову, и Лера оценила изгибы сильной шеи. А потом, осознав, что именно и кому ляпнула, она сдавленно чертыхнулась, но юноша вернул свой пугающе-привлекающий взгляд на Леру. Девушка смутилась сильнее. - Чёрное с золотом это, кстати, мейнстрим, - фыркнула в бокал Лера. Отвернувшись к окну, скосила глаза на незнакомца, с интересом за ней наблюдающего, и вынужденно признала: - Но тебе идёт. Лера, кстати. Юноша склонил голову к плечу и тихо усмехнулся, выдох пошевелил волоски на висках Леры, когда он придвинулся ближе, прижимаясь к её плечу своим. Ответ почти утонул в звуках вечеринки и улицы. - Алтан.***
23 декабря
Лера, чертыхаясь через слово, тащила в квартиру огромные пакеты. Позади, похрюкивая от смеха, плёлся Алтан, играючи неся на плече небольшую, но пушистую ёлку. Деревце было безжалостно скинуто на пол коридора, аккурат рядом с пакетами, стоило только обоим зайти в прихожую. - Не фырчи, - взъерошивая макушку девушки, хихикает Алтан. - Мне досталась ёлка, тебе достались пакеты. Между прочим, устраивать всю эту новогоднюю суету было твоей идеей, если забыла. В ответ раздалось нарочито громкое шуршание пакетов. Лера не уловила перемены в общении. Вот они с юношей лишь впервые здороваются в вузе, а вот уже Алтан сидит у неё на диване и старательно скрывает блестящие от мелодрамы глаза. По утрам он заезжает за сонной Лерой, ответственно ведёт её в кофейню, и с чистой совестью и литром кофе отправляет девушку учиться. А вечером, заканчивая со всеми своими многочисленными делами в вузе, заваливается к Лере в квартиру, ведь: - От вуза до тебя десять минут пешком, от вуза до меня полтора часа езды по пробкам, не ворчи. И Лера не ворчит. С Алтаном весело, уютно и неожиданно громко. Алтан громко говорит, когда увлечён разговором, громко смеётся, громко возмущается и очень, очень громко кричит. И Лерины соседи вряд ли хотели узнать о том, насколько Лера неправильно заваривает доширак и почему. Но они узнали, потому что Алтан очень громкий. А ещё Лерины соседи узнали, что Василиса Игоревна не зря преподает вирусологию, потому что она такая же противная зараза, как и грипп. Или что очумевший охранник не впускал Алтана в вуз целых десять минут потому, что тот похож на мафиози. Или что на улице собачий холод и мерзкий дождь, которых не было в прогнозе, и Алтан отморозил себе жопу, пока шёл до Леры. И ещё много, много, много другой, возмутившей Алтана информации. А сейчас Алтан вознамерился известить весь дом о том, что у Леры в углу, куда ему приказали поставить ёлку, живёт паук, а ёлка тяжёлая и колючая, Алтан устал и хочет есть, а Лера - праматерь всех дьяволов, потому что заставляет возиться с адовым деревом. Порой Алтан бывает на редкость противным.***
24 декабря
Когда Алтан заваливается ранним утром, увешанный какой-то растительностью и пакетами, Лера не сразу соображает, что происходит в её квартире. К причудам юноши она уже успела привыкнуть, но явно не ко всем. И не была готова, да и вообще осведомлена о том, что Алтан отмечает католические Рождество. Разбуженная звонком в дверь Лера - не самая сообразительная Лера, поэтому пока девушка приходит в себя, Алтан успевает раскидать по квартире гирлянды, венки и декоративные праздничные носки, поставить кастрюлю на плиту и вылить туда две бутылки вина, принявшись за глинтвейн. Алтан движется так воодушевлённо, и его винные глаза сверкают так ярко, что Лера философски пожимает плечами и уходит в душ. Когда она возвращается, Алтан уже переоделся в домашнюю одежду, собрал пушистые волосы в низкий хвост и заботливо дожаривал омлет Лере на завтрак. На часах всего половина одиннадцатого утра, но судя по