***
Бутылка пива зашипела сразу, как открылась, пена дошла до края, вот-вот выльется, но чудесным образом остановилась у края, спасая модный ковёр в гостиной и заодно голову Ёнхи. Сынкван пьяно заулыбался и открыл свою бутылку тоже, однако чудеса случаются не всегда, и вот теперь ткань футболки неприятно липнет к коже Сынквана. Она смеётся над ним и выпивает половину бутылки по пути к ванной. Вечер с друзьями обещал быть интересным. Отличительной частью квартиры Минхао и Джуна было наверное наличие настоящей ванной, а не только душевой, ну и многие бытовые вещи, по типу реально нового дивана, не купленного с рук и не прикрытого большим пледом, чтобы закрыть пятно, и сковороды с антипригарным покрытием, которые стоят целое состояние. Сравнительно большая квартира в двадцати минутах ходьбы от университета была просто идеальным вариантом, по мнению Ёнхи. Мамы этих двух были подругами долгие годы и заботливо обустроенная квартира была нечто вроде подарка для сыновей, нечто вроде успокоением для душ матерей. Она думала о плюсах и минусах этого местах почти на всех встречах в этом доме, потому что Минхао нравилось слушать обо всём этом. Они могли часами сидеть на новом вельветовым диване, распивая чаи от его мамы. Ёнхи нравились эти моменты. Ёнхи нравилось, что Минхао прислушивался к её мнению и делился с этим Джуном. Возможно поэтому в этой квартире было много хороших сторон, нежели плохих. Здесь были хорошие люди. От анализа всей квартиры её отвлёк Бу, тщательно стирающий пятно на своей футболке и что-то говорящий. Ёнхи поудобнее устроилась в ванной, ощущая, как затекают ноги. Бутылка захваченного пива на миг опасливо покачнулась, когда Сынкван стукнул по раковине кулаком. Казалось он забыл, что пытался сделать. — Я тебе говорю, что он определённо идиот! Как он может тебе отвергнуть? Ты ведь вся такая классная, — уловила она сразу, как сконцентрировалась на монологе друга. Опять разговоры о Ким Мингю. — Спасибо за поддержку, Сынкван, но твои факты совсем не резонны, — он без раздумий остановил воду и бросил бедную футболку в раковине. С момента признания Мингю прошло уже около трёх недель. — Резонно, не резонно, в чём разница?! Этот Мингю настоящий придурок. Он сейчас пьёт без остановки. Свалится без задних ног скоро и получит от Минхао. Ты ведь знаешь, как он такое не любит, — Сынкван все больше и больше размахивал руками, не переставая говорить, благо такое себе могла позволить ванная комната этой квартиры. Ёнхи смотрела на всё это снизу вверх, немного забавляясь с ситуацией. Красные щёки и растрёпанные осветлённые волосы друга добавляли комичности к его натуре. Ногу через секунду свело судорогой и она выдала не совсем понятный звук от неожиданности, Сынкван сразу же повторил за ней и Ёнхи пришлось побороться с желанием стукнуть его по голове. По крайней мере, ей пришлось бы встать и догнать его, что было невозможно сейчас. Она лишь несильно ударила его по бёдрам, тут же жалея об этом из-за волны судорог. — Мы все получим от него завтра такими темпами. Быстрее мой свою футболку уже. Я тут не в прачку играть пришла, — выдохнула она на одном дыхании, массажируя ногу. Показав язык Бу демонстративно отвернулся и наконец смыл остатки геля для душа водой. Теперь футболка пахла эвкалиптом и Джуном, зато безо всяких пятен. Из ванной Ёнхи вышла медленно, все ещё сжимая левую ногу и с бутылкой открытого, но не выпитого пива. В голове была абсолютная пустота, словно там ничего никогда не было. Выпитые стаканы алкоголя и коктейли от Минхао дали о себе знать, у неё совсем не получалось оставаться долго трезвой на таких вечерах, даже если она умела хорошо пить. Вероятно это могло объясняться тем, что она искала убежище в алкоголе или как там ещё рассуждал Хансоль. Ёнхи считала это бессмыслицей, так как если бы она искала убежище в бутылках спиртного, она бы давно спилась и не заканчивала бы третий курс факультета архитектуры. Она ухмыльнулась собственным мыслям. Оперевшись о стену она разглядела