***
Услышав какой-то шорох за спиной, розововолосая обернулась, замечая у себя за спиной Мертвецкого, который находился буквально в шаге от девушки. Закричав от испуга — её писк эхом отдался в лесу, и все птицы взлетели со своих веток, прорезая тишину своими вскриками. Выхватив острый клинок из набедренного чехла, девушка одним движением руки воткнула его в висок ходячего, и повалила того на землю, продолжая вонзать в него острый предмет. Перед глазами лежало уже настолько окровавленное тело, из которого от каждого удара плескалась чёрная кровь. Девушка не понимала что делает — впервые она видит его настолько близко. Бледная, сероватая кожа — что изуродована черными венами, оплетающими все тело. Губы, белые от вируса, что завладел сознанием и телом тогда ещ' человека. Белок и радужка были абсолютно черного, непроглядного цвета, а руки, что были хаотично разбросаны вокруг тела — полностью покрыты черной кровью. Почувствовав, как её оттаскивают от изуродованного тела мертвеца, она не чувствовала ничего. Будто все её мысли были опустошены.***
Резко открыв глаза, девушка сильно щурится из-за светящих прямо в глаза ламп, но её внимание привлекает совсем не это, а место, в котором русоволосая очнулась. Совсем забыв про кошмар, который ей приснился в очередной раз, Ян внимательно исследует помещение, в котором находится, понимая, что это самая что ни на есть — больница. Свидетельствует этому запах, что свойствен только этому месту. Набравшись сил, дабы приподняться на локтях, чтобы ещё лучше рассмотреть это место, но слабость в руках не дала девушке этого сделать. Упав обратно на подушки, Хемин бросила взгляд на свои руки, замечая в венах иголки. Почувствовав, как её переполняет страх, а сердце начинает биться с неестественной силой, Ян резко вырывает из рук острые предметы, слыша как что-то начало пищать. Девушка не обращает на это внимание, единственное, что сейчас привлекало её внимание — это иглы, что валялись на полу. Она их ненавидела, и боялась всей своей душой, и телом — этому есть вполне логичное объяснение. Бросив взгляд на аппараты, что не переставали пищать и мигать разными цветами, девушка снова почувствовала боль в висках, с которой ранее проснулась, но совсем забыла из-за непонятного места нахождения. Зарывшись пальцами в запутанные волосы, Хемин ощутила подкатывающий к горлу ком из слёз, а дрожащие с неимоверной силой руки — начинают действовать на нервы. Молодая девушка не замечает, как в палату забегает один из предполагаемых врачей больницы, подбегая к девушке, что в панике металась по постели. Мин опомнилась только когда чьи-то руки аккуратно уложили на койку, и начали светить в глаза своим фонариком, от этого режущего света — ей захотелось засунуть его, куда по глубже обладателю. — Ян Хемин, здравствуйте, — начинает темноволосый мужчина, засовывая свои руки в карманы розового больничного костюма, внимательно осматривая пациентку, — Меня зовут Ли Феликс, я ваш лечащий врач, буду вести вас к самой выписке, — спокойным голосом произносит, как оказалось Феликс, но девушка его совсем не слушает, и даже не собирается этого делать, — Вы сюда попали по скорой помощи, у вас была передозировка алкоголем, и ещё ваш организм давно не потреблял белок, что странно для вашего возраста, — произносит старший, что-то смотря на клипборде, и снова поднимает взгляд на девушку, замечая что её глаза устремлены в одну точку. — Ага, — кивает Мин, опуская глаза на свои запястья, где виднелись синие пятнышка от игл и пятнышка крови, — Можно было не использовать их? — вскидывает бровью русоволосая, указывая на валявшиеся иголки, и что-то фыркает, отворачиваясь от них. Мужчина усмехается, ставя стул возле койки, усаживаясь, забрасывая ногу на ногу — внимательно исследуя пациентку взглядом. — Простите, мы не знали что у вас трипанофобия, — извиняется врач, — Вы здесь пробудете четырнадцать дней, потом отправитесь на выписку, — кивает Ликс, поднимая взгляд с медицинской карты, на девушку. — У меня нет денег, дабы оплачивать ваши услуги, — фыркает Ян, собираясь встать с койки, но руки врача не дают ей этого сделать. — Это бесплатная клиника, всё за счёт Государства, — кивает Ли, усаживая девушку обратно на кровать, — Очень надеюсь что ваше нахождение здесь окажется весьма коротким, — кивает темноволосый и выходит из палаты оставляя Ян полностью в одиночестве, в том, что Мин ненавидит ещё даже больше чем это место. Хемин снова одна, как и последние шесть лет, она всегда одна, и одиночество стало ей лучшим другом. Девушке было всего восемнадцать, когда старший брат — Ян Чонин разбился на смерть, после чего русоволосая совсем ушла в себя. Ни с кем не общаясь. В тот момент вся и так ужасная жизнь стала намного хуже, потом проблемы с отчимом, и матерью которую Мин ненавидела. Хемин толком даже не помнит отрезок этой жизни, и была не против этого. Ян была только один раз в больнице за всю жизнь, и этот был вторым, хоть она его и не планировала — но всё же оказалась здесь. В прошлый раз когда Мин находилась в стенах больницы, это было гинекологическое отделение, в котором восемнадцатилетняя Хемин делала аборт, и тогда девушка поклялась что никогда не вернётся в эти белые стены, но жизнь циклична, не так ли? В случае Ян абсолютно так, последние шесть лет были настолько одинаковы, что