бодрому юноше и огромным пакетам, Алтан уже несколько часов как на ногах и успел опустошить какой-то торговый центр. В Лериной квартире у Алтана есть своя полка в шкафу, заполненная разнообразной одеждой, своя зубная щётка, набор полотенец и целый ящик в ванной, отведённый под его умывальные принадлежности. Он притащил к Лере свою кружку, книги и несколько растений, по квартире валяются его одноразовые парилки и заколки, а на расчёске и всех поверхностях его длинных, кудрявых чёрных волос больше, чем коротких и светлых Лериных. Впрочем, в особняке Алтана как родная прижилась Лерина пижама, её футболки, шорты и нижнее бельё, специально для Алтановой ванной купленные зубная щётка и шампунь, количество подушек на его кровати стало вдвое больше, а всегда прибранный рабочий стол юноши теперь завален её конспектами, чупа-чупсами и колечками. Может быть, именно поэтому мать Алтана так уверена, что они встречаются и Лера скоро переедет жить в особняк. И, наверное, именно поэтому Лера практически не удивляется, когда минутой позже полуночи Алтан вздыхает и поворачивается к ней всем телом. Именно поэтому Лера распахивает глаза и краснеет, когда Алтан говорит заветное "будь моей девушкой". Именно поэтому Лера не смеётся и не уворачивается, когда Алтан медленно, давая сбежать, за талию тянет её к себе. Именно поэтому Лера роняет пару радостных слезинок, добавляя в сладкий поцелуй немного соли. Именно поэтому Лера проводит новогодние праздники в обнимку с Алтаном.End of flashback
***
Алтан выглядит безразлично и скучающе абсолютно всегда, если находится на публике. Лера выглядит, как бездушный, спящий на ходу человек примерно так же часто. Но дома Алтан смеётся до одурения громко и хорошо, дурачится, снимая с Лерой тиктоки, и ходит, довольный, в её розовых шортах. Дома Лера скачет, со слов Алтана, "как в жопу ужаленная", танцует под песни Селены Гомез и учится стоять на руках от нечего делать, если юноша задерживается на учёбе. Алтан переезжает в съёмную Лерину квартиру в конце января. Привозит с собой два ящика каких-то зелёных чудиков, которых обязывает Леру поливать, чемодан одежды и целую сумку книг. И квартира, и до этого не отличавшаяся пустотой, оказывается наконец дозаполнена. Лера ест мало, и её холодильник всегда наполовину пустой. Был. Теперь в нём прорва фруктов и немного овощей, потому что их ест только Лера. На полках теперь не только яйца, сыр, колбаса и йогурт, но и творожки, сырки, шоколадки, соленья, соусы и отвратительный, по мнению Леры, птичий паштет. Лера ест мало, зато Алтан потребляет колоссальное количество еды. У них много различий. Возможно, даже слишком. Семья Алтана - одни из влиятельнейших людей в высших кругах, у Леры родители - совладельцы небольшой строительной фирмы. В детстве Алтана тёплые моменты можно пересчитать по пальцам, у Леры вся жизнь прожита в любви и заботе. У Алтана в планах блестящая карьера хирурга в лучшем немецком медцентре, у Леры - больные детки в муниципальной больнице. Алтан обожает золотые цацки и чёрный шёлк, а Лере нет ничего милее стеклянных цветных колечек и плюшевой кофты. Алтан всегда решает свои проблемы самостоятельно и скрытно, а Лера просит помощи, если не вывозит. У Алтана огромная оранжерея и аллергия на шерсть, у Леры умирают кактусы и безграничная любовь ко всем пушистым. Алтан во сне переворачивается добрую сотню раз и пинается во всю мощь, а Лера - сдвигается максимум на пару сантиметров. Алтан спит в брендовой шёлковой пижаме, а Лера прижимается к его спине голой грудью. Алтан бесконечно наполняет помещения ароматным дымом от электронных испарителей, а у Леры в кармане всегда есть