картины Минхао напротив, в голову пришли лекции по современному искусству профессора Квона, обои с мелкими цветками дополняли рисунки друга, переходя в прихожую. В прихожей стоял старый красный шкаф для одежды, раскрашенный с уродливого коричневого Джуном, тумба для обуви и крючки для ключей на металлической поверхности. Она остановила свой взор на двери. Металлическая дверь заманчиво просилась открыть её и уйти из этого места. Ей нужно было сделать лишь несколько шагов, она почти была в прихожей, за три минуты она может надеть ботинки на маленьком каблуке, кожаную куртку в шкафу и выйти. Ёнхи нравилось здесь, ей нравились люди, ей нравились закуски, ей нравился свитер Джуна, но сейчас здесь был Мингю. Это всё немного портило, потому что ей было сложно думать о чём-то кроме него. Пока гениальный план по побегу разрастался деталями в её мозгу Сынкван окликнул её из прохода кухни. Стеклянная мозаика вместо стены отсвечивала разными цветами на его волосах, создавая забавный эффект, она на несколько секунд отвлеклась на это. — Тебе плохо? Потому что мне да! — музыка из гостиной не была такой уже и громкой, но Сынкван зачем-то говорил на высоких тонах. — Всё нормально, но я бы хотела выйти, подышать свежим воздухом, знаешь ли, — она зачем-то тоже подняла свой тон голоса. Её уже мог расслышать Минхао, обсуждающий следующий проект с Ынбин, но казалось он был слишком увлечен. Бу согласился с этим, но решил остаться в кухне и Ёнхи была рада этому. Ей нравились люди и ей нравился Сынкван, однако сейчас она хотела быть одна. Подумать о чем-то одной. Это было невозможной целью в последнее время. Она сделала все, как в своём гениальном плане, но решила оставить куртку в шкафу. Снаружи было удивительно тепло, несмотря на раннюю весну и алкоголь не давал прочувствовать оставшийся холодок. Маленький парк около жилого дома был идеальным для быстрой прогулки. Она иногда могла остановиться, чтобы выпить глоток пива и вернуться к наблюдению парка. Ёнхи включила музыку на телефоне, у неё не получилось присоединить беспроводные наушники и наплевав на это она слушала мелодию, убавив звук на динамике. Тонкая апельсиновая сигарета тлела меж её пальцами. Она редко курила, даже сейчас под меланхоличное настроение она не позволила себе этого сделать. Она просто наблюдала за тем, как табак сгорал и превращался в пепел. Почти пустая пачка изначально лежала в карманах куртки, но она забрала, вспомнив, что когда-то они были куплены вместе с Мингю. Всего лишь, чтобы попробовать, по словам Кима. Она не рассказывала ему, что давно знала, какие сигареты горькие на вкус. Возвращаясь обратно, она поняла, что в этом парке необыкновенно пустынно, хотя правильно обустроенная детская площадка тянулась почти на половину парка. Возможно причина была в не расцветшей зелени или отсутствии велодорожки. Ёнхи пришлось сдержать смех из-за того, что она думает о таком сейчас на пьяную голову. Учеба кажется заела её окончательно. В подъезде она решила подняться по лестнице, ей казалось это было более романтичным поступком для ночной атмосферы. Квартира Минхао и Джуна была на четвертом этаже, что не так далеко. Ёнхи было легко, она допила пиво ещё в парке, возможно теперь она сможет отпустить свою глупую влюбленность и наконец перестать мечтать о всяком. Наверху кто-то был и этот кто-то спускался, Ёнхи было слишком всё равно на это и она даже не собиралась смотреть на этого человека, пока он не навалился на ней мешком. Этот человек был…тяжёлым. Оно что-то пробурчало и по пьяному говору Ёнхи поняла, что этот кто-то был той самой идиотской причиной сегодняшнего и трёх недельного настроения. — Мингю, ты тяжёлый, слезь уже с меня, — тишина после была слишком долгой. Мингю казалось уже успел уснуть. — Поцелуй меня, пожалуйста, Ёнхи, — Ёнхи никогда не была за насилие, но сейчас определенно хотела бы ударить его посильнее. Как он вообще смеет? — Ты думаешь я настолько жалкая, да? Боже, ты даже пьяный являешься настолько безбашенным