казалось — жизни совсем нет, она будто остановилась двадцать четвёртого марта, в день смерти брата — вся жизнь сестры буквально стала серой, и ничто не могло вернуть обратно красок. Тогда у русоволосой был очень нелёгкий период, который очень сильно сказался на психике, и сказывается по сей день — в ночных кошмарах про зомби. Они мучали Ян с момента смерти брата, с того дня, ни одна попытка Мин лечь поспать не оказывалась собственной клеткой, из которой можно найти выход только проснувшись, но к сожалению иногда это было слишком сложно. По научному его назвали — Сонный паралич. Состояние полного или частичного паралича мышц, возникающее во время пробуждения или во время засыпания. В этом состоянии человек обездвижен, не может говорить и не способен открыть глаза, однако способен контролировать движения глазами. Длится эпизод сонного паралича секунды или минуты, после чего человек просыпается, но для Мин это состояние стало слишком обыденным, без которого ни одна попытка сна не может обойтись. Сначала покажется, что Ян привыкла, но когда ей в очередной раз снится — девушка с розовыми волосами и луком в руках что сражается с зомби, Хемин кажется, будто это впервые. Но одним из самых запоминающих моментов был сон, когда русоволосая заметила незнакомого для неё человека, у которого не было руки. Это Ян пыталась забыть дольше всего, но, к сожалению, у неё это не выходило. Каждая ночь заканчивается одинаково, каждая попытка девушки положить этому конец с помощью снотворного, заканчивается ужасом — в котором присутствует незнакомка с розовыми волосами, что сражалась — с как их чаще всего называли «Мертвецкими». Были сны, где всё было не так ужасно. Тогда запоминались два парня с лягушкой, что ловили мух. Каждый день, что-то новое, но чаще всего это новое не было таким радужным. Всё это началось после смерти Чонина, двадцать четвёртого марта всё закончилось — вся жизнь Хемин закончилась, так и не начавшись. Девушка любила брата, так же как и он её, это все прекрасно знали, даже родители, что постоянно находились под наркотиками, что сами же и изготовляли, понимали это. Отчим не раз пытался что-то сотворить с русоволосой, но на помощь всегда приходил Нин, но потом его не стало, он — будто испарился и все про него забыли, хоть и вспоминать особенно и некому. Но не Хемин, и не парень Чонина, которого девушка никогда не видела, только слышала и собиралась познакомиться, но жизнь решила иначе. После того как Нини умер, Мин не раз была у него на могиле, бывали дни когда она там проводила около пяти часов, разговаривая с надгробием, такое ощущение что это могло ей помочь. Девушка даже задумывалась, что её ночные кошмары были именно про зомби — так как они с братом просто обожали этот жанр кинематографии, и постоянно смотрели фильмы и сериалы именно с этим сюжетом. Уже прошло шесть лет, а легче не становилось, так ещё и до того момента, пока она не ушла из дома, девушка хорошо угробила своё здоровье, как физическое так и психологическое. Может если бы Мин хоть с кем-то общалась, стало бы легче, но у неё не было друзей, от слова вообще. Ей это не нужно было. Она себя убеждала, что она никому не нужна, да и с её проблемами никто и дела иметь с ней не захочет, но при просмотре очередного американского сериала становилось больно, невыносимо, от чего с каждым наступлением вечера на запястье Ян появлялись новые шрамы. Девушке не было больно физически, Хемин хотела, чтобы стало легче в голове, в которой что-то постоянно происходило, чтобы хотя бы на минуту стало легче дышать, и не думать про свою ничтожную жизнь. Шрамы были разными, длинными и короткими, широкими и узкими, глубокими от которых оставались белые следы, что сначала кровоточили, а потом покрывались корочкой, были такие, что и видно не было. Ян это подходило, так облегчать себе жизнь. Не важно, какие были причины, были моменты, когда просто хотелось оставить что-то, а было и такое, что желудок просил есть настолько, что всё скручивалось, не давая и вдохнуть, но в кошельке не было ни копейки, ибо всё отдала за комнату, в которой проживала. Не раз девушка задумывалась свести всё счёты с жизнью, пойти на крышу и полететь вниз даже не задумываясь, что ждёт тебя потом, потому что хуже, чем сейчас точно не будет. Когда ты умираешь, то не помнишь причину, почему был жив, русоволосая и так её не понимает, почему она всё ещё жива? Почему не умерла в тот вечер, когда её изнасиловал отчим? Почему она не умерла, когда буквально ничего не ела месяцами, только рамен за несколько вон, раз в несколько дней? Почему она, в конце концов, не умерла сегодня? Ян не ела две недели, только вода, так почему от выпитого ею алкоголя её сердце не остановилось, дав девушке шанс выжить? Это бесило! Но было кое-что похуже, чем всё это, какого черта она сама не покончила с собой? Было бы намного проще облегчить себе жизнь своими же руками, её здесь никто и ничего не держит, о смерти тоже горевать никто не будет, закопают, где-то если не сожгут, и дел то, но нет, Ян всё ещё жива. Так ещё и эти врачи будут пытаться ей помочь, влезая в не свои дела, но, к сожалению, на то они и врачи, и это их работа — за которую они получают деньги.***