пачка вонючих сигарет, от запаха которых юноша каждый раз морщится и отказывается целоваться целую минуту. Продолжать можно до скончания веков. И у них всё работает не на заезженном "противоположности притягиваются", нет. Они ссорятся и не сходятся во мнениях, вкусах, предпочтениях, в оформлении подарка общему другу и в выборе постельного белья, потому что Лера хочет красивый бежевый набор, а Алтан - красно-зелёный ужас с драконами. Но сколько бы они ни ссорились, как бы далеко ни разносились их крики, они всё равно возвращаются друг к другу. Не только потому, что длинноволосому Алтану можно плести изумительные косы, а с пугливой Лерой весело смотреть ужастики, а потому, что друг с другом теплее. Когда Алтан уезжает в Гонконг к сестре, Лера кутается в его одежду днём и ночью и благодарит технологии, засыпая под чтение юноши, на чьем мизинце примостилось зелёное стеклянное колечко, так неподходящее золотым перстням. Лера всё ещё мало спит и ест, ругается с Алтаном из-за мелочей и дуется совсем как хомяк, но она всё ещё здесь, с ним, в их квартире. Дарит юноше то самое зелёное колечко и надевает незаметную практически золотую нить, подаренную Алтаном. Исправно поливает его зелёную армию, надеясь, что от её руки не помрёт половина растений. Всё так же плетёт Алтану заковыристые косы, которые на себе никогда не получались, и шутит над его чёрно-золотыми одеждами. Алтан, в свою очередь, продолжает бухтеть из-за Лериного ритма жизни, отвозит её в кофейню и в вуз, по вечерам заваливается сверху и оповещает всех соседей о возмутительной несправедливости всё той же Василисы Игоревны. И Алтан всё ещё не признаёт того, что смотрит мелодрамы с Лерой потому, что не только она их любит, и того, что глаза у него на мокром месте вовсе не от яркости экрана. Но теперь Алтан бессовестно пользуется тем, что Лера до помешательства любит его глаза, и в любой подходящей ситуации просто ловит её в свои руки и смотрит-смотрит-смотрит, а Лера плавится, как в жару под полсотни градусов. Но и Лера в курсе, что не зря ходила в зал. Алтан зависает взглядом на её ногах и ягодицах не хуже, чем сама Лера - на его глазах. С учётом того, что дома Лера не утруждает себя одеждой, кроме белья, Алтана очень, очень легко загипнотизировать. Лере всю жизнь жарко спать, и одеял она не терпит, в том числе и на Алтане. Так что ему очень быстро пришлось привыкнуть спать без своих любимых шёлковых пижам, банально потому, что жмущаяся во сне к нему Лера на ощупь как печка, и жарко становится моментально. И Лера, засыпая, довольно фырчит ему в шею, оплетая конечностями и прижимаясь всем голым телом. С таким обогревателем под боком, как Лера, и одеял не нужно. Правда, пинаться Алтан во сне так и не разучился, и лежащая на нём Лера вполне может оказаться скинута с кровати. Но какие же это мелочи. Лера всё ещё с Алтаном, несмотря ни на что. Теребит золотую нить, кутая плечи в его халат. И Алтан всё ещё с Лерой, не смотря ни на что. Крутит зелёное колечко на мизинце, пока читает ей по видеосвязи. И когда каждый Хеллоуин Лера высовывается вечером в окно, Алтан подходит и встаёт рядом, чуть улыбаясь. Лера всегда двигается ближе, кладёт голову на плечо и переплетает пальцы. И, замерзая, поворачивается к Алтану, целует и говорит только одно: "Я так рада, что ты тоже решил посмотреть в окно." И каждое католическое Рождество проводится вместе, вне зависимости от обстоятельств. Сложившаяся традиция состоит из глинтвейна, украшения квартиры и прятанья подарков, а завершается ежегодным от Алтана: "Будь моей девушкой". Нарушается эта традиция лишь раз, спустя годы, когда Алтан говорит: - Будь моей женой.