идиотом. Зачем я вообще тебе признавалась? — Мингю сначала пришлось опереться о перила, он кажется собирал мысли в кучу, что получалось плохо. — Всего лишь один поцелуй, — он произнес это, словно это было самой желанной вещью для него. Под жёлтым светом лампы никто никогда не казался привлекательным. Кроме Ким Мингю. Он почему-то был исключением со своим чертовски привлекательным лицом и растрёпанными волосами. Ёнхи бы никогда не призналась, что она была первым, кто потянулся за поцелуем. Мингю пришлось спуститься на две ступеньки, чтобы уравнять рост, но это было совсем не важным сейчас. Ей было важно то, как Мингю пытался быть ещё ближе, чем вообще можно было физически. Его руки бесцеремонно обнимали её за бёдра, пока её одна рука создавала ещё больше хаоса на его волосах, а другая сильнее сжимала плечо. Она не смогла ничего сказать ему. Он даже не позволил ей это сделать. Напористость Кима ей нравилась, но желание взять вверх понемногу усиливалось. Когда она открыла глаза на миг она улыбнулась пошире, Мингю закрыл глаза и лишь был сфокусирован на ней. Когда они останавливались на секунды, чтобы перехватить дыхание он прижимался головой к её плечу. Иногда он вдыхал запах волос, ведя носом к шее и даже тогда она не могла отвлечься от него. Ёнхи провела кончиком языка по его губам, словно пробуя на вкус. Их губы немного припухли и дыхание стало более частым. Вскоре она смогла почувствовать вкус чего-то сладкого и цитрусового, когда соприкоснулась языками с ним. Эйфория от этого поцелуя мерещилось бесконечным и била в голову больше алкоголя. Ей не хотелось переставать касаться его, ведь он не был против. Она целовала его лоб несколько раз, лишь ради смеха Мингю. Ему это нравилось. А ей нравилось медленно переходить от подбородка к его шее. Провести дорожку губами к его гортани, слушать его тихие стоны и не убирать руки с его плеч. Она не могла сказать, какое это удовольствие было для неё, но она могла это прочувствовать полностью. Мингю весь был одним удовольствием. Запретным, незабываемым, эстетическим. Его кожа была горячей, почти нечеловеческим превосходным и загорелым. Это шло Мингю. Мингю был послушным. Мингю, как ни странно, был покладистым, он позволял перехватывать инициативу и владеть над собой. Это было… необычным. Она ожидала нечто другое, не то чтобы это ей не нравилось. Когда их губы были искусаны и этот поцелуй хотелось продолжить в нечто большее, чем мог себе позволить подъезд жилого дома они остановились. Ёнхи казалось, что она проснулась со сна, когда взор Мингю стал более ясным. Он не выглядел уж очень пьяным сейчас, наоборот его глаза выдавали в себе какую-то трезвую разумность. Мингю, как будто боялся того, что сделал. Мингю действительно боялся того, что сделал. Чёрт возьми, прекрасно. Он хотел что-то сказать, но Ёнхи поднялась вверх быстро, как смогла. Она не заметила, как зашла в квартиру, но зато хорошо запомнила, как она выпила подряд несколько шотов виски, рома и какие-то горькие коктейли, пока её не остановили Сынкван и Хансоль, что-то проговаривая. Кажется Чхве жаловался высокому проценту алкоголизма среди старшекурсников, тем не менее она не уверена насчёт этого. Последним воспоминанием в её пьяной голове было то, что её почти поволокли к гостевой спальне. Сперва с ней всё было в порядке, она шутила с Сынкваном и закусила фруктами, пока Хансоль не принёс бутылку газированной воды, но после ей было… плохо. В один миг ей захотелось плакать и полежать на полу в обнимку с кем-то, так что младшим пришлось умолять её отпустить ноги бедного первокурсника Чана, который просто пришёл за компанию.***