— Может не нужно? — спрашивает молодой человек, подходя к стоящей недалеко подруге, становясь возле неё, бросая взволнованный взгляд на лучницу. Девушка сейчас была будто в трансе, ничего не понимала, и не знала, как это закончить. Это был второй приступ агрессии розововолосой, но в этот раз никто не знал, чем это закончиться. — А что тогда? Мне ей спасибо сказать? — вскидывает бровью она, поворачиваясь к старшему, — Ладно. Спасибо тебе большое, за то, что выбросила моё оружие на улицу. — кивает розововолосая, садясь на корточки перед провинившейся и наигранно надувает губки, — Спасибо, что лишила меня лука, и если он треснул, то это совсем нестрашно, — махает рукой она, — Ничего, схожу в оружейный — куплю новый, не волнуйся. Сейчас же не зомби апокалипсис, нет, совсем нет, — язвит лучница, не отпуская испуганную младшую, — Так нормально? Или мне её ещё поцеловать? — интересуется молодая леди, вставая на ноги, и тянет за собой вверх темноволосую, понимая, что вокруг них образовалась целая толпа, что жаждала продолжения. Заметив в ней растерянную подругу, — А вы чего уставились? А? Срань Господняя, вам только мясо и подавай, — фыркает девушка, толкая провинившуюся на пол, от чего та падает и сдирает себе коленки, но не успевает опомниться, как её снова хватают за запястье, — Так что, пойдёшь? — спрашивает девушка, замечая, полностью зареванную и испуганную темноволосую девушку, что как раз виновата.***
Опять он. Кошмар, что портит жизнь Хемин на протяжении нескольких лет, тот, от которого сердце девушки уходит в пятки, а руки начинают потеть и дрожать. Она не знала, как зовут розововолосую девушку с луком, ту, что преследовала её уже очень долго. Это доводило темноволосую до срывов, до таких, что хотелось волосы на голове рвать, реветь и вскрываться. Ощущение будто во время сна, Мин не живёт своей жизнью, а проживает чью-то, другую. Это определённо давило на нервы, было бы легче, если бы Ян знала причину этих снов, но похоже это не суждено. Откинувшись на белые подушки, что пахли хлопком, девушка тяжело вздыхает, чувствуя, как желудок просит еды, но ничего не может с этим поделать, ему пора бы привыкнуть к тому, что сколько бы он не просил, маловероятно, что ему что-то перепадёт. Лёжа на кушетке, русоволосая снова вспомнила вчерашнюю вечеринку, которая могла стать последней для Мин, снова вспомнила парня, что весь вечер приставал к ней. Вздрогнув от этих воспоминаний, Ян почувствовала, как по щекам поились слёзы, но она тут же их смахнула, ибо не хотела видеть себя слабой, хоть и понимала, что если бы она была сильной, то покончила с этим уже давним давно. Пожалуй, это бесило девушку — та беспомощность, что её окутывала, и с которой она не могла ничего сделать. Хемин всегда хотела быть сильной, но не смогла, как бы ни старалась, была бы у неё сила, то она не была здесь, не лежала на больничной койке, надеясь умереть, а взяла всё в свои руки и покончила с этим раз и навсегда.***
неделю спустя
Лёжа на больничной койке, девушка обдумывала их с психологом сеанс. Темноволосой не понравилось, совсем. Хоть психологом был Кристофер Бан Чан, которого её лечащий врач — тот который Феликс хвалил, но Мин он не нравился. Не то, чтобы мужчина тридцати девяти лет был не приятен, в общении психолог был хорошим, пытался разрядить обстановку рассказами о его жене Йеджи, и дочери по имени Джихе, что пошла во второй класс средней школы. Но всё равно, что-то было не так, просто Ян не открывалась врачу полностью, ибо считала этой пустой тратой времени, и не её, а того самого Чана, ибо никаким разговором здесь не поможешь. Темноволосой было жаль то время, что Бан потратил на неё, ведь психолог должен помогать а не просто сидеть — наблюдать как его пациент медленно умирает. — Привет, — улыбается Феликс, проходя в палату, садясь на стул возле девушки, и протягивает ей бутылочку гранатового сока, — Крис сказал, что это возможно вам поможет, — кивает мужчина, на что Ян закатывает глаза запихивая руки в карманы толстовки, — Ладно, не хочешь так, будь по твоему, — пожимает плечами доктор, перебирая в руках карту Мин, — У вас подозрение на рак желудочно-кишечного тракта, — спокойно произносит врач, а Ян от этих слов пробирает дрожь. — Хорошо, — спустя какое-то время кивает она, вжимая в ладони ногти понимая, что останутся следы, — Я умру? — поднимая опустошённые глаза на старшего, спрашивает Ян, не зная, что она хочет услышать. В голове пусто, никаких мыслей, будто они все пропали, и в ближайшее время не появятся, она не знает, что хочет, чтобы сказал доктор, не понимает, как себя чувствует, и не знает, как она себя будет чувствовать дальше. — Нет, мы отправим вас лечиться, потом прокапаем и в течении трёх месяцев вы вернётесь в свою прошлую жизнь, — кивает веснушчатый, поднимая глаза с бумаг на пациентку, — Не интересует причина? — вскидывает бровью Ли, наблюдая за явным отрицанием младшей, — Тогда сам скажу. Это из-за голодания и чрезмерного курения, — серьёзно произносит Ли. — Мне это знание ничего не даёт, — фыркает темноволосая, — Если за это нужно платить, то у меня нет денег, можете выписывать, — пожимает плечами Хемин, собираясь встать с кровати. У Ян нет денег, чтобы есть, что уж там говорить про лечение в клинике, так ещё и всё это связано с раком, о чем вообще может идти речь? Сильные руки укладывают её обратно, и Ли снова садиться на своё место в постели. — Повторяю в очередной раз, это государственная