Простуда

Несмотря на Димину всероссийскую известность, вряд ли кто-то знает, о чём он думает в те или иные моменты, а когда он вообще головой не думает. Вряд ли кто-то сквозь экран и корку выразительной харизмы может прочитать этого смелого человека. Только вот при своих Дима совсем другой, но всё также неизменно держит образ. А ещё очень сильно любит Эмиля, хотя при всех этого и не показывает. Эмиль как-то раз замечает, что Диме плохо — буквально мельчайшие детали выдают его. А после парень находит градусник на столе. Температура на нём неутешительная, тридцать девять с половиной или чуть больше. В любом случае, с такой температурой лучше лежать в постели и спать. Однако Масленников с пачкой салфеток у локтя неизменно продолжает монтировать новую проверку лайфхаков и ни одной частью своего вида не показывает, как ему херово. Вокруг маются ребята, у которых нет дела: в теории, Дима мог бы попросить помощи у того же Артёма, а сам хотя бы ненадолго лечь или выпить лекарства. Но он только вздыхает и вытирает текущий нос ещё одной салфеткой. Всё меняется, едва входит Эмиль. Каменное лицо Димы окрашивается слабой усталой улыбкой: тот не спал уже почти двое суток, и на нормальные эмоции уже не остаётся ни сил, которых критически мало, ни желания. Масленников встаёт и просит Стаса сесть помонтировать, а сам подходит к вошедшему в комнату Эмилю и кладёт подбородок ему на голову, едва сдерживая чих. А пока Дима едва сдерживает чих, Даник едва сдерживает едкую ухмылку и дурацкую шутку про геев, но всё же сдерживает, потому что «мы просто друзья», и не имеет значения то, что прямо сейчас Эмиль сидит на коленках у больного Масленникова, конечно, ничуть не рискуя заразиться, и обнимает его за спиной. У Димы же голова лежит на Эмилькиной макушке, он ровно дышит и спускает руки к пояснице парня на коленях. — Ты бы хоть поел, что ли, — выдаёт с заботой Эмиль, отпуская Диму из хватки, — ты сегодня с нами даже в мак не ездил. Дима молчит, лишь перехватывая руку Эмиля где-то в мгновении отрывания от его спины, сжимает узкую ладонь и аккуратно поглаживает по костяшкам пальцев. Да, конечно, именно так поступают натуралы, — думает Даник, наблюдая за ними поверх телефона. А Эмиль пока что идёт на кухню, качая бёдрами, как девчонка. Масленников провожает его взглядом. Эмиль тащит ему еду, кружку чая и конфеты. Дима, прикрыв глаза, всё так же сидит на диване, видимо, о чём-то задумавшись. Иманов подходит ближе, ставит поднос на диван рядом с Димой и садится поближе, всё так же чутко и с заботой наблюдая, как тот, уже десяток часов не евший, жадно суёт в рот домашнюю еду, которую парни готовили на всех. А, доев, Масленников благодарно, но молча, чуть краснея, опускает голову щекой на плечо Иманова рядом с ним, и перекидывает руку через его шею, надеясь, что прямо сейчас за ними никто не следит. Несмотря на сценический образ, Дима рядом с Эмилем меняется и в лице, и в поведении, и в повадках. На людях не тактильный, с Имановым Дима начинает неумело лезть, пытаться погладить, как-то опереться, приблизиться. Как-то мягче, что ли, становится. С Эмилем пропадают его страхи, и он может сказать что угодно кому угодно, словно чувствуя какую-то защиту на ментальном уровне. А у Эмиля в глазах в такие моменты читается счастье, как у влюблённого подростка, впрочем, как и всегда. Иманов, в отличие от Димы, всегда читается как открытая книга. — Ну что, кто на дискотеку пойдёт? Нас подписчик зовёт на приватную тусовку, — выдаёт Лёша, листая мессенджер в «ВК». — Помните, он нас ещё как-то раз в кафешку звал. — А, Юра? — Артём встаёт из-за компа, за которым увлечённо играл последние минут сорок. — Да, Юра, точно. Кто пойдёт? — Лёша уже надевает худи. — Голубки, вы идёте? — усмехается он, глядя в сторону ребят, попадая как раз на тот момент, когда Эмиль, повернув голову к Диминому лицу, гладит того по спине. Дима закатывает глаза и вздыхает. — Не, ребят, я пас. Температура, как-никак, — говорит Дима, но по его выражению лица и не скажешь, что он жалеет, что не может пойти. Только к Эмилю наклоняется ещё сильнее и шепчет ему что-то на ухо. — Я тоже не пойду. Все взгляды устремлены на Иманова. Эмиль не идёт на дискотеку? Но ведь там целая куча его фанаток, да и он обожает дискотеки. Тем более, он так классно танцует. — Что-о? — тянет Эмиль, возмущённый таким вниманием. — Я что, уже и на дискотеку не идти не могу, если Дима заболел? — Не-а, — качает головой Даник, усмехаясь. — А вместо «Дима» надо было сказать «мой парень». Эмиль хмурит пушистые тёмные брови так, что на фоне смуглой кожи лица они смотрятся галочкой. Даник улыбается и, зашнуровав кроссовки, первым выходит из студии, не давая ничего сказать вслед. *** — Нас спалили, Дим, — растерянно и негромко говорит Эмиль, когда Масленников возвращается с кухни с чаем и таблетками. — Эм… Ну да, — Дима цокает языком и опускает кружку на тумбочку около Эмиля, а вторую оставляет в руках. У него остекленелый взгляд, а температура недавно поднялась до сорока, однако он отказался лежать в постели. — И тебе совсем не страшно? — Эмиль приподнимает бровь и отпивает чуть остывший чай. — Нет, — невозмутимо отвечает ему Масленников, плюхаясь на кровать и укладывая на лоб бинт в холодной воде. — Да и вообще, почему ты думаешь, что он не пошутил? Знаем же Даника с его шуточками. — Он мне в глаза посмотрел. И подмигнул, когда сказал «мой парень». Он точно не шутил, понимаешь? — тревожно выдаёт Иманов. — Ну и ладно. Не расстраивайся, солнышко, — охрипшим от болезни голосом шепчет Дима и придвигается к Эмилю. — Они нас поймут, и, мне кажется, нас засекли ещё давно, — Масленников улыбается и снимает бинт. Эмиль тянется к его губам, медленно целует. Весь Дима в холодном липком поту, им пропиталась даже вся одежда, а лицо у него очень горячее. Иманов целует его долго, неотрывно, и понимает, что всё, что сейчас сказал Дима — правда. Не зря ведь Даник отправлял ему сообщения вроде «Как там вы с Димой?». — Поздравляю, мой дорогой, теперь ты тоже заболел, — ещё тише шепчет Дима Иманову в губы. Смотрит на часы, видя «23:07», обнимает поясницу Эмиля ногами и сворачивается клубочком, утыкаясь в чужую грудь горячим лбом. А Эмиль кладёт подбородок на голову Диме и обнимает за шею. Они засыпают, и плевать, что через полчаса придут ребята, и назавтра их инста будет забита фотками обнимающихся во сне Димы и Эмиля, а фанатки побегут писать ещё сотню новых фанфиков. И плевать на то, что они так крепко обещали друг другу не рассказывать о них. Это ведь, всё-таки, любовь, и ничего стыдного в этом нет.