На утро она почувствовала себя мусором. И физически, и морально. Если быть точнее это было время обеда. Занавески всё ещё были закрыты, но лучи солнца всё равно просочились сквозь тонкого материала. Ёнхи было трудно даже встать, голова шла кругом и тело болело везде и сразу, давно она так не пила на таких вечерах. Когда она наконец привыкла к вращающемуся миру вокруг кто-то зашёл внутрь, Ёнхи оставалось надеяться, что это не Минхао. — Я, конечно, понимаю, что тебе плохо от того, что тебя отвергли, но, детка, зачем было напиваться столько? Не помню тебя такой с твоей первой тотальной попойкой, тогда тебя сонбэ заставили пить, а что теперь? — это был Минхао, конечно, это он, всё же она в его доме. Ёнхи минут пять натягивала носки и смотрела лишь вниз, пока Сю что-то говорил. Ей было сложно сконцентрироваться на его словах и ей очень захотелось выпить литр воды прямо сейчас. — Боже, Минхао, прости, я люблю тебя, но можешь помолчать? — в последний раз он ругал её так месяцев три назад, когда она перестала нормально спать из-за сессии и экзаменов. В последние дни ноября она чертила и строила модели по ночам, а днём работала. Было неудивительно, что она слегла с тяжёлой простудой прямо перед Новым годом и Минхао, как хороший друг готовил ей супы и посещал её регулярно в её маленькой квартире. Они все были заняты, Сынкван уехал в Чеджудо к родителям, Джун был в Китае из-за свадьбы кузена, а Хансоль работал над своим проектом, он должен был показать его на зимней выставке молодых программистов и до него оставалось всего ничего. Минхао хотел поехать к родителям и поработать над новыми идеями, но он остался. Ту Рождественскую ночь они провели вдвоем, Ёнхи пила настойку горьких трав от мамы Минхао, а Минхао пробовал белое сухое вино, припрятанный специально для особых случаев. В каком-то смысле он делал это из-за вредности, но Ёнхи была слишком рада и благодарна ему за всё, что он сделал и даже противно горький вкус чая не портил этот момент. Вспомнив про это она перестала функционировать на какие-то минуты. Минхао был лучшим человеком и ей стоило бы поблагодарить его ещё раз. Видя, как она сидела с не до конца надевшимся носком Минхао даже забеспокоился о ней. — Минхао, дорогой, я тебя так люблю, спасибо тебе, — Ёнхи сказала это без какой-то на то мотивации для Минхао, да ещё походила на человека в трансе, чем несколько потревожила его ещё раз. Ему пришлось понадеяться, что подруга не сошла с ума. — Так у тебя всё и вправду серьезно. Идём в кухню, я приготовил тебе суп, — она на это только улыбнулась и наконец натянув носок резко встала с места, о чём пожалела сразу же. Ей пришлось сначала таскаться до ванной, потому что Минхао не позволил бы ей сесть за стол в таком образе. Ёнхи переоделась в футболку Джуна и осталась в своих джинсах, вчерашняя рубашка лежала в стирке, возможно она сняла его во сне из-за того, что было жарко, а Минхао, как всегда отправил всё в корзину. Умывшись и собрав волосы, она почувствовала себя наконец человеком, хотя бы на какие-то проценты. — Выглядишь получше, чем вчера, — выдал Джун, пока пил травяной чай. Он сам не был до конца трезвым, так что Ёнхи лишь хмыкнула и еле произнесла слова благодарности Минхао. Голос всё ещё казался не своим и она бы предпочла завалиться на кровать и проспать остатки дня, но у судьбы были другие планы. Сначала им пришлось собрать весь мусор с ночи и сортировать их по виду, потом пропылесосить всю квартиру и помыть полы под смешавшиеся песни от каждого. Ёнхи отмыла всю грязную посуду, в основном это были остатки алкоголя и ей пришлось не так сложно, как Джуну, который вооружился шваброй и тряпкой на два часа. Их было всего трое, под конец к ним присоединился почему-то жизнерадостный Бу и они вынесли почти весь мусор, ворча друг на друга. Оставался лишь пакет среднего размера с мелким пластиком, который согласилась выбросить Ёнхи. Точнее, она проиграла в камень-ножницы-бумага и у неё не было другого выбора. Они посмотрели пару серии Наруто и съели оставшиеся чипсы. Пришлось обустроиться на ковре, потому что Джун ненавидел, когда кто-то ел на диване. — Ещё чуть-чуть и я точно прилипну к этому полу и больше никогда не уйду с этого места, — пожаловался Бу, даже не следящий за сюжетным поворотом. Вот-вот началась битва между Мадарой и пятью Каге, а Сынквана лишь интересовала чужая миска с