клиника, всё за наш счёт, — кивает он, беря обратно документы пациентки, — Но если вы думали что я уйду, то это ошибочное решение, — с усмешкой кивает мужчина, — Доктор Бан говорил мне о вашей с ним встрече. Простите, я могу перейти на «ты»? — спрашивает Феликс, откладывая документы Ян на тумбочку, закидывая ногу на ногу. — Мне всё равно, — фыркает она, прижимая колени к себе. Мин буквально всё равно, так как не видит смысла в этом разговоре, да и чувствовала она себя так себе, отчего ещё больше хотелось проигнорировать веснушчатого врача. — Тогда приму это за соглашение, почему ты не открываешься ему? Кристофер психолог — это его работа, если ты думаешь, что он будет тебя за что-то осуждать, то это не так, — мотает головой Ли, — Если он вам не подходит, то я обращусь к главврачу — Ли Минхо, он поменяет психолога. Им будет Лин Киён, но поверь, доктор Бан намного лучше и понятливее, меняем? — Нет, не нужно, — мотает головой Ян, — Если ты от меня отстанешь и хоть на минутку замолкнешь, то хорошо, в следующий раз я буду более приветливой, — произносит девушка, ложась на спину отворачиваясь от врача, — Возможно, — бурчит Хемин, на что Ли усмехается и выходит из палаты. Мужчина тяжело вздыхает, направляясь в свой кабинет, Ли устал от этого всего. Почему все принимают его доброту, как должное? Почему никто не хочет побыть на его месте, и попробовать не сорваться из-за очередного пациента? Это выводило врача из себя, настолько, что в своём кабинете он выпивал не один блистер таблеток, а сидящий напротив Хёнджин пытался успокоить Ли, выводя хоть на какой-то разговор. За всю жизнь, и за шесть лет работы в этой больнице, можно на пальцах посчитать, сколько людей не грубили ему, или же пытались привлечь его внимание той же грубостью, не понимая, что так только отталкивали. Тяжело вздыхая, Ёнбок входит в кабинет, бросая взгляд на десятилетнюю Кёнхи, что сосредоточенно писала математические примеры, при этом кусая конец карандаша. — Привет, пап, — улыбается девочка, подбегая к мужчине целую в щёку и снова садится за стеклянный столик рядом с удивлённым Хёнджином. — Привет, лучик, — усмехается Ли, понимая, что вся его усталость как рукой снялась. Феликс обожал свою дочь, души в ней не чаял. Ему было девятнадцать, когда на свет родилась девочка, тогда они с его бывшей женой — Нахён были как на седьмом небе от счастья, но, к сожалению, длилось оно не долго. Спустя три года, замужняя пара разошлась, ибо не понимали, почему они всё ещё вместе, Феликс в то время был постоянно на работе и не мог уделять внимания семье, потом начались постоянные скандалы, причиной было всё, благо, что это происходило не при дочери. Они ругались постоянно, и каждый хотел отстоять свою точку зрения и в итоге на третий год совместной жизни разошлись — а Кёнхи осталась жить с матерью. Как бы Ли не любил свою дочь, но понимал, что бывшая жена позаботиться больше чем он, но был уговор что девочка, в любое время сможет прийти к отцу и не важно, где он будет находиться, на работе или дома, ей стоило только позвонить. Маленькая Ли обожала приходить в больницу, ибо здесь был очень хороший человек с которым у девочки были хорошие отношения — Хван Хёнджин. Двадцати девятилетний мужчина, который всегда кормил дочку своего коллеги разными сладостями, что готовил его муж Со Чанбин. Джин обожал маленькую девочку, что часто приходила к ним в отделение, и никогда не мог удержаться, чтобы не угостить младшую Ли какой-то выпечкой, что дал ему на работу Бин. — Как она это решает? — удивлённо спрашивает Хван, смотря в тетрадку девочки, что решала примеры по математике, — О Боже, как?! — не понимает мужчина, ибо с математикой его мозг не хотел работать, — Ладно химия, но зачем так над детьми издеваться? — не успокаивается Джин, внимательно смотря за быстро пишущей ответ Кёнхи. — Оппа, это же элементарно, — усмехается девочка, закрывая тетрадь и кладёт её в розово чёрный рюкзак, — И да, я просто умная, вся в папу, — улыбается Ли, запрыгивая на диван, беря в руки булочку с вишней и заварным кремом, что притащил ей Хёнджин. — Она тебя обожает, — улыбается Хван, наблюдая как девочка запихнула всю булочку в рот, — Но меня, и выпечку Бини больше, — добавляет блондинистый, бросая взгляд на коллегу что устало усмехается, откидывая голову на плечи немного прикрывая глаза, параллельно слушая как друг и Кёнхи общаются. — О, кстати, как там эта… как её? Хемун? Из 203, как она? — вскидывает бровью блондин, протягивая девочке синий карандаш, чтобы та разрисовала какой-то рисунок. — Хемин, — поправляет Кёнхи, откидывая темные волосы с розовыми кончиками за спину, — Ян Хемин, подозрение на рак желудочно-кишечного тракта, закрытая девушка, не хочет идти на контакт с Крисом-Оппой, — рассказывает девочка, замечая на себе удивлённый взгляд психиатра, доставая из рюкзака ингалятор, преподнося к губам и вдыхая лекарство. Хван несколько раз непонимающе моргает, ибо Хи знает всю болезненную историю пациентки, и переводит взгляд на отца девочки. — Она любит читать медицинские карты, ибо нравится разбирать наш почерк, — пожимает плечами Феликс, зачёсывая волосы назад и закидывает ноги на стол, — Хемин нормально, надеюсь на это, — тяжело вздыхает Ли, делая глоток остывшего кофе из картонного стаканчика, — У неё проблемы с психикой, мало вероятно, что ей поможет Крис, нужно чтобы психиатр с ней поговорил, Джин сможешь? Максимум двадцать минут, может получиться, — спрашивает темноволосый, на что Хван кивает. — Так уж и быть, сделаю всё, что в моих силах, — соглашается мужчина.***
две недели спустя
Он держал в своих руках холодное тело девушки. На её руках виднелись засохшие пятна — от её же крови. Казалось бы, весь мир рухнул, сначала мертвецкие, а затем она. Она сломалась? Если человек сломлен, он не способен отвечать за содеянное им. Сломленный — не душевнобольной. Это значительно глубже. Парень чувствовал, как по его щекам бегут слёзы, и не мог с этим ничего поделать. Ничто и никогда не выглядело в ней простым, но в тот момент она казалась именно такой. Простой, открытой, и красивой. Немного взъерошенной, и немного сломленной. Он потерял её — ту, что придавала его жизни красок.***
Снова. Кошмар с парнем, за спиной которого стояла розововолосая девушка, та самая девушка. Мин не знала как она выглядит, не знала что чувствует, и не знала почему именно она постоянно приходит в сны. Это как сериал, и новая серия представляется каждую ночь, как только Ян закрывает глаза и организм отключается — Мин становится зрителем этого всего. Медленно открывая глаза, Ян поворачивает голову к тумбочке, замечая бутылочку гранатового сока. Этот сок — он был постоянно, на протяжении всего времяпровождения в больнице, и она знала от кого он. — Так и разориться можно, — усмехается девушка, протягивая бледную руку со шрамами к напитку, замечая, как дверь открывается и в неё входит её лечащий врач с улыбкой на губах. — У хирургов хорошая зарплата, к слову, это не от меня, — усмехается Феликс, уже в привычной манере садясь возле койки, перебирая в руках медицинскую карту Ян, — Это от Кёнхи, — добавляет мужчина, оглядывая девушку с ног до головы. — Жена? — вскидывает бровью русоволосая, переводя взгляд на руки врача, не замечая на безымянном пальце кольцо. — Дочка, — с улыбкой кивает Ёнбок, откладывая документы на стол, — Ты когда в последний раз выходила на улицу? Или хотя бы из палаты? — интересуется доктор. — Вчера, ходила в парк, — кивает Мин, и кладёт бутылку с соком в тумбочку, где таких было около десяти. — Почему ты их не пьёшь? — вскидывает бровью Ли, замечая целую армию бутылочек, и не понимающе смотрит на девушку. — У меня нет денег, чтобы их тебе потом отдать, — пожимает плечами русоволосая, опуская взгляд на свои ладони, где виднелись шрамы от ногтей. — А я просил их отдавать? Это вообще не моё, а Кёнхи, так что всё вопросы к ней, но поверь это полностью её инициатива, а я просто посланник, — усмехается темноволосый. — Тогда не говори ей этого — скажи, что я всё выпила, — кивает Хемин, бросая мимолётный взгляд на доктора, что с усмешкой кивает, откидываясь на спинку стула, — Сколько ей? — тихо спрашивает Мин, прикусывая щёку из внутренней стороны. — Десять, тридцать первого декабря будет одиннадцать, — с улыбкой рассказывает мужчина, вспоминая, что девочка просила на свой день рождения. — Взрослая такая, — усмехается младшая, вспоминая, что в свои одиннадцать пыталась откачать мать, было бы легче, если бы девочка вызвала скорую — но Чонин как-то сказал «Если вызвать скорую помощь, то те позвонят в опеку и нас развезут в разные детские дома» поэтому Ян сама откачивала мать, что в очередной раз обкололась. — Всё нормально? — интересуется доктор, замечая, как она замолкла на долгих несколько минут. Моргнув несколько раз, Ян выходит из воспоминаний, медленно кивая головой. — Задумалась, — мотает головой русоволосая, несколько раз моргая, — Всё хорошо, прошлое вспомнила, — произносит она, пожимая плечами, бросая взгляд на бутылочку с соком, и открывает её, делая глоток. — Если хочешь можем поговорить, обход я уже сделал, так что весь во внимании, — кивает мужчина, зачёсывая волосы назад, — Если хочешь, — добавляет Ли, замечая отрицательное мотание головы девушки. — Спасибо, но не нужно, это только моё прошлое, никого не должно волновать, что я пережила, — с улыбкой произносит Мин, на что доктор понимающе кивает, прижимая к себе папку с документами, — Но мне приятно. Феликс усмехается и только сейчас замечает, что у Ян разные оттенки глаз, левый карий, а правый с зелёным отливом. За эти две недели, что русоволосая провела в больнице, их общение — почти не изменилось. Только девушка стала более открытой, ибо поняла, что он не представляет ей опасности, поэтому между ними можно было заметить не такие напряжённые отношения, какие были раньше. Хёнджин твердил, что это сближение ни к чему хорошему не приведёт, и если диагноз Ян подтвердится, то Феликсу будет тяжело, так как рак — это тяжёлое заболевание, особенно если организм ослаблен подтверждённой анорексией, а Ли этого и слушать не хотел. Что-то в ней было, что завораживало доктора, возможно это её грубость и колкость, Феликс всегда помогал таким пациентам, всегда их поддерживал, и когда Крис говорил что ситуация критическая, то был рядом с ними, в этот раз он тоже не будет сидеть сложив руки. Темноволосый доктор не может сказать, что чувствует к ней что-то необычное — тоже, что и к остальным, обычное волнение за их жизнь, и ничего большего. Ли обещал себе, что спасёт каждого, так и было за все время работы в больнице, у него это выходило. Ещё ни один человек не умер на больничной