снеком. — Я не против, если ты будешь убираться регулярно, — у Джуна было хорошее настроение и он охотно делился крабовыми чипсами, в отличии от Минхао и Ёнхи, они оба были привередливыми. — Ну уж нет! — после какого-то момента тишины Сынкван неожиданно подскочил и унёс себя в ванную. Под тихий шум воды он громким голосом сказал, что у него дела и ушёл, торопливо захлопнув дверь. Ёнхи поначалу даже не поняла, что случилось, пока Джун не поменял аниме на следующую серию. — Мне надо домой, совсем позабыла, что я взрослый человек. — Ты всегда можешь остаться у нас, детка. — Ага, но хочется домой, — ей не хотелось говорить про глупый поцелуй, так неожиданно напомнивший о себе сейчас. Минхао кивнул на это и проводил её до двери, принёс пакет с мусором и обнял на прощание. — Не знаю, что у тебя там произошло, но ты же знаешь, что все будет нормально, — это не звучало, как вопрос, Минхао твёрдо знал, что все будет хорошо. Ёнхи на это рассмеялась и похлопала его по плечам. — Я уже трезвая, как стёклышко, так что всё нормально, — заверила она. Дверь закрылась под громкое «пока» от Джуна. Когда она наконец отправила весь пластик в урну, и пакет следом, она вспомнила про свою куртку в шкафу. Ей пришлось вернуться за ним, потому что даже в довольно теплый март нельзя ходить только в футболке. Свалится ещё раз с простудой и придётся слушать ворчание Минхао и пить горькие чаи. Она забрала ещё шарф Джуна, её любимого зелёного цвета, и вышла поспешно, чтобы кто-то из хозяев не увидел её в этом наряде. Уже вечерело и она подумала, что ей надо купить пачку рамёна и колу в круглосуточном магазине около дома. Готовить себе совсем не хотелось. Её поток мыслей прервали на третьем этаже. Мингю запыхавшийся пытается восстановить дыхание, пока в голове Ёнхи складывается пазл произошедшего. Он всё ещё стоит перед ней, на несколько ступенек ниже, но они почти на одном уровне. Сейчас ещё не ночь и лампочка не светит жёлтым оттенком, весь источник света это окно сзади него, тем не менее Ким выглядит, как всегда отлично. Он молчит и о чем-то думает слишком серьезно, он кусает свои губы и не может остановить свой взгляд на чём-то одном. У неё есть время понаблюдать за ним за это время. Ей всегда было интересно почему Ким Мингю не улыбается много. В её фантазиях его смех был самым прекрасным событием на свете. Казалось, что это было даже преступлением, что его губы почти никогда не поднимаются вверх и что вокруг его глаз не появляются маленькие морщины. Его плечи широкие, его тело подтянутое, он регулярно занимается в тренажёрном зале и совсем не против надевать несколько обтягивающую футболку временами, что прекрасно, ей даже стыдно об этом рассказать, так что мысли остаются лишь мыслями. Рядом с ним можно легко потеряться. В него можно легко влюбиться. Ёнхи совсем не против этого, ей это даже нравится, терять способность подумать о чем-то другом, кроме него. Даже если это всего лишь глупая влюбленность на семестр. От Ёнхи веяло напускным спокойствием и поначалу это даже выглядело убедительно, но после ей пришлось держать лицо всеми силами. — Про вчерашнее…я хотел бы… — Мингю выглядел растерянным и кажется не мог решиться на слова. — Всё нормально, давай забудем об этом. Думаю, это было моей ошибкой. Позволить себе такое, — она сама удивилась своим словам и тому, как она держалась. Внутри она давно накричала на него и даже устроила сцену для соседей Минхао и Джуна. — Нет, боже мой, нет. Я тоже тебя люблю. Вот что я хотел сказать. Я всю жизнь был подлым трусом, всю жизнь. Никогда не рисковал ни ради себя, ни ради другого человека. Боже мой, ты познакомила меня с самыми лучшими людьми в моей жизни. Ты сама самый лучший человек во всей вселенной, — Мингю быстро пролепетал свой монолог, словно ещё чуть-чуть и он взорвётся. — Ты понимаешь насколько абсурдно это звучит? — тон Ёнхи не поменялся никак, её волнение могло выдать только дрожащие пальцы рук в карманах куртки. — Да, полностью. И я знаю, что я придурок. Ещё