койке под его опекой, и он собирался так идти дальше, так и будет. Зачёсывая волосы назад, Ёнбок вспомнил слова своей сестры «Ты изменился с того момента как пошёл работать», он не может не согласиться с этим мнением. Ли Оливия — девушка двадцати трёх лет, она всегда поддерживала брата — так же как и старшая Рейчел, которой недавно исполнилось тридцать. Мужчина любил их, и продолжает это делать, так как они всегда были с ним, не важно, какая ситуация, они всегда могли позвонить друг другу, и просто поговорить. Вздыхая, мужчина кивает на прощание пациентке и выходит из кабинета. Голову Ли посещает много мыслей, и одной их них была Ян Хемин, что постоянно мотает головой поджав нижнюю губу, бросая взгляд на дверь чтобы он понял что ей нужно одиночество, и вышел из помещения, оставляя её одну. Ликс понимал, что девушке нужно одиночество, но также ей нужно с кем-то говорить, чтобы не быть одинокой. Чан говорил, что ей не становиться лучше, она делает вид, что всё хорошо, но на самом деле всё совсем не так — Чан предупреждал, что будет тяжело, но он и не таких проблематичных личностей брал, поэтому он был уверен, что он справиться с ещё одной девушкой со сломанной психикой. Феликс понимал что эта девушка очень многое хранит в себе, и понимал что ей нужно выговориться, она такой же человек нельзя всё держать в себе, так что он сделает всё всё чтобы она ему доверилась, или Чану.два месяца спустя
***
Отойдя на два шага назад, она всеми силами пыталась успокоиться. Постоянно мигающие лампы давили на голову, мешая сосредоточиться. Отец говорил, когда паникуешь, вдохни полной грудью, и попытайся выровнять дыхание. Прижавшись к стене, розововолосая заметила, как кто-то шёл, и он точно был весь в крови, попытавшись выбежать из зала, дверь была заперта, и не выпускала девушку. Схватив с ленты шар, девушка бросила его в мужчину, но из-за трясущихся рук, промазала, что было не удивительно. Подбежав обратно к двери, розововолосая с силой била по ней и кричала, пытаясь привлечь внимание, но из-за хаоса, который сейчас царил в мире, её никто не слышал. Повернувшись обратно к мужчине — тот лежал, истекая кровью, что лилась с его рта и носа, прижавшись спиной к стене, розововолосая была в панике. Сирена, которая не выключалась ни на секунду, легче не делала. За дверью слышались крики, и резкий скрежет, что означало — дверь в торговый центр закрыта. Встав на ноги, девушка начала с силой колотить по металлической двери.***
Резко открыв глаза, девушка подрывается с койки, чувствуя, как по лбу течёт холодный пот, а руки снова трясутся. Попытавшись вдохнуть полной грудью, чтобы успокоиться, Ян восстанавливает дыхание в норму и бросает взгляд на часы, что показывают два часа ночи. Свесив ноги с кровати, русоволосая становится на холодный пол и обувает тапочки, которые ей дали в самом начале, когда её сюда перевезли. Подумать только, прошло уже два месяца, за это время её таскали по разным кабинетам, делая постоянные анализы, и тесты на онкомаркеры, от которых Ян уже начинало тошнить. Хемин понимала, что это делают для её здоровья, и чтобы она смогла продолжить жить, но сможет ли она это сделать? Сейчас находясь в больнице, девушка не волнуется о приёме пищи, которой она потом избавляется в туалете, не волнуется о коммуналке и что делать завтра, дабы прожить ещё хоть один день. Мин двадцать четыре, а она совсем ничего не добилась в своей жизни, только психологические проблемы, и анорексию, про которую она даже не задумывалась когда пропускала очередной приём пищи. Хемин соврёт, если скажет, что хочет уезжать, но время не стоит на месте, и через месяц, если рак не прогрессирует — её отправят домой, хоть у неё его и нет, у неё ничего нет. Ян понимала, что после выписки из больницы, она потеряет связь с Феликсом, к которому уже привыкла и не хочет её терять. Хемин убежала себя, что это простой врач, что исполняет свою работу, ничего большего за это он и получает зарплату и обеспечивает дочь, но почему-то становилось грустно, это всё вскоре закончиться. Ли был похож на Чонина, доктор заботился о девушке, поддерживал и был единственным, кто узнал о её жизни. Ян рассказала доктору некоторые моменты, такие как постоянные кошмары и смерть брата, но ничего больше, ибо не хочет, чтобы её жалели из-за родителей. Мужчина её внимательно слушал, и потом протянул стакан с успокоительным, чтобы девушка не волновалась, а потом сидел рядом, чтобы Ян уснула. Она была ему благодарна за его заботу, которую она не чувствовала — на протяжении долгого времени. После того разговора, русоволосой стало легче, а Феликс радовался, что добился желаемого и его очередной пациентке стало легче, и собирался уменьшать хватку, чтобы это не произвело ничего большего, но что-то было не так. Во время каждого обхода — он первым заходил в палату Мин, сначала увидеть её, а потом всех остальных, а ночью заходил в её палату последним, чтобы посидеть с ней какое-то время, и просто поговорить, а может и помолчать, или тихо наблюдать за лицом спящей Ян. Хёнджин убеждал его, что эта помощь обернулась в не его пользу, и своими действиями — он привязался к ней. Хван просил Ёнбока передать Ян, Минхо чтобы он вёл девушку, а Ликсу стало легче, но темноволосый и слушать этого не хотел. Джин говорил бред, но кое в чём он был прав, Ли привязался к ней, это был первый раз, когда врач хотел продолжить общение после выписки, хотел чего-то большего. Спускаясь по лестнице, девушка была обёрнута в одеяло, с бутылочкой гранатового сока в руках. Русоволосая нуждалась в воздухе, свежем и холодном — зимнем воздухе, который окутывал худое и тощее тело Ян. В голове было много мыслей, одной из них был Феликс, что не заходил к ней целый день. Мин это довольно удивило, так как врач всегда приходил к ней, иногда даже задерживался и разговаривал, обсуждая разных пациентов, что были под его крылом. Русоволосая его внимательно слушала, и иногда даже давала советы если доктор попросит, что было довольно не редко, она конечно не знала, пользовался он ими или просто хотел о чём-то поговорить, но это было совсем не важно. Девушке нравилось общение с ним, и с его дочерью, что как-то раз пришла наведать Ян с бутылочкой сока в ручках. Кёнхи после этого не раз навещала девушку, на что Мин просто улыбалась и помогала девочке с головоломками, которые как оказалось, русоволосая молодая леди умела решать. Зачесав темные волосы назад, девушка вышла из больничного здания через чёрный выход, — вдыхая в свои лёгкие свежий воздух, что не был пропитан лекарствами и больницей. Укутавшись сильнее в одеяло, Хемин обводит мини-парк взглядом, засматриваясь на деревья, что иногда пошатывались из-за ветра, а на лавочках сидели одинокие люди, этот вид завораживал девушку, а ещё темная макушка, что стояла к ней спиной и скорее всего — курила. Подойдя к силуэту, что находился на ступеньках, девушка кашляет привлекая чужое внимание. Повернув голову к только появившемуся голосу, Ли замечает свою пациентку, укутанную в одеяло и с бутылкой сока в руках. — Привет, — бормочет Мин, подходя к молодому человеку, смотря на того из-под ресниц, что трепетали от холода. Поправив чёлку, девушка опускает взгляд на бутылочку сока, открывает её и делает небольшой глоток. Врач усмехаться, делая ещё одну затяжку, стряхивает пепел, наблюдая за дымом, что развевается по ветру, который раздувал тёмные волосы обоих, — Разве врачи не должны спасать жизни, и направлять на правильный путь? А ты вот так губишь своё здоровье? — спрашивает Ян, прикусывая нижнюю губу замечая как Ли повернулся к ней, и с сигаретой зажатой в губах поправляет оделяло на её плечах. — Я скажу тебе секрет, большая часть докторов курит, это хоть как-то помогает расслабиться, — пожимает плечами темноволосый, выбрасывая окурок в урну, и легонько улыбается, замечая, как младшая кивнула, и подняла на него свой взгляд. Почему находясь сейчас в этом месте, что-то казалось волшебным, девушка чувствовала себя как раньше, будто находилась возле Чонина, возле самого дорогого для ней человека, но Ли не был таким. — Можешь не притворятся, я знаю, что тебе плохо. Можешь показать мне все слёзы, что скрывала. Не будь единственной кому больно, потому что ты не одна, у тебя есть я, — тихо говорит врач, поправляя чёлку на её лице, — Я знаю, что Чонин умер, и тебя спас тот человек, который был для него очень важен. Сынмин — фельдшер что привёз тебя сюда, у него вышло спасти тебя, и воспоминания. Сынмин понимает, что не смог помочь Чонину поэтому, когда он увидел тебя… Мин ты копия брата, пожалуйста, будь счастлива, твой брат хотел этого, этого хочет тот человек, который всей своей душой любил Чонина. Я не знаю, зачем тебе это говорю, но хочу, чтобы ты знала… Тебя спас тот человек, который любил твоего брата, не знаю, может это судьба, может совпадение, но Чонин любил тебя, в этом я более чем уверен, он не раз приходил в больницу, к Минни, он столько про тебя говорил, похоже, пришло время, чтобы кто-то другой про тебя говорил. Хемин, перестань задерживаться, отпусти это, — заканчивает старший, смотря на девушку, замечая у неё на глазах влагу, и слезу — что скатилась по щеке. Хемин была одинока, было тяжело, но сейчас так не будет, у неё теперь есть тот человек, что поможет, тот, который при любой ситуации поможет, не оставит одну, она теперь не одинока. — Зачем ты мне это говоришь? Зачем заставляешь чувствовать себя счастливой? Зачем? — тихо спрашивает темноволосая, смотря на молодого человека. — Потому, что ты больше не одинока, и ты будешь счастливой, я тебе это обещаю… Ян Хемин ты не одна, больше нет, — также тихо произносит врач касаясь её губ, чувствуя гранатовый сок, — Навсегда, — немного отстранившись от темноволосой, шепчет мужчина, прижимая Мин, укутанную в одеяло ближе к себе, чувствуя как та сплела свои пальцы в замок на его шее.спустя три месяца. 24 марта 2022 года