я кажется слишком много говорю, но я вот такой и… — Мингю то повышал голос, то наоборот снижал и это даже было забавно. — И? — Я действительно люблю тебя. — Мингю, ты меня почти месяц игнорил. — Обещаю, что больше так не буду! Да, мне пришлось подумать три недели, но я почти не был пьян, когда целовал тебя! Честно, больше так не буду! — Ну, попробуй ещё раз так сделать и ты получишь от Минхао сполна, — Мингю принял это всерьез и на немного затих. Ёнхи поняла, что его слишком легко одурачить. —Так мы что-то вроде встречаемся? Ты принимаешь моё ответное признание? — Мне надо подумать. Месяц примерно, — глухой стон Мингю и звук от быстро прикрывающегося лица ладонью заставляют смеяться её. Им приходится выйти на крышу, потому что людей в подъездах больше при дневном свете. Они пользуются лифтом, было бы глупо попробовать дойти по лестнице. Ёнхи все ещё хочется накричать на Мингю несколько раз, но больше всего ей хочется помолчать с ним. Это не было чем-то очень уютным, поначалу это было дико неловко, даже с учётом того, что они были знакомы до этого и общались в компании друзей. Как оказалось Мингю был настоящим идиотом, Бу был прав насчёт этого. Мингю много говорил, признавался о своих мыслях и чувствах, выдавал свои догадки о всяком. — Я заметил то, что ты совсем не боишься себя… То есть, я всегда так делал. Родители с детства твердили мне, что я — мужчина и мне нельзя показывать слабость. Мне нельзя много говорить и проявлять эмоции, — Мингю даже считал все, что ему запрещали на пальцах, словно маленький ребенок. Ёнхи слушала. Это казалось нужным на данный момент. — И тебе оставалось лишь притворяться стопроцентным маскулинным мужчиной-мачо и надеяться, что всё будет в норме? — Мингю пришлось немного подумать об этом, но в конце концов он кивнул, словно болванчик. — Теперь я хочу, чтобы меня любили за то, какой я есть. За то, как я глупо шучу, за то, как я люблю печь печенья по субботам, за то, как я могу рассказывать о своих любимых камерах и о фото. Ёнхи, ты помогла мне понять это. Я просто хотел бы поблагодарить тебя и понадеяться, что могу быть твоим другом и чем-то больше, — Мингю в конце своей речи выдохнул, будто он отпустил всё державшего его долгое время. И он улыбнулся, по-настоящему улыбнулся, показывая немного выпирающие клыки, закрывая глаза и собирая морщинки возле них. Вероятно, его улыбка была самой красивой улыбкой, которую она когда-либо могла увидеть. Ей понравилось слышать его смех после и наблюдать за его эмоциями, за тем, как уголки его губ поднимались, как щёки немного покраснели от смущения. Ёнхи могла бы признаться, что первая потянулась за объятиями к Мингю. Она посильнее обхватила его за торс и прижалась лицом к его груди. — Мингю, ты настоящий придурок, но я буду любить тебя за это. Только, пожалуйста, говори про то, что чувствуешь и не стесняйся себя. Ёнхи сама не была самым правильным человеком и совершила много ошибок за свою молодость и была уверена, что совершить ещё впереди, но это было нормальным. И она бы хотела, чтобы Мингю это принял и был рядом с ней до тех пор, пока это было нужным обеим. — Если честно Сынкван написал мне, что ты всё ещё в квартире Сю и я побежал сюда, — признается он и заставляет засмеяться её с этого, — И то, что ты пошла выветриться он подсказал. О том, что было дальше они оба помнят плохо. Квартира Мингю была не так далеко отсюда и за десять минут пешком они были уже у подъезда. До двери квартиры они не отпускали руки друг друга, а после заварили чай и уселись на диван-раскладушку в гостиной. Допили ли они чай никто из них не знает, зато помнят о череде коротких поцелуев. Влажных и поначалу неуверенных, перерастающих во что-то более желанное. Бедная футболка Джуна отправляется на пол вместе с рубашкой Мингю и кажется они много целуются, а после засыпают в обнимку, что не очень-то было и удобно. Поняли они это на следующее раннее утро и Ёнхи подумала, что возможно ей стоит прислушаться к Вернону и перестать пить.***