Серое надгробие, где был не один букет цветов, которые Феликс всегда меняет. Девушка умерла ровно два месяца назад, именно в тот день частичка самого Ли куда-то пропала. Он не смог её спасти, её жизнь была в его руках, именно он был тогда на смене, всё было из-за него. Выписавшись из больницы, темноволосая пропала, просто взяла и исчезла из жизни Ёнбока, оставив после себя только маленькую записочку, где было написано «Навсегда». Это всё, что осталось от девушки, только бумажка с её почерком, и воспоминания, ни фотографий, ни видео, совсем ничего. В голове было много мыслей, и воспоминаний именно о том самом дне. Врач снова заступил на смену, от бывшей пациентки не было ничего слышно, поэтому Феликс надеялся, что с девушкой всё хорошо, но так было только до трёх часов дня, до того момента когда в больницу приехала скорая помощь. Всё было как всегда, Ли собирался взять на себя нового пациента, но увидев бледное лицо Хемин — чуть в обморок не падает. Перед ним на кушетке находилась Ян, та самая его бывшая пациентка, а возле неё Сынмин что с мокрыми глазами смотрел на единственное, что его связывало с Чонином, больше этого нет, девушка была единственным, что у Мина осталось, единственное что могло напоминать ему о Чонине. Феликс снова взял девушку, снова взялся за её здоровье, но на этот раз не услышал её сердцебиение, лишь полоса, что виднелась на одном из мониторов в операционной. Девушка умерла, а шрамы, что виднелись у неё на руках — теперь дополнял огромный глубокий порез. У него не вышло… С того дня всё изменилось, его жизнь больше не будет прежней. Он её не видел несколько месяцев, не видел, но знал что она жива, но сейчас девушка лежала на кушетке — с перерезанными венами и бледной кожей, писк монитора давал понять что её сердце остановилось, её нельзя спасти.время смерти 15:25
Она умерла, умерла на глазах того, кто её любил, того кого и она любила, но даже не догадывалась, что попадёт именно в эту больницу, и на его смену, это была самая большая ошибка в её жизни. Казалось бы, весь мир рухнул. Она сломалась? Если человек сломлен, он не способен отвечать за содеянное. Сломленный — не душевнобольной. Это значительно глубже. Парень чувствовал, как по его щекам бегут слёзы, и не мог с этим ничего поделать. Ничто и никогда не выглядело в ней простым, но в тот момент она казалась именно такой. Простой, открытой и красивой. Немного взъерошенной, и немного сломленной. Он потерял её — ту, что придавала его жизни красок. Она умерла, и с этим ничего не поделать. Люди гораздо спокойнее относятся к смерти миллионов людей вследствие взрыва, чем к смерти одного знакомого, или ещё чего хуже любимого человека. В жизни, как и в искусстве, некоторые финалы бывают горькими, особенно, когда дело касается любви. Иногда судьба сводит двоих влюбленных вместе лишь для того, чтобы разлучить их. Иногда герой, наконец, делает правильный выбор, но не в правильное время. Говорят, время решает все… Казалось, что это происходит не с ним, почему-то хотелось, чтобы это был сон, такой страшный и не приятный, чтобы это не было реальностью. Лучше ничего про неё не знать — чем знать, что она больше не дышит, не улыбаться, что её больше нет, конец пришёл теперь и к ней. Всё закончилось, больше не нужно гадать с кем она, или где, ибо Ян навсегда останется лишь в воспоминаниях и на бумаге — с её медицинской картой, где написана дата и время её смерти, вот и всё. Хёнджин тогда был с ним, ассистировал, но понимал, что её спасти не выйдет, но темноволосый до конца на это надеялся. Десять минут прошло, но врач не хотел смотреть на время, пытаясь откачать девушку, пытаясь спасти того, кто ему дорог, так же, как Хван когда то пытался откачать Чанбина, но у Джина вышло, а Ликс не смог. Это был первый раз, когда у него умер пациент, первый раз, когда он позволил себе влюбится в того человека, что попал на его работу, в первый и последний. Феликс не бросит работу, но теперь будет делать всё, чтобы этого не повторилось, никогда в этой чёртовой жизни он не позволит себе, чтобы кто-то умер у него на кушетке, никогда. Он чувствовал ту боль от потери дорогого человека, и не хочет, чтобы ещё кто-то это ощущал. Вот так и закончилась жизнь Ян Хемин, с вскрытыми венами и на глазах дорогого ей человека. Она умерла, и не жалеет об этом нисколечко — ибо её ничего не держало, а Феликс… Девушка будет его тянуть вниз, она не видит их будущего, только не в этой жизни, не с этим прекрасным человеком который заслуживает намного больше, чем она. Хемин умирала с улыбкой на глазах, и воспоминаниями с Феликсом, но не жалеет, теперь она будет с братом, она там будет счастлива, и надеется, что здесь её лечащий врач тоже будет счастлив, также как и Мин была рядом с ним, что Ли будет любить кого-то также сильно, как она любила его. Держа в своих руках букет из сиренево-белого цвета гипсофил, взгляд был устремлён на каменную надпись, находящуюся напротив глаз, она изменила всю оставшуюся жизнь. Осознание не приходило в голову, как это случилось? Главная клятва профессии была нарушена, клятва — которую ещё студентами они учат на память, чтобы потом рассказать перед всем коллективом и преподавателями. Как бы то ни было грустно. Не получилось её сдержать… Феликс смотрел на надгробие с именем девушки, что покоилась рядом со своим братом, и с цитатой, что выгравирована, как на бумажке, которую она оставила темноволосому в больнице. Навсегда. Если ничего нет — нечего и терять.Ян Хемин
08.09.1998 - 24.01.2022
Хемин — означает «Быть свободным, как птица». Пробегаясь взглядом по нижней надписи на надгробие, мужчина поднимает взгляд к хмурому небу, усмехаясь, и слегка качая головой, — Ты теперь действительно свободна, милая. Отдыхай.***
last light in the darkness
настоящее время. 30 января 2025 года
Смотря в экран ноутбука, парень с темными волосами рассматривает текст написанный его другом несколько часов назад, поражаясь его таланту. — Те кошмары... они связаны с ней?— спрашивает старший, замечая кивок парня с снежно блондинистыми волосами, белоснежными ресницами и голубыми глазами.